Почему у нас не получается.
Я посмотрел "закрытый показ". неплохой фильм Занусси "сердце на ладони". Я - не киноман и не киновед, но мне было интересно, я не жалел о потерянном времени.
Фильм во многом морализаторский, правда в чем именно мораль не вполне ясно. Но мне такая ясность от кино и не нужна.
А вот обсуждение с Гордоном во главе было поучительно. Вначале говорили киноведы. Ругали фильм со всех сторон, опускаясь и до развязности. Занусси бледнел и краснел (разумный поляк русский поймет и без перевода, а Занусси, думаю и учил русский язык). Среди прочего Гордон очень эрудированно и остроумно показал, что у фильма просто не может быть своего зрителя: молодым фильм неинтересен потому-то, а пожилым - потому-то.
Я слушал и вначале смущался дикарской простоте своего вкуса. Потом, следя за красноречием критиков понял - тут что-то не то.
Спросили зал. Вопреки прогнозам знатоков - залу (и старым и молодым) понравилось. "старые" по-простому сочувствовали персонажам. молодые тоже порой сочувствовали, но и увлекались еще киношной "игрой" режиссера.
Интересно, что столкнувшись с полным провалом своих прогнозов киноведы нимало не смутились.
Занусси продолжал бледнеть и краснеть, пожалуй теперь он чаще краснел.
Слово дошло до съемочной группы.
Занусси говорил в конце, но я начну с него. Он говорил просто, без красноречия и претензий, не стремясь никого веселить, но не без пафоса. Он видел фильм как эпизод великой войны: "Занусси против Деррида" (Или Дерриды, не знаю, надо ли склонять). Что ж философская дуэль интересна, Деррида я плохо знаю, пафос Занусси мне близок, а фильм - красивый и умный.
А один из участников съемочной группы тепло поблагодарил наших киноведов, и сказал: если бы мы так поговорили в начале съемок, мы бы никогда не смогли снять фильм!
Именно. Об этом я пишу: именно поэтому у нас и мало хороших фильмов. По крайней мере так говорят.
Фильм во многом морализаторский, правда в чем именно мораль не вполне ясно. Но мне такая ясность от кино и не нужна.
А вот обсуждение с Гордоном во главе было поучительно. Вначале говорили киноведы. Ругали фильм со всех сторон, опускаясь и до развязности. Занусси бледнел и краснел (разумный поляк русский поймет и без перевода, а Занусси, думаю и учил русский язык). Среди прочего Гордон очень эрудированно и остроумно показал, что у фильма просто не может быть своего зрителя: молодым фильм неинтересен потому-то, а пожилым - потому-то.
Я слушал и вначале смущался дикарской простоте своего вкуса. Потом, следя за красноречием критиков понял - тут что-то не то.
Спросили зал. Вопреки прогнозам знатоков - залу (и старым и молодым) понравилось. "старые" по-простому сочувствовали персонажам. молодые тоже порой сочувствовали, но и увлекались еще киношной "игрой" режиссера.
Интересно, что столкнувшись с полным провалом своих прогнозов киноведы нимало не смутились.
Занусси продолжал бледнеть и краснеть, пожалуй теперь он чаще краснел.
Слово дошло до съемочной группы.
Занусси говорил в конце, но я начну с него. Он говорил просто, без красноречия и претензий, не стремясь никого веселить, но не без пафоса. Он видел фильм как эпизод великой войны: "Занусси против Деррида" (Или Дерриды, не знаю, надо ли склонять). Что ж философская дуэль интересна, Деррида я плохо знаю, пафос Занусси мне близок, а фильм - красивый и умный.
А один из участников съемочной группы тепло поблагодарил наших киноведов, и сказал: если бы мы так поговорили в начале съемок, мы бы никогда не смогли снять фильм!
Именно. Об этом я пишу: именно поэтому у нас и мало хороших фильмов. По крайней мере так говорят.