10 апреля. Сны
В 23:43 лег. Все равно все пусто.
В 07:45 с постели поднял звонок. Но он не был настоящим. Звук у моего дверного звонка другой - и, кроме того, я не уверен, что он еще действует, потому что ложные срабатывания прекратились. То был не настоящий звонок, а слуховая галлюцинация, призванная напомнить мне, что пора идти на работу.
Чепуха. Заткнись. Я сам решу, когда мне идти.
Но не лягу больше. Потрачу это время на дневник.
Опять снились кошмары.
В первом из них за мной гнался медведь с тесаком. Звучит абсурдно, но мне в тот момент было совсем не до смеха. Я был с экскурсией в прелестном диком месте: здесь была деревушка, над которой вздымался огромный горный склон, поросший растительностью, лесом; со склона шумел, обрываясь в пропасть, водопад, и здесь можно было идти целый день, забыв о кусочке цивилизации где-то внизу, и каждый час открывать какие-то новые уголки природы.
Когда мы собрались уезжать, нас собрали в классе, чтобы мы могли записать свои впечатления. И в тот момент появился медведь. Я захотел его сфотографировать, но когда посмотрел на него в видоискатель, то увидел, что изображение как-то странно подергивается. Медведь лишился красок и стал словно сотканный из белого шума. Но я нажал кнопку съемки и шум исчез: медведь как бы вылез из испорченного помехами телевизионного экрана, на котором находился, и... направился ко мне.
Он обежал парты и попытался отобрать у меня фотоаппарат. Я не отдал.
Тогда медведь встал на задние лапы и достал тесак.
Мы с ним знатно побегали по всполошенному классу. Я был до смерти напуган, нож медведя крошил все, что попадалось ему на пути, в капусту - парты, стулья, какой-то школьный инвентарь. Он не убивал других, задавшись целью убить именно меня.
В конце концов я сдался и швырнул ему проклятый аппарат. И в тот же миг сон окончился.
08:04. Пора вставать.
В 08:12 ставлю чайник. Пока кипятится вода, записываю сон №2.
Я в школе. Здание школы, в которой я учился, было огромным; оно воплощало в себе целый мир и, высеченное из гранита (само собой, речь идет лишь об облицовке), казалось мне чем-то вроде храма. Сегодня мне впервые за долгое время становится тут страшно.
Я подхожу к доске объявлений, где висит расписание уроков, но вижу на ней только схему первого этажа с его запутанными лабиринтами коридоров. Ладно, думаю я, я же веду расписание лекций у себя в тетради. Выписал его к себе еще в начале семестра.
У нас собрание в спортзале. Иду туда.
Там мне нужно встать в темную кабинку, где движется лифт. Лифт - это какая-то железная приступочка, которая движется вверх, стоит мне постоять на ней какое-то время. Но мне страшно. Она выглядит такой хлипкой и ненадежной. Приступочка опускается снова. Я понимаю, что, пока не поднимусь, собрание не начнется. Встаю на нее, но теперь она не двигается.
Я нахожу панель ручного управления движением и нажимаю кнопку со стрелкой вверх. Треугольник стрелки загорается зеленым. Платформа медленно ползет в направлении, которое она указывает.
Оказавшись здесь, я понимаю, как сильно на самом деле страшусь высоты. Возможно, если бы лифт двигался быстрее, я бы не ощутил страха. Но сейчас мне предоставляется возможность рассмотреть все окружающее в деталях; нет стен, которые могли бы заслонять обзор; только железный рельс, какой-то поручень, за который я хватаюсь, обливаясь потом, решетчатая платформа под ногами... и высота. Пол спортзала ушел из-под ног, оставшись далеко внизу вместе с броуновски слоняющимися там фигурками людей. Они не замечают меня. Им нет до меня дела. Возможно, не будет, даже если я... я... сорвусь.
«Держись», - слышу я ободряющий голос. Задираю голову. Надо мной нависает А., сын классной руководительницы, который верховодил людьми, унижавшими меня в школе. Сейчас он настроен по отношению ко мне вполне дружелюбно.
Лифт проходит сквозь отверстие в потолке. Я было собираюсь перевести дух, ожидая, что он остановится, но... платформа продолжает подниматься дальше. Мы проезжаем второй спортзал, как две капли воды похожий на первый.
Руки слабеют, поручень то и дело выскальзывает из скользких от пота пальцев, ноги пробивает нервная дрожь. Я смотрю в лицо разрастающейся на глазах пропасти. О боги, кто же знал, что я так боюсь высоты?!
«Держись, - слышу я ободряющий голос. - Скоро конец». Задираю голову и вижу над собой директора с работы. Чувствую, что не могу его подвести, и потому цепляюсь из последних сил - а под ногами ходит космических размеров бездна...
Движение замедляется. Прекращается. Все?..
Я поворачиваю голову - осторожно, поскольку боюсь, что она закружится опять, стоит мне чуть глянуть вниз. Но вижу, что платформа и в самом деле неподвижна. Мы - А., директор и я - выходим на площадку под куполом спортзала. От пережитого у меня до сих пор подрагивают ноги.
Кругом все залито белым светом. Далеко внизу под нами выстраиваются в ровные колонны имперские штурмовики.
Потом сцена меняется. Меня отправляют на задание. Вместе с группой товарищей мы спускаемся в какой-то подвал. Мы не понимаем, что от нас требуют, чего хотят - мы просто получили указание покинуть Белый зал и прийти сюда. И вот входная дверь захлопывается, сигналит кодовый замок, и мы понимаем, что попали в ловушку.
Странное место. Здесь топко, похоже на болото, оно оно не глубокое. Из грязной жижи под ногами торчат коряги и обломки процессорных систем. Перемигиваются огоньки - красные, зеленые, желтые - словно кто-то разбросал вокруг тысячи лампочек из новогодней гирлянды и стал по очереди их включать. В этом месте есть что-то сказочное. Вот утопленный в болоте домик ведьмы, из-под которого торчит сложенная громадная культя - «курья ножка». Но ведьма настоящая и жестокая. Она наслала на нас порчу.
Из воды один за другим появляются покойники. Один, другой, третий... Они идут на нас. Мы начинаем отбиваться, но не можем их убить - стоит кому-нибудь из наших противников упасть, через несколько минут он поднимается заново.
Их тела подрагивают под ударами электрического тока. Сгнившая плоть отваливается с их шей, плеч - под ней оказываются рассыпающие в разные стороны искры провода.
Нас обращают... Одного за другим.
Я прячусь под домиком ведьмы. И вижу в щели: сверху снова возникает А., он бросает маленький белый пистолет-бластер одному из моих товарищей, тот перехватывает его в полете и начинает палить по мертвецам. Они падают - и на сей раз больше уже не встают. Я включаюсь в бой.
Через некоторое время поединок заканчивается. На стене подвала зажигается громадный экран, на нем смуглокожая женщина поздравляет нас с победой.
«Вы можете возвращаться, - говорит она. - Или выполнить еще одно задание. Оно гораздо проще первого».
Не знаю, зачем мы слушаем ее. Нам бы бежать отсюда сломя голову и забыть об этом месте. Но есть во всем ее облике что-то дьявольски гипнотизирующее. Она рассказывает нам, что совсем рядом есть проход в одну пещеру, где те, кто раньше работал здесь, позабыли сундук золота.
«Он стоит прямо в центре пещеры и никем не охраняется, - увещевает нас женщина. - Всего-то нужно принести его сюда. Вы согласны?»
Мы все, как один, киваем, даже я. Несмотря на то, что у меня по коже ползут мурашки, я предчувствую недоброе, но не могу отвести взгляда от ее желтых глаз... жутких глаз, глаз Нагини - почему-то мне кажется, что мы совершаем большую ошибку, ибо глаза эти предвещают еще более жуткий кошмар, чем был до того....
Здесь сон оканчивается. На часах 07:45.
В 07:45 с постели поднял звонок. Но он не был настоящим. Звук у моего дверного звонка другой - и, кроме того, я не уверен, что он еще действует, потому что ложные срабатывания прекратились. То был не настоящий звонок, а слуховая галлюцинация, призванная напомнить мне, что пора идти на работу.
Чепуха. Заткнись. Я сам решу, когда мне идти.
Но не лягу больше. Потрачу это время на дневник.
Опять снились кошмары.
В первом из них за мной гнался медведь с тесаком. Звучит абсурдно, но мне в тот момент было совсем не до смеха. Я был с экскурсией в прелестном диком месте: здесь была деревушка, над которой вздымался огромный горный склон, поросший растительностью, лесом; со склона шумел, обрываясь в пропасть, водопад, и здесь можно было идти целый день, забыв о кусочке цивилизации где-то внизу, и каждый час открывать какие-то новые уголки природы.
Когда мы собрались уезжать, нас собрали в классе, чтобы мы могли записать свои впечатления. И в тот момент появился медведь. Я захотел его сфотографировать, но когда посмотрел на него в видоискатель, то увидел, что изображение как-то странно подергивается. Медведь лишился красок и стал словно сотканный из белого шума. Но я нажал кнопку съемки и шум исчез: медведь как бы вылез из испорченного помехами телевизионного экрана, на котором находился, и... направился ко мне.
Он обежал парты и попытался отобрать у меня фотоаппарат. Я не отдал.
Тогда медведь встал на задние лапы и достал тесак.
Мы с ним знатно побегали по всполошенному классу. Я был до смерти напуган, нож медведя крошил все, что попадалось ему на пути, в капусту - парты, стулья, какой-то школьный инвентарь. Он не убивал других, задавшись целью убить именно меня.
В конце концов я сдался и швырнул ему проклятый аппарат. И в тот же миг сон окончился.
08:04. Пора вставать.
В 08:12 ставлю чайник. Пока кипятится вода, записываю сон №2.
Я в школе. Здание школы, в которой я учился, было огромным; оно воплощало в себе целый мир и, высеченное из гранита (само собой, речь идет лишь об облицовке), казалось мне чем-то вроде храма. Сегодня мне впервые за долгое время становится тут страшно.
Я подхожу к доске объявлений, где висит расписание уроков, но вижу на ней только схему первого этажа с его запутанными лабиринтами коридоров. Ладно, думаю я, я же веду расписание лекций у себя в тетради. Выписал его к себе еще в начале семестра.
У нас собрание в спортзале. Иду туда.
Там мне нужно встать в темную кабинку, где движется лифт. Лифт - это какая-то железная приступочка, которая движется вверх, стоит мне постоять на ней какое-то время. Но мне страшно. Она выглядит такой хлипкой и ненадежной. Приступочка опускается снова. Я понимаю, что, пока не поднимусь, собрание не начнется. Встаю на нее, но теперь она не двигается.
Я нахожу панель ручного управления движением и нажимаю кнопку со стрелкой вверх. Треугольник стрелки загорается зеленым. Платформа медленно ползет в направлении, которое она указывает.
Оказавшись здесь, я понимаю, как сильно на самом деле страшусь высоты. Возможно, если бы лифт двигался быстрее, я бы не ощутил страха. Но сейчас мне предоставляется возможность рассмотреть все окружающее в деталях; нет стен, которые могли бы заслонять обзор; только железный рельс, какой-то поручень, за который я хватаюсь, обливаясь потом, решетчатая платформа под ногами... и высота. Пол спортзала ушел из-под ног, оставшись далеко внизу вместе с броуновски слоняющимися там фигурками людей. Они не замечают меня. Им нет до меня дела. Возможно, не будет, даже если я... я... сорвусь.
«Держись», - слышу я ободряющий голос. Задираю голову. Надо мной нависает А., сын классной руководительницы, который верховодил людьми, унижавшими меня в школе. Сейчас он настроен по отношению ко мне вполне дружелюбно.
Лифт проходит сквозь отверстие в потолке. Я было собираюсь перевести дух, ожидая, что он остановится, но... платформа продолжает подниматься дальше. Мы проезжаем второй спортзал, как две капли воды похожий на первый.
Руки слабеют, поручень то и дело выскальзывает из скользких от пота пальцев, ноги пробивает нервная дрожь. Я смотрю в лицо разрастающейся на глазах пропасти. О боги, кто же знал, что я так боюсь высоты?!
«Держись, - слышу я ободряющий голос. - Скоро конец». Задираю голову и вижу над собой директора с работы. Чувствую, что не могу его подвести, и потому цепляюсь из последних сил - а под ногами ходит космических размеров бездна...
Движение замедляется. Прекращается. Все?..
Я поворачиваю голову - осторожно, поскольку боюсь, что она закружится опять, стоит мне чуть глянуть вниз. Но вижу, что платформа и в самом деле неподвижна. Мы - А., директор и я - выходим на площадку под куполом спортзала. От пережитого у меня до сих пор подрагивают ноги.
Кругом все залито белым светом. Далеко внизу под нами выстраиваются в ровные колонны имперские штурмовики.
Потом сцена меняется. Меня отправляют на задание. Вместе с группой товарищей мы спускаемся в какой-то подвал. Мы не понимаем, что от нас требуют, чего хотят - мы просто получили указание покинуть Белый зал и прийти сюда. И вот входная дверь захлопывается, сигналит кодовый замок, и мы понимаем, что попали в ловушку.
Странное место. Здесь топко, похоже на болото, оно оно не глубокое. Из грязной жижи под ногами торчат коряги и обломки процессорных систем. Перемигиваются огоньки - красные, зеленые, желтые - словно кто-то разбросал вокруг тысячи лампочек из новогодней гирлянды и стал по очереди их включать. В этом месте есть что-то сказочное. Вот утопленный в болоте домик ведьмы, из-под которого торчит сложенная громадная культя - «курья ножка». Но ведьма настоящая и жестокая. Она наслала на нас порчу.
Из воды один за другим появляются покойники. Один, другой, третий... Они идут на нас. Мы начинаем отбиваться, но не можем их убить - стоит кому-нибудь из наших противников упасть, через несколько минут он поднимается заново.
Их тела подрагивают под ударами электрического тока. Сгнившая плоть отваливается с их шей, плеч - под ней оказываются рассыпающие в разные стороны искры провода.
Нас обращают... Одного за другим.
Я прячусь под домиком ведьмы. И вижу в щели: сверху снова возникает А., он бросает маленький белый пистолет-бластер одному из моих товарищей, тот перехватывает его в полете и начинает палить по мертвецам. Они падают - и на сей раз больше уже не встают. Я включаюсь в бой.
Через некоторое время поединок заканчивается. На стене подвала зажигается громадный экран, на нем смуглокожая женщина поздравляет нас с победой.
«Вы можете возвращаться, - говорит она. - Или выполнить еще одно задание. Оно гораздо проще первого».
Не знаю, зачем мы слушаем ее. Нам бы бежать отсюда сломя голову и забыть об этом месте. Но есть во всем ее облике что-то дьявольски гипнотизирующее. Она рассказывает нам, что совсем рядом есть проход в одну пещеру, где те, кто раньше работал здесь, позабыли сундук золота.
«Он стоит прямо в центре пещеры и никем не охраняется, - увещевает нас женщина. - Всего-то нужно принести его сюда. Вы согласны?»
Мы все, как один, киваем, даже я. Несмотря на то, что у меня по коже ползут мурашки, я предчувствую недоброе, но не могу отвести взгляда от ее желтых глаз... жутких глаз, глаз Нагини - почему-то мне кажется, что мы совершаем большую ошибку, ибо глаза эти предвещают еще более жуткий кошмар, чем был до того....
Здесь сон оканчивается. На часах 07:45.