Переработка рукописи: исчадия зла
Вот такой замечательный опус недавно попался мне на глаза:
«Досточтимый автор!
Мы, антагонисты, злодеи, негодяи, роковые женщины, одним словом, персонажи, якбы отрицательные, не получаем того внимания и почёта, которое заслуживаем. Нами пренебрегают, с нами не работают, нам не отводят места.
От всего этого страдают ваши же книги. В них нет напряжения и глубины. Они не запоминаются. Не хотелось бы никого обижать, но должна признать, это ваша, и только ваша, вина.
Чьей предыстории вы посвятили десятки страниц в своей последней книге? Верно, предыстории протагониста. Чьи мотивы разложили по полочкам, чьё становление показали в цветах и красках? Снова его. Вашего положительного, якобы, героя. У кого часами брали интервью, о ком в заготовках настрочили целую библию? О нём же!
Ладно, я не против того, чтобы оставаться в тени его славы. Но если бы только вы дали читателю возможность по-настоящему узнать и понять меня, ваши книги были бы намного ярче и увлекательней. И чем чёрт не шутит, с нами могли бы заключить договор об экранизации. Как с моим кумиром - Ганнибалом Лектором.
Подумайте об этом.
Искренне ваша,
Ева Т. Карнейт».
Подписантка этого письма - типичный представитель «славного» племени литературных злодеев, героев отрицательных и малоприятных. Упрёки её справделивы, и авторам есть смысл прислушаться к ним и посмотреть внимательнее на то, как выписаны злодейские образы в их книгах.
Но для начала неплохо было бы разобраться в том, кто такие антагонисты и каково их предназначение.
Антагонист - это литературный персонаж, всячески мешающий главному герою в достижении цели. На роль злодеев годятся люди, прочие живые организмы и даже предметы, наделённые чувствами и интеллектом, и потому способные замышлять зло, строить козни и чинить препятствия. Абстрактные силы и стихии с такой ролью справятся, разве что, в эссе, но не в романе. В художественном произведении у зла должно быть лицо. Алчные корпорации - это абстракция, а вот Гордон Гекко в фильме «Уолл стрит» - олицетворение зла. Только злодей во плоти может творить зло сознательно, целенаправленно и активно.
Злодейская активность - второе необходимое условие для того, чтобы антагонист состоятлся как герой драмы. Только в таком случае протагонисту будет что преодолевать, и, преодолевая, он сможет меняться и расти. В противном случае, он сам пострадает в первую очередь. Его путь к цели будет приятной прогулкой, навевающей на читателя скуку и тоску, а сам он выйдет плоским и неинтересным. И мы, авторы, вместо арки героя, проведём прямую линию из пункта А в пункт Б. Никакого геройского путешествия не состоится, и книги, в общем-то, тоже.
Что делать, если, перерабатывая рукопись, мы заподозрили, что антагонист болен?
Прежде чем прописывать лечение, необходимо поставить точный диагноз, а для этого взять все необходимые анализы и измерить силу нашего злодея. При появлении у пациента первых признаков дистрофии, нужно срочно приступать к лечению.
Диагноз №1: Дистрофия измерений
Самый распространённый диагноз - злодей «усатый», он же клишированный; такой, у которого исключительно и только одно измерение. Такие злодеи предсказуемы, и потому вызывают зевоту и смешки, а вовсе не страх и трепет.
Карикатурный злодей детектед? Значит, нужно срочно прнимать меры. Есть против таких методы и средства. А главное, ещё не поздно написать для него по-настоящему яркую роль, превратить его в грозную силу, с которой не считаться нельзя.
Чтобы сделать картонного злодея полноценной личностью, у которой, кроме зверско-злодейской, есть и другие стороны, попробуйте рассказать о нём от лица его матери. Это поможет вам, а затем и читателю, взглянуть на злодея другими глазами. В рассказе того, кто его любит, наверянка промелькнут искомые дополнительные измерения. Используйте этот материал в какой-нибудь из сцен, или даже в нескольких. Но понемногу, щадяще, как своего рода штрихи к портрету.
Другой способ излечиться от карикатурности - сделать злодея фокальным персонажем. Никто, даже самый последний из злодеев, не считает себя абсолютным воплощением зла, и если у нас будет возможность посмотреть на происходящее глазами антагониста, мы обнаружим гораздо больше ньюансов как в происходящем, так и в самом антагонисте.
Так, в «Игре престолов» брат и сестра Ланнистеры, повинные в грехе кровосмешения, предстают как воплощённое зло и вызывают у читателя явную антипатию. Когда же в последующих книгах Джордж Мартин даёт им слово, мы получаем возможность лучше их понять и проникнуться их чувствами.
Если структура вашей книги такова, что не позволяет сделать антагониста фокальным персонажем, попробуйте поставить главного героя в ситуацию, подобную той, в которой находится антагонист. Даже если ситуация буднична и, на первый взгляд, незначительна. Скажем, оба потеряли кого-то из близких, столкнулись с похожими неприятностями на работе или в делах. На пути к месту важной встречи, главный герой застрял в пробке, а главный злодей - в аэропорту из-за нелётной погоды. Тем самым вы поможете читателю обнаружить в отрицательном персонаже что-то человеческое, сделаете восприятие этого героя более полным и менее однозначным.
Диагноз № 2: Дистрофия мотивов
Симптомы болезни: злодей для автора не более чем средство для того, чтобы двигать куда-то там сюжет. Его мотивы неизвестны, непонятны или неправдоподобны. Нам не ясно, откуда он такой взялся и почему таким стал.
Врачебные предписания: позвольте нам узнать что-то из предыстории злодея. Покажите, что он о чём-то сожалеет, в чём-то раскаивается, что он может измениться, стоит только дать ему шанс.
Покажите, что ничто человеческое ему не чуждо, даже если он не человек, а какой-нибудь Франкентштейн. Даже самый злостный злодей может мучиться одиночеством, любить свою мать или собаку, кому-то помогать. Чем раньше он проявит подобные черты в вашей книге, тем лучше.
Дайте антагонисту правдоподобные и даже благородные мотивы, как это делает Виктор Гюго в «Отверженных».
Инспектор Жавер - пример сильного антагониста. Он преследует Жана Вальжана потому, что убеждён: воровство - это преступление. И кто же спорит? Но Жавер буквально одержим этой идеей. Для него воровство - зло всегда и без исключения, и он уже не видит, как добро и зло могут уживаться в одном человеке. Что, в конце концов, приводит его к самоубийству. Его образ раскрыт в полной мере именно благодаря тому, что Гюго с самого начала показывает нам его мотивы, изъяны и заблуждения.
Диагноз № 3 Дистрофия характера
Болезнь наступает, когда мы сводим главного героя с заведомо слабым антагонистом. Результат - отсутствие напряжения и, как следствие, читательского интереса. Представьте, к примеру, было бы вам интересно следить за футбольным матчем, где счёт к концу первого тайма 72 - 0? Конечно, нет. Так и в романе.
В той битве, которую ведут между собой главный герой и главный злодей, они должны быть, как минимум, равны по силе, уму и способности к действию. А ещё лучше, чтобы злодей главного героя превосходил. Тогда у читателя будет повод поволноваться, а у автора - возможность создать такое желанное для каждой драматической истории напряжение. Тогда и победа над злом будет особенно достойной.
Можно, к примеру, наделить антагониста чертами характера, которых у главного героя нет. Если главный импульсивен, то антагонист спокоен, расчётлив и холоден. Там где герой берёт отвагой и силой, злодей действует коварством и хитростью и т.д. Так или иначе, нужно сделать так, чтобы условия противостояния были не равными, в пользу антагониста.
Диагноз № 4 Дистрофия напряжения
Слабое напряжение может угрожать не антагонисту, а всей истории, если антагонист в ней из числа близких главному герою людей. «Любимые злодеи» характерны для сентиментальной прозы и для категории мейнстрим (проза для широкого читателя, в промежутке между жанровой и литературной). Мужья и жёны, родители и дети - все те, кто ополчаются против героя, уверяя, что заботятся о его же благе, это они. Чтобы создать и поддерживать в таких случаях напряжение, эксплуатируйте конфликт в отношениях главного героя и антагониста, а также драматические коллизии, возникающие, когда кто-то, желающий герою добра, встаёт между ним и его целью.
В таких случаях герой далёк от желания погубить антагониста или причинить ему вред, ведь он его любит. Он будет стараться переубедить того, кто ему противостоит или его обойти. Автору будет трудно удержать драматическое напряжение на должном уровне, если он не захочет причинять своим героям боль. Средство тут одно: сохранять твёрдость и поменьше их жалеть.
Диагноз № 5 Дистрофия присутствия
Известно немало случаев, когда главный злодей, по сюжетным соображениям, появляется лишь в конце книги, а то и целого цикла. Один из недавних и самых ярких примеров - Лорд Волдеморт в «Гарри Поттере».
Если ваш сюжет именно таков, средство одно: действовать через представителей главного злодея. Они будут чинить герою препятствия и вступать с ним в поединки. В «Гарри Поттере» это делают Василиск, Пожиратели смерти, дементоры и т.д. Лишь в самом конце Гарри сходится лицом к лицу с Волдемортом для финальной битвы.
Конечно, Волдеморт действует против Гарри на протяжении всей серии, и даже до начала первой книги, однако сам находится за сценой. Его планы и козни претворяют в жизнь его подручные до тех пор, пока он не обретёт тело и не наберётся сил.
Даже если наши злодеи больны в первом черновике, у нас есть шанс их вылечить - при переработке. Тогда им не придётся писать нам гневных писем, нам - их получать, а читателю - разочаровываться в наших историях.
(Письмо от Евы Т. Карнейт, получил и опубликовал Брайан Клемс, за что ему отдельное спасибо).
Предыдущие посты, посвящённые работе над рукописью:
Чёрные дыры переработки
Переработка: приводим рукопись в чувства
Переработка рукописи: мастера эпизода