обрывки
мы вдвоем знаем некую важную информацию. похоже, о том, где спрятаны сокровища. при этом мы еще и хорошие. нас за оба пункта преследуют плохие. по телефону мы не можем говорить, потому что плохие наши разговоры засекают.
мы сидим на веранде в огромном (коммунальном) доме. ш. говорит: "не включай свет! тебя могут увидеть". я смеюсь, что никто ведь не знает, где мы сейчас. и иду проверить, что творится в доме. везде живут люди, причем не за закрытыми дверями, а прямо в проходных комнатах-коридорах. вижу узкую кровать, на которой спят двое детей и мама. папа сидит в коридоре на стуле и клюет носом. они не помещаются на кровать все вместе, поэтому спят посменно. рядом с мужчиной - огромная кровать. пустая. я не пойму - почему он не может лечь на нее? и тут появляется собственница кровати и орет, что, мол, я собираюсь отобрать у нее кровать... и что она этого не допустит. я шугаюсь, машу рукой и возвращаюсь на веранду.
почему-то нам необходимо позвонить. может быть, чтобы запутать следы. типа - они примчатся по вычисленному звонку, а мы давно уже смылись. звоним. я знаю, что до утра они не приедут. у нас есть время. решаем разделиться, потом в назначенной точке встретиться.
я еду на электричке-поезде. вместе со мной - семья и какая-то группка мужиков (человека 3-4), беседующая о ремонте. среди них молчаливый человек со внешностью гастарбайтера из недалекого заграничья: короткая стрижка, черные волосы, большие темные глаза, синеватая бритость. он стоит с большой рейкой в руках, придерживается за нее. я, вроде бы, и не разговариваю с ними, но улыбаюсь. и все мы к концу поездки как будто друзьями становимся. выходим, вытаскиваем свои вещи на перрон, у меня пакет с мусором, пакет с едой какой-то и рюкзак. рюкзак оказывается под другими вещами. я жду, пока все разберут свои баулы и разойдутся. почти все ушли, а рюкзака нет. и гастарбайтер не уходит. я оглядываюсь и спрашиваю:
- где же мой рюкзак?
он отвечает:
- разве ты до сих пор не поняла? - и улыбается.
я почему-то решаю, что мужики решили взять меня под свое крыло, взяли мой рюкзак и понесли его уже. можно поехать дальше с ними, быть спокойной, не бояться. гастарбайтер берет у меня из рук пакет с мусором, я смеюсь, что это не то, и что у него и так руки заняты. лучше я ему помогу - у него в руках две бутылки пива початые. одна бутылка переходит ко мне. мы идем (я думаю, что догонять мужиков), по дороге я думаю, что надо будет людям рассказать, что меня преследуют, чтобы они не вляпались в историю. но постепенно понимаю, что чувак вовсе не собирается догонять друзей. он ведет меня по странным безлюдным перронам, я начинаю стрематься. похоже, это один из плохих... что делать?! он машет рукой, показывая, что сейчас нам надо спуститься в темный тоннель. туда мне точно не надо! я оглядываюсь и вижу, что отчего-то перрон справа обрывается довольно круто, образуя отвесную скалу, там видны деревья, небо, холмы. на краю перрона стоит женщина и развешивает белье. я знаю, что умею летать. я решаю резко рвануть к краю и прыгнуть. он-то не сможет меня догнать! я просто улечу, а он останется с носом!
я бегу, крича по дороге - чтобы женщина заметила погоню и не дала чуваку безнаказанно схватить меня. за спиной слышу бег. не оборачиваясь, швыряю через плечо свой пакет с едой - вдруг попадет в него и помешает ему бежать... у края обрыва отталкиваюсь - и лечу. свет, солнце, зелень вокруг, очень красиво. но... за спиной я по-прежнему чувствую движение. я оборачиваюсь - и вижу, что мой преследователь тоже летит. летит ко мне. за ним нет перрона - вокруг фантастически красивый пейзаж. и бывший гастарбайтер стал совсем другим! у него доброжелательное лицо, очень красивые глаза, светло-русые волосы до плеч - пажеская или бардовская прическа. и вокруг него разливается сияние. я в шоке:
- кто ты?!
- я хилберт.
я рыдаю от счастья, прижимаюсь к нему, обнимаю, он обнимает меня - по-отечески.
- я так испугалась! мне было очень страшно, как хорошо, что это ты!
- я должен был привести тебя на мой холм...
и мы висим между небом и холмом в ярком солнечном свете.
мы сидим на веранде в огромном (коммунальном) доме. ш. говорит: "не включай свет! тебя могут увидеть". я смеюсь, что никто ведь не знает, где мы сейчас. и иду проверить, что творится в доме. везде живут люди, причем не за закрытыми дверями, а прямо в проходных комнатах-коридорах. вижу узкую кровать, на которой спят двое детей и мама. папа сидит в коридоре на стуле и клюет носом. они не помещаются на кровать все вместе, поэтому спят посменно. рядом с мужчиной - огромная кровать. пустая. я не пойму - почему он не может лечь на нее? и тут появляется собственница кровати и орет, что, мол, я собираюсь отобрать у нее кровать... и что она этого не допустит. я шугаюсь, машу рукой и возвращаюсь на веранду.
почему-то нам необходимо позвонить. может быть, чтобы запутать следы. типа - они примчатся по вычисленному звонку, а мы давно уже смылись. звоним. я знаю, что до утра они не приедут. у нас есть время. решаем разделиться, потом в назначенной точке встретиться.
я еду на электричке-поезде. вместе со мной - семья и какая-то группка мужиков (человека 3-4), беседующая о ремонте. среди них молчаливый человек со внешностью гастарбайтера из недалекого заграничья: короткая стрижка, черные волосы, большие темные глаза, синеватая бритость. он стоит с большой рейкой в руках, придерживается за нее. я, вроде бы, и не разговариваю с ними, но улыбаюсь. и все мы к концу поездки как будто друзьями становимся. выходим, вытаскиваем свои вещи на перрон, у меня пакет с мусором, пакет с едой какой-то и рюкзак. рюкзак оказывается под другими вещами. я жду, пока все разберут свои баулы и разойдутся. почти все ушли, а рюкзака нет. и гастарбайтер не уходит. я оглядываюсь и спрашиваю:
- где же мой рюкзак?
он отвечает:
- разве ты до сих пор не поняла? - и улыбается.
я почему-то решаю, что мужики решили взять меня под свое крыло, взяли мой рюкзак и понесли его уже. можно поехать дальше с ними, быть спокойной, не бояться. гастарбайтер берет у меня из рук пакет с мусором, я смеюсь, что это не то, и что у него и так руки заняты. лучше я ему помогу - у него в руках две бутылки пива початые. одна бутылка переходит ко мне. мы идем (я думаю, что догонять мужиков), по дороге я думаю, что надо будет людям рассказать, что меня преследуют, чтобы они не вляпались в историю. но постепенно понимаю, что чувак вовсе не собирается догонять друзей. он ведет меня по странным безлюдным перронам, я начинаю стрематься. похоже, это один из плохих... что делать?! он машет рукой, показывая, что сейчас нам надо спуститься в темный тоннель. туда мне точно не надо! я оглядываюсь и вижу, что отчего-то перрон справа обрывается довольно круто, образуя отвесную скалу, там видны деревья, небо, холмы. на краю перрона стоит женщина и развешивает белье. я знаю, что умею летать. я решаю резко рвануть к краю и прыгнуть. он-то не сможет меня догнать! я просто улечу, а он останется с носом!
я бегу, крича по дороге - чтобы женщина заметила погоню и не дала чуваку безнаказанно схватить меня. за спиной слышу бег. не оборачиваясь, швыряю через плечо свой пакет с едой - вдруг попадет в него и помешает ему бежать... у края обрыва отталкиваюсь - и лечу. свет, солнце, зелень вокруг, очень красиво. но... за спиной я по-прежнему чувствую движение. я оборачиваюсь - и вижу, что мой преследователь тоже летит. летит ко мне. за ним нет перрона - вокруг фантастически красивый пейзаж. и бывший гастарбайтер стал совсем другим! у него доброжелательное лицо, очень красивые глаза, светло-русые волосы до плеч - пажеская или бардовская прическа. и вокруг него разливается сияние. я в шоке:
- кто ты?!
- я хилберт.
я рыдаю от счастья, прижимаюсь к нему, обнимаю, он обнимает меня - по-отечески.
- я так испугалась! мне было очень страшно, как хорошо, что это ты!
- я должен был привести тебя на мой холм...
и мы висим между небом и холмом в ярком солнечном свете.