Антинационализм идеологии "новых правых"
Работая над биографией Доминика Веннера и историей европейского правого движения, вспомнил и перечитал текст Анатолия Михайловича Иванова, посвященный движению "новых правых". Я конечно же не разделяю антихристианских установок иванова и некоторых других его позиций, но данная статья важна не этим, а изложенными в ней фактами. Предлагаю Вашему вниманию выдержи из статьи. Полный текст на сайте журнала "Атеней".
Анатолий Иванов
НОВЫМ ПРАВЫМ - ТРИДЦАТЬ ЛЕТ
Вроде бы юбилей, но грустный. Потому что итоги этих тридцати лет неутешительны. Главный печатный орган движения, французский журнал «Элеман» (№ 94, февраль 1999), решил отметить историческую веху аршинными буквами на первой странице: «Новые правые в 2000 году».
[Там же опубликованы два принципиальных тезиса "новых правых"] «Наша публика - правая, но мы сами ближе к левым», и... «Во имя права на различия мы выступаем за право иммигрантов на сохранение своей культуры».
Вот к чему пришли сегодня «новые правые». Но откуда они появились? В чем они «правые», и что в них, собственно говоря, нового?
...
Условной же датой начала движения считается 17 января 1969 г., когда в Ницце была зарегистрирована Группа исследований европейской цивилизации (ГРЕСЕ), - в Париж она перенесла свой центр в 1970 году. Как и в случае с немецким ДЕСГ, французская организация также сложилась вокруг печатного органа - журнала «Нувелль Эколь», существовавшего уже с марта 1968 года. Этот год был в Европе пиком движения «новых левых». Новые правые, таким образом, родились одновременно с ними, только без шума и грохота. Как говорил Ницше, «мир вращается вокруг создателей новых ценностей бесшумно».
Ален де Бенуа, конечно, действовал не на пустом месте. Он начинал в рамках уже имевшихся структур.
В 1950 г. во Франции возникла организация под названием «Молодая нация». Ее создали братья Жак и Пьер Сидо, отец которых был расстрелян как видный деятель вишистского режима. В руководство организации входил и вышеупомянутый Доминик Веннер, ныне издатель прекрасного исторического журнала «Ль`Анкет сюр ль`Истуар». «Молодая нация» выступала за французский Алжир, против де Голля, что вызвало ее роспуск и арест П. Сидо и Д. Веннера. Но ее активисты создали в 1960 г. Федерацию студентов-националистов. В ней принял участие и молодой Ален де Бенуа (р. 1943 г.), который выступал тогда под псевдонимом Фабрис Ларош. Он вместе с Д. Веннером был соавтором манифеста «За позитивную критику» (1962). Д. Веннер считал, что крайне правые нуждаются в четкой доктрине.
...
Как уже говорилось, новые правые тихо просуществовали десять лет, прежде чем на них обратили внимание СМИ и сделали из них сенсацию вроде чудовища озера Лох-Несс. Поскольку в связи с этим было написано достаточно много разной чуши, А. де Бенуа счел нужным дать разъяснения от первого лица и выпустил в 1979 году книгу «Идеи как они есть». Русский перевод одной из глав из этой книги напечатан в журнале «Атака» № 104.
В этой книге А. де Бенуа дал определение, кто такие правые. «Я называю правой, - писал он, - позицию, с которой разнообразие мира и относительное неравенство как его неизбежное следствие рассматриваются как благо, а тенденция к увеличению однородности мира, являющееся результатом двухтысячелетнего господства эгалитарной идеологии, - как зло». «Я вижу врага не в левых и не в коммунистах, а в той эгалитарной идеологии, разновидности которой, религиозные или светские, метафизические или якобы «научные» процветали на протяжении двух тысяч лет. «Идеи 1789 года» - лишь этап ее развития, а коммунизм - ее неизбежное следствие».
Когда заходит речь об эгалитарной идеологии, понятно, в чей огород летит камень в первую очередь - в огород христианства.
...
По мнению Г. Фэя, «новые правые» с самого начала занимали двусмысленную позицию, то обращаясь к классическим темам крайне правых, особенно немецких, то проповедуя левацкие, антирасистские и происламские идеи. И сегодня «новые правые» не исправили эти ошибки, а лишь еще более их усугубили.
Второй главной ошибкой Г. Фэй считает политизацию язычества, попытку создать на его основе догматическое учение в противовес христианскому. Оголтелый антикатолицизм странным образом сочетался у «новых правых» с открытой симпатией к Исламу, что крайне опасно политически в связи с объективно существующей исламской угрозой Европе и абсурдно идеологически, так как Ислам представляет собой жесткий теократический монотеизм, «религию пустыни» в сыром виде, тогда как католицизм испытал на себе сильное влияние языческого политеизма.
К сожалению, эту же порочную политическую линию продолжают сегодня генеральный секретарь ассоциации «Европейская Синергия» Р. Стойкерс и его союзники в Италии, которые занимают происламские позиции. Как наш А. Дугин и ему подобные «евразийцы», они очарованы миражом союза с Исламом против США, совершенно не соответствующим политической реальности. А реальность эта достаточно убедительно описана в книге Александра дель Валле «Исламизм и США - союз против Европы» (Лозанна, 1997).
Когда-то коммунисты характеризовали «фашизм» как «ударный отряд мирового империализма» и призывали к созданию «антифашистского фронта». Независимо от того, была ли верна эта формула в прошлом, она будет верна сегодня, если подставить в нее другие величины. Вопрос надо ставить так: современный ислам - ударный отряд американского империализма, главная угроза миру во всем мире, от Косово до Минданао. Этой угрозе нужно противопоставить антиисламистский фронт народов мира.
Исламизм угрожает не только Европе. Он угрожает России на Северном Кавказе и в Поволжье, угрожает Индии в Кашмире, угрожает Китаю в Синьцзяне. И действительное воплощение в жизнь «евразийской идеи» может выглядеть сегодня только так: союз России, Китая и Индии против Ислама.
Происламские симпатии европейских «новых правых», их флирт с «разукрашенными народами», выражаясь словами Андрея Платонова, т.е. со странами третьего мира, делали их в прошлом врагами русских, так как украинцы, крымские татары, литовцы, армяне и прочие якобы «угнетенные» окраинные народы СССР считались «естественными союзниками» и «новых правых» (Э.Р. Кармин. Черная Империя. Мюнхен, 1997, с. 547). Поэтому в какой степени нынешние «новые правые» являются естественными союзниками России, это мы еще «будем посмотреть». ...
«Новые правые», по словам А. де Бенуа, тем еще отличались от «старых», что никогда не считали себя сугубо национальным движением. Идее государства-нации они противопоставили идею Империи. Патрик Канаван называет «языческую» тему Империи фундаментальной в этом течении («Вулуар», № 9, весна 1997). За образец бралась Римская империя, которую А. де Бенуа называет «самым замечательным в истории человеческим творением». Идея Империи для него это «своего рода архетип», но образцом остается римская модель («Вулуар», № 59-60, ноябрь-декабрь 1989).
Здесь невооруженным глазом прослеживается влияние идей Ю. Эволы. Но позволительно спросить: чем идеализация древнего Рима имперской эпохи или средневековой Священной Римской империи лучше идеализации французской или российской монархии? А идеализация здесь налицо, это ясно каждому историку. И если обвинять «старых» правых в архаичности их идеалов, то в противопоставлении им идеалов еще более архаичных никакой новизны нет. Марко Тарки очень верно заметил, что в словосочетании «новые правые» ударение нужно делать на слове «новые», а не на слове «правые». На вопрос о значении трудов Эволы М. Тарки ответил, что Эвола дал очень правильную критику современности, но у него мало конкретных положительных элементов, нет альтернативной модели. Те, кто читает только Эволу, рискует впасть в пустые мечтания и сектантство («Вулуар», № 71-72, январь-февраль 1991).
А ведь выработка альтернативной модели как раз и была главной целью «новых правых». И с прискорбием приходится констатировать, что с этой задачей они не справились. Р. Стойкерс признает в своей брошюре о Гийоме Фэе: «За 30 лет своего существования парижские новые правые не предложили никакой последовательной реформы французских учреждений, не развили идеи регионализма, которые могли бы стать рычагом глобального изменения якобинской системы, не дали проекта экономической реформы на основе голлистского «участия в прибылях» и тезисов Франсуа Перру или других диссидентов экономической мысли».
К этим сведениям стоит добавить еще несколько цитат из де Бенуа. Источник - Д. Бурий. Пространство Европы в системе взглядов «новых правых». ПАЛIТЫЧНАЯ СФЕРА. № 8, 2007.
А. де Бенуа констатирует упадок государств-наций в современном мире, их неадекватность вызовам времени и необходимость выхода на первый план локальных сообществ и континентов: «Я уже говорил о том, что государства-нации становятся все менее способными посмотреть в лицо актуальным проблемам, так как они отныне слишком громоздки, чтобы решать повседневные трудности, и слишком малы, чтобы контролировать самим глобальные ситуации. Данное положение определяет необходимость реорганизации народов и наций в масштабах больших цивилизационных объединений и объединений континентов».
В пространственной организации Европы А. де Бенуа центральное место отводит региональному (местному) самоуправлению, локальным традициям - всему, что связано с относительно малыми социальными группами: «Упадок государств-наций высвобождает энергию в самом ее основании. Он создает возможности для локального действия и в то же время возрождения политического аспекта из социального»; «Намного более важным является создание автономных сообществ, организованных по принципу локальности на основе общих целей и разделяемых ценностей» (Benoist. Geopolitique…).
Что касается конкретных форм политической организации в рисуемом А. де Бенуа проекте, то здесь акценты делаются на понятиях «федерализм» и «Империя». Последняя, по убеждению французского философа, «на сегодняшний день является единственной альтернативной моделью, которую Европа смогла произвести перед лицом идеи национальных государств».
Единственное, что смущает большинство потенциальных союзников А. де Бенуа «справа», это то, что вместе с правом на отличие даже для весьма реликтовых европейских этнических групп подобное право на европейской территории получают и представители неевропейских национальностей и не белой расы, на основе принципа «объединенной Европы, включая Ислам».
Анатолий Иванов
НОВЫМ ПРАВЫМ - ТРИДЦАТЬ ЛЕТ
Вроде бы юбилей, но грустный. Потому что итоги этих тридцати лет неутешительны. Главный печатный орган движения, французский журнал «Элеман» (№ 94, февраль 1999), решил отметить историческую веху аршинными буквами на первой странице: «Новые правые в 2000 году».
[Там же опубликованы два принципиальных тезиса "новых правых"] «Наша публика - правая, но мы сами ближе к левым», и... «Во имя права на различия мы выступаем за право иммигрантов на сохранение своей культуры».
Вот к чему пришли сегодня «новые правые». Но откуда они появились? В чем они «правые», и что в них, собственно говоря, нового?
...
Условной же датой начала движения считается 17 января 1969 г., когда в Ницце была зарегистрирована Группа исследований европейской цивилизации (ГРЕСЕ), - в Париж она перенесла свой центр в 1970 году. Как и в случае с немецким ДЕСГ, французская организация также сложилась вокруг печатного органа - журнала «Нувелль Эколь», существовавшего уже с марта 1968 года. Этот год был в Европе пиком движения «новых левых». Новые правые, таким образом, родились одновременно с ними, только без шума и грохота. Как говорил Ницше, «мир вращается вокруг создателей новых ценностей бесшумно».
Ален де Бенуа, конечно, действовал не на пустом месте. Он начинал в рамках уже имевшихся структур.
В 1950 г. во Франции возникла организация под названием «Молодая нация». Ее создали братья Жак и Пьер Сидо, отец которых был расстрелян как видный деятель вишистского режима. В руководство организации входил и вышеупомянутый Доминик Веннер, ныне издатель прекрасного исторического журнала «Ль`Анкет сюр ль`Истуар». «Молодая нация» выступала за французский Алжир, против де Голля, что вызвало ее роспуск и арест П. Сидо и Д. Веннера. Но ее активисты создали в 1960 г. Федерацию студентов-националистов. В ней принял участие и молодой Ален де Бенуа (р. 1943 г.), который выступал тогда под псевдонимом Фабрис Ларош. Он вместе с Д. Веннером был соавтором манифеста «За позитивную критику» (1962). Д. Веннер считал, что крайне правые нуждаются в четкой доктрине.
...
Как уже говорилось, новые правые тихо просуществовали десять лет, прежде чем на них обратили внимание СМИ и сделали из них сенсацию вроде чудовища озера Лох-Несс. Поскольку в связи с этим было написано достаточно много разной чуши, А. де Бенуа счел нужным дать разъяснения от первого лица и выпустил в 1979 году книгу «Идеи как они есть». Русский перевод одной из глав из этой книги напечатан в журнале «Атака» № 104.
В этой книге А. де Бенуа дал определение, кто такие правые. «Я называю правой, - писал он, - позицию, с которой разнообразие мира и относительное неравенство как его неизбежное следствие рассматриваются как благо, а тенденция к увеличению однородности мира, являющееся результатом двухтысячелетнего господства эгалитарной идеологии, - как зло». «Я вижу врага не в левых и не в коммунистах, а в той эгалитарной идеологии, разновидности которой, религиозные или светские, метафизические или якобы «научные» процветали на протяжении двух тысяч лет. «Идеи 1789 года» - лишь этап ее развития, а коммунизм - ее неизбежное следствие».
Когда заходит речь об эгалитарной идеологии, понятно, в чей огород летит камень в первую очередь - в огород христианства.
...
По мнению Г. Фэя, «новые правые» с самого начала занимали двусмысленную позицию, то обращаясь к классическим темам крайне правых, особенно немецких, то проповедуя левацкие, антирасистские и происламские идеи. И сегодня «новые правые» не исправили эти ошибки, а лишь еще более их усугубили.
Второй главной ошибкой Г. Фэй считает политизацию язычества, попытку создать на его основе догматическое учение в противовес христианскому. Оголтелый антикатолицизм странным образом сочетался у «новых правых» с открытой симпатией к Исламу, что крайне опасно политически в связи с объективно существующей исламской угрозой Европе и абсурдно идеологически, так как Ислам представляет собой жесткий теократический монотеизм, «религию пустыни» в сыром виде, тогда как католицизм испытал на себе сильное влияние языческого политеизма.
К сожалению, эту же порочную политическую линию продолжают сегодня генеральный секретарь ассоциации «Европейская Синергия» Р. Стойкерс и его союзники в Италии, которые занимают происламские позиции. Как наш А. Дугин и ему подобные «евразийцы», они очарованы миражом союза с Исламом против США, совершенно не соответствующим политической реальности. А реальность эта достаточно убедительно описана в книге Александра дель Валле «Исламизм и США - союз против Европы» (Лозанна, 1997).
Когда-то коммунисты характеризовали «фашизм» как «ударный отряд мирового империализма» и призывали к созданию «антифашистского фронта». Независимо от того, была ли верна эта формула в прошлом, она будет верна сегодня, если подставить в нее другие величины. Вопрос надо ставить так: современный ислам - ударный отряд американского империализма, главная угроза миру во всем мире, от Косово до Минданао. Этой угрозе нужно противопоставить антиисламистский фронт народов мира.
Исламизм угрожает не только Европе. Он угрожает России на Северном Кавказе и в Поволжье, угрожает Индии в Кашмире, угрожает Китаю в Синьцзяне. И действительное воплощение в жизнь «евразийской идеи» может выглядеть сегодня только так: союз России, Китая и Индии против Ислама.
Происламские симпатии европейских «новых правых», их флирт с «разукрашенными народами», выражаясь словами Андрея Платонова, т.е. со странами третьего мира, делали их в прошлом врагами русских, так как украинцы, крымские татары, литовцы, армяне и прочие якобы «угнетенные» окраинные народы СССР считались «естественными союзниками» и «новых правых» (Э.Р. Кармин. Черная Империя. Мюнхен, 1997, с. 547). Поэтому в какой степени нынешние «новые правые» являются естественными союзниками России, это мы еще «будем посмотреть». ...
«Новые правые», по словам А. де Бенуа, тем еще отличались от «старых», что никогда не считали себя сугубо национальным движением. Идее государства-нации они противопоставили идею Империи. Патрик Канаван называет «языческую» тему Империи фундаментальной в этом течении («Вулуар», № 9, весна 1997). За образец бралась Римская империя, которую А. де Бенуа называет «самым замечательным в истории человеческим творением». Идея Империи для него это «своего рода архетип», но образцом остается римская модель («Вулуар», № 59-60, ноябрь-декабрь 1989).
Здесь невооруженным глазом прослеживается влияние идей Ю. Эволы. Но позволительно спросить: чем идеализация древнего Рима имперской эпохи или средневековой Священной Римской империи лучше идеализации французской или российской монархии? А идеализация здесь налицо, это ясно каждому историку. И если обвинять «старых» правых в архаичности их идеалов, то в противопоставлении им идеалов еще более архаичных никакой новизны нет. Марко Тарки очень верно заметил, что в словосочетании «новые правые» ударение нужно делать на слове «новые», а не на слове «правые». На вопрос о значении трудов Эволы М. Тарки ответил, что Эвола дал очень правильную критику современности, но у него мало конкретных положительных элементов, нет альтернативной модели. Те, кто читает только Эволу, рискует впасть в пустые мечтания и сектантство («Вулуар», № 71-72, январь-февраль 1991).
А ведь выработка альтернативной модели как раз и была главной целью «новых правых». И с прискорбием приходится констатировать, что с этой задачей они не справились. Р. Стойкерс признает в своей брошюре о Гийоме Фэе: «За 30 лет своего существования парижские новые правые не предложили никакой последовательной реформы французских учреждений, не развили идеи регионализма, которые могли бы стать рычагом глобального изменения якобинской системы, не дали проекта экономической реформы на основе голлистского «участия в прибылях» и тезисов Франсуа Перру или других диссидентов экономической мысли».
К этим сведениям стоит добавить еще несколько цитат из де Бенуа. Источник - Д. Бурий. Пространство Европы в системе взглядов «новых правых». ПАЛIТЫЧНАЯ СФЕРА. № 8, 2007.
А. де Бенуа констатирует упадок государств-наций в современном мире, их неадекватность вызовам времени и необходимость выхода на первый план локальных сообществ и континентов: «Я уже говорил о том, что государства-нации становятся все менее способными посмотреть в лицо актуальным проблемам, так как они отныне слишком громоздки, чтобы решать повседневные трудности, и слишком малы, чтобы контролировать самим глобальные ситуации. Данное положение определяет необходимость реорганизации народов и наций в масштабах больших цивилизационных объединений и объединений континентов».
В пространственной организации Европы А. де Бенуа центральное место отводит региональному (местному) самоуправлению, локальным традициям - всему, что связано с относительно малыми социальными группами: «Упадок государств-наций высвобождает энергию в самом ее основании. Он создает возможности для локального действия и в то же время возрождения политического аспекта из социального»; «Намного более важным является создание автономных сообществ, организованных по принципу локальности на основе общих целей и разделяемых ценностей» (Benoist. Geopolitique…).
Что касается конкретных форм политической организации в рисуемом А. де Бенуа проекте, то здесь акценты делаются на понятиях «федерализм» и «Империя». Последняя, по убеждению французского философа, «на сегодняшний день является единственной альтернативной моделью, которую Европа смогла произвести перед лицом идеи национальных государств».
Единственное, что смущает большинство потенциальных союзников А. де Бенуа «справа», это то, что вместе с правом на отличие даже для весьма реликтовых европейских этнических групп подобное право на европейской территории получают и представители неевропейских национальностей и не белой расы, на основе принципа «объединенной Европы, включая Ислам».