"Географ глобус пропил" - мои 5 копеек
Реципиентом, как мне казалось, я окажусь самым негодным. Как и многие, книгу читавшие, а главное - рёхнутые на "кудряшах". Но с другой стороны - Велединский, снявший лучший российский сериал всех времен и народов, который ему даже в официальных рецензиях, кажется, никто не припомнил. А с другой стороны - нелюбимый Хабенский. А еще с одной - ну в "Чайке"-то он был хоть куда. Короче, смотреть хотелось нестерпимо. Одна возможность накрылась ажиотажным спросом на билеты, но у нас было две стрелы на одной тетиве и вот - сбылось.
Ну что, можно поздравить нас с обретением глубоко народного кина, которому на каждом сеансе в финале будут аплодировать. Подзабытые лекала извлекли из загашников, стерли наросший мох, и оказалось, что кроить по ним можно вечно и с неизменным успехом. То, чего, казалось, больше нет и не будет - кино про нас, любимых. Только ленивый не помянул "Полеты..." как предшественника, ну а мы добавим сюда же и Зилова, и Платонова, как это дружно сделали с подачи Марчелли и его "Пьесы без названия". Смех, грех и слезы - мы такое будем смотреть, пока не вымрем, и не надоест никогда. Хорошие, но несчастные, на том стоим, с этого места не сдвинемся, потому как некуда, но чувство юмора при нас, а ничего краше несчастья с юмором быть не может. Это наше тайное знание, никому больше оно не дано, и даже совершенно ожлобившиеся (sic!) впадают в детский восторг, когда им это напоминают. Беглый взгляд на отзывы в сети все это подтверждает, а одно высказывание - ну просто в яблочко: зацепило, зацепило до слез! так могут снимать только русские! Правда, мне попался один отзыв типа "чему может научить этот фильм и что хотел сказать режиссер", но в семье, как известно, не без урода.
Фильм при этом не удался. Тот незабываемый шедевр у кудряшей по сравнению с фильмом урвал у времени лишние полтора часа, но только ли за счет этого расширенного временного пространства авторы заставили зрителя умирать от счастья, смеха и любви, не прерываясь ни на мгновение? Конечно, включение двух школ и трагически безысходное закольцовывание дети-взрослые-дети... и далее дурная бесконечность создают экзистенциальный объем, но и плоская, одномоментная кинокартинка тех же "Полетов" была абсолютным высказыванием, безукоризненным в каждом кадре. Увы, Географ грешит всем, чем только можно, начиная со сценария. Столь драгоценные при экранизации огромного романа минуты щедро отдаются крупноплановой задумчивости, а почти все сюжетные лини поданы впроброс, в результате чего отношения героев зрителю приходится додумывать, как в случае треугольника Колесников-Ветка-Саша, или довольствоваться точечными, но грубыми мазками, которыми обрисована перемена участи Нади и Будкина. Великолепной Лядовой приходится пошлейшим образом то заливисто хохотать, то метать ревнивые взоры в лучших традициях захудалой провинциальной сцены. Поблекшая Крекжде-Саша кроме своей блеклости вообще ничего фильму не добавляет, а самого Колесникова вряд ли кто после фильма припомнит, даром что на его роль выбрали мощнейшего Лагашкина. А тот кусочек сюжета - с учительницей немецкого - который я и по книге не помню, и у кудряшей не задействован, вышел, на мой взгляд самым провальным. Кусочек роскоши, вставленный в общий убогий материальный фон депрессивной провинции (ради правды жизни?), выглядит удивительно искусственно, а сама эта человеческая история разыграна как залежалый колбасный довесок, который продавец всегда норовил подсунуть рассеянному покупателю в суровые советские времена. И даже школьники вышли каким-то тусклым задником для героя, и совсем унылой обязаловкой звучали незабвенные "эротично" и "а у нас в деревне один мальчик...". В сети, оказывается, гуляют целые списки цитат из романа, но в фильме умудрились даже "провалить" некоторые из немногих задействованных. Когда Служкин на вопрос Нади, чем так привлекают женщин мужики типа Будкина, отвечает: квартира, машина и хрен в пол-аршина, зал безмолвствует, настолько неразборчиво звучит текст. Потому и следующая реплика Служкина - "кроме машины, я все это тебе могу предложить" - идет коту под хвост. Мелочь, конечно, но дьявол-то, как известно, в деталях. Да и одна из лучших сцен, вернее, ярче всех сыгранных, - с Веткой-Уколовой, которой щедро дан и звук, и крупность плана, показывает, что надо было просто тщательнЕй, а уж такие актеры расстарались бы на славу. Вообще странно, что возможности киноверсии оказались настолько мало задействованы, что даже выдающиеся пейзажи, что городского ужаса, что несокрушимой природы, свое практически не сыграли. А драматические моменты сплава по порогам мы видали и покруче, и с наличием такого прецедента, как, например, "Дикая река", надо было бы считаться.
В общем, результат выходит один, два, три... - ноль в пользу театра. Это, правда, не новость, он такой держится уже много-много лет, и кто бы подытожил все объяснения этому феномену в нашей культуре. И все-таки, хоть этот фильм и не лучшее у Велединского и Тодоровского, но из лучшего в нашем нынешнем кино, потому что ценность элементарного гуманизма никто не отменял, а дороже гуманизма с национальным окрасом для зрительских масс никогда ничего не было и не будет. И при всем моем сожалении-огорчении мне очень радостно, что фильм снят и главное в нем сохранилось. Даже былой гнев на автора романа, недрогнувшей злобной рукой расправившегося с "Историей мамонта", почему-то утих.