Письмо
Сегодня шла домой как всегда часов около восьми,
И подумалось, что в этом городе
Не на чем остановить глаз, кроме как
на небе.
Посему я хожу свои отведенные 5 км в день,
Строго задрав голову
Вверх.
Но фокус в том, что при таком положении дел
Остается очень большая вероятность
Споткнуться о торчащее\лежащее\валяющееся на земле
Нечто.
Так, излишняя увлеченность прекрасным
Чревата разбитым носом.
Что-то в этом есть...
Символичное. Глубоко метафоричное. И вообще.
Меня опять повсеместно мучают кадры.
Хочется снимать все вокруг.
Потому что оно почему-то видится уникальным и незамыленным.
Хвост уходящего гремящего трамвая с глядящей из него грустной девочкой.
Развалины сгоревшего у меня на глазах дома рядом с новостройкой.
Копошащиеся во дворах дети.
Толпа мам и бабушек под деревом, на которое взгромоздилась кошка.
Дерево в одном из дворов, украшенное пасхальными яйцами.
Снимать хочется, но боюсь. Стесняюсь.
Не знаю, как взять с собой это большое, черное тяжелое с объективом.
А потом спокойно его достать и начать щелкать,
Чтобы получились настоящие хроники.
Ведь мало кому взбредет в голову снимать эти забытые богом закоулки.
А по ним ведь тоже течет жизнь.
И моя в том числе.
И подумалось, что в этом городе
Не на чем остановить глаз, кроме как
на небе.
Посему я хожу свои отведенные 5 км в день,
Строго задрав голову
Вверх.
Но фокус в том, что при таком положении дел
Остается очень большая вероятность
Споткнуться о торчащее\лежащее\валяющееся на земле
Нечто.
Так, излишняя увлеченность прекрасным
Чревата разбитым носом.
Что-то в этом есть...
Символичное. Глубоко метафоричное. И вообще.
Меня опять повсеместно мучают кадры.
Хочется снимать все вокруг.
Потому что оно почему-то видится уникальным и незамыленным.
Хвост уходящего гремящего трамвая с глядящей из него грустной девочкой.
Развалины сгоревшего у меня на глазах дома рядом с новостройкой.
Копошащиеся во дворах дети.
Толпа мам и бабушек под деревом, на которое взгромоздилась кошка.
Дерево в одном из дворов, украшенное пасхальными яйцами.
Снимать хочется, но боюсь. Стесняюсь.
Не знаю, как взять с собой это большое, черное тяжелое с объективом.
А потом спокойно его достать и начать щелкать,
Чтобы получились настоящие хроники.
Ведь мало кому взбредет в голову снимать эти забытые богом закоулки.
А по ним ведь тоже течет жизнь.
И моя в том числе.