Глебыч жжОт!
А.Невзоров
― А Владимир Владимирович, конечно, известный хулиган. Я понимаю, конечно, что ему трудно отказать себе в удовольствии, чтобы посмотреть, поставить некий эксперимент: а что, собственно говоря, будет, если все это заколдованное им пространство лишится его присутствия. И случилось ведь еще много чего интересного, вероятно, незамеченного средствами массовой информации, потому что СМИ, они все равно, в той или иной степени, дистанцированы от властных процессов в коридорах за редкими исключениями. Но основные, самые интересные события происходили как раз среди чинуш, потому что ты себе не представляешь, до какой степени драматична и потешна была паника. Причем действительно не знал никто ничего.
О.Бычкова
― А была паника среди чиновников?
А.Невзоров
― Была не просто паника среди чиновников. Я скажу вам, ребята либералы, что у вас есть шанс, потому что то, что казалось монолитнейшим динамичнейшим организмом, вдруг по мановению ока остановилось, и выяснилось, что нет никаких реактивных двигателей у этих всех процессов - нет; - что это фигурки из папье-маше, и двигаются они старыми моторчиками от карусели. И в ту секунду, кода хозяин карусели вдруг не явился на работу, карусель встала. И все смотрят друг на друга растерянными взглядами. Причем глупость чиновничества - ну она, вообще, известна. Ведь чиновник, когда чувствует какую-нибудь мысль в голове, он бежит к нейрохирургу с требованием удалить посторонние шумы немедленно.
О.Бычкова
― Дайте таблетку, доктор!
А.Невзоров
― Да. И мне на полном серьезе - почему-то решили, что мне должно быть известно о том, что происходит - мне на полном серьезе звонили очень высокого ранга начальники, которые говорили: «Глебыч, ты тут ничего не знаешь?» Я говорю: «Знаю: умер». Подожди, Оля! Я же тоже имею право похулиганить - «Умер» - «И что?» Я говорю: «Знаете, ребята, а вот хоронить будут по скифскому обычаю, то есть непосредственно с друзьями, единомышленниками…».
О.Бычкова - А―а! Всех в одну…
А.Невзоров
― Да, да. Самое интересное, что в результате этого разговора…
О.Бычкова
― Материальные ценности тоже ведь туда же.
А.Невзоров
― Да. В результате этого разговора товарищ покинул Российскую Федерацию в течение 4-х часов.
О.Бычкова
― Да ладно! Ты сейчас придумал.
А.Невзоров
― Нет, ничего я не придумываю, потому что одно дело у нас, у сторонних наблюдателей за этим процессом. Другое дело - у тех, кто постоянно испытывал зуд между лопатками, где у них находится, судя по всему, отверстие для ключика, которым их нужно постоянно заводить…
О.Бычкова
― Или батарейки.
А.Невзоров
― Эта заводка заканчивается мгновенно. И мне это очень понравилось. И я подозреваю, кстати, что, Владимир Владимирович получил не меньшее удовольствие созерцая то, в какой трагической растерянности страна. Но за удовольствие надо платить. Как раз ситуация показала, до какой степени все эти верные приближенные, клянущиеся в любви и покорности - до какой степени они тупы, беспомощны и как у них быстро кончаются батарейки. Вот это и для меня было открытием. При том, что, ты знаешь, я не разделяю отношения общего, вашего либерального отношения к Путину. Я считаю, что в ненависти к Путину есть ровно столько же холуйства и ровно столько же крепостнических таких чувств крепостного к своему начальнику, как и в лизоблюдстве. Потому что его просто не надо воспринимать как начальника. Вот я его не воспринимаю, как начальника - он у меня никакой ненависти не вызывает.
О.Бычкова
― Интересно! А жизнь же зависит… Вот она устроена так в нашей прекрасной стране, что она зависит от того, кто там сидит или не сидит.
А.Невзоров
― Ну так замечательно! Он же возбуждает в нас только любопытные и сложные процессы, настолько, паталогические, настолько яркие, за которыми есть возможность понаблюдать
http://echo.msk.ru/programs/personalno/1511842-echo/
― А Владимир Владимирович, конечно, известный хулиган. Я понимаю, конечно, что ему трудно отказать себе в удовольствии, чтобы посмотреть, поставить некий эксперимент: а что, собственно говоря, будет, если все это заколдованное им пространство лишится его присутствия. И случилось ведь еще много чего интересного, вероятно, незамеченного средствами массовой информации, потому что СМИ, они все равно, в той или иной степени, дистанцированы от властных процессов в коридорах за редкими исключениями. Но основные, самые интересные события происходили как раз среди чинуш, потому что ты себе не представляешь, до какой степени драматична и потешна была паника. Причем действительно не знал никто ничего.
О.Бычкова
― А была паника среди чиновников?
А.Невзоров
― Была не просто паника среди чиновников. Я скажу вам, ребята либералы, что у вас есть шанс, потому что то, что казалось монолитнейшим динамичнейшим организмом, вдруг по мановению ока остановилось, и выяснилось, что нет никаких реактивных двигателей у этих всех процессов - нет; - что это фигурки из папье-маше, и двигаются они старыми моторчиками от карусели. И в ту секунду, кода хозяин карусели вдруг не явился на работу, карусель встала. И все смотрят друг на друга растерянными взглядами. Причем глупость чиновничества - ну она, вообще, известна. Ведь чиновник, когда чувствует какую-нибудь мысль в голове, он бежит к нейрохирургу с требованием удалить посторонние шумы немедленно.
О.Бычкова
― Дайте таблетку, доктор!
А.Невзоров
― Да. И мне на полном серьезе - почему-то решили, что мне должно быть известно о том, что происходит - мне на полном серьезе звонили очень высокого ранга начальники, которые говорили: «Глебыч, ты тут ничего не знаешь?» Я говорю: «Знаю: умер». Подожди, Оля! Я же тоже имею право похулиганить - «Умер» - «И что?» Я говорю: «Знаете, ребята, а вот хоронить будут по скифскому обычаю, то есть непосредственно с друзьями, единомышленниками…».
О.Бычкова - А―а! Всех в одну…
А.Невзоров
― Да, да. Самое интересное, что в результате этого разговора…
О.Бычкова
― Материальные ценности тоже ведь туда же.
А.Невзоров
― Да. В результате этого разговора товарищ покинул Российскую Федерацию в течение 4-х часов.
О.Бычкова
― Да ладно! Ты сейчас придумал.
А.Невзоров
― Нет, ничего я не придумываю, потому что одно дело у нас, у сторонних наблюдателей за этим процессом. Другое дело - у тех, кто постоянно испытывал зуд между лопатками, где у них находится, судя по всему, отверстие для ключика, которым их нужно постоянно заводить…
О.Бычкова
― Или батарейки.
А.Невзоров
― Эта заводка заканчивается мгновенно. И мне это очень понравилось. И я подозреваю, кстати, что, Владимир Владимирович получил не меньшее удовольствие созерцая то, в какой трагической растерянности страна. Но за удовольствие надо платить. Как раз ситуация показала, до какой степени все эти верные приближенные, клянущиеся в любви и покорности - до какой степени они тупы, беспомощны и как у них быстро кончаются батарейки. Вот это и для меня было открытием. При том, что, ты знаешь, я не разделяю отношения общего, вашего либерального отношения к Путину. Я считаю, что в ненависти к Путину есть ровно столько же холуйства и ровно столько же крепостнических таких чувств крепостного к своему начальнику, как и в лизоблюдстве. Потому что его просто не надо воспринимать как начальника. Вот я его не воспринимаю, как начальника - он у меня никакой ненависти не вызывает.
О.Бычкова
― Интересно! А жизнь же зависит… Вот она устроена так в нашей прекрасной стране, что она зависит от того, кто там сидит или не сидит.
А.Невзоров
― Ну так замечательно! Он же возбуждает в нас только любопытные и сложные процессы, настолько, паталогические, настолько яркие, за которыми есть возможность понаблюдать
http://echo.msk.ru/programs/personalno/1511842-echo/