Сними обувь свою
Теперь о Войнич.
«Овод», конечно, оказал на меня сильнейшее впечатление в юности. Во многом он сформировал моё отношение к христианству. Вряд ли я смогу перечитать его полностью, сил не хватит. Не так давно узнал, что, написав книгу, Войнич занялась сочинением музыки и особого значения книге не придавала. Но спустя несколько десятилетий… вот её слова:
«…я в конце концов снова взялась за перо, чтобы проследить некоторые черты этого никогда не существовавшего характера в его предках. Этот обратный ход мысли удивляет меня больше, чем кого-либо. Если бы меня спросили, почему я решила на склоне лет заняться давно умершими английскими предками итальянского бунтаря, которые были для него в лучшем случае лишь ничего не значащими именами, моим единственным ответом было бы, что я не могла иначе и знаю об этом не больше, чем о других сторонах процесса появления на свет детей человеческого воображения. Я знаю только, что на протяжении всей моей долгой жизни эти и другие бесплотные создания моего духа, некоторые в человеческом образе, другие в форме музыкальных звуков, приходили и уходили, не спрашивая моего разрешения, и мне оставалось лишь одно - по мере своих сил поспевать за ними».
Войнич закончила эту книгу, когда ей был 81 год. Нормально, да? Написать роман (1897), захвативший Россию (впрочем, ничего не знать о своей славе), писать музыку… и в 81 год (1945) написать его prequel (извините за мой английский, как-то пока не поворачивается рука писать по-русски это слово). Написать просто потому, что не можешь его не написать.
Прочитал. Не пожалел. Не «Война и мир», не «Унесённые ветром», не «Гордость и предубеждение». В чём-то похоже и на то, и на другое, и на третье. Масштабно, безжалостно, психологично. И со знанием дела о счастье, любви и женской психологии. Без преувеличения, с высоты прожитых лет.
Несколько расстроил безграмотный перевод, но уж какой есть.
Пара фактов об авторе теперь. В 1955 в СССР выяснили, что Войнич - не мужчина и не итальянец, а вовсе даже женщина и живёт в США. Нашли, выплатили гонорар. О чём американские газетчики, не вполне разобравшись в теме, написали: «Роман шестидесятилетней давности пробивает железный занавес».
А ещё - вот фишка так фишка. Девичья фамилия Этель Лилиан - Буль. Математики и программисты, полагаю, по крайней мере слышали о булевой алгебре или булевых переменных. Ага, она дочь того самого Джорджа Буля. Ну и дела.
И вот что ещё интересно, про «Овода». Две фразы оттуда запомнились: «Жив и бью хвостом» и строки, которым Овод письмо заканчивает:
Счастливой мошкою
Летаю
Живу ли я
Иль умираю
Ну так вот, это Уильям Блэйк. Опять он, что ты будешь делать. Doors - он, «Мертвец» - опять он. И вот снова. Знаковая фигура, никуда не деться.
«Овод», конечно, оказал на меня сильнейшее впечатление в юности. Во многом он сформировал моё отношение к христианству. Вряд ли я смогу перечитать его полностью, сил не хватит. Не так давно узнал, что, написав книгу, Войнич занялась сочинением музыки и особого значения книге не придавала. Но спустя несколько десятилетий… вот её слова:
«…я в конце концов снова взялась за перо, чтобы проследить некоторые черты этого никогда не существовавшего характера в его предках. Этот обратный ход мысли удивляет меня больше, чем кого-либо. Если бы меня спросили, почему я решила на склоне лет заняться давно умершими английскими предками итальянского бунтаря, которые были для него в лучшем случае лишь ничего не значащими именами, моим единственным ответом было бы, что я не могла иначе и знаю об этом не больше, чем о других сторонах процесса появления на свет детей человеческого воображения. Я знаю только, что на протяжении всей моей долгой жизни эти и другие бесплотные создания моего духа, некоторые в человеческом образе, другие в форме музыкальных звуков, приходили и уходили, не спрашивая моего разрешения, и мне оставалось лишь одно - по мере своих сил поспевать за ними».
Войнич закончила эту книгу, когда ей был 81 год. Нормально, да? Написать роман (1897), захвативший Россию (впрочем, ничего не знать о своей славе), писать музыку… и в 81 год (1945) написать его prequel (извините за мой английский, как-то пока не поворачивается рука писать по-русски это слово). Написать просто потому, что не можешь его не написать.
Прочитал. Не пожалел. Не «Война и мир», не «Унесённые ветром», не «Гордость и предубеждение». В чём-то похоже и на то, и на другое, и на третье. Масштабно, безжалостно, психологично. И со знанием дела о счастье, любви и женской психологии. Без преувеличения, с высоты прожитых лет.
Несколько расстроил безграмотный перевод, но уж какой есть.
Пара фактов об авторе теперь. В 1955 в СССР выяснили, что Войнич - не мужчина и не итальянец, а вовсе даже женщина и живёт в США. Нашли, выплатили гонорар. О чём американские газетчики, не вполне разобравшись в теме, написали: «Роман шестидесятилетней давности пробивает железный занавес».
А ещё - вот фишка так фишка. Девичья фамилия Этель Лилиан - Буль. Математики и программисты, полагаю, по крайней мере слышали о булевой алгебре или булевых переменных. Ага, она дочь того самого Джорджа Буля. Ну и дела.
И вот что ещё интересно, про «Овода». Две фразы оттуда запомнились: «Жив и бью хвостом» и строки, которым Овод письмо заканчивает:
Счастливой мошкою
Летаю
Живу ли я
Иль умираю
Ну так вот, это Уильям Блэйк. Опять он, что ты будешь делать. Doors - он, «Мертвец» - опять он. И вот снова. Знаковая фигура, никуда не деться.