Варианты слива
Можно изложить сказанное другими словами, четче выделив отдельные мысли.
Обвинения Путина в том, что он «слил Новороссию», справедливы в весьма ограниченной степени.
Во-первых, он преследовал более значительные цели, чем создание небольшого гетто для русских. Он отвечал за успех всего имперского наступления, а не за судьбу одного конкретного участка военно-политического фронта. Жертвовать Россией и Украиной ради Новороссии было бы не очень хорошей стратегией.
Таким образом, во-вторых, мы не «слили» локально Новороссию, мы объективно потерпели общее поражение. Мы проиграли не в частностях, а в целом. Добившись успеха на небольшом участке, мы принуждены к отступлению в масштабах фронта. Наиболее значительные из поставленных целей не достигнуты по причине генерализованной слабости РФ, недостаточности ресурсов самого различного порядка. Иначе говоря, на текущем этапе не вопрос желания или нежелания Путина - «слить» или «не слить» Новороссию, но вопрос сил и возможностей проекта Большая Россия в целом, ресурсами которого Новороссия - как субпроект - была обеспечена и поддержана.
В-третьих, именно восприятие происшедшего как «Путин слил» и является симптомом ресурсного дефицита, упомянутого пунктом ранее, в первую очередь мозгового, а те, кто козыряет сливным тезисом, собственно, и воплощают в себе русскую слабость, которая вынудила Путина отступить. Представление людей данного сорта о победе, о силе, способной её достичь, делало победу заведомо невозможной. Нельзя сказать, что ими проблема и исчерпывается: они - часть более общего явления.
В-четвертых, разворот к внутренней политике неизбежен и ожидался вследствие предварительного осознания всех вышеупомянутых обстоятельств. Говоря коротко, мы еще недостаточно подготовлены, чтобы тягаться на равных с США и ЕС. Такова реальность и не надо бояться ее признать - бояться надо того, что не будет проведена работа над ошибками.
Курс переподготовки нужно проводить в своих стенах, поменьше отвлекаясь на истерические выплески по поводу Запада, который мечтает нас поработить. Пока недопустимо много энергии уходит в бессмысленный пропагандистский пар-свисток. Петр потому и был великим, что, проиграв под Нарвой, вместо того, чтобы пустопорожне голосить о вечной ненависти Европы к нам, продолжил у неё учиться, заботясь взять всё лучшее и стать сильнее - под Полтавой. Нам пока вот этого петровского величия остро недостает. Тоже один из «ресурсов», без восполнения которого будет трудно добиться успеха.
Если через Стрелкова подан сигнал о том, что объявлена война неназванному затаившемуся врагу и других сигналов не последует, вот это и станет, действительно, «сливом». Сливом фрустрации поражения во внутреннюю социально-политическую среду. В подобных безадресных декларациях не следует усматривать ничего, кроме намерения в очередной раз перевести стрелки в абстрактном направлении, то есть заболтать проблему, загнать ее под ковер, «бесследно» растворить в головах, как бы незаметно подняв общий предельный лимит неудовлетворенности и раздражения.
Возвращение войны в родные пенаты, с переформатированием из империалистической в гражданскую, хотя бы и в преимущественно холодных вариантах, сулит внутренние разрушения, упадок, умственную и психическую анархию там, где нужна программа восстановления институтов и наведения порядка. Предъявление обществу вместо системной проблемы смутного образа высокопоставленных злоумышленников, которые украли победу у Путина и России, не только откладывает принятие системных решений, но и добивает системность как таковую, громя ее остатки в умах. Оно будет означать поражение в наихудшем смысле: не только временный отказ от наступления на Украину, но и откат на позиции, где ожидают исторические трудности принципата, с которыми когда-то не справился сам Сталин, и где не так давно уже приходилось проводить ночи в раздумьях, куда идти дальше.
Если выбрать этот путь, через какое-то время мы снова проиграем, возможно, более фатально.
Обвинения Путина в том, что он «слил Новороссию», справедливы в весьма ограниченной степени.
Во-первых, он преследовал более значительные цели, чем создание небольшого гетто для русских. Он отвечал за успех всего имперского наступления, а не за судьбу одного конкретного участка военно-политического фронта. Жертвовать Россией и Украиной ради Новороссии было бы не очень хорошей стратегией.
Таким образом, во-вторых, мы не «слили» локально Новороссию, мы объективно потерпели общее поражение. Мы проиграли не в частностях, а в целом. Добившись успеха на небольшом участке, мы принуждены к отступлению в масштабах фронта. Наиболее значительные из поставленных целей не достигнуты по причине генерализованной слабости РФ, недостаточности ресурсов самого различного порядка. Иначе говоря, на текущем этапе не вопрос желания или нежелания Путина - «слить» или «не слить» Новороссию, но вопрос сил и возможностей проекта Большая Россия в целом, ресурсами которого Новороссия - как субпроект - была обеспечена и поддержана.
В-третьих, именно восприятие происшедшего как «Путин слил» и является симптомом ресурсного дефицита, упомянутого пунктом ранее, в первую очередь мозгового, а те, кто козыряет сливным тезисом, собственно, и воплощают в себе русскую слабость, которая вынудила Путина отступить. Представление людей данного сорта о победе, о силе, способной её достичь, делало победу заведомо невозможной. Нельзя сказать, что ими проблема и исчерпывается: они - часть более общего явления.
В-четвертых, разворот к внутренней политике неизбежен и ожидался вследствие предварительного осознания всех вышеупомянутых обстоятельств. Говоря коротко, мы еще недостаточно подготовлены, чтобы тягаться на равных с США и ЕС. Такова реальность и не надо бояться ее признать - бояться надо того, что не будет проведена работа над ошибками.
Курс переподготовки нужно проводить в своих стенах, поменьше отвлекаясь на истерические выплески по поводу Запада, который мечтает нас поработить. Пока недопустимо много энергии уходит в бессмысленный пропагандистский пар-свисток. Петр потому и был великим, что, проиграв под Нарвой, вместо того, чтобы пустопорожне голосить о вечной ненависти Европы к нам, продолжил у неё учиться, заботясь взять всё лучшее и стать сильнее - под Полтавой. Нам пока вот этого петровского величия остро недостает. Тоже один из «ресурсов», без восполнения которого будет трудно добиться успеха.
Если через Стрелкова подан сигнал о том, что объявлена война неназванному затаившемуся врагу и других сигналов не последует, вот это и станет, действительно, «сливом». Сливом фрустрации поражения во внутреннюю социально-политическую среду. В подобных безадресных декларациях не следует усматривать ничего, кроме намерения в очередной раз перевести стрелки в абстрактном направлении, то есть заболтать проблему, загнать ее под ковер, «бесследно» растворить в головах, как бы незаметно подняв общий предельный лимит неудовлетворенности и раздражения.
Возвращение войны в родные пенаты, с переформатированием из империалистической в гражданскую, хотя бы и в преимущественно холодных вариантах, сулит внутренние разрушения, упадок, умственную и психическую анархию там, где нужна программа восстановления институтов и наведения порядка. Предъявление обществу вместо системной проблемы смутного образа высокопоставленных злоумышленников, которые украли победу у Путина и России, не только откладывает принятие системных решений, но и добивает системность как таковую, громя ее остатки в умах. Оно будет означать поражение в наихудшем смысле: не только временный отказ от наступления на Украину, но и откат на позиции, где ожидают исторические трудности принципата, с которыми когда-то не справился сам Сталин, и где не так давно уже приходилось проводить ночи в раздумьях, куда идти дальше.
Если выбрать этот путь, через какое-то время мы снова проиграем, возможно, более фатально.