Про Столыпина
Столыпин во многом олицетворял столичную аристократическую верхушку послепетровской России, совершенно оторванную от глубин народной жизни. Его Россия была Россией Санкт-Петербурга, дворян, высших чиновников, тусовки кутил и дуэлянтов. Он знал ее такой - европейской, просвещенной, куртуазной. Потому и реформы его были реформами по европейскому образцу, он хотел видеть Россию великой европейской империей. Сама личность Столыпина может вызывать интерес и уважение, но нужно признать, что он лишь продолжатель того пути, который наметил Петр I, пути к уничтожению всего самобытного русского, пути, который привел Россию к пропасти 1917-го, пропасти, в который мы находимся до сих пор.
Когда он говорит, что ему нужна великая Россия, читается, что он хочет, чтобы Россию считали великой на Западе, что он хочет немецкую, австрийскую, шведскую - какую угодно, только не русскую Россию. Хочет, чтобы Россию любили немцы или англичане, но на мнение русских ему в глубине души наплевать. Это его патриотизм.
Потому он и постарался именно на том поприще, чтобы еще больше оторвать русских от своего традиционного коллективистского уклада жизни, который именуется словом "социализм". Кому при этом слове мерещатся Ленин и Троцкий, должны понимать, что их социализм так же, как и патриотизм Столыпина не имел ничего общего ни с интересами и природой русских, ни с православием, которое является основой жизни русских, без которого русские спиваются, деградируют и уходят с мировой арены как субъект политического действия.
Тот, кто говорит о русском социализме, говорит не о большевизме, а о возвращении России к самой себе. Левачество ни один православный приветствовать не может. Но левачество и не весь социализм, а только его наиболее болтливая и "рукопожатная" часть.
Когда он говорит, что ему нужна великая Россия, читается, что он хочет, чтобы Россию считали великой на Западе, что он хочет немецкую, австрийскую, шведскую - какую угодно, только не русскую Россию. Хочет, чтобы Россию любили немцы или англичане, но на мнение русских ему в глубине души наплевать. Это его патриотизм.
Потому он и постарался именно на том поприще, чтобы еще больше оторвать русских от своего традиционного коллективистского уклада жизни, который именуется словом "социализм". Кому при этом слове мерещатся Ленин и Троцкий, должны понимать, что их социализм так же, как и патриотизм Столыпина не имел ничего общего ни с интересами и природой русских, ни с православием, которое является основой жизни русских, без которого русские спиваются, деградируют и уходят с мировой арены как субъект политического действия.
Тот, кто говорит о русском социализме, говорит не о большевизме, а о возвращении России к самой себе. Левачество ни один православный приветствовать не может. Но левачество и не весь социализм, а только его наиболее болтливая и "рукопожатная" часть.