Страх изнасилования и "железобетонная" бабушка
Бабушка привела внучку с жалобой на то, что четырнадцатилетняя девушка-подросток не может постоять за себя, зависима от подруг, боится не угодить им, а те манипулируют ею, открыто презирают за эти ее слабости.
Бабушка и мама - очень властные люди, контролируют каждый ее шаг, постоянно критикуют ее. Оказалось, что девочка была удочерена в 4 года, после того как ее бросили родители-бомжи, и она оказалась в детском доме. Зная такое ее прошлое, мама и бабушка боятся, что, если за ней постоянно не будет контроля и, соответственно, наказания, иногда "профилактического", она может пойти по стопам родителей-алкоголиков.
Что интересно, приемная дочь и внучка обижается на своих новых родственников не за то, что они ее наказывают и бьют, а за то, что совсем не доверяют ей. Ей нельзя ни с кем общаться, потому что все подружки, по словам бабушки, - если не проститутки, то порочные девушки, т.к. встречаются, уединяются с мальчиками. Если внучка выходит гулять, то должна быть в радиусе видимости, чтобы, не дай бог, с мальчиками не познакомилась. Каждый день девушку пугают тем, что ее могут изнасиловать. Между тем, сама она, как огня, боится мужчин. У нее фобия любых мужчин, даже знакомых и родственников, если она оказывалась с ними наедине. И причина фобии не только в том, что в "той" прошлой жизни отец пугал ее тем, что "что-то" с ней делал, а и в том, что в течение 10 лет уже новой красивой, сытной и достаточно богатой жизни ее каждый день всячески пугают мужчинами, изнасилованием.
Подросшая девушка немного помнила то несчастное время, когда жила в "той" жизни, которую она называла своим черным прошлым. С кем бы девушка не общалась уже в "этой" успешной для нее жизни, у нее всегда присутствовали неуверенность и чувство вины. Она чувствовала себя "грязным бомжем" и боялась, что люди могут догадаться, что когда-то она воровала, просила милостыню, жила в грязи и в голоде. И даже если у кого-то пропадало что-то, и все начинали искать пропажу, девушка сразу ощущала острое чувство вины, страх разоблачения и позора.
Таким образом, психотравмы прошлого и неправильное воспитание (гиперопека, лишение общения со сверстниками, излишняя критика, физическое наказание, моральное давление, провоцирование чувства вины...) сформировали в любимой дочери и внучке готовую жертву.
После психотерапии у девушки исчезло чувство вины, она перестала бояться мужчин, изнасилования, своих подруг, общения вообще, а все тяжелые воспоминания прошлого перестали быть для нее значимыми. Казалось бы, все отлично, но для того чтобы закрепить положительные результаты психотерапии, нужно, чтобы в семье все должно быть благополучно: ее должны не только любить, вкусно кормить, красиво одевать, но и уважать, доверять. Однако девушка живет в семье, где у мамы и бабушки не изменилось отношение к воспитанию любимой дочери и внучки. "Железобетонная" бабушка твердит, что их правильно воспитали, и они должны внучку так же строго, "в ежовых рукавицах" воспитывать. Поскольку метод убеждения как обращение к сознанию в таких случаях не срабатывает, остается надежда, что бабушка согласится на психотерапию, чтобы изменить ее убеждения в работе с ее бессознательным.
Бабушка и мама - очень властные люди, контролируют каждый ее шаг, постоянно критикуют ее. Оказалось, что девочка была удочерена в 4 года, после того как ее бросили родители-бомжи, и она оказалась в детском доме. Зная такое ее прошлое, мама и бабушка боятся, что, если за ней постоянно не будет контроля и, соответственно, наказания, иногда "профилактического", она может пойти по стопам родителей-алкоголиков.
Что интересно, приемная дочь и внучка обижается на своих новых родственников не за то, что они ее наказывают и бьют, а за то, что совсем не доверяют ей. Ей нельзя ни с кем общаться, потому что все подружки, по словам бабушки, - если не проститутки, то порочные девушки, т.к. встречаются, уединяются с мальчиками. Если внучка выходит гулять, то должна быть в радиусе видимости, чтобы, не дай бог, с мальчиками не познакомилась. Каждый день девушку пугают тем, что ее могут изнасиловать. Между тем, сама она, как огня, боится мужчин. У нее фобия любых мужчин, даже знакомых и родственников, если она оказывалась с ними наедине. И причина фобии не только в том, что в "той" прошлой жизни отец пугал ее тем, что "что-то" с ней делал, а и в том, что в течение 10 лет уже новой красивой, сытной и достаточно богатой жизни ее каждый день всячески пугают мужчинами, изнасилованием.
Подросшая девушка немного помнила то несчастное время, когда жила в "той" жизни, которую она называла своим черным прошлым. С кем бы девушка не общалась уже в "этой" успешной для нее жизни, у нее всегда присутствовали неуверенность и чувство вины. Она чувствовала себя "грязным бомжем" и боялась, что люди могут догадаться, что когда-то она воровала, просила милостыню, жила в грязи и в голоде. И даже если у кого-то пропадало что-то, и все начинали искать пропажу, девушка сразу ощущала острое чувство вины, страх разоблачения и позора.
Таким образом, психотравмы прошлого и неправильное воспитание (гиперопека, лишение общения со сверстниками, излишняя критика, физическое наказание, моральное давление, провоцирование чувства вины...) сформировали в любимой дочери и внучке готовую жертву.
После психотерапии у девушки исчезло чувство вины, она перестала бояться мужчин, изнасилования, своих подруг, общения вообще, а все тяжелые воспоминания прошлого перестали быть для нее значимыми. Казалось бы, все отлично, но для того чтобы закрепить положительные результаты психотерапии, нужно, чтобы в семье все должно быть благополучно: ее должны не только любить, вкусно кормить, красиво одевать, но и уважать, доверять. Однако девушка живет в семье, где у мамы и бабушки не изменилось отношение к воспитанию любимой дочери и внучки. "Железобетонная" бабушка твердит, что их правильно воспитали, и они должны внучку так же строго, "в ежовых рукавицах" воспитывать. Поскольку метод убеждения как обращение к сознанию в таких случаях не срабатывает, остается надежда, что бабушка согласится на психотерапию, чтобы изменить ее убеждения в работе с ее бессознательным.