(no subject)
Четыре часа утра (или ночи) это волшебное время, если ты случайно проснулся. Ты очевидно понимаешь, что тебе еще предстоит спать. Завтра еще не наступило, но и вчера уже осталось в прошлом. Мозг уже забыл суету и мелкие вопросы, которые занимали его весь вчерашний день. Думать же о проблемах завтрашнего дня еще не имеет смысла. Да и, признаться честно, думать особо нечем. Ты еще досматриваешь сны. Даже не так, ты их уже не видишь, особенно если открыл глаза, но ты знаешь, что они еще в тебе.
Сегодня ночью я был именно в таком безвременьи. Я проснулся от ужасной духоты - два открытых окна не спасают порой. Я точно помнил, что мне снился сон, но о чем он был, я не помнил абсолютно, как не помню и сейчас. Глаза быстро привыкли к полумраку комнаты. Темно в ней не бывает никогда - уличные фонари пробиваются сквозь задернутые шторы с неожиданной легкостью. Мне было душно и спать не хотелось совсем. Я проснулся от того, что меня как будто окатили холодной водой. Легкая испарина по всему телу усиливала это ощущение. Лежать в кровати было неприятно, плюс во рту все пересохло, и я решил пройтись.
Тусклый экран телефона подсказал мне время - было 4:06 AM. Я перевел свои телефонные часы на местный формат времени. Не могу пока решить, удобно мне это или нет. Никаких особых проблем я от этого пока не испытал, ни в какие дурацкие истории не попал, но и заметного улучшения тоже не заметил.
Оставив телефон лежать на тумбочке, я натянул футболку и шорты, валявшиеся рядом с кроватью. Ходит по дому, в котором ты живешь не один, в трусах считается не приличным, так что я был вынужден это сделать. Нигде не горел свет и даже экраны телевизоров (а у нас их в одной только комнате три) были мертвы. Углубившись немного в гостиную, я заметил, что дверь на деку (веранду) приоткрыта. Присмотревшись я заметил тусклый огонек тлеющей сигареты, а затем смог разглядеть целиком фигуру человека, сидевшего за столиком. Пройдя дальше я увидел, что он сидит не один. На деке было две сидящие в полной тишине и темноте фигуры.
Наш дом стоит на перекрестке двух дорог, так что тишина крайне редкий гость в нашем доме. В этой тишине я медленным шагом, еще не до конца отойдя ото сна, я вошел на кухню и чуть не упал. По прихоти архитектора или еще по какой причине, но пол в нашей кухне находится на 20 сантиметров ниже всего остального дома, и каждый раз входя в нее ты рискуешь подвернуть ногу или свалиться на холодный кафельный пол. Особенно это опасно делать в 4 часа утра. Я щелкнул выключателем и свет со всех сторон набросился на меня. Не знаю, наверное, волшебство не наступившего завтра уберегло мои глаза. Свет не показался мне хоть сколько-нибудь неприятным или излишне ярким.
Я открыл морозилку, достал себе немного льда и бросил их в стакан. Налил колы и отправился в обратный путь. Ступенька в кухню снова попыталась мне помешать, но я был внимателен и ловок. Погасив свет в кухне, я снова остался в темноте наедине с двумя курящими фигурами за стеклянной дверью деки. Было такое ощущение, что эти двое не заметили ни моего прохода по комнате, ни света в кухне. Они курили и смотрели куда-то вниз. Очевидно, что они не смотрели ни на что конкретно, но по их выражению лиц, по их движениям и позе, я рискну предположить, что видели они примерно одно и тоже.
Я свернул в коридор, оставив молчаливые тени у себя за спиной. Вернувшись в комнату, я сел на кровать. Тремя глотками я осушил стакан, оставив на дне пару подтаявших кусочков льда. За окном дул ветер. Я подошел к окну и посмотрел на кладбище через дорогу. Когда мы собирались въехать в этот дом, мне было немного неуютно от мысли, что придется жить рядом с кладбищем. Теперь я смотрю на него, частично освященное желтыми уличными фонарями, а частично лежащее в полной темноте, и ощущаю какое-то родство. Есть что-то бесконечно уютное в том, чтобы жить в рядом с кладбищем и смотреть на него в 4 часа утра при свете утренних фонарей и зарождающейся где-то там, далеко-далеко за горизонтом зари.
Я вернулся в кровать и уснул.
Сегодня ночью я был именно в таком безвременьи. Я проснулся от ужасной духоты - два открытых окна не спасают порой. Я точно помнил, что мне снился сон, но о чем он был, я не помнил абсолютно, как не помню и сейчас. Глаза быстро привыкли к полумраку комнаты. Темно в ней не бывает никогда - уличные фонари пробиваются сквозь задернутые шторы с неожиданной легкостью. Мне было душно и спать не хотелось совсем. Я проснулся от того, что меня как будто окатили холодной водой. Легкая испарина по всему телу усиливала это ощущение. Лежать в кровати было неприятно, плюс во рту все пересохло, и я решил пройтись.
Тусклый экран телефона подсказал мне время - было 4:06 AM. Я перевел свои телефонные часы на местный формат времени. Не могу пока решить, удобно мне это или нет. Никаких особых проблем я от этого пока не испытал, ни в какие дурацкие истории не попал, но и заметного улучшения тоже не заметил.
Оставив телефон лежать на тумбочке, я натянул футболку и шорты, валявшиеся рядом с кроватью. Ходит по дому, в котором ты живешь не один, в трусах считается не приличным, так что я был вынужден это сделать. Нигде не горел свет и даже экраны телевизоров (а у нас их в одной только комнате три) были мертвы. Углубившись немного в гостиную, я заметил, что дверь на деку (веранду) приоткрыта. Присмотревшись я заметил тусклый огонек тлеющей сигареты, а затем смог разглядеть целиком фигуру человека, сидевшего за столиком. Пройдя дальше я увидел, что он сидит не один. На деке было две сидящие в полной тишине и темноте фигуры.
Наш дом стоит на перекрестке двух дорог, так что тишина крайне редкий гость в нашем доме. В этой тишине я медленным шагом, еще не до конца отойдя ото сна, я вошел на кухню и чуть не упал. По прихоти архитектора или еще по какой причине, но пол в нашей кухне находится на 20 сантиметров ниже всего остального дома, и каждый раз входя в нее ты рискуешь подвернуть ногу или свалиться на холодный кафельный пол. Особенно это опасно делать в 4 часа утра. Я щелкнул выключателем и свет со всех сторон набросился на меня. Не знаю, наверное, волшебство не наступившего завтра уберегло мои глаза. Свет не показался мне хоть сколько-нибудь неприятным или излишне ярким.
Я открыл морозилку, достал себе немного льда и бросил их в стакан. Налил колы и отправился в обратный путь. Ступенька в кухню снова попыталась мне помешать, но я был внимателен и ловок. Погасив свет в кухне, я снова остался в темноте наедине с двумя курящими фигурами за стеклянной дверью деки. Было такое ощущение, что эти двое не заметили ни моего прохода по комнате, ни света в кухне. Они курили и смотрели куда-то вниз. Очевидно, что они не смотрели ни на что конкретно, но по их выражению лиц, по их движениям и позе, я рискну предположить, что видели они примерно одно и тоже.
Я свернул в коридор, оставив молчаливые тени у себя за спиной. Вернувшись в комнату, я сел на кровать. Тремя глотками я осушил стакан, оставив на дне пару подтаявших кусочков льда. За окном дул ветер. Я подошел к окну и посмотрел на кладбище через дорогу. Когда мы собирались въехать в этот дом, мне было немного неуютно от мысли, что придется жить рядом с кладбищем. Теперь я смотрю на него, частично освященное желтыми уличными фонарями, а частично лежащее в полной темноте, и ощущаю какое-то родство. Есть что-то бесконечно уютное в том, чтобы жить в рядом с кладбищем и смотреть на него в 4 часа утра при свете утренних фонарей и зарождающейся где-то там, далеко-далеко за горизонтом зари.
Я вернулся в кровать и уснул.