Бессонница

[reyda]

Мы -
      боящиеся озонной дыры, СПИДа
      и кооператоров,
      нашпигованные с детства лекарствами,
      слухами и нитратами,
      молящиеся, матерящиеся,
      работающие и бастующие,
      следователи и подследственные,
      стареющие и растущие,
      спорящие, с чего начинать:
      с фундамента или с кровли,
      жаждущие немедленной демократии
      или крови,
      мы -
      типовые, типичные,
      кажущиеся нетипичными,
      поумневшие вдруг на «консенсусы»,
      «конверсии»
      и «импичменты»,
      ждущие указаний,
      что делать надо, а что не надо,
      обожающие:
      кто - музыку Шнитке,
      кто - перетягиванье
      каната,
      говорящие на трех языках
      и не знающие своего,
      готовые примкнуть к пятерым,
      если пятеро - на одного,
      мы - на страже, в долгу и в долгах,
      на взлете и на больничном,
      хвастающие куском колбасы
      или теликом заграничным,
      по привычке докладывающие наверх
      о досрочном весеннем севе,
      отъезжающие,
      кто за свободой на Запад,
      кто за деньгами на Север,
      мы -
      обитающие в общежитиях,
      хоромах, подвалах, квартирах,
      требующие вместо «Хлеба и зрелищ!» -
      «Хлеба и презервативов!»
      объединенные, разъединенные,
      - фобы, - маны и - филы,
      обожающие бег трусцой
      и детективные фильмы,
      мы -
      замкнувшиеся на себе,
      познавшие Эрмитаж и Бутырки,
      сдающие карты или экзамены,
      вахты или пустыe бутылки,
      задыхающиеся от смога,
      от счастья и от обид,
      делающие открытия,
      подлости,
      важный вид,
      мы -
      озирающие со страхом воспаленные
      веси и грады,
      мечтающие о светлом грядущем
      и о том, как дожить до зарплаты,
      мы -
      идейные и безыдейные,
      вперед и назад глядящие,
      непрерывно ищущие врагов
      и все время их находящие,
      пышущие здоровьем,
      никотинною слизью харкающие,
      надежные и растерянные,
      побирающиеся и хапающие,
      мы -
      одетые в шубы и ватники,
      купальники и бронежилеты,
      любители флоксов и домино,
      березовых веников и оперетты,
      шагающие на службу с утра
      по переулку морозному,
      ругающие радикулит и Совмин,
      верящие Кашпировскому,
      орущие на своих детей,
      по магазинам рыскающие,
      стиснутые в вагонах метро,
      слушающие и не слышащие,
      мы -
      равняющиеся на красное,
      черное
      или белое знамя,
      спрашиваем у самих себя:
      что же будет
      со всеми нами?

Роберт Рождественский. 1990 (Огонёк №1, 1990)