На подходе созвездие Льва
Пишу, глядя в полуночное окно, за которым - мой Старый Белоостров.
Первый раз.
Ночи ещё совсем светлые, цвета смываются медленно, на западе яркий отсвет заката. Я одна в доме, меня стерегут Две Собаки, над садом - ровно половина луны и сильный терпкий аромат роз.
...Безмятежности нет, и для не-безмятежности много причин, а у неё самой много личин,
с календарём явный сговор.
Внешний повод. Сегодня получила письмо. От человека, которого я не знаю. Ещё не прочитав даже, а только увидев клок-цитату из своего текста, со смешанным чувством подумала: "О, опять про тебя всё, всё про тебя, все тобой интересуются... опять и снова - фаворит среди всех, даже сЕрдит немного".
Да, всё так: текст, о котором речь идёт, многим нравится, и меня о нём часто спрашивают.
А на этот раз - другое.
Человек, найдя текст, прочитал и усомнился. Оказывается некий "друг" этот текст ему прислал некоторое (не знаю, какое) время назад, предварив комментарием, что текст - перевод с - с какого-то на русский,
и там не всё совпадает с моим текстом и "конец другой". И ещё мой адресат поискал-поискал текст в Сети, но ничего не нашёл, решил говорить со мной - а с кем ещё?
Письмо ко мне пришло 3 июля, но я с 3 июля в Сети не была, стало быть, письмо так и лежало безответно в моём почтовом ящике. Дождалось до времени, когда Июль вошёл в полную силу - грозовой, палящий, сметающий, свергающий - и под грозовой аккомпанемент заговорило... И каждое человеческое слово за собой такое эхо вело, и вело, и - привело...
А вопрос адресата, собственно, такой: "А это точно Ваш текст?"
Нет, всё в порядке, письмо вежливое и даже содержит призыв не обижаться и некоторое покаяние в бестактности вопроса имеется.
То есть всё хорошо. Почти. Примерно.
Нет.
У меня когнитивный диссонанс. Я не знаю, что с этим делать: я не умею с этим ничего делать,
я в СМЯТЕНИИ.
Во-первых, и в-главных, потому что история написания встала во весь рост, во весь свой-тот-день, и стало понятно, что ничего не ушло и не забылось - ни одной детали (для того стихи и пишутся, чтобы через время всё восстановить, эти строчки не стираются).
И мне стало, конечно, грустно. И попутно выяснилось (на такие вещи Время особенно отзывчиво), какое сегодня число и - ну как хотите! - не хотела бы я знать (опознать, как на очной ставке: к такому никогда не готов!) этот излом июля, куда не раз и не два ссыпАлись корабли, всё тот же донный песок и соль,
и это когда везде в мире - ШТИЛЬ, и я сама - ШТИЛЬ, и без дат живу и чисел не числю,
и только вчера рухнув (сдавшись, так города - сдают) В, забывшись, зарывшись, заснувши под самое утро, и с утра всё с рук сбыв, ничего себе для памяти не оставив (что тело помнит - его дело, у него всё другое, и память другая, это не совсем я, совсем не я) -
ВОТ:
Июльский разлом...
А ведь вчера - ну что за странности! - из "Дредноутов": "Ну и куда ты пошёл?...А дредноуты-то здесь..." - я на интенцию предупреждения только подивилась: ШТИЛЬ же! И не я "Дредноуты" смотрю, не той стороной жизни сейчас живу, и в Багдаде всё спокойно, и Аладдин мил и смугл -
смейся, смейся...
Во-вторых, что же корреспонденту объяснить?
И стоит ли?
И как вообще с этим - быть?
Ох, не ты ли, душа моя, пару недель назад так хорошо говорила о плагиате, о нашей раз-навсегда от него защищённости?
"Из вас двоих (из нас двоих) один всегда будет знать, что он - лжёт". Ну и, разумеется, это будете не Вы (не я).
Мне сейчас этот тезис мало помогает. Да и не о плагиате речь, собственно говоря.
Но (дознание ещё ведётся, хотя не в нём уже дело): ведь кто-то что-то с моим текстом ... хм... совершал? Хотела бы я посмотреть на "второй экземпляр".
Или - нет?
О, вот тут, кажется, и есть некий острый край, об который...
Кто-то ПОСМЕЛ. Осмелился. Осмелел и осмелился. Вошёл, походил, убедился, что воздух - держит, ну и ...
То есть я ничем не могу ИХ защитить. То есть они беззащитны. Вместе с той историей, которую в себе несут, которая потому и текстом стала, что была - я, была больше, чем я, больше меня была...
Я, конечно, ещё подумаю.
Но сейчас мне очень не по себе.
Я никогда не любила июль, и друзьями мне не становились люди, рождённые под созвездием Льва.
Слишком беспощаден и - беспощадны.
Первый раз.
Ночи ещё совсем светлые, цвета смываются медленно, на западе яркий отсвет заката. Я одна в доме, меня стерегут Две Собаки, над садом - ровно половина луны и сильный терпкий аромат роз.
...Безмятежности нет, и для не-безмятежности много причин, а у неё самой много личин,
с календарём явный сговор.
Внешний повод. Сегодня получила письмо. От человека, которого я не знаю. Ещё не прочитав даже, а только увидев клок-цитату из своего текста, со смешанным чувством подумала: "О, опять про тебя всё, всё про тебя, все тобой интересуются... опять и снова - фаворит среди всех, даже сЕрдит немного".
Да, всё так: текст, о котором речь идёт, многим нравится, и меня о нём часто спрашивают.
А на этот раз - другое.
Человек, найдя текст, прочитал и усомнился. Оказывается некий "друг" этот текст ему прислал некоторое (не знаю, какое) время назад, предварив комментарием, что текст - перевод с - с какого-то на русский,
и там не всё совпадает с моим текстом и "конец другой". И ещё мой адресат поискал-поискал текст в Сети, но ничего не нашёл, решил говорить со мной - а с кем ещё?
Письмо ко мне пришло 3 июля, но я с 3 июля в Сети не была, стало быть, письмо так и лежало безответно в моём почтовом ящике. Дождалось до времени, когда Июль вошёл в полную силу - грозовой, палящий, сметающий, свергающий - и под грозовой аккомпанемент заговорило... И каждое человеческое слово за собой такое эхо вело, и вело, и - привело...
А вопрос адресата, собственно, такой: "А это точно Ваш текст?"
Нет, всё в порядке, письмо вежливое и даже содержит призыв не обижаться и некоторое покаяние в бестактности вопроса имеется.
То есть всё хорошо. Почти. Примерно.
Нет.
У меня когнитивный диссонанс. Я не знаю, что с этим делать: я не умею с этим ничего делать,
я в СМЯТЕНИИ.
Во-первых, и в-главных, потому что история написания встала во весь рост, во весь свой-тот-день, и стало понятно, что ничего не ушло и не забылось - ни одной детали (для того стихи и пишутся, чтобы через время всё восстановить, эти строчки не стираются).
И мне стало, конечно, грустно. И попутно выяснилось (на такие вещи Время особенно отзывчиво), какое сегодня число и - ну как хотите! - не хотела бы я знать (опознать, как на очной ставке: к такому никогда не готов!) этот излом июля, куда не раз и не два ссыпАлись корабли, всё тот же донный песок и соль,
и это когда везде в мире - ШТИЛЬ, и я сама - ШТИЛЬ, и без дат живу и чисел не числю,
и только вчера рухнув (сдавшись, так города - сдают) В, забывшись, зарывшись, заснувши под самое утро, и с утра всё с рук сбыв, ничего себе для памяти не оставив (что тело помнит - его дело, у него всё другое, и память другая, это не совсем я, совсем не я) -
ВОТ:
Июльский разлом...
А ведь вчера - ну что за странности! - из "Дредноутов": "Ну и куда ты пошёл?...А дредноуты-то здесь..." - я на интенцию предупреждения только подивилась: ШТИЛЬ же! И не я "Дредноуты" смотрю, не той стороной жизни сейчас живу, и в Багдаде всё спокойно, и Аладдин мил и смугл -
смейся, смейся...
Во-вторых, что же корреспонденту объяснить?
И стоит ли?
И как вообще с этим - быть?
Ох, не ты ли, душа моя, пару недель назад так хорошо говорила о плагиате, о нашей раз-навсегда от него защищённости?
"Из вас двоих (из нас двоих) один всегда будет знать, что он - лжёт". Ну и, разумеется, это будете не Вы (не я).
Мне сейчас этот тезис мало помогает. Да и не о плагиате речь, собственно говоря.
Но (дознание ещё ведётся, хотя не в нём уже дело): ведь кто-то что-то с моим текстом ... хм... совершал? Хотела бы я посмотреть на "второй экземпляр".
Или - нет?
О, вот тут, кажется, и есть некий острый край, об который...
Кто-то ПОСМЕЛ. Осмелился. Осмелел и осмелился. Вошёл, походил, убедился, что воздух - держит, ну и ...
То есть я ничем не могу ИХ защитить. То есть они беззащитны. Вместе с той историей, которую в себе несут, которая потому и текстом стала, что была - я, была больше, чем я, больше меня была...
Я, конечно, ещё подумаю.
Но сейчас мне очень не по себе.
Я никогда не любила июль, и друзьями мне не становились люди, рождённые под созвездием Льва.
Слишком беспощаден и - беспощадны.