FDA не знает, какие химические вещества добавляются в продукты питания (и безопасны ли они)
«Правило, придуманное в 1950-х годах для уксуса и специй, привело к непредвиденным последствиям», - пишет «Экономист» (ну конечно же, «непредвиденным»).
Идея о том, что американские дети отравляются пищевой промышленностью с благословения регулирующих органов, звучит как классическая теория заговора. Но когда так считает человек, который вскоре может стать министром здравоохранения Америки, есть смысл задуматься, есть ли в этом хоть капля смысла. Роберт Ф. Кеннеди-младший, которого Дональд Трамп выбрал на эту должность, хочет избавиться от всего отдела питания Управления по контролю за продуктами и лекарствами [Food and Drug Administration, FDA], которое он обвиняет в допуске токсичных химикатов в продукты питания. В этом он может быть прав, а может и нет. В действительности этого никто не знает.
Гнев мистера Кеннеди связан с тем, что Управление по контролю за продуктами и лекарствами недостаточно регулирует пищевые добавки, такие как искусственные ароматизаторы, красители и консерванты. Оно позволяет пищевым компаниям самим решать, безопасны ли такие химические вещества и нужно ли вообще уведомлять о них FDA. Они не обязаны указывать все ингредиенты на этикетках продуктов питания. Например, химическое вещество, созданное в лаборатории, может быть указано на упаковке печенья как «ароматизатор».
За этим стоит лазейка в законе о безопасности пищевых продуктов от 1958 года, согласно которой FDA отвечает за проверку пищевых ингредиентов. Разумное исключение из полной оценки FDA было сделано для таких вещей, как уксус и специи, которые были отнесены к категории «общепризнанных безопасных» (GRAS). В последующие десятилетия количество химических веществ, придуманных для того, чтобы сделать продукты более хрустящими, вкусными и долговечными, росло, как и время ожидания рассмотрения в FDA. Пищевые компании начали протаскивать некоторые новые ингредиенты через лазейку GRAS, чему способствовали нечеткие правила.
Чтобы решить проблему отставания, FDA не получило финансирования для найма большего числа сотрудников. Вместо этого в 1997 году оно расширило лазейку GRAS до размеров плотины Гувера, изменив правила таким образом, что пищевым компаниям больше не нужно было сообщать FDA об ингредиентах, которые они считали безопасными.
В 2014 году заместитель главы FDA по продуктам питания Майкл Тейлор признал очевидное: «У нас просто нет информации, чтобы ручаться за безопасность многих из этих химикатов». По данным группы по защите прав потребителей Environmental Working Group, в период с 2000 по 2021 год FDA получило всего десять заявок на полную оценку безопасности новых пищевых добавок. В то же время около 750 новых химических веществ поступили в пищевые продукты, получив от Управления по контролю качества пищевых продуктов и лекарственных препаратов разрешение на использование.
Слабые правила привели к тому, что в Америке пищевые химикаты используются чаще, чем в других странах. В реестре Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA) насчитывается около 4 000 веществ. По оценкам экспертов, существует еще более 1000 веществ, о которых FDA не знает. Для сравнения: агентство ЕС по безопасности пищевых продуктов одобрило около 400 добавок. Оно также проводит переоценку тех, которые были одобрены до 2009 года, чтобы учесть новые данные об их безопасности.
Американская пищевая промышленность утверждает, что саморегулирование обеспечивает безопасность продуктов питания. Острые токсические реакции на добавки действительно встречаются редко. Но подобные инциденты показали, что некоторые ингредиенты не проходят даже базовую оценку безопасности. В 2022 году около 400 человек заболели и 133 были госпитализированы (некоторые с необратимыми повреждениями органов) после употребления продуктов, содержащих белок под названием «мука тара». FDA потребовалось два года, чтобы прийти к выводу, что общедоступные исследования этого ингредиента показали его небезопасность, и этот эпизод также показал, как медленно вращаются колеса бюрократии.
Эксперты в области здравоохранения опасаются, что некоторые добавки могут вызывать рак или другие хронические заболевания. Американцы получают большую часть своих ежедневных калорий из так называемых ультрапереработанных продуктов, которые напичканы ими. Почти 9000 продуктов, продаваемых в Америке, содержат краситель Red 3, который запрещен в ЕС в продуктах питания и в косметике в Америке из-за опасений, что он является канцерогенным. Бромат калия, которым присыпают хлеб, также запрещен в ЕС по той же причине, но в Америке его можно найти почти в 600 продуктах. Исследования, проведенные во Франции с использованием этикеток продуктов питания и информации о том, что люди едят, выявили связь между другими распространенными добавками и раком - именно такие данные помогают регуляторам ЕС решать, что запретить, когда они заново оценивают безопасность ранее одобренных добавок.
Устав от бесплодного лоббирования перемен на федеральном уровне, группы лоббистов безопасности потребителей пытают счастья на уровне штатов [это намек гражданам, что если они хотят что-то поменять, то должны быть поактивнее на местном уровне]. Законопроект, предложенный ими в законодательном собрании штата Нью-Йорк, обязывает пищевые компании раскрывать информацию об оценке безопасности химических веществ, содержащихся в продаваемых там продуктах. В результате некоторые из них могут решить заменить определенные химические вещества на более безопасные, говорит Дженсен Хосе из Центра науки в интересах общества. По его словам, крупные бренды будут продавать эти измененные продукты по всей стране, поскольку им нецелесообразно выпускать разные версии.
Сторонники законопроекта утверждают, что это самая важная реформа процесса рассмотрения химических веществ в пищевых продуктах за последние десятилетия. Если он будет принят, то все, включая FDA, получат доступ к полному списку химических веществ, входящих в рацион питания американцев.
Источник.
Закон, упоминающийся в заметки - это принятая в 1958 г. Поправка о пищевых добавках к Федеральному закону о пищевых продуктах, медикаментах и косметике от 1938 г. «Этот закон был принят в ответ на растущую обеспокоенность по поводу безопасности новых пищевых добавок. Он обязывал производителей проверять безопасность любых новых добавок перед включением их в состав пищевых продуктов.» То есть уже можно предположить, что 38-й год - это 58-й, а до этого за безопасность еды и даже лекарств никто почему-то не отвечал. Еще больше влияния на деятельность агенства оказала поправка Кафовера-Харриса в 1962 г. (также известная как «Поправка об эффективности лекарств», бывшая реакцией на трагедию талидомида, который вызвал врожденные дефекты у тысяч детей по всему миру.
Основные положения поправки Кефовера-Харриса включают:
- Доказательство эффективности и безопасности: Производители лекарств обязаны предоставить существенные доказательства эффективности и безопасности лекарства, прежде чем оно получит одобрение FDA.
- Информированное согласие: Участники клинических испытаний должны быть надлежащим образом проинформированы об исследовании и дать свое согласие, что обеспечивает соблюдение этических норм при проведении медицинских исследований.
- Надлежащая производственная практика: поправка уполномочила FDA устанавливать стандарты для процессов производства лекарств, чтобы обеспечить качество и безопасность продукции.
- Правила рекламы лекарств: Поправка обязывает раскрывать в рекламе лекарств точную информацию о побочных эффектах и эффективности, способствуя прозрачности и осознанному принятию решений.
(Wikipedia)
Более того, если судить по прессе 70-х годов, то выходит, что даже в то время FDA не очень усердно выполняла свои обязанности. Вот некоторые отрывки из цикла статей в Нью-Йорк Таймс в марте 1977 г.
Всего за десять лет (т.е. 1967) FDA вышла из аморфной безвестности в глубине столичной бюрократии в главный мировой регулятор потребительских товаров и самое критикуемое, деморализованное и раздробленное ведомство федерального правительства.
Бюрократическая махина, отвечающая за контроль над товарами на ошеломляющую сумму в 200 миллиардов долларов США в год, не только подвержена общественным спорам, но и настолько деморализована, что ряд ее руководящих должностей долгое время остается незаполненными, настолько обременена, что не может угнаться за бурным ростом потребительских товаров, и настолько измучена судебными исками и внешним давлением, что иногда подрывает ее способность добиваться выполнения своих решений.
Бюрократические проблемы агентства настолько досадны, что только за последние три года оно стало объектом более 100 расследований Конгресса, 50 весьма критических отчетов Главного бухгалтерского управления и ряда внутренних расследований, отчаявшихся когда-либо навести здесь порядок.
Кроме того, служба страдает от трудностей, связанных со скоростью, с которой промышленность разрабатывает новые продукты, и противоположной скоростью, с которой аналитическая наука разрабатывает новые методы обнаружения потенциальной опасности в веществах, представленных на рынке.
Даже те критики, которые разочарованы работой агентства, говорят, что ни одно правительство не предпринимало столь амбициозных усилий по обеспечению безопасности продуктов питания и лекарств для населения. Это заставляет задуматься о том, чего можно ожидать от такого агентства, как F.D.A., особенно когда ожидания общественности столь разнообразны.
Скандал в начале 1960-х годов, связанный с талидомидом, который использовался в качестве успокоительного средства и, как выяснилось, при приеме во время беременности вызывал серьезные врожденные уродства, привел к принятию жестких поправок Кефовера-Марриса, которые задали тон современной F.D.A.
В последующие годы агентство, казалось, получило все, чего только могли пожелать его чиновники в плане бюрократических щедрот: больше полномочий, больше сотрудников, больше денег. Но сегодня агентству вряд ли лучше, чем 15 лет назад, потому что, несмотря на бюджетную щедрость и дополнительные полномочия, оно оказалось ошеломлено неожиданными масштабами тех самых проблем, которые должно было решать.
Общественность, привыкшая к искреннему, хотя и ошибочному мнению о «лучшей жизни благодаря химии», также требует большего разнообразия и количества потребительских товаров, напичканных дополнительными химическими веществами, некоторые из которых могут быть вредными, и которые могут быть обнаружены новыми аналитическими методами, способными найти вред практически во всем. Таким образом, растущие общественные ожидания и требования сталкиваются с повседневными реалиями.
Почему FDA оказалось в роли мирового регулятора? Почему много ключевых вакансий были не заполнены год или два? Откуда такой взрыв пищевой химии в 70-е? Может, оно только сформировывалось в это время? Заметим, что и охраной окружающей среды тоже стали заниматься не раньше 70-х годов. Я склоняюсь к теории, что в 60-х годах человечеству столкнулось с какой-то катастрофой, из-за которой оскудела земля и пришлось прибегать к массовому производству еды и пищевым добавкам для усиления вкуса. С тех пор почва местами восстановилась, наладилось местное производство и «традиционная кухня», но многие, особенно в Америке, привыкли к фаст-фуду и замороженным обедам в упаковках, а корпорации не будут просто так менять процесс. Поэтому сейчас очень много пропаганды вредности пищевых добавок и прочей химии и полезности местных продуктов питания и домашней еды.
Кстати, если говорить о Кеннеди, то в 70-х еще один брат (сенатор Эдвард Кеннеди) требовал реорганизации FDA и раздела на две части: так, чтобы одна служба отвечала за лекарства, а другая - за еду и косметику и в целом провести реформы в пользу защиты потребителей. Тогда реформы застряли, но, возможно, новое поколение Кеннеди на самом деле продолжает то, что начало предыдущее.