Интервью для журнала Beamused, часть3
Третья часть интервью, вопросы художнику и крафтеру.
Что Вам доводилось рисовать за всю жизнь, что из этого Вам больше всего понравилось?
Во всем сканерском разнообразии художественные занятия прошли со мной через все времена. И рисовала я много всего, расписывала занавесы в театре, рисовала пельмени, перцы и черноплодную рябину для этикеток, рисовала большие карты татарской азбуки - со словами, буквами печатными и письменными, писала маслом большие портреты поколенные, разрисовывала туфли, рисовала разные виды кетгутов в увеличении и разрезе для каталога, стены расписывала, рисовала иллюстрации к английским идиомам, карикатуры производственные и политические для газет рисовала. Ну и, разумеется, рисовала реалистичных животных на камнях и иллюстрации к книге про мышь Гликерию.
Нравилось мне практически все, но вот к примеру, одна работа запомнилась организацией и бережным отношением к сканерскому характеру. Мои друзья, архитекторы, делали большой клубный ресторан, с морской тематикой. И пришли ко мне - ты, мол, ничего летом не делаешь, давай ты нам будешь рисовать картины для ресторана. Я тогда много рисовала пастелью, но не как графикой, а густо и плотно, как маслом. И дальше началось такое: они привезли мне много бумаги для пастели разных цветов,мы собрали кучу материалов - книги и открытки про подводный мир, альбомы с морскими пейзажами, журналы про яхты, альбомы художников - мрачных романтиков с разбитыми о скалы кораблями и буйно-декоративных, вроде Климта. Все место на полу было занято по периметру фотографиями, картинками, книгами и журналами, в центре располагалась я с бумагой и коробками пастели. Меня заперли дома, привозили готовую еду из этого ресторана, очень вкусную, и раз в день-два кто-то из них приезжал смотреть, что я сделала.
То есть никакого конкретного заказа у меня не было, я делала то, что мне сейчас нравилось. То по мотивам классических пейзажей рисовала золотой закат, тихие волны и кораблик вдали от берега. То скалистый берег и одинокую лодку. То буйную картину подводного мира. То космический вид бирюзовой коралловой бухты. То осьминогов и разные светящиеся актиниии. То совершено фантастических рыб в странных узорах. Друзья мои приезжали и быстро сортировали - нет, это ерунда, это мрачно, а это пойдет, вот вокруг этого можно весь декор этого небольшого зала закрутить, а это в холле повесим длинной полосой - только еще штук пять таких нужно разных.
Это была очень странная работа. Никто не говорил мне что и как делать - только общее морское направление и я пробовала все и разное и с разным настроением и разного формата. Отрывалась только, чтобы поесть, даже тарелки не нужно было мыть, все привозили в контейнерах. Светило солнце, ветер развевал занавеску на балконной двери, а я совершенно погруженная в тему, пробовала разные варианты, разные сюжеты на полной свободе.
Все непринятые варианты, кстати, потом раскупили друзья и знакомые - приходили как в галерею и выбирали то, что им понравится. Одна семья унесла даже огромный лист со сказочным кичем, как назвала его руководитель проекта, его главный дизайнер. Ну это уже совсем Садко, подводный гость, сказала она, а у нас все же серьезный ресторан. Я этот подводный «кич» с буйной растительностью и сияющими рыбками повесила в угол в нишу за шкафом, а люди отыскали, полюбили сходу и унесли.
Отголоски той работы остались в декоративных рыбках - я их много потом рисовала и графичных для artist’s trade cards - небольших, размером с визитку специального формата картинок, и в расписанных камнях-рыбках.
Вы проиллюстрировали книгу про мышь Гликерию, автор которой, кстати, была номинирована на премию Астрид Линдгрен, правильно? Какие впечатления от такой большой и серьезной работы?
Книга про мышь Гликерию у меня среди самых любимых работ! Я много рисовала иллюстраций технических, в каталоги или на упаковки, к языковым методическим материалам, но всегда очень хотела проиллюстрировать детскую книгу. Я с детства начала собирать коллекцию детских книг с красивыми иллюстрациями и очень этот раздел люблю. Гликерия же была просто сбывшейся мечтой. Началась она как серия сказок, публикуемых в специальном живом журнале, блоге с именем мыши Гликерии. За это время автор сказок, Дина Сабитова, победила во всероссийском конкурсе молодых писателей с другой книгой, писала еще, стала известным детским писателем - и тут сразу два издательства предложили ей издать сказки про Гликерию. И на этом месте она сказала твердо - иллюстрировать книгу должна моя сестра. И это не было работой по знакомству, оказалось, что во многом она списывала Гликерию, ее привычки, ее странности с меня - и никто другой не смог бы так изнутри понять героиню и нарисовать правильно то, что вокруг. Любому другому художнику ей пришлось бы слишком много объяснять. Вот, например, в детском журнале опубликовали пару сказок и к сказке, где Гликерия мечтает стать мексиканским тушканом, нарисовали иллюстрацию совершенно мимо. Гликерия в этой сказке недовольна своей внешностью, разглядывает в журналах фотографии зарубежной красавицы и думает, что та, наверное, экзотический мексиканский тушкан - и пытается ее имитировать. Понятно же, что это аллюзия на «12 стульев», соревнование Эллочки с красоткой Вандербильдихой, намек на то, как Бендер делает комплименты ее меховой накидке из крашеной кошки. В журнале же услышали «мексиканский» - и вместо красавицы в шелке и мехах нарисовали кургузую мышь в полосатом пончо, высокой шляпе мексиканских крестьян и с гитарой - на пне.
Дина была уже известным автором, оба издательства согласились с ее выбором, хотя совершенно меня не знали. Потом мы выбрали одно издательство - «Розовый жираф» и стали плотно работать с ним. И тут мне досталось странное везение. С одной стороны - у меня первая книга, хотелось бы, чтобы кто-то смотрел со стороны и направлял, с другой - я бы не смогла бесконечно переспаривать взгляд, который мне казался бы неправильным. В издательстве же мне дали полную свободу - выделили опытного верстальщика, решали все технические вопросы, но все творческие, все художественные выборы дали мне полностью.
Это была отличная работа. По ходу дела я изобретала еще организацию труда, саму технологию, как сделать 80 иллюстраций последовательно, в одном стиле, как планировать всю книгу, как расчитать плотность иллюстраций по книге, как их отрисовывать и потом делать в цвете, и как сделать так, чтобы не выдохнуться до конца и в каждой придумать интересный поворот. В работе мне сильно помогало то, что я театральный художник, это был мой маленький театр - я придумала мир, который героиню окружает, масштаб этого мира, особенности стиля - и потом ее в сценах и актах, в действии. Отдельно работал мой маленький костюмерный цех, я придумала и «сшила» ей гардероб. Отдельно бутафорский цех - отвечающий за все предметы в кадре, все мелкие вещи, посуду, инструменты, книги, баночки и коробки. Я поместила историю в условный мир тридцатых-пятидесятых годов прошлого века - не политических годов, а эстетических, и в странную смесь советской эстетики и зарубежной. Там множество вещей, которые люди помнят, которые у кого-то все еще хранятся на дачах и в чуланах - старые лыжные ботинки, неваляшки, духи «Красная Москва», часы и лампы, там стоят гипсовые статуи в парках, и у библиотекаря зеленая лампа и пресс-папье на столе, там пьют чай из подстаканников и старинных «дореволюционных» чашек. Я поместила туда тут и там наши семейные вещи ( что очень порадовало нашу маму).
Мы обсуждали с родителями, покупающими книги, что любят дети. Практически все сошлись в одном - дети любят точное соответствие тексту, если написано красный мяч, а на картинке будет желто-синий дети будут страдать столько раз, сколько им читают. И я старалась это выдерживать. При этом я нарисовала множество того, чего не было в тексте совершенно, но что всем кажется совершенно существующим, ему присущим. Например, там есть божие коровки, как попутные герои, у них идет своя жизнь параллельная Гликерьиной - они воруют бутерброды, загорают, кидаются снежками, впутывают в ее платье репьи. И дети очень любят их в книге, как отдельную историю. Второе - это множество разбросанных аллюзий и намеков для взрослых читателей. В самом тексте очень много намеков литературного характера, дети их пропустят, а взрослые улыбнутся, как подмигиванию. А в иллюстрациях разбросано множество намеков из художественного мира. На стене висит потртет отдельно горностая из «Дамы с горностаем», Старая Знакомая стоит в позе актрисы с портрета Серова, на открытках на стенах угадывается Магритт или Альтмановский портрет Ахматовой ( только Ахматова - элегантная мышь), клубок ниток, деревянный кубик, жабка и божья коровка разыгрывают Пикассовскую «Девочку на шаре». Ну и обложка несомненно вызовет в памяти «Девочку с персиками».
Это была долгая работа и я благодарна «Розовому жирафу», что они терпеливо ждали. И еще тому, что они с радостью и энтузиазмом воспринимали все мои идеи. Мы даже фирменный логотип издательства и штрих-код сделали необычными. Вся информация на задней обложке помещена в рамки, которые висят на стене - там и картинки и тексты. Среди них логотип издательства тоже висит на гвоздике, как деревянная игрушка, покрашенная в розовый цвет. А штрих код в виде мышиной головы с ушами, в вязаной шапочке ( правда в процессе завязки от шапочки пропали).
Я после окончания работы написала цикл постов в блоге про организацию процесса, оказалось эту кухню людям интересно читать тоже. А теперь думаю, не сделать ли это небольшой книжкой - туда же можно было бы поместить и кучу набросков, эскизов и разных невошедших в книгу идей.
И да, Дину Сабитову в этом году выдвинули от России на международную премию Астрид Линдгрен - одну из самых престижных премий в мире детской литературы. Не за конкретную книгу - а в целом, как детского писателя. Остальные книги у нее не такие безмятежные, как «Гликерия», там много про детей, оставшимися сиротами, детдомовских, усыновленных и нашедших после мытарств новую родную семью.
Планируете ли Вы еще иллюстрировать книги? Если да, то какие хотелось бы проиллюстрировать?
Очень бы хотелось! И надеюсь, моя сканерская жизнь к этому меня еще приведет. Во-первых, я пишу сейчас книги по мотивам своих постов про психологию и технологии жизни - туда, скорее всего будут черно-белые иллюстрации. Во-вторых, мне очень хочется сделать проект с собственными сказками про двух героев ( которые уже придуманы и нарисованы), там уже есть пара сказок. В-третьих, мне хочется сделать проект с книгами для зарубежных родителей. Они очень трепетно относятся к сохранению русского языка у своих детей, а вот книг на русском, могущих конкурировать с местными малышовыми книгами, практически нет. Мне хочется выпустить специально на эту группу рассчитанные книги, похожие по типу на зарубежные, с картинками местной действительности, но на русском языке.
Что считаете главным в иллюстрации детской книги?
Какие иллюстрации Вам самой нравятся, что именно Вы цените в них в первую очередь?
Главным в детской иллюстрации мне кажется создание такого мира, чтобы его хотелось рассматривать, в него уйти, о нем мечтать. Дети любят иллюстрации с подробностями, деталями. У них много времени, трещину на потолке можно рассматривать часами, видя в ней разные картины, а уж иллюстрации, полные подробностей они могут разглядывать в мелочах. Мне самой всегда нравились иллюстрации виртуозно многодельные, чтобы я завидовала автору, как он умеет, и нравились иллюстрации с необычными техниками, с красивыми особенностями. И тут, кстати, очень интересный феномен. Иллюстрации, которые нравятся взрослым и которые нравятся детям, пересекаются только частично. Вот я была подростком, молодой девушкой, взрослой женщиной, которая собирала детские книги ради их художественной формы ( И меня удивляло, когда знакомые говорили - будущим детям собираешь, читать? «Детям» и «читать» совершенно не входило в мои планы, я иногда и сама-то текста не читала в этих книгах). Сейчас все больше взрослых людей, которые покупают детские книги для себя, и существует целый класс книг детских иллюстрированных, которые может быть детям и вовсе не понравятся, но взрослые в восторге. Я считаю, что нужно вполне узаконить это явление - чтобы были «детские» книги, которые взрослые покупают себе и «детские» художники, которые бы давали волю всем экспериментам и идеям, имея рынок в виде взрослых покупателей. У меня есть одно из самых старых в живом журнале и очень успешных сообществ - kidpix, сообщество, посвященное детской иллюстрации и детским иллюстраторам. Там выкладываются иллюстрации из самых разных книг - классических старых советских, новинок зарубежных. И вот там видно, как много взрослых серьезно, страстно интересуются детской иллюстрацией. Но у них есть защитное оправдание - они коллекционеры, они изучатели. Они профессиональные иллюстраторы сами. И при этом есть множество простых читателей, которые обмирают от восхищения над какой-то книгой и тут же говорят - как жалко, что мне ее некому купить! Нет детей такого возраста. И простая идея - купить ее себе - не приходит в голову. Это как бы нельзя, они же взрослые, а книги предназначены детям, нужно какой-то повод в лице ребенка, чтобы такую книгу купить. Хотя понравилась она вот этому человеку, а не гипотетическому ребенку!
Я сама очень люблю классический период иллюстрации - английский золотой век, Кейт Гринуэй, Эдмона Дюлака,Уолтера Крейна, Кая Нильсена очень люблю. Это тушь и акварель в классическом варианте. Очень люблю линейные с пятнами цвета иллюстрации начала двадцатого века, они виртуозно владели линией, контуром - и рисунки эти, кстати, очень похожи на сегодняшние нарисованные лайнером с одинаковой толщиной линии или компьютерные линейные, то есть очень современные. Очень люблю чешскую иллюстраторскую школу второй половины прошлого века. У них была потрясающее по виртуозности течение, использующее монотипию. Монотипия это отпечаток в единственном экземпляре краски, нанесенной на другую поверхность. От приложения к бумаге возникают разные живописные эффекты. И вот чешские иллюстраторы вокруг таких пятен-монотипий выстраивали потрясающие иллюстрации.
Ребекка Даутремер, Спирин, Ольга и Андрей Дугины - все они умеют наполнить иллюстрации потрясающей сложностью и виртуозностью, и я могу часами их рассматривать. У Спирина прекрасный русский нарядный мир, у Дугиных сложная гротескная и гладкая средневековость, у Даутремер свой шизофренически прекрасный мир. Шон Тан - совершенный гений в современной иллюстрации. Он одинаково хорошо владеет и изощренным рисунком простым карандашом и сложными, многослойными коллажными иллюстрациями. Все они, кстати, кроме мастерского владения техникой, отличаются именно талантом создавать свои миры!
Так что детской иллюстрации я могу петь многочасовые хвалы, только дай волю. Сейчас я почти против воли начала увлекаться иллюстрацией шестидесятых годов. Я это время очень не люблю - все эти приземистые фигуры, обилие черного в иллюстрациях, противные глазки-лодочки, отсутствие плеч и конечности, согнутые как вялые макаронины - и вдруг начала покупать себе на развалах эти старые книги с восхищением отвращения.
У Вас есть свой небольшой магазин в Интернете, правильно понимаю?
Что Вы любите делать в этом плане, какая часть процесса Вам больше всего нравится, что Вам это дает?
Как работаете - дисциплинированно по расписанию или по вдохновению?
Считаете это мини-бизнесом, хобби или чем-то еще?
Как я уже сказала, кроме непосредственно рисования, я очень люблю вообще работу руками. Поэтому за жизнь я перепробовала, наверное, все виды рукоделия и разные прикладные искусства. Шила очень много, вышивала, делала кружева, шила и лепила игрушки, резала по дереву, По одной из работ я архитектурный макетчик высшей категории - это значит, что я из любых материалов могу вырезать и выклеить маленькие дома, пейзажи, генпланы города, интерьеры. Это тоже отголосок театра - создавание миров в миниатюре. Сканерский характер хорош тем, что ты увлекаешься от души, погружаешься, изучаешь, много пробуешь, все осваиваешь, получаешь огромное удовольствие в процессе. Потом по-разному. Можно полностью наиграться и отставить в сторону, можно оставить в постоянных интересах, к которым возвращаешься.
В последние годы у меня кроме толпы мелких два больших рукодельных увлечения - роспись камней и украшения. Украшения начались с бисера. Я почти не носила сама бисерные украшения, но со страстью изучала техники, возможности, формы, идеи. Ездила на всякие бусные выставки, знакомилась с ведущими мастерами в этом деле, покупала все новые книги по теме. И в какой-то момент совершенно наигралась. Технические тонкости и идеи мне в бисере нравятся больше, чем внешний вид. То, что я носила сама, было не бисерное, а из крупных бусин или камней и со странными и забавными подвесками - птичьими клетками, велосипедами, рыбами. Приехала в гости сестра-писательница и захотела себе такие же. Я сделала ей целую мини-коллекцию, дизайнерскую с оттенком бохо - и поняла, вот оно то, что и делать мне интересно и я сама носила бы. Но для себя можно сделать ограниченное количество, а для чужих пробовать разные варианты - и поэтому украшения стали отправляться в мой этси магазин. Теперь у меня маленькая мастерская, вся заваленная бусами и странными подвесками. Я люблю стекло, натуральные камни для меня слишком не цветные, не гибкие, а стеклянные бусины бывают прекрасных оттенков и цветов и разных форм ( и на выставках чаще стоят дороже, чем камни). И я делаю украшения немного странные, но всегда красивые, скорее для странного дизайнера, чем для странной рукодельницы. И вот у меня по всем углам карусельки, лягушки, птичьи клетки, туфельки, хамелеоны, ножницы и рыбьи скелетики - и постоянное жар выдумывать и пробовать и собирать бусины в новые истории.
Камни я расписываю уже больше десяти лет с большим удовольствием. Результат выходит странный - вроде бы нарисованная картинка, но при этом тяжелый, увесистый предмет, округлый камень. Я переписываюсь с разными мастерицами тут в стране, участвую в конференции, где все делятся своими работами. И вижу, что на сегодняшний день я лучшая в стране в этом деле. Есть два очень хороших мастера в Италии, но в Америке нет меня лучше определенно. Это с одной стороны и неудивительно - я художник с профессиональным образованием, начавший расписывать камни. Практически все мои коллеги тут - крафтеры, самоучки, которые одновременно расписывали камни и учились кисточку в руках держать. Они очень милые и увлеченные работой женщины, пробующие все подряд - от мелкой гальки до бетонных плиток для дорожек. У меня есть свои строгие ограничения. Я не использую поверхность камня, как холст, как фон, часть которого зарисована картинкой - а всегда как трехмерную расписанную скульптуру. Я почти не стилизую изображение, рисую очень реалистичных животных, соответствующих породе или виду, не делаю котиков глазастее и слаще, как на условных умильных картинках. Я всегда очень мелко и тонко работаю штрихами - то есть у меня больше рисунок кистью, чем «живопись». И при этом в отдельной линии у меня очень яркие и декоративные животные, фантастически узорчатые. И это моя отдельная любовь - рыбы и коты.
Камни продавались уже давно. Когда моя дочь была старшеклассницей, мы с нею держали магазин на ибее - я рисовала, она описывала и выставляла и переписывалась с заказчиками. Я тогда еле успевала делать заказы. Теперь она уехала учиться и помогать мне некому, все оформление приходится делать самой. И это занимает очень много времени! Записывать все покупки материалов, все обсчитывать, все фиксировать, считать рабочее время, расходы материалов, делать фотографии и ставить все в магазин. Потом я прочла цитату из книги для частного бизнеса - на производство нужно тратить одну десятую времени и девять десятых на продвижение. И подумала - вон оно что, значит то, что большая часть времени уходит на оформление, в общем-то нормально. Это меня сильно успокоило, а то мне все казалось, что я неорганизована.
К магазинчику, как бы мал он ни был, я отношусь как к бизнесу - всю документацию веду подробно, идеи продумываю, материалы закупаю, регулярно сажусь и отвожу время на всякие малоприятные оргдела. А потом отрываюсь, играя с бусами или перебирая камни для новых работ. Творческая часть самая приятная в этом деле, ее я жду не дождусь!
________________
Часть четвертая короткая осталась на завтра:) Как вам часть художественная? На что-то я еще не ответила?
Что Вам доводилось рисовать за всю жизнь, что из этого Вам больше всего понравилось?
Во всем сканерском разнообразии художественные занятия прошли со мной через все времена. И рисовала я много всего, расписывала занавесы в театре, рисовала пельмени, перцы и черноплодную рябину для этикеток, рисовала большие карты татарской азбуки - со словами, буквами печатными и письменными, писала маслом большие портреты поколенные, разрисовывала туфли, рисовала разные виды кетгутов в увеличении и разрезе для каталога, стены расписывала, рисовала иллюстрации к английским идиомам, карикатуры производственные и политические для газет рисовала. Ну и, разумеется, рисовала реалистичных животных на камнях и иллюстрации к книге про мышь Гликерию.
Нравилось мне практически все, но вот к примеру, одна работа запомнилась организацией и бережным отношением к сканерскому характеру. Мои друзья, архитекторы, делали большой клубный ресторан, с морской тематикой. И пришли ко мне - ты, мол, ничего летом не делаешь, давай ты нам будешь рисовать картины для ресторана. Я тогда много рисовала пастелью, но не как графикой, а густо и плотно, как маслом. И дальше началось такое: они привезли мне много бумаги для пастели разных цветов,мы собрали кучу материалов - книги и открытки про подводный мир, альбомы с морскими пейзажами, журналы про яхты, альбомы художников - мрачных романтиков с разбитыми о скалы кораблями и буйно-декоративных, вроде Климта. Все место на полу было занято по периметру фотографиями, картинками, книгами и журналами, в центре располагалась я с бумагой и коробками пастели. Меня заперли дома, привозили готовую еду из этого ресторана, очень вкусную, и раз в день-два кто-то из них приезжал смотреть, что я сделала.
То есть никакого конкретного заказа у меня не было, я делала то, что мне сейчас нравилось. То по мотивам классических пейзажей рисовала золотой закат, тихие волны и кораблик вдали от берега. То скалистый берег и одинокую лодку. То буйную картину подводного мира. То космический вид бирюзовой коралловой бухты. То осьминогов и разные светящиеся актиниии. То совершено фантастических рыб в странных узорах. Друзья мои приезжали и быстро сортировали - нет, это ерунда, это мрачно, а это пойдет, вот вокруг этого можно весь декор этого небольшого зала закрутить, а это в холле повесим длинной полосой - только еще штук пять таких нужно разных.
Это была очень странная работа. Никто не говорил мне что и как делать - только общее морское направление и я пробовала все и разное и с разным настроением и разного формата. Отрывалась только, чтобы поесть, даже тарелки не нужно было мыть, все привозили в контейнерах. Светило солнце, ветер развевал занавеску на балконной двери, а я совершенно погруженная в тему, пробовала разные варианты, разные сюжеты на полной свободе.
Все непринятые варианты, кстати, потом раскупили друзья и знакомые - приходили как в галерею и выбирали то, что им понравится. Одна семья унесла даже огромный лист со сказочным кичем, как назвала его руководитель проекта, его главный дизайнер. Ну это уже совсем Садко, подводный гость, сказала она, а у нас все же серьезный ресторан. Я этот подводный «кич» с буйной растительностью и сияющими рыбками повесила в угол в нишу за шкафом, а люди отыскали, полюбили сходу и унесли.
Отголоски той работы остались в декоративных рыбках - я их много потом рисовала и графичных для artist’s trade cards - небольших, размером с визитку специального формата картинок, и в расписанных камнях-рыбках.
Вы проиллюстрировали книгу про мышь Гликерию, автор которой, кстати, была номинирована на премию Астрид Линдгрен, правильно? Какие впечатления от такой большой и серьезной работы?
Книга про мышь Гликерию у меня среди самых любимых работ! Я много рисовала иллюстраций технических, в каталоги или на упаковки, к языковым методическим материалам, но всегда очень хотела проиллюстрировать детскую книгу. Я с детства начала собирать коллекцию детских книг с красивыми иллюстрациями и очень этот раздел люблю. Гликерия же была просто сбывшейся мечтой. Началась она как серия сказок, публикуемых в специальном живом журнале, блоге с именем мыши Гликерии. За это время автор сказок, Дина Сабитова, победила во всероссийском конкурсе молодых писателей с другой книгой, писала еще, стала известным детским писателем - и тут сразу два издательства предложили ей издать сказки про Гликерию. И на этом месте она сказала твердо - иллюстрировать книгу должна моя сестра. И это не было работой по знакомству, оказалось, что во многом она списывала Гликерию, ее привычки, ее странности с меня - и никто другой не смог бы так изнутри понять героиню и нарисовать правильно то, что вокруг. Любому другому художнику ей пришлось бы слишком много объяснять. Вот, например, в детском журнале опубликовали пару сказок и к сказке, где Гликерия мечтает стать мексиканским тушканом, нарисовали иллюстрацию совершенно мимо. Гликерия в этой сказке недовольна своей внешностью, разглядывает в журналах фотографии зарубежной красавицы и думает, что та, наверное, экзотический мексиканский тушкан - и пытается ее имитировать. Понятно же, что это аллюзия на «12 стульев», соревнование Эллочки с красоткой Вандербильдихой, намек на то, как Бендер делает комплименты ее меховой накидке из крашеной кошки. В журнале же услышали «мексиканский» - и вместо красавицы в шелке и мехах нарисовали кургузую мышь в полосатом пончо, высокой шляпе мексиканских крестьян и с гитарой - на пне.
Дина была уже известным автором, оба издательства согласились с ее выбором, хотя совершенно меня не знали. Потом мы выбрали одно издательство - «Розовый жираф» и стали плотно работать с ним. И тут мне досталось странное везение. С одной стороны - у меня первая книга, хотелось бы, чтобы кто-то смотрел со стороны и направлял, с другой - я бы не смогла бесконечно переспаривать взгляд, который мне казался бы неправильным. В издательстве же мне дали полную свободу - выделили опытного верстальщика, решали все технические вопросы, но все творческие, все художественные выборы дали мне полностью.
Это была отличная работа. По ходу дела я изобретала еще организацию труда, саму технологию, как сделать 80 иллюстраций последовательно, в одном стиле, как планировать всю книгу, как расчитать плотность иллюстраций по книге, как их отрисовывать и потом делать в цвете, и как сделать так, чтобы не выдохнуться до конца и в каждой придумать интересный поворот. В работе мне сильно помогало то, что я театральный художник, это был мой маленький театр - я придумала мир, который героиню окружает, масштаб этого мира, особенности стиля - и потом ее в сценах и актах, в действии. Отдельно работал мой маленький костюмерный цех, я придумала и «сшила» ей гардероб. Отдельно бутафорский цех - отвечающий за все предметы в кадре, все мелкие вещи, посуду, инструменты, книги, баночки и коробки. Я поместила историю в условный мир тридцатых-пятидесятых годов прошлого века - не политических годов, а эстетических, и в странную смесь советской эстетики и зарубежной. Там множество вещей, которые люди помнят, которые у кого-то все еще хранятся на дачах и в чуланах - старые лыжные ботинки, неваляшки, духи «Красная Москва», часы и лампы, там стоят гипсовые статуи в парках, и у библиотекаря зеленая лампа и пресс-папье на столе, там пьют чай из подстаканников и старинных «дореволюционных» чашек. Я поместила туда тут и там наши семейные вещи ( что очень порадовало нашу маму).
Мы обсуждали с родителями, покупающими книги, что любят дети. Практически все сошлись в одном - дети любят точное соответствие тексту, если написано красный мяч, а на картинке будет желто-синий дети будут страдать столько раз, сколько им читают. И я старалась это выдерживать. При этом я нарисовала множество того, чего не было в тексте совершенно, но что всем кажется совершенно существующим, ему присущим. Например, там есть божие коровки, как попутные герои, у них идет своя жизнь параллельная Гликерьиной - они воруют бутерброды, загорают, кидаются снежками, впутывают в ее платье репьи. И дети очень любят их в книге, как отдельную историю. Второе - это множество разбросанных аллюзий и намеков для взрослых читателей. В самом тексте очень много намеков литературного характера, дети их пропустят, а взрослые улыбнутся, как подмигиванию. А в иллюстрациях разбросано множество намеков из художественного мира. На стене висит потртет отдельно горностая из «Дамы с горностаем», Старая Знакомая стоит в позе актрисы с портрета Серова, на открытках на стенах угадывается Магритт или Альтмановский портрет Ахматовой ( только Ахматова - элегантная мышь), клубок ниток, деревянный кубик, жабка и божья коровка разыгрывают Пикассовскую «Девочку на шаре». Ну и обложка несомненно вызовет в памяти «Девочку с персиками».
Это была долгая работа и я благодарна «Розовому жирафу», что они терпеливо ждали. И еще тому, что они с радостью и энтузиазмом воспринимали все мои идеи. Мы даже фирменный логотип издательства и штрих-код сделали необычными. Вся информация на задней обложке помещена в рамки, которые висят на стене - там и картинки и тексты. Среди них логотип издательства тоже висит на гвоздике, как деревянная игрушка, покрашенная в розовый цвет. А штрих код в виде мышиной головы с ушами, в вязаной шапочке ( правда в процессе завязки от шапочки пропали).
Я после окончания работы написала цикл постов в блоге про организацию процесса, оказалось эту кухню людям интересно читать тоже. А теперь думаю, не сделать ли это небольшой книжкой - туда же можно было бы поместить и кучу набросков, эскизов и разных невошедших в книгу идей.
И да, Дину Сабитову в этом году выдвинули от России на международную премию Астрид Линдгрен - одну из самых престижных премий в мире детской литературы. Не за конкретную книгу - а в целом, как детского писателя. Остальные книги у нее не такие безмятежные, как «Гликерия», там много про детей, оставшимися сиротами, детдомовских, усыновленных и нашедших после мытарств новую родную семью.
Планируете ли Вы еще иллюстрировать книги? Если да, то какие хотелось бы проиллюстрировать?
Очень бы хотелось! И надеюсь, моя сканерская жизнь к этому меня еще приведет. Во-первых, я пишу сейчас книги по мотивам своих постов про психологию и технологии жизни - туда, скорее всего будут черно-белые иллюстрации. Во-вторых, мне очень хочется сделать проект с собственными сказками про двух героев ( которые уже придуманы и нарисованы), там уже есть пара сказок. В-третьих, мне хочется сделать проект с книгами для зарубежных родителей. Они очень трепетно относятся к сохранению русского языка у своих детей, а вот книг на русском, могущих конкурировать с местными малышовыми книгами, практически нет. Мне хочется выпустить специально на эту группу рассчитанные книги, похожие по типу на зарубежные, с картинками местной действительности, но на русском языке.
Что считаете главным в иллюстрации детской книги?
Какие иллюстрации Вам самой нравятся, что именно Вы цените в них в первую очередь?
Главным в детской иллюстрации мне кажется создание такого мира, чтобы его хотелось рассматривать, в него уйти, о нем мечтать. Дети любят иллюстрации с подробностями, деталями. У них много времени, трещину на потолке можно рассматривать часами, видя в ней разные картины, а уж иллюстрации, полные подробностей они могут разглядывать в мелочах. Мне самой всегда нравились иллюстрации виртуозно многодельные, чтобы я завидовала автору, как он умеет, и нравились иллюстрации с необычными техниками, с красивыми особенностями. И тут, кстати, очень интересный феномен. Иллюстрации, которые нравятся взрослым и которые нравятся детям, пересекаются только частично. Вот я была подростком, молодой девушкой, взрослой женщиной, которая собирала детские книги ради их художественной формы ( И меня удивляло, когда знакомые говорили - будущим детям собираешь, читать? «Детям» и «читать» совершенно не входило в мои планы, я иногда и сама-то текста не читала в этих книгах). Сейчас все больше взрослых людей, которые покупают детские книги для себя, и существует целый класс книг детских иллюстрированных, которые может быть детям и вовсе не понравятся, но взрослые в восторге. Я считаю, что нужно вполне узаконить это явление - чтобы были «детские» книги, которые взрослые покупают себе и «детские» художники, которые бы давали волю всем экспериментам и идеям, имея рынок в виде взрослых покупателей. У меня есть одно из самых старых в живом журнале и очень успешных сообществ - kidpix, сообщество, посвященное детской иллюстрации и детским иллюстраторам. Там выкладываются иллюстрации из самых разных книг - классических старых советских, новинок зарубежных. И вот там видно, как много взрослых серьезно, страстно интересуются детской иллюстрацией. Но у них есть защитное оправдание - они коллекционеры, они изучатели. Они профессиональные иллюстраторы сами. И при этом есть множество простых читателей, которые обмирают от восхищения над какой-то книгой и тут же говорят - как жалко, что мне ее некому купить! Нет детей такого возраста. И простая идея - купить ее себе - не приходит в голову. Это как бы нельзя, они же взрослые, а книги предназначены детям, нужно какой-то повод в лице ребенка, чтобы такую книгу купить. Хотя понравилась она вот этому человеку, а не гипотетическому ребенку!
Я сама очень люблю классический период иллюстрации - английский золотой век, Кейт Гринуэй, Эдмона Дюлака,Уолтера Крейна, Кая Нильсена очень люблю. Это тушь и акварель в классическом варианте. Очень люблю линейные с пятнами цвета иллюстрации начала двадцатого века, они виртуозно владели линией, контуром - и рисунки эти, кстати, очень похожи на сегодняшние нарисованные лайнером с одинаковой толщиной линии или компьютерные линейные, то есть очень современные. Очень люблю чешскую иллюстраторскую школу второй половины прошлого века. У них была потрясающее по виртуозности течение, использующее монотипию. Монотипия это отпечаток в единственном экземпляре краски, нанесенной на другую поверхность. От приложения к бумаге возникают разные живописные эффекты. И вот чешские иллюстраторы вокруг таких пятен-монотипий выстраивали потрясающие иллюстрации.
Ребекка Даутремер, Спирин, Ольга и Андрей Дугины - все они умеют наполнить иллюстрации потрясающей сложностью и виртуозностью, и я могу часами их рассматривать. У Спирина прекрасный русский нарядный мир, у Дугиных сложная гротескная и гладкая средневековость, у Даутремер свой шизофренически прекрасный мир. Шон Тан - совершенный гений в современной иллюстрации. Он одинаково хорошо владеет и изощренным рисунком простым карандашом и сложными, многослойными коллажными иллюстрациями. Все они, кстати, кроме мастерского владения техникой, отличаются именно талантом создавать свои миры!
Так что детской иллюстрации я могу петь многочасовые хвалы, только дай волю. Сейчас я почти против воли начала увлекаться иллюстрацией шестидесятых годов. Я это время очень не люблю - все эти приземистые фигуры, обилие черного в иллюстрациях, противные глазки-лодочки, отсутствие плеч и конечности, согнутые как вялые макаронины - и вдруг начала покупать себе на развалах эти старые книги с восхищением отвращения.
У Вас есть свой небольшой магазин в Интернете, правильно понимаю?
Что Вы любите делать в этом плане, какая часть процесса Вам больше всего нравится, что Вам это дает?
Как работаете - дисциплинированно по расписанию или по вдохновению?
Считаете это мини-бизнесом, хобби или чем-то еще?
Как я уже сказала, кроме непосредственно рисования, я очень люблю вообще работу руками. Поэтому за жизнь я перепробовала, наверное, все виды рукоделия и разные прикладные искусства. Шила очень много, вышивала, делала кружева, шила и лепила игрушки, резала по дереву, По одной из работ я архитектурный макетчик высшей категории - это значит, что я из любых материалов могу вырезать и выклеить маленькие дома, пейзажи, генпланы города, интерьеры. Это тоже отголосок театра - создавание миров в миниатюре. Сканерский характер хорош тем, что ты увлекаешься от души, погружаешься, изучаешь, много пробуешь, все осваиваешь, получаешь огромное удовольствие в процессе. Потом по-разному. Можно полностью наиграться и отставить в сторону, можно оставить в постоянных интересах, к которым возвращаешься.
В последние годы у меня кроме толпы мелких два больших рукодельных увлечения - роспись камней и украшения. Украшения начались с бисера. Я почти не носила сама бисерные украшения, но со страстью изучала техники, возможности, формы, идеи. Ездила на всякие бусные выставки, знакомилась с ведущими мастерами в этом деле, покупала все новые книги по теме. И в какой-то момент совершенно наигралась. Технические тонкости и идеи мне в бисере нравятся больше, чем внешний вид. То, что я носила сама, было не бисерное, а из крупных бусин или камней и со странными и забавными подвесками - птичьими клетками, велосипедами, рыбами. Приехала в гости сестра-писательница и захотела себе такие же. Я сделала ей целую мини-коллекцию, дизайнерскую с оттенком бохо - и поняла, вот оно то, что и делать мне интересно и я сама носила бы. Но для себя можно сделать ограниченное количество, а для чужих пробовать разные варианты - и поэтому украшения стали отправляться в мой этси магазин. Теперь у меня маленькая мастерская, вся заваленная бусами и странными подвесками. Я люблю стекло, натуральные камни для меня слишком не цветные, не гибкие, а стеклянные бусины бывают прекрасных оттенков и цветов и разных форм ( и на выставках чаще стоят дороже, чем камни). И я делаю украшения немного странные, но всегда красивые, скорее для странного дизайнера, чем для странной рукодельницы. И вот у меня по всем углам карусельки, лягушки, птичьи клетки, туфельки, хамелеоны, ножницы и рыбьи скелетики - и постоянное жар выдумывать и пробовать и собирать бусины в новые истории.
Камни я расписываю уже больше десяти лет с большим удовольствием. Результат выходит странный - вроде бы нарисованная картинка, но при этом тяжелый, увесистый предмет, округлый камень. Я переписываюсь с разными мастерицами тут в стране, участвую в конференции, где все делятся своими работами. И вижу, что на сегодняшний день я лучшая в стране в этом деле. Есть два очень хороших мастера в Италии, но в Америке нет меня лучше определенно. Это с одной стороны и неудивительно - я художник с профессиональным образованием, начавший расписывать камни. Практически все мои коллеги тут - крафтеры, самоучки, которые одновременно расписывали камни и учились кисточку в руках держать. Они очень милые и увлеченные работой женщины, пробующие все подряд - от мелкой гальки до бетонных плиток для дорожек. У меня есть свои строгие ограничения. Я не использую поверхность камня, как холст, как фон, часть которого зарисована картинкой - а всегда как трехмерную расписанную скульптуру. Я почти не стилизую изображение, рисую очень реалистичных животных, соответствующих породе или виду, не делаю котиков глазастее и слаще, как на условных умильных картинках. Я всегда очень мелко и тонко работаю штрихами - то есть у меня больше рисунок кистью, чем «живопись». И при этом в отдельной линии у меня очень яркие и декоративные животные, фантастически узорчатые. И это моя отдельная любовь - рыбы и коты.
Камни продавались уже давно. Когда моя дочь была старшеклассницей, мы с нею держали магазин на ибее - я рисовала, она описывала и выставляла и переписывалась с заказчиками. Я тогда еле успевала делать заказы. Теперь она уехала учиться и помогать мне некому, все оформление приходится делать самой. И это занимает очень много времени! Записывать все покупки материалов, все обсчитывать, все фиксировать, считать рабочее время, расходы материалов, делать фотографии и ставить все в магазин. Потом я прочла цитату из книги для частного бизнеса - на производство нужно тратить одну десятую времени и девять десятых на продвижение. И подумала - вон оно что, значит то, что большая часть времени уходит на оформление, в общем-то нормально. Это меня сильно успокоило, а то мне все казалось, что я неорганизована.
К магазинчику, как бы мал он ни был, я отношусь как к бизнесу - всю документацию веду подробно, идеи продумываю, материалы закупаю, регулярно сажусь и отвожу время на всякие малоприятные оргдела. А потом отрываюсь, играя с бусами или перебирая камни для новых работ. Творческая часть самая приятная в этом деле, ее я жду не дождусь!
________________
Часть четвертая короткая осталась на завтра:) Как вам часть художественная? На что-то я еще не ответила?