Про землетрясение
Землетрясение(по-узбекски «зилзилла») 26 апреля 1966 года я помню довольно хорошо, хоть был совсем маленький. Мама меня схватила в охапку, завернула в одеяло, сестру за руку босиком и мы, все жильцы дома номер 4 по улице Лала Бахадура Шастри стояли во дворе в пижамах, трусах и ночных рубашках, глядя, как заваливается с краёв наша пятиэтажка. Мне, помню, зрелище понравилось. Злой и невыспавшийся папа приговаривал «давай-давай, гори всё огнём».
От Ташкента и его ближних пригородов тогда мало, что осталось, но ташкентцам сильно повезло: первый толчок был относительно слабым, это было раннее утро, многие уже проснулись, поэтому выскочили на улицу, успели. И вот тогда, минут через 10, последовало ещё два толчка, намного сильнее первого. Они-то и превратили огромный город в груду битого кирпича. Но людей стихия пощадила, дала время.
Уцелели, главным образом, две группы зданий - древние памятники, вроде медресе Кукельдаш 14-го века и мечети Имам Салих Таш 13-го и постройки царского времени. Умели люди, что тут скажешь. Остальное либо развалилось в труху, либо было повреждено настолько, что проще было снести, нежели ремонтировать. Что и было сделано.
Надо сказать, советская власть к восстановлению крупнейшего индустриального и транспортного центра востока СССР отнеслась очень серьёзно. Снос развалин, уборка мусора и строительство новых зданий шли круглосуточно, в свете прожекторов, и уже к концу осени следов землетрясения было уже почти не найти. Мы до ноября жили в огромной армейской палатке(как почти все ташкентцы), в декабре въехали в новую квартиру - тогда своё жильё получили десятки тысяч семей. Нет худа без добра, однако.
Параллельно шёл ещё один процесс - ощутимая смена национального состава населения города. Десятки и сотни тысяч строителей, индустриальных рабочих и инженеров, химиков, энергетиков, командированных в Узбекистан из других республик, в первую очередь, из России, весьма оценили и климат, и дешёвые фрукты-овощи, и дружелюбие местных. И решили остаться. И привезли семьи. Став, таким образом, ташкентцами, узбекистанцами - в СССР это было так же просто, как, допустим, сейчас переехать из Рязани в Брянск. Даже проще.
Вследствие этого Ташкент стал самым русским городом Узбекистана и самым европейским городом Востока - новая застройка велась уже по самым современным на тот период градостроительным нормам и правилам. К концу 70-х годов доля неузбеков в населении Ташкента превысила 65%. Это было и хорошо, и плохо - хорошо потому, что это был колоссальный кадровый резерв, который дал возможность кардинально усилить индустрию Узбекистана(в 80-м году Ташкент стал четвёртым по численности населения городом СССР и третьим по объёму промышленного производства, пропустив вперёд только Москву и Ленинград и опередив Киев), а плохо потому, что такой перекос в национальном составе населения столицы неизбежно вызывал неудовольствие местных жителей. Вот я узбек, я прожил всю жизнь в Самарканде(Газалкенте, Бухаре, Денау и тд) и никто мне не предложил ни квартиры ни хорошей работы. А вот он русский(белорус, украинец, армянин), он только приехал - сразу всё это получил. Какого хера?! Где вообще справедливость?.. Было это, было. Но быстро сошло на нет. Отчасти советская власть задушила в зародыше, отчасти природное узбекской дружелюбие и рассудительность сработали.
Сейчас это, конечно, не так, русских и прочих стало в два с половиной раза меньше - спасибо пятнистой гниде, которую черти отчего-то никак не приберут в пекло. Но Ташкент сохранил позицию и самого европейского, и самого русского города Узбекистана в частности и Туркестана вообще, только пропорции поменялись. Сейчас, когда народишко интенсивно побежал окарачь из Раши, русских существенно прибавилось, что, кстати говоря, очень нравится узбекам и ими всячески приветствуется.
Тем более, что в этот раз для этого не потребовалось землетрясения.