Я приглашена им на вальс ...
Кронштадт. Апрель 1944 г.
На проспекте Ленина у Гостиного двора. Кронштадт. 1944 - 1945. Автор: Д. Трахтенберг
В пачке писем военного времени членам простой ленинградской семьи Автономовых с Петроградской стороны оказалось одно-единственное, адресованное самой младшей сестре, Нине. Отправительница - её подруга Ната из Кронштадта. Письмо написано в конце апреля 1944 года, в первую весну после снятия Блокады. Немецкие фронты отошли, финский затих. Кронштадт, закрывший Ленинград своей артиллерией с моря и напряжённо поддерживавший сражавшийся Ораниенбаумский плацдарм на южном берегу Финского залива, теперь может выдохнуть.
Тепла ещё нет, зима никак не уходит - вокруг острова льды. Но молодую девушку волнует совсем другое.
Пользуясь случаем, хотел бы показать, как сложен маленький треугольник письма.
На оборотной стороне - штампик военной цензуры. И одна из треугольных сторон сложенного листка заправлена в такой же треугольный кармашек другого.
Вытащенный треугольный язычок оказывается на самом деле прямоугольником с загнутыми по бокам уголками.
А сам кармашек, из которого достали язычок, распахивается ещё надвое.
И ещё надвое. Вот, наконец, появился текст. Но чтобы его прочесть, потребуется ещё два разворота.
И вот наконец - вуаля, листок писчей бумаги формата А4. Исписан на три четверти суммарного пространства обеих сторон. Да ещё приписка вдоль полей.
Перевернём листок к началу письма. Но сначала прижмём чем-нибудь, а то плотная бумага так и норовит сложиться обратно конвертиком.
29/IV-44г
Ну, что ты, чижик мой?
Сейчас ясно, ясно, как будто вижу перед собой тебя, представился твой образ. И последняя сцена у колонны.
-Ты помнишь? Помнишь ли?
Что-то вдруг и на меня хандра напала. Действительно вдруг. Почти совсем, совсем без причин.
Сегодня целый день у нас дурная погода. Идёт снег... дождь...ветер. Слякоть страшная!
А у меня (на моей службе) сегодня, как и всегда, в предпраздничные дни, «сборища» и совещания.
После, кажется будут пляс танцы.
Посмотрим! - Только публика-то больно паршивая! Ну да ладно! Хоть посмотрю на кронштадскую «Гигиену». - Вся медицина сбежалась.
Кронштадт. Вид на Морской Собор
Хочешь, скажу, почему мне грустно? Ага! Хочешь значит?!
Ну, слушай, только не ругать чур!
Я тут уж на «авантюру» кинулась. Ей Богу, и «авантюристка» из меня просто на совесть!
Он хороший. Нет, я не люблю его. И даже, кажется, не влюблена. Но всегда и везде рада ему, довольна, когда вижу его... Что он?
Не знаю, что он думает там у себя на уме, но... но со мной он такой, как я хочу этого.
Капитан 2 ранга Яковлев - комендант Кронштадта. 1942 г.
А сейчас, сейчас пришла та, которая претендует на его внимание и может быть даже больше. Да, пожалуй, не «может быть», а точно.
Источники проверенные. Досконально.
Я приглашена им на вальс «бостон» и чувствую, чувствую всеми фибрами, что это будет один, один единственный бостон, а после...
После он ... увы! Вне моих возможностей.
Она, как разъяренная львица, может отвинтить мне головешку.
Ну вот, их высочество явилось.
Я, знаешь, даже не смущаюсь и не краснею, против своего обыкновения. Потому что он просто ... Ну просто очень хороший. И только.
Что будет дальше? «Будем посмотреть!» Или она мне голову оторвёт в случае явного увлечения. Или всё рассеется как дым, как утренний туман. Или мне сразу голову свернёт Женя, при возвращении из эвак(уации).
Не бойся, чижик мой, я же наверное испугала тебя?!
Я спокойна - ничего страшного. А сердце?.. Привыкать ли ему к мучениям, ревности и всему прочему...
Будь же и ты умницей, ладно? Ну и хорошо. Празднуй хорошенько.
Не хандри, девочка милая! Не надо! Ну всё, чижик
* Кронштадская «Гигиена« - скорее всего, знаменитый Военно-Морской госпиталь Кронштадта, открытый ещё царём Петром.
...
Война ещё далеко не кончена, брату Нины - Алексею ещё суждено погибнуть в Восточной Пруссии, а старшей сестре - потерять здоровье на ленинградском заводе.
Но ожидание весны, хандра, чувства - насколько всё это важнее в эти дни для девушек! И поэтому о войне - в письме ни слова.
И, наверное, таков закон жизни и её вечный источник.
На проспекте Ленина у Гостиного двора. Кронштадт. 1944 - 1945. Автор: Д. Трахтенберг
В пачке писем военного времени членам простой ленинградской семьи Автономовых с Петроградской стороны оказалось одно-единственное, адресованное самой младшей сестре, Нине. Отправительница - её подруга Ната из Кронштадта. Письмо написано в конце апреля 1944 года, в первую весну после снятия Блокады. Немецкие фронты отошли, финский затих. Кронштадт, закрывший Ленинград своей артиллерией с моря и напряжённо поддерживавший сражавшийся Ораниенбаумский плацдарм на южном берегу Финского залива, теперь может выдохнуть.
Тепла ещё нет, зима никак не уходит - вокруг острова льды. Но молодую девушку волнует совсем другое.
Пользуясь случаем, хотел бы показать, как сложен маленький треугольник письма.
На оборотной стороне - штампик военной цензуры. И одна из треугольных сторон сложенного листка заправлена в такой же треугольный кармашек другого.
Вытащенный треугольный язычок оказывается на самом деле прямоугольником с загнутыми по бокам уголками.
А сам кармашек, из которого достали язычок, распахивается ещё надвое.
И ещё надвое. Вот, наконец, появился текст. Но чтобы его прочесть, потребуется ещё два разворота.
И вот наконец - вуаля, листок писчей бумаги формата А4. Исписан на три четверти суммарного пространства обеих сторон. Да ещё приписка вдоль полей.
Перевернём листок к началу письма. Но сначала прижмём чем-нибудь, а то плотная бумага так и норовит сложиться обратно конвертиком.
29/IV-44г
Ну, что ты, чижик мой?
Сейчас ясно, ясно, как будто вижу перед собой тебя, представился твой образ. И последняя сцена у колонны.
-Ты помнишь? Помнишь ли?
Что-то вдруг и на меня хандра напала. Действительно вдруг. Почти совсем, совсем без причин.
Сегодня целый день у нас дурная погода. Идёт снег... дождь...ветер. Слякоть страшная!
А у меня (на моей службе) сегодня, как и всегда, в предпраздничные дни, «сборища» и совещания.
После, кажется будут пляс танцы.
Посмотрим! - Только публика-то больно паршивая! Ну да ладно! Хоть посмотрю на кронштадскую «Гигиену». - Вся медицина сбежалась.
Кронштадт. Вид на Морской Собор
Хочешь, скажу, почему мне грустно? Ага! Хочешь значит?!
Ну, слушай, только не ругать чур!
Я тут уж на «авантюру» кинулась. Ей Богу, и «авантюристка» из меня просто на совесть!
Он хороший. Нет, я не люблю его. И даже, кажется, не влюблена. Но всегда и везде рада ему, довольна, когда вижу его... Что он?
Не знаю, что он думает там у себя на уме, но... но со мной он такой, как я хочу этого.
Капитан 2 ранга Яковлев - комендант Кронштадта. 1942 г.
А сейчас, сейчас пришла та, которая претендует на его внимание и может быть даже больше. Да, пожалуй, не «может быть», а точно.
Источники проверенные. Досконально.
Я приглашена им на вальс «бостон» и чувствую, чувствую всеми фибрами, что это будет один, один единственный бостон, а после...
После он ... увы! Вне моих возможностей.
Она, как разъяренная львица, может отвинтить мне головешку.
Ну вот, их высочество явилось.
Я, знаешь, даже не смущаюсь и не краснею, против своего обыкновения. Потому что он просто ... Ну просто очень хороший. И только.
Что будет дальше? «Будем посмотреть!» Или она мне голову оторвёт в случае явного увлечения. Или всё рассеется как дым, как утренний туман. Или мне сразу голову свернёт Женя, при возвращении из эвак(уации).
Не бойся, чижик мой, я же наверное испугала тебя?!
Я спокойна - ничего страшного. А сердце?.. Привыкать ли ему к мучениям, ревности и всему прочему...
Будь же и ты умницей, ладно? Ну и хорошо. Празднуй хорошенько.
Не хандри, девочка милая! Не надо! Ну всё, чижик
* Кронштадская «Гигиена« - скорее всего, знаменитый Военно-Морской госпиталь Кронштадта, открытый ещё царём Петром.
...
Война ещё далеко не кончена, брату Нины - Алексею ещё суждено погибнуть в Восточной Пруссии, а старшей сестре - потерять здоровье на ленинградском заводе.
Но ожидание весны, хандра, чувства - насколько всё это важнее в эти дни для девушек! И поэтому о войне - в письме ни слова.
И, наверное, таков закон жизни и её вечный источник.