СМЕРТЬ КАК ИНФОПОВОД.
Оригинал взят у chernobaiev в СМЕРТЬ КАК ИНФОПОВОД.
"Как по мне" (спасибо Руслану Белому за этот образец современного эрэфского языка), так использовать факт насильственной смерти конкретного человека в своих политических, маркетинговых и каких-либо других целях, очень мягко говоря - не этично. Мерзко это и не по понятиям.
Вне зависимости от того, чью смерть используют и кто именно использует.
Есть только одна группа людей, имеющая полное моральное и законное право рассматривать версии, мотивы и политические последствия. Причём, последние - именно в качестве версий и мотивов. Эта группа - следственная бригада.
К сожалению, смерти людей, так или иначе относящихся к классу людей пишущих, уже давно не шокируют практически никого, и, в том числе, тех, кому по долгу службы приходится менять выражение лица при переходе от новости об очередном убийстве журналиста к новости о милой белочке, родившей пятерых котят.
Шок, горе и слёзы понятны у ближайших людей - вдовы, детей, настоящих друзей, а не тех, которые через десять лет вдруг оказываются ближайшими друзьями погибших, несмотря на то, что при жизни они, как минимум, не были даже приятелями, а как максимум, были попросту врагами и завистниками.
Примеров столько, что список таких дружеских "союзов пост мортем" окажется длиннее, чем список убитых журналистов и тех, кого записали в журналисты, потому что это политически выгодно. Количество таких "друзей" Высоцкого или Листьева скоро превысит количество секунд в их жизнях.
"Как по мне", так спекуляция на факте смерти конкретного журналиста и любого другого публичного деятеля не имеет знаков "плюс" или знаков "минус". Эта спекуляция как таковая находится за гранью добра и зла.
Когда конкретная смерть конкретного человека ещё раз подтверждает любую мантру любого постороннего и этот посторонний лезет в экран телевизора, чтобы сообщить в стопиццотый раз о том, что "я же говорил", хочется плюнуть в экран за неимением технической возможности плюнуть прямо в харю.
© Адам Керем
"Как по мне" (спасибо Руслану Белому за этот образец современного эрэфского языка), так использовать факт насильственной смерти конкретного человека в своих политических, маркетинговых и каких-либо других целях, очень мягко говоря - не этично. Мерзко это и не по понятиям.
Вне зависимости от того, чью смерть используют и кто именно использует.
Есть только одна группа людей, имеющая полное моральное и законное право рассматривать версии, мотивы и политические последствия. Причём, последние - именно в качестве версий и мотивов. Эта группа - следственная бригада.
К сожалению, смерти людей, так или иначе относящихся к классу людей пишущих, уже давно не шокируют практически никого, и, в том числе, тех, кому по долгу службы приходится менять выражение лица при переходе от новости об очередном убийстве журналиста к новости о милой белочке, родившей пятерых котят.
Шок, горе и слёзы понятны у ближайших людей - вдовы, детей, настоящих друзей, а не тех, которые через десять лет вдруг оказываются ближайшими друзьями погибших, несмотря на то, что при жизни они, как минимум, не были даже приятелями, а как максимум, были попросту врагами и завистниками.
Примеров столько, что список таких дружеских "союзов пост мортем" окажется длиннее, чем список убитых журналистов и тех, кого записали в журналисты, потому что это политически выгодно. Количество таких "друзей" Высоцкого или Листьева скоро превысит количество секунд в их жизнях.
"Как по мне", так спекуляция на факте смерти конкретного журналиста и любого другого публичного деятеля не имеет знаков "плюс" или знаков "минус". Эта спекуляция как таковая находится за гранью добра и зла.
Когда конкретная смерть конкретного человека ещё раз подтверждает любую мантру любого постороннего и этот посторонний лезет в экран телевизора, чтобы сообщить в стопиццотый раз о том, что "я же говорил", хочется плюнуть в экран за неимением технической возможности плюнуть прямо в харю.
© Адам Керем