Спонтанные коллективные действия и коронавирус

[rimehora]

(рис. 1)

В первых двух частях статьи я дал определение спонтанным коллективным действиям и описал некоторые связанные с ними динамические эффекты. Ниже я попробую рассмотреть с предложенной точки зрения реакцию общества на эпидемию коронавируса и дать некоторые прогнозы на будущее. К сожалению, с текстом я безбожно задержался, потому кое-что из того, что здесь будет написано, уже стало (или не стало) прошлым. Но история с коронавирусом, полагаю, отнюдь не закончена, потому смысл в таком прогнозе остался.

Инструмент, который я буду использовать, может показаться слишком грубым, но, как говорил древний поэт, «лиса знает сто хитростей, а ёж - одну, но самую главную». Постараемся и мы пройти путём ежа.

Эпидемия коронавируса как спонтанное коллективное действие

На первый взгляд сама постановка вопроса представляется странной. Режим самоизоляции привёл к прекращению большинства видов коллективной деятельности: как спонтанных, так и институционализированных. Почему же мы должны привлекать для его анализа теорию коллективных действий?

Вернёмся к началу наших рассуждений. Отправной точкой для нас стал вопрос о производстве общественных благ. Нетрудно заметить, что снижение темпов распространения инфекции является именно общественным благом: оно требует совместных усилий подавляющего большинства членов сообщества, усилия каждого по отдельности результата не принесут, зато уклонисты смогут воспользоваться всеми благами сполна. Проблема безбилетника встаёт в полный рост: если эпидемия будет остановлена, этим воспользуется даже тот, кто каждые выходные жарил шашлыки в ближайшем парке.



(рис. 2)

При этом нынешняя борьба с заразой отличается интересной особенностью: она началась как низовое движение и лишь потом (по крайней мере, в России) была поддержана государственным принуждением. Кампания по самоизоляции проводилась через средства массовой информации: как традиционные, так и новые (интернет и социальные сети). Последнее важно, так как показывает, что данная тема, даже если она была кем-то «вброшена» нашла понимание и поддержку у заметной части населения, которая взялась ретранслировать её дальше. В результате образовалось сообщество людей, ратовавших за необходимость массовой самоизоляции. Оно не охватило большую часть общество - для формирования популяционного иммунитета этого было заведомо мало, - но его влияния оказалось достаточно, чтобы побудить государство принять меры и сделать самоизоляцию обязательной (1). Таким образом, мы имеем пример спонтанного коллективного действия с последующей институционализацией.

Выше я писал, что для возникновения спонтанных коллективных действий необходимо выполнение двух условий: средние издержки на совершение действия, которые ниже уровня существенности, и механизм, позволяющий распределить эти издержки между участниками приблизительно равномерно. В случае кампании самоизоляции эти условия выполнялись благодаря двум факторам. Во-первых, это социальные сети - катализатор, сделавший возможным многие спонтанные процессы в обществе. Вторым же фактором стала же крайне низкие требования к участникам - по крайней мере, поначалу. Людям буквально предлагали спасать мир, лёжа на диване. То, что продолжительная всеобщая самоизоляция приведёт к волне банкротств и большим потерям для широких масс населения, тогда не думали. Эти последствия пришли гораздо позже - уже после введения ограничений государством.



(рис. 3)

Как развивались события

Эта часть работы предельно субъективна: я не ставлю цель дать полную и точную картину событий, я просто излагаю историю коронавирусной пандемии, как её помню. Надеюсь, что «этапы большого пути» мне удалось выявить правильно.

Первые новости появились в декабре 2019-го. Говорили о какой-то (ещё одной) китайской заразе. Известное дело: эти китайцы едят всё, что шевелится - неудивительно, что они обнаружили в своей экзотической еде очередную гадость. Такие сообщения приходят из Китая раз в несколько лет, но, на моей памяти, больших последствий для остального мира ни одна из прежних вспышек не имела, а что было раньше - то древняя история. Потому ощущения были спокойные и отстранённые.

Шли месяцы, китайские товарищи принимали экстраординарные меры по борьбе с инфекцией, но остановить её не получалось. То тут, то там власти задерживали на карантин заражённый корабль или самолёт. Реакция социальных сетей на происходящая была либо сдержанная (происходит что-то в далёком забугорье), либо юмористическая (смотрите, что творится у этих иностранцев-басурман!). Когда случилась вторая вспышка, в Италии, юмористический компонент усилился (и эти люди учат нас жить!). Однако, западная Европа для многих наших сограждан, по-прежнему, остаётся образцом для подражания, поэтому в интернете появились новые нотки - нетерпеливо-панические (в Италии уже трупы вывозить не успевают, все сидят под замком, почему же медлят наши власти? проклятый режим!). В таком смешанном умонастроении наше общество встретило вторую половину марта.

Что в это время творилось в традиционных СМИ, я не знаю, ибо за ними не слежу. Помню пару программ Гордона, которые я услышал вполуха как раз на третьей неделе марта. Вирус в изображении именитого ведущего был ужасен. Впрочем, у нас все сущности на телевидении выглядят либо ужасными, либо прекрасными, как принцесса из известной мультсказки, поэтому Гордон меня не убедил. Как и аргументы интернет-голосов, взывающих: «Путин, введи войска карантин!» Но осталось предчувствие, что ситуация вот-вот изменится.  Оно не обмануло.



(рис. 4)

В конце марта президент объявил длинные выходные. Сначала им назначили срок неделю - что, скрепя сердце, можно было считать продолжением политики умеренных ограничений, которой до того придерживалось руководство. Но когда выходные продлили до конца апреля, я понял, что на следующий день можно внезапно увидеть военные блокпосты на улицах, и отчалил с семьёй на дачу.

В общей сложности просидеть в самоизоляции стране пришлось два с половиной месяца. До военных разъездов дело так и не дошло. И только под занавес - где-то в середине мая - произошло самое удивительное, с моей точки зрения, изменение. В сети появились истории заболевших. Поражает это вот почему: человек - существо, которое мыслит историями. Яркая, сюжетная история, желательно произошедшая с близким или значимым человеком, обладает потрясающей убедительностью. На старте эпидемии и даже в разгар самоизоляции таких историй в распоряжении «ковид-лоялистов» (термин Сергея Переслегина) практически не было. Напротив, приходилось слышать аргумент: дескать, говорят, то коронавирус ужасно опасен, но знаете ли вы хоть одного человека, заболевшего коронавирусом? Но, несмотря на такую слабость, ковид-лоялисты смогли продавить своё видение проблемы и заставить государство фактически встать на свою сторону. Теперь же волна свидетельств потерпевших (которых стало достаточно много, чтобы это стало заметным) способствуют закреплению позиции ковид-лоялистов среди широких масс неопределившихся.



(рис. 5)

Итак, коронавирусная эпидемия и антикоронавирусная кампания прошла четыре этапа:

1. Игнорирование: считается, что новая зараза к нам не относятся.
2. Беспокойство: проблема начинает видеться важной. Формируются позиции относительно коронавируса и группы вокруг этих позиций. Одна из них - ковид-лоялисты, поддерживающие введение принудительной самоизоляции, - недостаточно велика, чтобы иметь противоэпидемиологический эффект, но достаточно сильна, чтобы убедить государство встать на свою сторону. Поскольку какой-либо масштабной организационной деятельности вокруг позиций не наблюдалось, можно сказать, что образование соответствующих групп стало спонтанным коллективным действием, а введение государственных ограничений оказалось его институционализацией.
3. Принуждение: введена принудительная самоизоляция, потом режим электронных пропусков. Спонтанное коллективное действие превратилось в институционализированное коллективное действие по Олсону.
4. Укоренение: с распространением рассказов переболевших позиция ковид-лоялистов стала распространяться среди широких масс населения. Благодаря укоренению режим самоизоляции будет продолжаться и далее - на этот раз уже на добровольной основе.

Динамика эпидемии - формальное описание

Вернёмся к экономическому формализму. Как историю коронавирусной эпидемии можно описать с точки зрения выгод и издержек, которые падают на экономических субъектов?

Сначала, пока эпидемия бушует в далёком Ухане и вероятность подхватить болезнь исчезающе мала, издержки от неё и выгоды от профилактических мер представляются фактически нулевыми - потому экономические субъекты относятся к новой напасти, в целом, индифферентно. Со временем вероятность получить тяжёлую, опасную для жизни форму коронавирусной инфекции растёт (хотя и остаётся крайне малой). С учётом тяжёлых последствий для здоровья и возможного смертельного исхода, издержки от болезни, помноженные на эту малую вероятность, начинают казаться некоторой, заметной части населения существенными - тогда как личные издержки на профилактику (поддержание режима самоизоляции), по-прежнему, остаются ниже уровня существенности. Кроме того, издержки от болезни по природе своей распределяются неравномерно (и заранее неизвестно на кого), а от самоизоляции - сравнительно равномерно. Возникают условия для спонтанных коллективных действий. А если мы учтём, что коронавирусом с равной вероятностью могут заразиться и богатые, и малоимущие, а вот издержки от самоизоляции для вторых куда существеннее, чем для первых, станет ясно, что оное спонтанное коллективное действие будет выражаться в мощной медийной волне и давлении на государство. В этом состоит содержание второго этапа процесса.



(рис. 6)

На третьем этапе на сцену выходит государство. Меры по самоизоляции становятся общеобязательными, а значит, для некоторых субъектов, - весьма обременительными. Более того, продолжительная самоизоляция разрушительно влияет на экономику: либо через прямое разорение фирм (если тех обязывают платить сотрудникам зарплату), либо через падение платёжеспособного спроса (если не обязывают). Как и любой макроэкономический процесс, это воздействие поначалу неочевидно для ковид-лоялистов, но со временем встаёт в полный рост перед каждым. Так складываются условия для противоположно направленного спонтанного коллективного действия, которое будет выражаться как массовый отказ от норм самоизоляции, а если для этого найдутся инструменты, может принять и иные, более интересные формы (2).

Рассказы знакомых очевидцев и переболевших, массово возникающие на четвёртом этапе, модифицируют восприятие издержек от болезни. Реальные люди, если только это не страховщики и статистики с соответствующими профессиональными навыками, не рассчитывают математическое ожидание издержек как потери при разных вариантах развития событий, взвешенные по их вероятности. Они, скорее, ориентируются на наиболее правдоподобный исход - как в том анекдоте про динозавра, которого либо можно встретить на улице, либо нет. И сюжетная история, рассказанная знакомым, заслуживающим доверие лицом, резко повышает правдоподобие соответствующего варианта развития событий. Истории болезни, таким образом, укрепляют позиции ковид-лоялистов. Противоположное воздействие экономического кризиса и нарастающей эпидемии на сознание экономических субъектов (3) должно привести к установлению некоторого равновесного уровня «разумных противоинфекционных мер» (4).



(рис. 7)

Самая большая загадка коронавирусной эпидемии

Важной особенностью общественной реакции на нынешнюю пандемию стало то, что требования ввести противовирусные ограничения во многих странах, включая Россию, исходили от общества и появились, когда самих больных было ещё очень мало, так что большая часть сторонников этих мер ни одного знакомого больного не видели и ни об одном не слышали. Это очень необычно. Конечно, homo economicus - человек-калькулятор из неоклассической экономикс - должен учитывать даже такие малые риски, но исследователи, работающие ближе к реальности, отмечают, что живые люди ведут себя не так. Известные экономисты Джордж Акерлоф и Роберт Шиллер в своей книге «Spiritus Animalis, или Как человеческая психология управляет экономикой и почему это важно для мирового капитализма» среди пяти свойств индивида, которые заставляют его действовать иррационально (5), выделяют склонность полагаться на истории с определённым сюжетом больше, чем на несвязанные между собой данные. Я не стал бы назвать такое поведение иррациональным - скорее, это эволюционно установившаяся эвристика, позволявшая в прошлом (и часто позволяющая сейчас) экономить время, средства и усилия на сбор информации, - но в целом не согласиться со мнением именитых авторов нельзя. Как же возникла нынешняя, столь ранняя общественная реакция?

Первая гипотеза состоит в том, что люди были подготовлены к эпидемии массовой культурой. В интернет-дискуссиях на самоизоляции эта тема поднималась часто, однако обсуждались лишь два фильма с претензией на реализм: «Эпидемия» Вольфганга Петерсена и «Заражение» Стивена Содерберга. Ещё хуже обстоит дело со сценариями экспертных сообществ: они, может, и хорошо описывали эпидемию коронавируса, только вот до эпидемии о них и не вспоминали. Всё-таки важнейшим из искусств в наше время является кино, а самым популярным жанром про эпидемии - зомби-муви, которые страшно далеки от реализма.

Другой, более интересной гипотезой является предположение о том, что здесь мы действительно столкнулись с рациональным выбором. Что некоторые экономические субъекты стали использовать формальный статистический подход: перемножают возможный вред здоровью на вероятность заболеть (или, что чаще, следуют мнению значимых экспертов, которые так делают) - и способствуют подъёму кампании за самоизоляцию. Можно предложить ряд причин появления такой новой модели поведения: сработать мог и подъём информационных технологий, и рост доли времени, которое мы проводим онлайн, в потоке новостей, и популяризация науки и рациональных методов мышления. Эта ситуация требует дальнейшего изучения.

Трудно сказать, какая из двух гипотез точнее описывает наблюдаемую картину. Скорее всего, работают обе. И это говорит о глубоком расколе в нашем обществе, который ярко проявился сейчас, но никуда не денется и в будущем.

Сценарии развития событий

Изначально этот раздел должен был содержать прогнозы будущего развития событий. Однако ситуация развивалась быстро, а статья писалась медленно, потому одни сценарии оказались закрыты, а другие потребовали отдельного описания. Потому дам здесь лишь краткое описание, каков мог быть эффект противоинфекционных мероприятий в зависимости от их продолжительности и порядка отмены.

Сценарий 1. Business as usual. Мечта ковид-лоялистов: все немного посидели дома, эпидемия прекратилась, выходим из затвора и живём, как раньше. Такой сценарий был бы возможен, если бы самоизоляция оказалась предельно короткой - например, ограничилась бы изначально назначенным недельным сроком. По мере того, как у фирм кончаются резервы, а число банкротств становится заметным, окно для этого сценария закрывается.

Сценарий 2. Чумной бунт. Противоположный вариант: принудительная самоизоляция затянулась, сотни фирм разорилось, десятки и сотни тысяч людей потеряли работу и выходят на улицу просто потому, что жить им больше не на что. Судя по данным из Италии, погромы магазинов там начались где-то через три месяца после введения принудительной самоизоляции. Волна выступлений в США пошла раньше, но там эпидемия стала лишь одной из причин. Россия, насколько можно понять, избежала такого исхода.

Сценарий 3. Сто цветов. Пожалуй, самый интересный сценарий. К его реализации приводит сочетание следующих причин:
- разорение многих фирм и организаций приводит к «зачистке» институционального поля;
- люди, проведя несколько месяцев в вынужденном бездействии, переоценивают свою жизнь и приоритеты; появляются новые идеи для совместной деятельности;
- общий опыт самоизоляции снижает порог для установления взаимодействия между людьми по её окончании.

Результатом этого может стать воплощение и институционализация многих видов совместной деятельности, которые ранее были невозможны. Теперь же, в условиях меньшей конкуренции со стороны существующих институтов и пониженных издержек взаимодействия, они могут стать реальностью. Будущее страны и общества зависит от того, что это будут за проекты.

Сценарий 4. Лето одуванчиков. Этот сценарий пришёл мне в голову последним, когда я смотрел на участок, заросший одуванчиками, и слушал новости про отмену режима обязательной самоизоляции, если так решат власти региона… и работодатель… и люди будут появляться на улице в перчатках и масках… и ездить по пропускам… и гулять по графику…



(рис. 8)

Одуванчик - тоже цветок, но растёт он в суровых условиях, где другие цветы не выдерживают, а, если условия хорошие, выживает всех остальных, потому и зовут его сорняком. Сценарий «лето одуванчиков» возникает, когда принудительную самоизоляцию отменяют сравнительно рано, но обставляют эту отмену таким количеством ограничений неясного юридического статуса, что экономические субъекты оказываются в атмосфере неопределённости. В таких условиях из «ста цветов» предыдущего сценария выживут только наиболее неприхотливые. И не факт, что они окажутся самыми полезными и эффективными в долгосрочной перспективе.



(рис. 9)

Продолжение игры

Однако с завершением самоизоляции жизнь не кончается. Мы обязаны ожидать новых мер и контрмер в этой игре - и с каждым шагом количество сценариев нарастает лавинообразно. Чтобы не затеряться в этом саду расходящихся тропок, я просто перечислю основные факторы, которые окажутся важны в обществе после коронавируса, и укажу их эффект с точки зрения трансакционных издержек и теории коллективных действий.

1. Всякий кризис приносит потери и содержит возможности. При этом первые приходят всегда, а вот реализация вторых требует усилий. Потому реализация благоприятных сценариев, будь то рассмотренных выше или иных, зависит от действий людей и не может считаться гарантированной.
2. Чтобы воплотиться в работающий институт, любая инициатива должна преодолеть порог трансакционных издержек. Размер таких издержек существенно зависит от уровня неопределённости. Государство должно приложить все усилия, чтобы понизить трансакционные издержки - прежде всего избегая любых действий с сомнительным правовым статусом.
3. Как бы ни образцово вело себя государство, полностью неопределённость устранить не удастся, ибо отчасти она связана с самой природой инфекции. COVID-19 вызывает весьма странную болезнь: она распространяется быстро, но не слишком; может проходить бессимптомно, а может и приводить к смерти; в лёгких формах её лечение не отличается от лечения гриппа, в тяжёлых - требует специального, достаточно редкого оборудования; продолжительность её инкубационного периода и самого заболевания варьирует в разы. В результате любая связанная с ней статистика заведомо неточна, а о происхождении болезни и истинной ситуации в связи с эпидемией в обществе ходят самые дикие слухи и версии. Беда не в том, что по крайней мере некоторые из них неверны, - проблема в том, что они разделяют людей на сообщества по причинам, не связанным с экономической и институциональной эффективностью. 
4. Чтобы мы ни думали про коронавирус, он существует и хочет жить. Никто не отменял возможность второй, третьей и прочих волн эпидемии, пока ситуация не придёт в равновесие. Состояние равновесия, как и для большинства других болезней, установится, когда последствия от заболевания будут неприятными, но не критичными для качества дальнейшей жизни, а уровень заболеваемости будет низким, но не нулевым.
5. Нет лучшего «клея» для социальных связей, чем общий опыт. Таким опытом для всех нас недавно стала самоизоляция. Появление многочисленных рассказов переболевших также может создать основу для будущего общественного согласия по поводу прошедшей эпидемии и снизить барьеры для коллективных действий в будущем.
6. Многое зависит от качества будущих коллективных проектов. Самым радикальным новшеством - «дикой картой» - может стать открытие инструмента резкого снижения транзакционных издержек, сопоставимого по своему воздействию с социальными сетями. Такая инновация может повлечь за собой самые удивительные последствия.

В любом случае нас ждёт интересное будущее.

Будем жить!

Click to view

P.S. Предполагалось, что статья этим окончится, но уже после я дописал «Послесловие о моделях человека».

Примечания

(1) Государственные меры, призванные удержать людей дома, часто называли и называют карантином. Алексей Водовозов в обсуждении фильма «Эпидемия» указывает, что это неправильно, потому что карантин подразумевает блокировку заражённых районов военными. Ему виднее - и мы не будем использовать это название. Более предпочтительный термин «принудительная самоизоляция» отдаёт суровой оруэлловщиной, но это, пожалуй, правильная коннотация.

(2) Отказ от соблюдения норм самоизоляции так же, как и их соблюдение, распределяется на всех людей, а непосредственные издержки от него буквально равны нулю. Таким образом, единственной формой издержек для данного коллективного действия является налагаемый государством штраф. Если же отказ от самоизоляции станет действительно массовым, взимание штрафов окажется проблематичным, так что издержки упадут строго до нуля.

(3) Хотел бы отметить неочевидный момент: экономическая теория изучает выбор экономических субъектов. Этот выбор основывается на сопоставлении ожидаемых выгод и ожидаемых издержек, как они этим субъектам представляются. Фактически полученные в прошлом выгоды и понесённые издержки непосредственно на выбор не влияют (хотя как способ оценки будущих выгод и издержек они очень важны).

(4) Такой равновесный уровень «разумных мер» - немного недостаточный для того, чтобы полностью устранить болезнь - устанавливается в силу схожих причин и для мероприятий по вакцинации. Если будет возможность, я изложу эту ситуацию более подробно.

(5) Стоит привести здесь все пять характеристик:
- доверие к определённым источникам информации;
- стремление заботиться о справедливости даже в ущерб собственным интересам;
- снисходительное отношение к собственной и чужой недобросовестности и злоупотреблениям;
- денежная иллюзия;
- склонность полагаться на истории с определённым сюжетом больше, чем на несвязанные между собой данные.
(Акерлоф Дж., Шиллер Р. Spiritus Animalis, или Как человеческая психология управляет экономикой и почему это важно для мирового капитализма. - М.: ООО «Юнайтед Пресс», 2011. - С. 20).

Иллюстрации:
1. Коллаж Стаса Новикова - из инстаграм-блога stasnovikov365
2. Алекс Гамсу Дженкинс - из инстаграм-блога alexgamsujenkins
3. Интернет-мем (одна из версий).
4. Алекс Гамсу Дженкинс - из инстаграм-блога alexgamsujenkins
5. Йен Макартур - из инстаграм-блога iain.macarthur
6. Алина Гольцова «Коронавирус» - со страницы автора в сети «Фейсбук».
7. Фотография из инстаграм-блога Фамиля Велиева (familveliev).
8. Интернет-мем.
9. Вася Ложкин «Мы здесь власть».

© Николай Килячков