Карантинное музыковедение: «1917», Томас Ньюман и Ральф Воан Уильямс
Первый день карантина: слушаю симфонии Ральфа Воана Уильямса, английского композитора первой половины ХХ века. Симфоний у него девять, как у Бетховена, и я сейчас на третьей, «Пасторальной» (у Бетховена Пасторальная тоже есть, но под номером 6).
Это я решила поискать подкастов, чтобы для разнообразия слушать под работу не только музыку, и даже набрела на подкаст о психологии мужской сексуальности, но он был какой-то совсем короткий и поверхностный, так что в конечном счёте всё свелось опять к музыке. Подкаст «Шум и яркость» от КиноПоиска - о музыке в кино. Ведёт Лев Ганкин, музыкальный журналист, переводчик. Я начала с пред-оскаровского выпуска о композиторах-номинантах:
И слушала я его, а потом ещё слушала и читала всякое, а ещё я сейчас слушаю упоительный цикл лекций Константина Михайлова «Interbellum» о периоде между двумя мировыми войнами, и что-то меня пробило на стихийный лонгрид. Как известно, лучший способ что-то запомнить - рассказать об этом.
* * *
О любимом моём Томасе Ньюмане с его саундтреком к «1917» Лев Ганкин в подкасте коротенько, но наглядно объясняет, как композитор подстраивался под идею съёмки единым кадром. А ещё он сказал интересную штуку: эпический симфоничный саундтрек Ньюмана в некоторых моментах гармонии и оркестровки похож на музыку Воана Уильямса. Который, что символично, воевал в Первой мировой. К началу войны ему уже был 41, он был известным композитором, но он решил вступить в армию рядовым, и на войне занимался самой опасной работой на передовой. Сначала Воан Уильямс служил санитаром в медицинских войсках, затем лейтенантом в артиллерии, и глухота, развившаяся у него позднее, - это от грохота орудий, которые он перезаряжал.
Ральф Воан Уильямс в годы войны (c)
Имя Воана Уильямса я знала, но из музыки, честно говоря, ничего не помнила. В мире он не настолько широко известен, как его младший современник Бриттен, но для возрождения английской музыки в ХХ веке Воан Уильямс - один из главных персонажей. Если английские композиторы прежних эпох учились в основном у германцев, то теперь обратились к французам. В 1908 году Воан-Уильямс ездил в Париж учиться у Мориса Равеля - хотя тот и был его на три года младше. Непосредственно с Равелем они занимались три месяца, но после поддерживали дружеские отношения, и Равель очень сильно на него (как и на многих других) повлиял, но всё же Воан Уильямс оставался композитором оригинальным и глубоко английским по духу.
Воан Уильямс писал и киномузыку - на основе музыки к фильму «Скотт в Антарктике» (1952) появилась 7-я симфония, «Антарктика». Её он написал в 80, и после этого - ещё две симфонии. Занятия музыкой всё-таки очень хороши для мозга, так что моё образование, может, и не бессмысленно.
* * *
Первое его высказывание, которое мне попалось - «мы должны слушать симфонию так, как если бы принимали участие в её создании». Вот такое ощущение у меня от музыки Ньюмана, да и вообще много от чего любимого: помимо того, что это удивительно красивая музыка, - это какая-то овеществлённая мысль. Поняла, что Воана Уильямса мне срочно надо. Каких-то конкретных упоминаний о его влиянии на Ньюмана я не нашла, только общие слова о том, что тот действительно этого композитора ценит. Девять симфоний и куча других произведений меня как-то обескуражили, и я попыталась нагуглить, на что конкретно смотреть, и в связи с Ньюманом, нашла два упоминания.
Во-первых, пишут, - смотреть надо на вторую, «Лондонскую» симфонию (1914). Это такое изумительно красивое импрессионистское полотно об индустриальном Лондоне времён последних повестей «Саги о Форсайтах». Послушала - и правда много общего. Особенно много общего с медленной частью:
Во-вторых - на небольшую оркестровую пьесу того же года: романс для скрипки с оркестром «Взлетающий жаворонок», вдохновлённый стихотворением английского поэта XIX века Джорджа Мередита. Стихотворение очень детально описывает этого маленького жаворонка - звуки, движения. Партия скрипки у Воана Уильямса, как писала его жена, тоже поэт, - одновременно песня жаворонка и его полёт. Равелевское сочетание прозрачности и детализированности звучания в этой пьесе особенно хорошо слышно, а ещё прикольные моменты, когда ты вроде бы слушаешь что-то, что могло быть написано в конце XIX века, но вдруг щёлк - и понимаешь, что это уже ХХ-й. И - что половина саундтреков 1990-х похожа на эту музыку. Даже если кто-то совсем не любит (или думает, что не понимает) академическую музыку - послушайте, это круто и красиво.
* * *
Но это всё были произведения предвоенного времени, хотя вторая редакция «Жаворонка» была сделана после войны. А вот непосредственно под впечатлением от Первой мировой Воан Уильямс написал третью, «Пасторальную» симфонию (окончена в 1922 году).
Если слушать «Пасторальную» симфонию, не зная её истории, то про войну вряд ли догадаешься (но определённо догадаешься, что это о чём-то личном, важном и трудном). Это в основном приглушённая задумчивая музыка, будто подёрнутая дымкой, как на картинах Уистлера. И музыка небыстрая: обычно в симфонии есть одна медленная часть - какая-то из средних, а тут медленные все четыре.
Один известный и едкий критик - и он был не одинок в своём впечатлении - написал об этой симфонии, имея в виду скорее творчество Воана Уильямса в целом: «it is all just a little too much like a cow looking over a gate» - «всё это немного слишком затянуто, как будто корова глядит на ворота» (тут я поняла, что нашла идеальное описание того типа музыки, которая мне нравится по жизни). Воан Уильямс на подобное отвечал: «It's not really lambkins frisking at all as most people take for granted» - «здесь вовсе нет скачущих ягнят, как заранее предполагает большинство». Название «Пасторальная», как говорил композитор, относится не к родным английским просторам, а к пейзажам Франции, которые Воан Уильямс видел из траншей, а по ночам, - когда забирал раненых и умирающих солдат с поля боя. А музыкальным импульсом вдохновения для будущей симфонии послужил эпизод, «когда горнист по ошибке сыграл интервал септимы вместо октавы» (с) (октава звучит стройно и благозвучно, а септима - явный диссонанс, ничего благородного).
«It's Not Lambkins Frisking At All» - эта фраза не раз становилась названием статей и радиопередач о том, как Первая мировая отразилась в музыке британских композиторов. Влияние трагических событий эпохи на творческие умы - дело сложное и индивидуальное, и ХХ век (тут должно быть какое-то слово, объединяющее «увы» и «к счастью») позволил увидеть огромный спектр реакций художников на трагедии во множестве выдающихся произведений, и обычно - на основе личного опыта. В той же статье, откуда я взяла цитату про горниста, пишут, что влияние Первой мировой на творчество Воана Уильямса оказалось глубоким и продолжительным, но оно проявило себя не в открытом протесте или в изменении стиля, а скорее в более интенсивном обращении композитора ко внутреннему миру, душевным состояниям. Интересно, что похожее, кажется, происходило с Морисом Равелем. У него тем произведением, в котором опыт войны отразился наиболее непосредственно (и при этом чрезвычайно опосредованно), стала фортепианная сюита «Гробница Куперена» (1914-1917). Хрупкая, будто из другого времени музыка танцевальной сюиты отсылает к стилю французских клавесинистов эпохи классицизма, но каждая часть посвящена памяти одного из погибших друзей.
Третью симфонию я полюбила с первого раза всю целиком, но если выбирать, то - недлинная вторая часть, Lento moderato. Впечатления от лажающего горниста - это как раз здесь. А дальше там - изумительная сонная каденция трубы, которой тут запрещено пользоваться вентилями, отчего получается немного нестройное, плывущее звучание, как у старинной натуральной трубы.
Мне теперь очень интересно, не вдохновлялся ли Ньюман именно этой симфонией в своём саундтреке. Но в любом случае, эта музыка как-то очень близка с фильмом «1917» - может, этим своим чрезвычайно личным пристальным взглядом, своим отсутствием окончательной оценки и тем, что это всё-таки, при всей оглушительной живости эмоций, это всё-таки работа памяти, мысли.
* * *
А ещё у Воана Уильямса есть симфоническая фантазия на тему «Зелёных рукавов», а это всегда хорошо.
* * *
Ещё по теме: статья о том, как Первая мировая война повлияла на ход музыкальной истории на канале Филармонии имени Шостаковича.
* * *
Заодно нагуглила, что отец Томаса Ньюмана (он же - дядя другого известного кинокомпозитора, Рэнди Ньюмана), обладатель 9 «Оскаров» - автор музыки к знаменитой заставке 20th Century Fox.
* * *
Поняла, что половина всей музыки, которая мне нравится, в самом конечном счёте похожа на Равеля.
* * *
В общем, подкаст был увлекательный и информативный, особенно если пойти вразнос по «гиперссылкам». Я точно послушаю другие выпуски (но не за работой, это оказалось опасно). И никогда не думала, что скажу это, но я соскучилась по музыковедению.
Это я решила поискать подкастов, чтобы для разнообразия слушать под работу не только музыку, и даже набрела на подкаст о психологии мужской сексуальности, но он был какой-то совсем короткий и поверхностный, так что в конечном счёте всё свелось опять к музыке. Подкаст «Шум и яркость» от КиноПоиска - о музыке в кино. Ведёт Лев Ганкин, музыкальный журналист, переводчик. Я начала с пред-оскаровского выпуска о композиторах-номинантах:
И слушала я его, а потом ещё слушала и читала всякое, а ещё я сейчас слушаю упоительный цикл лекций Константина Михайлова «Interbellum» о периоде между двумя мировыми войнами, и что-то меня пробило на стихийный лонгрид. Как известно, лучший способ что-то запомнить - рассказать об этом.
* * *
О любимом моём Томасе Ньюмане с его саундтреком к «1917» Лев Ганкин в подкасте коротенько, но наглядно объясняет, как композитор подстраивался под идею съёмки единым кадром. А ещё он сказал интересную штуку: эпический симфоничный саундтрек Ньюмана в некоторых моментах гармонии и оркестровки похож на музыку Воана Уильямса. Который, что символично, воевал в Первой мировой. К началу войны ему уже был 41, он был известным композитором, но он решил вступить в армию рядовым, и на войне занимался самой опасной работой на передовой. Сначала Воан Уильямс служил санитаром в медицинских войсках, затем лейтенантом в артиллерии, и глухота, развившаяся у него позднее, - это от грохота орудий, которые он перезаряжал.
Ральф Воан Уильямс в годы войны (c)
Имя Воана Уильямса я знала, но из музыки, честно говоря, ничего не помнила. В мире он не настолько широко известен, как его младший современник Бриттен, но для возрождения английской музыки в ХХ веке Воан Уильямс - один из главных персонажей. Если английские композиторы прежних эпох учились в основном у германцев, то теперь обратились к французам. В 1908 году Воан-Уильямс ездил в Париж учиться у Мориса Равеля - хотя тот и был его на три года младше. Непосредственно с Равелем они занимались три месяца, но после поддерживали дружеские отношения, и Равель очень сильно на него (как и на многих других) повлиял, но всё же Воан Уильямс оставался композитором оригинальным и глубоко английским по духу.
Воан Уильямс писал и киномузыку - на основе музыки к фильму «Скотт в Антарктике» (1952) появилась 7-я симфония, «Антарктика». Её он написал в 80, и после этого - ещё две симфонии. Занятия музыкой всё-таки очень хороши для мозга, так что моё образование, может, и не бессмысленно.
* * *
Первое его высказывание, которое мне попалось - «мы должны слушать симфонию так, как если бы принимали участие в её создании». Вот такое ощущение у меня от музыки Ньюмана, да и вообще много от чего любимого: помимо того, что это удивительно красивая музыка, - это какая-то овеществлённая мысль. Поняла, что Воана Уильямса мне срочно надо. Каких-то конкретных упоминаний о его влиянии на Ньюмана я не нашла, только общие слова о том, что тот действительно этого композитора ценит. Девять симфоний и куча других произведений меня как-то обескуражили, и я попыталась нагуглить, на что конкретно смотреть, и в связи с Ньюманом, нашла два упоминания.
Во-первых, пишут, - смотреть надо на вторую, «Лондонскую» симфонию (1914). Это такое изумительно красивое импрессионистское полотно об индустриальном Лондоне времён последних повестей «Саги о Форсайтах». Послушала - и правда много общего. Особенно много общего с медленной частью:
Во-вторых - на небольшую оркестровую пьесу того же года: романс для скрипки с оркестром «Взлетающий жаворонок», вдохновлённый стихотворением английского поэта XIX века Джорджа Мередита. Стихотворение очень детально описывает этого маленького жаворонка - звуки, движения. Партия скрипки у Воана Уильямса, как писала его жена, тоже поэт, - одновременно песня жаворонка и его полёт. Равелевское сочетание прозрачности и детализированности звучания в этой пьесе особенно хорошо слышно, а ещё прикольные моменты, когда ты вроде бы слушаешь что-то, что могло быть написано в конце XIX века, но вдруг щёлк - и понимаешь, что это уже ХХ-й. И - что половина саундтреков 1990-х похожа на эту музыку. Даже если кто-то совсем не любит (или думает, что не понимает) академическую музыку - послушайте, это круто и красиво.
Click to view* * *
Но это всё были произведения предвоенного времени, хотя вторая редакция «Жаворонка» была сделана после войны. А вот непосредственно под впечатлением от Первой мировой Воан Уильямс написал третью, «Пасторальную» симфонию (окончена в 1922 году).
Если слушать «Пасторальную» симфонию, не зная её истории, то про войну вряд ли догадаешься (но определённо догадаешься, что это о чём-то личном, важном и трудном). Это в основном приглушённая задумчивая музыка, будто подёрнутая дымкой, как на картинах Уистлера. И музыка небыстрая: обычно в симфонии есть одна медленная часть - какая-то из средних, а тут медленные все четыре.
Один известный и едкий критик - и он был не одинок в своём впечатлении - написал об этой симфонии, имея в виду скорее творчество Воана Уильямса в целом: «it is all just a little too much like a cow looking over a gate» - «всё это немного слишком затянуто, как будто корова глядит на ворота» (тут я поняла, что нашла идеальное описание того типа музыки, которая мне нравится по жизни). Воан Уильямс на подобное отвечал: «It's not really lambkins frisking at all as most people take for granted» - «здесь вовсе нет скачущих ягнят, как заранее предполагает большинство». Название «Пасторальная», как говорил композитор, относится не к родным английским просторам, а к пейзажам Франции, которые Воан Уильямс видел из траншей, а по ночам, - когда забирал раненых и умирающих солдат с поля боя. А музыкальным импульсом вдохновения для будущей симфонии послужил эпизод, «когда горнист по ошибке сыграл интервал септимы вместо октавы» (с) (октава звучит стройно и благозвучно, а септима - явный диссонанс, ничего благородного).
«It's Not Lambkins Frisking At All» - эта фраза не раз становилась названием статей и радиопередач о том, как Первая мировая отразилась в музыке британских композиторов. Влияние трагических событий эпохи на творческие умы - дело сложное и индивидуальное, и ХХ век (тут должно быть какое-то слово, объединяющее «увы» и «к счастью») позволил увидеть огромный спектр реакций художников на трагедии во множестве выдающихся произведений, и обычно - на основе личного опыта. В той же статье, откуда я взяла цитату про горниста, пишут, что влияние Первой мировой на творчество Воана Уильямса оказалось глубоким и продолжительным, но оно проявило себя не в открытом протесте или в изменении стиля, а скорее в более интенсивном обращении композитора ко внутреннему миру, душевным состояниям. Интересно, что похожее, кажется, происходило с Морисом Равелем. У него тем произведением, в котором опыт войны отразился наиболее непосредственно (и при этом чрезвычайно опосредованно), стала фортепианная сюита «Гробница Куперена» (1914-1917). Хрупкая, будто из другого времени музыка танцевальной сюиты отсылает к стилю французских клавесинистов эпохи классицизма, но каждая часть посвящена памяти одного из погибших друзей.
Третью симфонию я полюбила с первого раза всю целиком, но если выбирать, то - недлинная вторая часть, Lento moderato. Впечатления от лажающего горниста - это как раз здесь. А дальше там - изумительная сонная каденция трубы, которой тут запрещено пользоваться вентилями, отчего получается немного нестройное, плывущее звучание, как у старинной натуральной трубы.
Мне теперь очень интересно, не вдохновлялся ли Ньюман именно этой симфонией в своём саундтреке. Но в любом случае, эта музыка как-то очень близка с фильмом «1917» - может, этим своим чрезвычайно личным пристальным взглядом, своим отсутствием окончательной оценки и тем, что это всё-таки, при всей оглушительной живости эмоций, это всё-таки работа памяти, мысли.
* * *
А ещё у Воана Уильямса есть симфоническая фантазия на тему «Зелёных рукавов», а это всегда хорошо.
* * *
Ещё по теме: статья о том, как Первая мировая война повлияла на ход музыкальной истории на канале Филармонии имени Шостаковича.
* * *
Заодно нагуглила, что отец Томаса Ньюмана (он же - дядя другого известного кинокомпозитора, Рэнди Ньюмана), обладатель 9 «Оскаров» - автор музыки к знаменитой заставке 20th Century Fox.
* * *
Поняла, что половина всей музыки, которая мне нравится, в самом конечном счёте похожа на Равеля.
* * *
В общем, подкаст был увлекательный и информативный, особенно если пойти вразнос по «гиперссылкам». Я точно послушаю другие выпуски (но не за работой, это оказалось опасно). И никогда не думала, что скажу это, но я соскучилась по музыковедению.