про красоту и дичь, дичь и красоту
Я не видел земли красивее, чем Россия от Байкала до Амура. В Забайкалье я перестал воображать себя послом доброй воли, и начал медленно превращаться в Тура Хейердала.
Байкал - место, где только ахать, охать и мечтать переехать сюда навсегда. Тут никого не введешь в ступор украинским гражданством. Постоянно мельтешат немцы, японцы, англичане, американцы и т.п. Вдоль трассы идут и идут автостоперы, каждый водитель меня спрашивал - "На Байкал едешь?"
Нет. Мне дальше. Но из Байкала воды хлебну, конечно.
И копченого омуля съем.
Трудно привыкнуть - воду можно пить прямо из рек. Зато легко запомнить, что хлебать из них по собачьи не стоит. От холодной воды сводит физиономию. Мне стыдно за оптику моего фотоаппарата - всянечеловеческая красота на снимках становится плоской, как плакаты гуашью. Но все же.
Над Байкалом никогда не исчезающие облака цепляются за верхушки гор. В груди щемит, слово даю.
Пусть “зеленые” не волнуются, рек для загаживания еще осталось немеряно. Леса для вырубывания - бескрайние просторы. Подходишь к практически отвесному каменистому холму, а он весь усыпан красными тарелками съедобных грибов. Над головой кружат орлы. Из леса, особенно ночью, на трассу выскакивают косули. Ну и земля.
Там, недалеко, за Саянскими горами, Китай. Тут - Бурятия.
Местные буряты на “святых местах” - у источников и изваяний - имеют традицию навешивать на деревья ленточки на счастье. Или, проезжая мимо, выбрасывать из окон монетки, конфеты или сигареты. Вся дорога усыпана, все деревья обвязаны.
Местные русские тоже подхватили. На дереве я нашел даже георгиевские ленточки.
Дальше началась самая настоящая Монголия как я ее себе представлял, только лучше.
Щемление в груди и не думало проходить. На закате хоть в окно не смотри. Я спрятал свой пакостный фотоаппарат поглубже. Пусть это будет только мое.
За Саянским предгорьем началась идеально желтая, плоская, рассыпчатая степь. Богато исчерканная огромным количеством чистых рек. Никогда раньше не видел желтой земли.
Где-то под Читой наткнулся на столб следующего содержания: “Трасса “Амур” Чита-Хабаровск. Сквозное рабочее движение открыто Президентом Российской Федерации В.В. Путиным”.
Последние пару лет за строительство трассы “Забайкалье - Дальний Восток” взялись серьезно. Однако рановато Владимир Владимирович бутылку шампанского об этот столб расколотил. Дороги там еще нет. Вернее, есть, но все же нет. А буквально год назад тут было просто не проехать.
Ужас ужасный. Почва сантиметров в пять-десять толщиной, под ней слоистая скала. Разбитая колесами, она острая и ребристая, как терка. Рваные шины, сломанные бампера и фары, печенки с селезенками перемешиваются.
Кусками, иногда весьма немалыми, попадается ровная трасса, на которой машина просто плачет от удовольствия. Ближе к Хабаровску эти куски сливаются в идеально ровное, широкое и пустое шоссе. Дорогу делают - то тут, то там стоят мобильные асфальтовые заводы. Щебень для насыпи дорожники берут прямо тут же. (Оцените, кстати, состав местного грунта).
Пара работяг подвезла меня на своем разбитом “жигуленке” и заставила вмазать с ними стакан портвейна.
Да будет благословен их труд!
Начиная от Читы закончились грузовые шиномонтажки. Потом легковые. Потом исчезли кафе. Потом дороги. А потом люди пропали вообще. День-деньской ехал - никто ни разу нас не обогнал, только встречные перегонщики машин из Владивостока. Зато природа буквально пришибла бескрайней нетронутостью. Выкинь человека километров на пять от трассы - никто не найдет больше.
И тишина... Ветерок не зашуршит, комар не пропищит, только кроссовки топают. Шагая по пустой, от горизонта до горизонта трассе, я понимал, как хорошо быть неунывающим кретином.
Взгляд вперед:
Взгляд назад:
Встретилась заправка. Насосы питаются от дизельного генератора.
Редкие-редкие повороты к деревням. Одна называется “Ерофей Павлович”. Не знаю, что это за Ерофей Павлович, но, должно быть, нелюдимый был мужик.