(no subject)
Он устраивает перфомансы всегда, везде
и регулярно порет фигню.
Он пишет верлибры, унылые, как пиздец,
длинные, как Бла-бла-авеню.
Он описывает верлибром чуму, понос,
похмелье, простуду, грипп,
и самое ужасное, что это все один и тот же верлибр, который тянется через весь словарь синонимов, на котором стоит сковородка, которая прикрывает истинный смысл, о, кажется, я чихнул, не это ли говорил Фрейд на реке Хуанхэ, а впрочем - неважно,
он несет пургу, как билет в немое кино,
а оно как заговорит...
Он пьет только всякий абсент и настойку старых лаптей,
он согнут, как коромысло.
Он пишет верлибры свои с похмелья и в темноте,
Но во всем этом нету смысла.
Кому он нужен?
И во всем этом нет поэзии и любви.
Вот закат - кровит,
вот отражается небо в холодных лужах,
казалось бы, он об этом и говори...
Но его стихи - скрип да скрип...
и регулярно порет фигню.
Он пишет верлибры, унылые, как пиздец,
длинные, как Бла-бла-авеню.
Он описывает верлибром чуму, понос,
похмелье, простуду, грипп,
и самое ужасное, что это все один и тот же верлибр, который тянется через весь словарь синонимов, на котором стоит сковородка, которая прикрывает истинный смысл, о, кажется, я чихнул, не это ли говорил Фрейд на реке Хуанхэ, а впрочем - неважно,
он несет пургу, как билет в немое кино,
а оно как заговорит...
Он пьет только всякий абсент и настойку старых лаптей,
он согнут, как коромысло.
Он пишет верлибры свои с похмелья и в темноте,
Но во всем этом нету смысла.
Кому он нужен?
И во всем этом нет поэзии и любви.
Вот закат - кровит,
вот отражается небо в холодных лужах,
казалось бы, он об этом и говори...
Но его стихи - скрип да скрип...