(no subject)
Девушка Анечка, невзрачная простушка 25 лет, работала в какой-то сложной производственной компании каким-то непонятным сотрудником - что-то вроде Помощника Старшего Менеджера по Бизнес-Администрированию Департамента Стратегического Развития Дивизиона Непрофильных Активов Московского Подразделения Группы Компаний «АПОГЕЙ». Что это такое, Анечка сама довольно смутно представляла. А работа Анечки заключалась в том, что она целыми днями копировала разные цифры из одного файла Excel в другой. И получала за свой труд свою законную тысячу долларов в месяц.
А однажды начальница Анечки - Елена Павловна, угрюмая и нервная дама предпенсионного возраста - дала Анечке задание отксерокопировать «несколько договорчиков». Елена Павловна сама только что получила эти документы от своего руководителя и понятия не имела, что с ними делать. В ее угрюмый и нервный мозг пришла абсолютно ничем не обоснованная мысль, что контакты нужно размножить в количестве по числу контрагентов сложной производственной компании и разослать, стало быть, по экземпляру каждому клиенту. Цель этого безумного мероприятия ускользала от Елены Павловны, но от этого мысль становилась только более навязчивой и, более того, подлежащей немедленнейшей реализации. Посему Анечка была снята с копирования цифр и направлена с документами в комнату с большим ксероксом на задворках офиса.
Когда дверь за Анечкой и договорами захлопнулась, мысль покинула мозг Елены Павловны и больше никогда туда не возвращалась, тем более что на следующий день Елену Павловну уволили, а на ее место пришел юркий молодой человек, который приходил на работу после двенадцати и весь оставшийся день просиживал на сайтах знакомств.
Анечка же, сгибаясь от тяжести бумажных талмудов, послушно побрела по коридору, а в ее голове, привыкшей к постоянной работе с цифрами, велись громоздкие подсчеты: 20 договоров, каждый по 200 где-то страниц, умножить на число компаний - 80 000, получается 320 миллионов, допустим, я буду тратить на каждый листок 10 секунд, получается…». Дальше у Анечки пошла кругом голова. Но Елене Павловне она решила ничего не говорить. Потому что, во-первых, Анечка была очень исполнительная девушка, а во-вторых, Елена Павловна была угрюмой и нервной, чего уж там, сукой.
В душной комнате на задворках офиса стояла, наморщив узкий лобик, длинноногая секретарша Люба и сумбурно тыкала красным ногтем в разные кнопки ксерокса. Где-то в самой глубине души Анечка считала Любу некрасивой тупой шлюхой, что было недалеко от истины, если, конечно, вместо «некрасивая» поставить «уродливая», вместо «тупой» - «наглухо ебанутая», а вместо «шлюха» - «последняя блядь».
Люба старательно, на московский манер, еще больше выдававший в ней закомплексованную девицу из Сыктывкара, процедила: «З-а-а-н-я-т-а-а!!!». Анечка послушно побрела обратно. Через полчаса, когда Анечка вернулась, перед самым ее носом ксерокс заняла безумная Света из бухгалтерии с кипой накладных. Через час та же ситуация повторилась, только теперь вперед Анечки успела Света из юридического.
Наконец, уже после шести, когда офис потихоньку начал разбредаться, Анечка добралась до душной комнаты с ксероксом. Отксерокопировав где-то 300 страниц, Анечка, взглянув на часы, поняла, что уже половина двенадцатого, и если она сейчас же не поторопиться, то добираться до Электрогорска ей придется пешком, так как последняя маршрутка будет уже к тому времени мирно стоять в гараже.
На следующий день разумная Анечка пришла на работу раньше всех и сразу же оккупировала ксерокс. Проработав весь день, без обеда, до двенадцати вечера, и размножив где-то около тысячи листов, Анечка, устало стуча каблучками, побежала обратно домой, успев-таки на последнюю маршрутку. Была как раз пятница. Но Анечка, хорошенько поразмыслив, решила и в выходные выйти на работу.
Так прошло пять лет. Анечка приходила в офис к восьми утра, уже минуя свой старый кабинет, сразу же направлялась к ксероксу. Уходила домой Анечка в одиннадцать-двенадцать, как в будни, так и в выходные. Раз в месяц получала в окошечке кассы свою законную тысячу долларов. Окончательно закрепила душную комнату на задворках офиса вместе с ксероксом за собой. Коллеги поначалу ворчали, но потом кто-то направил кому-то какую-то заявку, и на следующий день румяный замначальника АХО втащил в соседнюю с Анечкиной комнату новенький ксерокс нового поколения. После этого Анечку окончательно оставили в покое. Она ксерила и ксерила документы, жуя взятые из дома котлеты.
Неожиданно из финансовых соображений акционеров сложная производственная компания взяла и обанкротилась. В офис на следующий же день переехала другая сложная производственная компания. Анечка этого даже не заметила. На Анечку тоже никто не обратил внимание: стоит себе какая-то старательная девушка у ксерокса весь день, ну и пусть стоит себе. Сотрудник службы персонала, случайно наткнувшись на трудовую книжку Анечки в заброшенных архивах обанкротившейся конторы, даже автоматом зачислил Анечку в штат новой организации.
Директор же компании, как-то в очередной раз проходя мимо Анечки, окончательно сформулировал свою мысль, до этого абстрактно бродившей по его, к слову сказать, абсолютно пустой голове, и даже успел довести ее до своего зама, пока она не испарилась вместе с потом из его лысины: «Повысьте этой за ксероксом зарплату!». А про себя подумал: «Ишь, старается-то как… Сучка!» У него все молодые женщины были сучками. Причем он был не злым человеком, просто плохо воспитанным.
Но Анечка не успела узнать про свой неожиданный карьерный взлет. Этим же вечером какой-то пьяный мудак на «Лэндровере» въехал прямо в Анечку, когда та стояла на остановке в ожидании последней маршрутки до Электрогорска. Говорят, что в последние секунды жизни перед глазами человека быстро-быстро мелькает вся его жизнь. Это не правда. В этот фатальный момент катарсиса человек видит свой последний флэшбек - самое-самое яркое событие, визуализацию самой-самой яркой эмоции, некую встряску, резкий уход об обыденности и скучного, в общем-то, бытия. Анечка могла вспомнить свою первую куклу «Барби» под новогодней елкой, свой первый пьяный поцелуй на школьной дискотеки, свой первый (и последний) оргазм, испытанный с Димой (не сложилось, в один прекрасный день взял и пропал из ее жизни). Могла. Но, когда решетка радиатора внедорожника уже стала неестественно огромной и закрыла весь горизонт, Анечка вспомнила пункт 5.3.28 кредитного соглашения №КС/0989987-asr/132-09 от «01» мая 2007 год: «В случае если невозможность исполнения настоящего Договора возникла по обстоятельствам, за которые не одна из Сторон не отвечает, Заемщик возмещает Кредитору фактически понесенные последним расходы».
А однажды начальница Анечки - Елена Павловна, угрюмая и нервная дама предпенсионного возраста - дала Анечке задание отксерокопировать «несколько договорчиков». Елена Павловна сама только что получила эти документы от своего руководителя и понятия не имела, что с ними делать. В ее угрюмый и нервный мозг пришла абсолютно ничем не обоснованная мысль, что контакты нужно размножить в количестве по числу контрагентов сложной производственной компании и разослать, стало быть, по экземпляру каждому клиенту. Цель этого безумного мероприятия ускользала от Елены Павловны, но от этого мысль становилась только более навязчивой и, более того, подлежащей немедленнейшей реализации. Посему Анечка была снята с копирования цифр и направлена с документами в комнату с большим ксероксом на задворках офиса.
Когда дверь за Анечкой и договорами захлопнулась, мысль покинула мозг Елены Павловны и больше никогда туда не возвращалась, тем более что на следующий день Елену Павловну уволили, а на ее место пришел юркий молодой человек, который приходил на работу после двенадцати и весь оставшийся день просиживал на сайтах знакомств.
Анечка же, сгибаясь от тяжести бумажных талмудов, послушно побрела по коридору, а в ее голове, привыкшей к постоянной работе с цифрами, велись громоздкие подсчеты: 20 договоров, каждый по 200 где-то страниц, умножить на число компаний - 80 000, получается 320 миллионов, допустим, я буду тратить на каждый листок 10 секунд, получается…». Дальше у Анечки пошла кругом голова. Но Елене Павловне она решила ничего не говорить. Потому что, во-первых, Анечка была очень исполнительная девушка, а во-вторых, Елена Павловна была угрюмой и нервной, чего уж там, сукой.
В душной комнате на задворках офиса стояла, наморщив узкий лобик, длинноногая секретарша Люба и сумбурно тыкала красным ногтем в разные кнопки ксерокса. Где-то в самой глубине души Анечка считала Любу некрасивой тупой шлюхой, что было недалеко от истины, если, конечно, вместо «некрасивая» поставить «уродливая», вместо «тупой» - «наглухо ебанутая», а вместо «шлюха» - «последняя блядь».
Люба старательно, на московский манер, еще больше выдававший в ней закомплексованную девицу из Сыктывкара, процедила: «З-а-а-н-я-т-а-а!!!». Анечка послушно побрела обратно. Через полчаса, когда Анечка вернулась, перед самым ее носом ксерокс заняла безумная Света из бухгалтерии с кипой накладных. Через час та же ситуация повторилась, только теперь вперед Анечки успела Света из юридического.
Наконец, уже после шести, когда офис потихоньку начал разбредаться, Анечка добралась до душной комнаты с ксероксом. Отксерокопировав где-то 300 страниц, Анечка, взглянув на часы, поняла, что уже половина двенадцатого, и если она сейчас же не поторопиться, то добираться до Электрогорска ей придется пешком, так как последняя маршрутка будет уже к тому времени мирно стоять в гараже.
На следующий день разумная Анечка пришла на работу раньше всех и сразу же оккупировала ксерокс. Проработав весь день, без обеда, до двенадцати вечера, и размножив где-то около тысячи листов, Анечка, устало стуча каблучками, побежала обратно домой, успев-таки на последнюю маршрутку. Была как раз пятница. Но Анечка, хорошенько поразмыслив, решила и в выходные выйти на работу.
Так прошло пять лет. Анечка приходила в офис к восьми утра, уже минуя свой старый кабинет, сразу же направлялась к ксероксу. Уходила домой Анечка в одиннадцать-двенадцать, как в будни, так и в выходные. Раз в месяц получала в окошечке кассы свою законную тысячу долларов. Окончательно закрепила душную комнату на задворках офиса вместе с ксероксом за собой. Коллеги поначалу ворчали, но потом кто-то направил кому-то какую-то заявку, и на следующий день румяный замначальника АХО втащил в соседнюю с Анечкиной комнату новенький ксерокс нового поколения. После этого Анечку окончательно оставили в покое. Она ксерила и ксерила документы, жуя взятые из дома котлеты.
Неожиданно из финансовых соображений акционеров сложная производственная компания взяла и обанкротилась. В офис на следующий же день переехала другая сложная производственная компания. Анечка этого даже не заметила. На Анечку тоже никто не обратил внимание: стоит себе какая-то старательная девушка у ксерокса весь день, ну и пусть стоит себе. Сотрудник службы персонала, случайно наткнувшись на трудовую книжку Анечки в заброшенных архивах обанкротившейся конторы, даже автоматом зачислил Анечку в штат новой организации.
Директор же компании, как-то в очередной раз проходя мимо Анечки, окончательно сформулировал свою мысль, до этого абстрактно бродившей по его, к слову сказать, абсолютно пустой голове, и даже успел довести ее до своего зама, пока она не испарилась вместе с потом из его лысины: «Повысьте этой за ксероксом зарплату!». А про себя подумал: «Ишь, старается-то как… Сучка!» У него все молодые женщины были сучками. Причем он был не злым человеком, просто плохо воспитанным.
Но Анечка не успела узнать про свой неожиданный карьерный взлет. Этим же вечером какой-то пьяный мудак на «Лэндровере» въехал прямо в Анечку, когда та стояла на остановке в ожидании последней маршрутки до Электрогорска. Говорят, что в последние секунды жизни перед глазами человека быстро-быстро мелькает вся его жизнь. Это не правда. В этот фатальный момент катарсиса человек видит свой последний флэшбек - самое-самое яркое событие, визуализацию самой-самой яркой эмоции, некую встряску, резкий уход об обыденности и скучного, в общем-то, бытия. Анечка могла вспомнить свою первую куклу «Барби» под новогодней елкой, свой первый пьяный поцелуй на школьной дискотеки, свой первый (и последний) оргазм, испытанный с Димой (не сложилось, в один прекрасный день взял и пропал из ее жизни). Могла. Но, когда решетка радиатора внедорожника уже стала неестественно огромной и закрыла весь горизонт, Анечка вспомнила пункт 5.3.28 кредитного соглашения №КС/0989987-asr/132-09 от «01» мая 2007 год: «В случае если невозможность исполнения настоящего Договора возникла по обстоятельствам, за которые не одна из Сторон не отвечает, Заемщик возмещает Кредитору фактически понесенные последним расходы».