точка невозврата
Алешка пытался вспомнить, когда же случился этот переломный момент. С чего всё началось и покатилось, словно с вершины Эльбруса? Неотвратимость снежной лавины, когда ты видишь, как от склона отрывается огромная снежная стена и мчится на тебя, сметая деревья и ломая всё на своём пути, и нет спасенья, нет убежища, нет далее жизни. Когда же наступила эта самая "точка невозврата", когда осознаёшь, что больше не будет в твоей жизни того прежнего света, солнечного тепла, радостной улыбки и предвкушения вечного счастья?
Нет, внешне всё оставалось, как-будто бы, прежним. Они вместе сидели на лекциях, писали формулы и отвечали на семинарах. Он также, как раньше, делал за Лену лабораторные работы, ходил их первым сдавать, чтобы потом подготовить её к дополнительным вопросам. Вместе возвращались... Только всё чаще с ними бывал кто-нибудь третий или даже четвёртый. У неё не было подруг, а сейчас вечно увязывались то Светлана, то Наташка. Причем такое впечатление, что Света вообще переселилась к Лене в дом, поскольку частенько оставалась ночевать, а Наталья, собственно говоря, жила через дорогу от Лениного дома, и избежать её присутствия тоже не было никакой возможности. А сама Лена словно даже и не замечала Алёшкиного недовольства и обиды.
Несколько раз он пытался с ней поговорить. Она удивлённо поднимала брови и отвечала, что он всё выдумывает, что ему всё кажется, что у них всё в порядке и у него больное воображение. Алёшка приглашал её на прогулки, приезжал неожиданно в выходные, привозил цветы и билеты в кино. Она очень редко принимала его приглашения, потому что всегда находились объективные причины для обоснованного отказа. Как-то они пошли в театр... но и там оказалась вездесущая Света. "Насмешливое моё счастье"... так назывался спектакль... Действительно, насмешливое...
А потом случился тот самый странный разговор. Лешка сказал Лене, что она собирает коллекцию. Многие ведь занимаются коллекционированием: кто марки собирает, кто монеты. А вот она собирает коллекцию человеческих сердец. Каждое лежит в отдельном бархатном углублении, словно красивый камень, и возле него есть маленький ярлычок - имя, дата, место обнаружения. И это всё закрыто стеклянной витриной, а хозяйка Лена периодически вытирает с неё пыль и любуется своими сокровищами. Она тогда долго, молча и внимательно смотрела на него. И ничего не ответила.
А теперь ему предстоит действительно страшное. Её родители пригласили присоединиться к ним в поездке в Крым. Целый месяц вдвоём! Ну, не совсем вдвоём, конечно, но всё-таки... Он же сможет видеть Лену каждай день! Вдумайтесь: утром, днём, вечером! Он сможет валяться с ней на пляже и читать для неё вслух её любимые книги, любоваться ею ежесекундно и плавать вместе в море! У него перехватило дыхание. Предложение прозвучало во время субботнего обеда, на который Лёшка был официально приглашён. Нет, он и раньше, приезжая в выходной день, оставался на обед, поскольку Ленины родители явно ему симпатизировали, но в данном случае Ленина мама лично пригласила его, переспросив несколько раз, удобно ли ему прийти в субботу. Он оглянулся на Лену. Она сидела молча, с непроницаемым видом, равнодушным выражением лица, сохраняя полный нейтралитет. Знала ли она? Конечно, знала. Вряд ли бы это предложение прозвучало сейчас, если бы она оставалась в неведении. Поймал её взгляд. Лёд! Словно обжёгся... Он понял, что она не в восторге от перспективы провести месяц вместе, но... но... Но он не мог отказаться от такой поездки, и дал своё согласие. И вот пришла та самая "следующая" суббота, когда в шесть часов утра началось их путешествие.
И вот они здесь. Буйство зелени, бирюза моря, живописность камней, скал, гор. Жара, солнце, когда яркие краски словно блекнут и растворяются в воздухе, дрожащее марево над набережной, запах шашлыков и олеандров. Утренние купания до восхода солнца, рассвет на берегу, маленькие крабики, убегающие от людей, морской конёк, которого он видел, нырнув поглубже... Сбывшаяся мечта?
Что это было? Ад в раю или рай в аду? Даже сейчас, по прошествии недели со дня возвращения, Алешка не мог определить это даже для самого себя.
… Лена была то совершенно чужой, то родной и теплой. Однажды, когда он на пляже вслух читал ей "Анну Каренину" и все было совершенно замечательно, она резко оборвала его, показывая рукой куда-то в сторону: "Смотри, видишь этого молодого человека?" - Алешка посмотрел в том направлении и увидел мускулистого симпатичного парня, постарше их лет на пять. "Я хочу вечером танцевать с ним. Иди, познакомься и представься моим двоюродным братом. Скажи, что твоя сестра хочет с ним познакомиться. Да! И не забудь с этого момента называть мою маму "тетей Людой". - Алешка втянул в себя воздух и не смог выдохнуть. Лена взглянула на его застывшее лицо: "Что ты мне корчишь рожи! Иди немедленно".
Он пошел. Небрежно, как ему казалось, остановился возле этого парня. Представился и пригласил подойти с ним к Лене: "Это моя сестра. Лена, это - Саша".
По вечерам в доме отдыха играла музыка. Стареющий "ди-джей" менял кассеты и объявлял танцы. В общем - веселил отдыхающих. На площадке для танцев прыгали и скакали дети и парочка пенсионеров вспоминали молодость, стараясь воспроизвести вальс под неподходящую для этого песню Антонова "Летящей походкой…" Темнело. Площадка наполнялась молодежью.
Скоро появился Саша. "Иди и скажи ему, что я хочу с ним танцевать", - приказала Лена, обращаясь к Алешке. "Послушный идиот", - подумал тот о себе, но не посмел возразить.
После танца Лена сказала, что пройдется с новым молодым человеком. Алешка похолодел, но ничего не сказал. Остался стоять на месте. "Истукан", - ругал он себя, - "и надо же быть таким придурком!"
К счастью, Лена появилась спустя всего минут 15. Она подошла к Алешке, смеюсь, обняла его. "Никогда не встречала более безмозглых экземпляров", - сказала она, - "у него, наверное коэффициент IQ меньше 15!"
Он был счастлив. Все оставшиеся дни до отъезда он был просто по-человечески счастлив. Сбывалось то, о чем он мог только фантазировать: ночные прогулки только вдвоем, танец на пляже без музыки под его пение, ныряние с пирса, взявшись за руки, ее улыбающееся лицо, к которому он мог прикасаться своими губами.
… Лешка смог позвонить Лене только через неделю после их возвращения; дома не было телефона, тяжело заболела мама и ее нужно было определить в больницу, а потом отправлять в лагерь близнецов - его младших брата и сестру. Отец, как обычно, был в командировке и ничем помочь не мог.
У него почему-то дрожали руки, когда он набирал ее номер. "Лена? Привет, это - я, извини, что…", - она оборвала его на полуслове. Она не хотела слышать его объяснений. Она была груба и несдержанна. "Ды иди ты к черту!" - хотел сказать Лене Алешка, но, конечно, ничего не сказал. Он медленно положил трубку на рычаг.
Нет, внешне всё оставалось, как-будто бы, прежним. Они вместе сидели на лекциях, писали формулы и отвечали на семинарах. Он также, как раньше, делал за Лену лабораторные работы, ходил их первым сдавать, чтобы потом подготовить её к дополнительным вопросам. Вместе возвращались... Только всё чаще с ними бывал кто-нибудь третий или даже четвёртый. У неё не было подруг, а сейчас вечно увязывались то Светлана, то Наташка. Причем такое впечатление, что Света вообще переселилась к Лене в дом, поскольку частенько оставалась ночевать, а Наталья, собственно говоря, жила через дорогу от Лениного дома, и избежать её присутствия тоже не было никакой возможности. А сама Лена словно даже и не замечала Алёшкиного недовольства и обиды.
Несколько раз он пытался с ней поговорить. Она удивлённо поднимала брови и отвечала, что он всё выдумывает, что ему всё кажется, что у них всё в порядке и у него больное воображение. Алёшка приглашал её на прогулки, приезжал неожиданно в выходные, привозил цветы и билеты в кино. Она очень редко принимала его приглашения, потому что всегда находились объективные причины для обоснованного отказа. Как-то они пошли в театр... но и там оказалась вездесущая Света. "Насмешливое моё счастье"... так назывался спектакль... Действительно, насмешливое...
А потом случился тот самый странный разговор. Лешка сказал Лене, что она собирает коллекцию. Многие ведь занимаются коллекционированием: кто марки собирает, кто монеты. А вот она собирает коллекцию человеческих сердец. Каждое лежит в отдельном бархатном углублении, словно красивый камень, и возле него есть маленький ярлычок - имя, дата, место обнаружения. И это всё закрыто стеклянной витриной, а хозяйка Лена периодически вытирает с неё пыль и любуется своими сокровищами. Она тогда долго, молча и внимательно смотрела на него. И ничего не ответила.
А теперь ему предстоит действительно страшное. Её родители пригласили присоединиться к ним в поездке в Крым. Целый месяц вдвоём! Ну, не совсем вдвоём, конечно, но всё-таки... Он же сможет видеть Лену каждай день! Вдумайтесь: утром, днём, вечером! Он сможет валяться с ней на пляже и читать для неё вслух её любимые книги, любоваться ею ежесекундно и плавать вместе в море! У него перехватило дыхание. Предложение прозвучало во время субботнего обеда, на который Лёшка был официально приглашён. Нет, он и раньше, приезжая в выходной день, оставался на обед, поскольку Ленины родители явно ему симпатизировали, но в данном случае Ленина мама лично пригласила его, переспросив несколько раз, удобно ли ему прийти в субботу. Он оглянулся на Лену. Она сидела молча, с непроницаемым видом, равнодушным выражением лица, сохраняя полный нейтралитет. Знала ли она? Конечно, знала. Вряд ли бы это предложение прозвучало сейчас, если бы она оставалась в неведении. Поймал её взгляд. Лёд! Словно обжёгся... Он понял, что она не в восторге от перспективы провести месяц вместе, но... но... Но он не мог отказаться от такой поездки, и дал своё согласие. И вот пришла та самая "следующая" суббота, когда в шесть часов утра началось их путешествие.
И вот они здесь. Буйство зелени, бирюза моря, живописность камней, скал, гор. Жара, солнце, когда яркие краски словно блекнут и растворяются в воздухе, дрожащее марево над набережной, запах шашлыков и олеандров. Утренние купания до восхода солнца, рассвет на берегу, маленькие крабики, убегающие от людей, морской конёк, которого он видел, нырнув поглубже... Сбывшаяся мечта?
Что это было? Ад в раю или рай в аду? Даже сейчас, по прошествии недели со дня возвращения, Алешка не мог определить это даже для самого себя.
… Лена была то совершенно чужой, то родной и теплой. Однажды, когда он на пляже вслух читал ей "Анну Каренину" и все было совершенно замечательно, она резко оборвала его, показывая рукой куда-то в сторону: "Смотри, видишь этого молодого человека?" - Алешка посмотрел в том направлении и увидел мускулистого симпатичного парня, постарше их лет на пять. "Я хочу вечером танцевать с ним. Иди, познакомься и представься моим двоюродным братом. Скажи, что твоя сестра хочет с ним познакомиться. Да! И не забудь с этого момента называть мою маму "тетей Людой". - Алешка втянул в себя воздух и не смог выдохнуть. Лена взглянула на его застывшее лицо: "Что ты мне корчишь рожи! Иди немедленно".
Он пошел. Небрежно, как ему казалось, остановился возле этого парня. Представился и пригласил подойти с ним к Лене: "Это моя сестра. Лена, это - Саша".
По вечерам в доме отдыха играла музыка. Стареющий "ди-джей" менял кассеты и объявлял танцы. В общем - веселил отдыхающих. На площадке для танцев прыгали и скакали дети и парочка пенсионеров вспоминали молодость, стараясь воспроизвести вальс под неподходящую для этого песню Антонова "Летящей походкой…" Темнело. Площадка наполнялась молодежью.
Скоро появился Саша. "Иди и скажи ему, что я хочу с ним танцевать", - приказала Лена, обращаясь к Алешке. "Послушный идиот", - подумал тот о себе, но не посмел возразить.
После танца Лена сказала, что пройдется с новым молодым человеком. Алешка похолодел, но ничего не сказал. Остался стоять на месте. "Истукан", - ругал он себя, - "и надо же быть таким придурком!"
К счастью, Лена появилась спустя всего минут 15. Она подошла к Алешке, смеюсь, обняла его. "Никогда не встречала более безмозглых экземпляров", - сказала она, - "у него, наверное коэффициент IQ меньше 15!"
Он был счастлив. Все оставшиеся дни до отъезда он был просто по-человечески счастлив. Сбывалось то, о чем он мог только фантазировать: ночные прогулки только вдвоем, танец на пляже без музыки под его пение, ныряние с пирса, взявшись за руки, ее улыбающееся лицо, к которому он мог прикасаться своими губами.
… Лешка смог позвонить Лене только через неделю после их возвращения; дома не было телефона, тяжело заболела мама и ее нужно было определить в больницу, а потом отправлять в лагерь близнецов - его младших брата и сестру. Отец, как обычно, был в командировке и ничем помочь не мог.
У него почему-то дрожали руки, когда он набирал ее номер. "Лена? Привет, это - я, извини, что…", - она оборвала его на полуслове. Она не хотела слышать его объяснений. Она была груба и несдержанна. "Ды иди ты к черту!" - хотел сказать Лене Алешка, но, конечно, ничего не сказал. Он медленно положил трубку на рычаг.