Водой и Духом - воспоминания переводчицы
Оригинал взят у _quidam в Мои воспоминания
В прошлом году вышло очередное (кажется, седьмое) издание моего перевода книги о. Александра Шмемана "Водою и Духом". Впервые я снабдила его своим послесловием, в котором отразила историю создания перевода и многие реалии того времени.
Помещаю сокращенный вариант послесловия.
ПОСЛЕСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИЦЫ
Книгу отца Александра Шмемана «Водою и Духом» на английском языке я впервые увидела в 1975 г. в доме своего крестного отца Ильи Шмаина, впоследствии ставшего священником (служившего сначала в Израиле и Франции, а в последние годы жизни в Москве). Илья был дружен с митрополитом Антонием (Блумом), общался с ним во время приездов владыки в Москву и, возможно, получил книгу от него.
Как раз в том году я приняла крещение. Крестил меня в своей квартире московский священник о. Николай Ведерников. Между прочим именно у него в доме проводил свои нелегальные беседы владыка Антоний Сурожский.
Жила я тогда в Киеве, но знакомых верующих у меня там не было, и вообще у меня было такое представление, что в Православной Церкви остались одни старушки. Но волею судеб или, скорее, Промыслом Божиим я познакомилась с молодыми, недавно принявшими православие московскими верующими (многие из них впоследствии приняли священнический сан, среди них о. Владимир Зелинский - его жена Наталия Костомарова стала моей восприемницей) - они-то и помогли направить мои духовные поиски в нужное русло и затем, по моей просьбе, организовали мое крещение. (Просто пойти в храм я не могла, так как, будучи по образованию математиком, работала в закрытом учреждении, т. н. почтовом ящике, и сообщение о моем крещении, которое служители храма обязаны были послать по месту моей работы, грозило мне неприятностями - к чему тогда я была еще не готова.)
Как это бывает со многими неофитами, после крещения мне хотелось сделать что-нибудь полезное для Церкви. И вот, увидев книгу на английском языке, я сразу загорелась желанием перевести ее на русский, чтобы ее смогли прочесть такие же, как и я, неофиты. Имя автора мне было уже знакомо - когда я в течение года в порядке подготовки к крещению читала всевозможную христианскую (там - и самиздатскую) литературу, поставлявшуюся мне моими верующими друзьями из Москвы, среди многих книг меня привлек небольшой машинописный текст, посвященный православным таинствам, пера о. Александра. Написанный современным языком и пронизанный горячей верой автора в неминуемое возрождение Церкви и церковной жизни в России, он запал мне в душу, и я попросила Илью дать мне новую книгу о. Александра для перевода.
Прочтя книгу, я поняла, какую большую ценность она представляет для жаждущих христианского просвещения молодых людей, которых к тому времени в моем окружении становилось все больше и больше. К тому же у меня подрастал сын - ему в то время было 15 лет, и его-то мне хотелось просветить в первую очередь. И я начала переводить книгу фактически для моего сына и близких знакомых, прекрасно понимая, что в условиях советской власти издать ее будет невозможно. Чтобы лучше познакомиться с православной богословской и богослужебной терминологией, я по выходным ходила в Историческую библиотеку, созданную на базе закрытой после революции Киевской духовной академии, и старалась прочитать хотя бы те книги дореволюционного издания, посвященные таинству крещения, на которые ссылался о. Александр. Хотя книги религиозного содержания не разрешалось выдавать рядовым читателям, у меня нашлась там знакомая библиотекарь, которая все же давала нужные мне книги, нарушая тем самым запрет и, возможно, подставляя себя под удар.
Я занималась переводом все свое свободное время с большим энтузиазмом, и через три-четыре месяца мой перевод был практически готов и отпечатан в пяти экземплярах на машинке. Один экземпляр, последний, почти «слепой», я сразу же подарила моему сыну. (Надо сказать, что примерно через год мой сын, тогда студент мехмата Киевского университета, принял крещение, а спустя еще несколько лет он сам стал священником и вот уже более 20 лет служит в Новосибирской епархии.) Другой экземпляр дала прочитать референту-переводчику Киевского экзархата Владимиру Саенко. Он одобрил мой перевод и посоветовал мне предложить его тогдашнему ректору Московской духовной академии епископу Владимиру (Сабодану), который как раз в тот момент был в Киеве. Встреча произошла на перроне киевского вокзала, перед самым отъездом владыки в Москву. Он взял у меня машинопись, и, как я потом узнала, перевод мой был размножен и стал пособием для студентов, обучавшихся в академии. Один экземпляр я отвезла друзьям в Москву, и они пустили его в самиздат. Ну и в Киеве, конечно, я много раз отдавала свой экземпляр для перепечатки, и здесь книга тоже имела большой спрос. Тем временем я, регулярно читая христианский журнал «Вестник РСХД», издававшийся в Париже (получая его из рук все тех же московских друзей), наткнулась на рецензию издания «Водою и Духом» на английском языке, заканчивавшуюся пожеланием, чтобы кто-нибудь перевел книгу на русский язык. И мне захотелось любыми путями переправить мой перевод ее автору, заодно выразив мое им восхищение. Мне посоветовали обратиться за помощью к поэту Юрию Кублановскому, работавшему в то время сторожем при одном из московских храмов. Юрий пообещал передать рукопись по «дипломатическим каналам». Через некоторое время он мне сообщил, что перевод доставлен по назначению и что автору книги он понравился. Шел 1978 год. Передавая рукопись, я сопроводила ее письмом к о. Александру, в котором между прочим, в случае издания книги, просила нигде не упоминать моей фамилии, поскольку в Институте связи, где я работала, сотрудникам запрещалось любое общение с иностранцами.
И вот уже в 1987 г., после того как моя семья переехала в Подмосковье, от о. Александра Шаргунова, у которого я тогда окормлялась и которому, конечно, в свое время подарила экземпляр перевода, я узнала, что в парижском издательстве «ИМКА-пресс» вышла книга о. Александра Шмемана «Водою и Духом» в моем переводе, правда без упоминания моего имени, и что в своем предисловии автор цитирует мое письмо к нему. Отец Александр (Шаргунов) подарил мне книгу, попавшую к нему неведомыми мне путями (ведь все еще существовал запрет на ввоз религиозной литературы в нашу страну). Ну а потом, как известно, все запреты были сняты, и вот уже в 1993 г. издательство «Гнозис» предложило мне издать «Водою и Духом» в моем переводе. Так появилось первое издание этой книги в России, уже с упоминанием моего имени как переводчика и с посвящением перевода моему сыну Андрею. С тех пор книга издавалась несколько раз.
Когда в 2005 г. в издательстве «Русский путь» вышли «Дневники» о. Александра Шмемана, я сразу же подумала, что о. Александр должен был отразить историю с переводом «Водою и Духом» в своем дневнике. И действительно, я нашла там два упоминания. Перевод о. Александр получил летом, когда был в Канаде на отдыхе и при нем не было его дневниковой тетрадки. Но по возвращении домой, в Крествуд, он счел нужным записать (под 13 сентября 1978 г.) главные для него события лета, среди которых он отметил «контакты с Россией: самиздатский перевод "Водою и Духом"». И через некоторое время снова записал: «10 октября 1978 г. Радость: все учащающиеся свидетельства о том, что мои книги “доходят”, оказываются кому-то нужными. Пример: полученный мною из России полный русский перевод “Водою и Духом” и письмо переводчицы-киевлянки». Эту же радость он выразил в предисловии к первому изданию книги, которое читатель имеет возможность прочитать в начале и настоящего издания.
Ирина Дьякова
P.S. Хочется добавить, что благодаря этому переводу я познакомилась с замечательным киевским священником, сыном новомученика о. Михаила Едлинского о. Георгием. Я надеялась, что цитаты из Иоанна Златоуста, приводимые Шмеманом, можно найти по-русски в дореволюционном издании Златоуста, и кто-то мне сказал, что у батюшки на Татарке очень хорошая библиотека. И я направилась в район, совершенно мне незнакомый, хотя я жила уже в Киеве около 30 лет. Это была очаровательная деревушка посреди большого города со своими оврагами и полянами. На пригорке стояла маленькая деревянная церквушка, и во дворе ее я нашла о. Георгия. Выслушав мою просьбу, он сразу же пригласил меня к себе, в маленький кирпичный домик возле храма, и вынес мне из задней комнатки дореволюционное многотомное «Полное собрание сочинений» Иоанна Златоуста. К сожалению, все же нужных мне трудов святителя там не оказалось, но зато с о. Георгием мы потом дружили до самой его смерти в 1988 г. Все члены моей семьи стали прихожанами его храма, что во многом определило дальнейшую жизнь мою и моего мужа. Между прочим, он крестил моего сына и мою лучшую подругу. И вот что написала мне по прочтении моего послесловия моя подруга Алла, уже много лет живущая в Чикаго: "Мы все тогда готовились к крещению по твоей рукописи, как по учебнику, - и я, и Андрюша. Даже старенький отец Георгий использовал её при подготовке к Таинству. Мы с Андреем крестились 18 апреля 1978, а причащались 23 апреля на Вербное воскресенье..."
И именно о. Георгий познакомил нас с самиздатскими воспоминаниями об о. Анатолии Жураковском, замечательном киевском священнике 20-30-х годов, расстрелянном в 1937, исследованию жизни которого, а также судеб его духовных чад посвятил много лет мой муж Павел Проценко.
В прошлом году вышло очередное (кажется, седьмое) издание моего перевода книги о. Александра Шмемана "Водою и Духом". Впервые я снабдила его своим послесловием, в котором отразила историю создания перевода и многие реалии того времени.
Помещаю сокращенный вариант послесловия.
ПОСЛЕСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИЦЫ
Книгу отца Александра Шмемана «Водою и Духом» на английском языке я впервые увидела в 1975 г. в доме своего крестного отца Ильи Шмаина, впоследствии ставшего священником (служившего сначала в Израиле и Франции, а в последние годы жизни в Москве). Илья был дружен с митрополитом Антонием (Блумом), общался с ним во время приездов владыки в Москву и, возможно, получил книгу от него.
Как раз в том году я приняла крещение. Крестил меня в своей квартире московский священник о. Николай Ведерников. Между прочим именно у него в доме проводил свои нелегальные беседы владыка Антоний Сурожский.
Жила я тогда в Киеве, но знакомых верующих у меня там не было, и вообще у меня было такое представление, что в Православной Церкви остались одни старушки. Но волею судеб или, скорее, Промыслом Божиим я познакомилась с молодыми, недавно принявшими православие московскими верующими (многие из них впоследствии приняли священнический сан, среди них о. Владимир Зелинский - его жена Наталия Костомарова стала моей восприемницей) - они-то и помогли направить мои духовные поиски в нужное русло и затем, по моей просьбе, организовали мое крещение. (Просто пойти в храм я не могла, так как, будучи по образованию математиком, работала в закрытом учреждении, т. н. почтовом ящике, и сообщение о моем крещении, которое служители храма обязаны были послать по месту моей работы, грозило мне неприятностями - к чему тогда я была еще не готова.)
Как это бывает со многими неофитами, после крещения мне хотелось сделать что-нибудь полезное для Церкви. И вот, увидев книгу на английском языке, я сразу загорелась желанием перевести ее на русский, чтобы ее смогли прочесть такие же, как и я, неофиты. Имя автора мне было уже знакомо - когда я в течение года в порядке подготовки к крещению читала всевозможную христианскую (там - и самиздатскую) литературу, поставлявшуюся мне моими верующими друзьями из Москвы, среди многих книг меня привлек небольшой машинописный текст, посвященный православным таинствам, пера о. Александра. Написанный современным языком и пронизанный горячей верой автора в неминуемое возрождение Церкви и церковной жизни в России, он запал мне в душу, и я попросила Илью дать мне новую книгу о. Александра для перевода.
Прочтя книгу, я поняла, какую большую ценность она представляет для жаждущих христианского просвещения молодых людей, которых к тому времени в моем окружении становилось все больше и больше. К тому же у меня подрастал сын - ему в то время было 15 лет, и его-то мне хотелось просветить в первую очередь. И я начала переводить книгу фактически для моего сына и близких знакомых, прекрасно понимая, что в условиях советской власти издать ее будет невозможно. Чтобы лучше познакомиться с православной богословской и богослужебной терминологией, я по выходным ходила в Историческую библиотеку, созданную на базе закрытой после революции Киевской духовной академии, и старалась прочитать хотя бы те книги дореволюционного издания, посвященные таинству крещения, на которые ссылался о. Александр. Хотя книги религиозного содержания не разрешалось выдавать рядовым читателям, у меня нашлась там знакомая библиотекарь, которая все же давала нужные мне книги, нарушая тем самым запрет и, возможно, подставляя себя под удар.
Я занималась переводом все свое свободное время с большим энтузиазмом, и через три-четыре месяца мой перевод был практически готов и отпечатан в пяти экземплярах на машинке. Один экземпляр, последний, почти «слепой», я сразу же подарила моему сыну. (Надо сказать, что примерно через год мой сын, тогда студент мехмата Киевского университета, принял крещение, а спустя еще несколько лет он сам стал священником и вот уже более 20 лет служит в Новосибирской епархии.) Другой экземпляр дала прочитать референту-переводчику Киевского экзархата Владимиру Саенко. Он одобрил мой перевод и посоветовал мне предложить его тогдашнему ректору Московской духовной академии епископу Владимиру (Сабодану), который как раз в тот момент был в Киеве. Встреча произошла на перроне киевского вокзала, перед самым отъездом владыки в Москву. Он взял у меня машинопись, и, как я потом узнала, перевод мой был размножен и стал пособием для студентов, обучавшихся в академии. Один экземпляр я отвезла друзьям в Москву, и они пустили его в самиздат. Ну и в Киеве, конечно, я много раз отдавала свой экземпляр для перепечатки, и здесь книга тоже имела большой спрос. Тем временем я, регулярно читая христианский журнал «Вестник РСХД», издававшийся в Париже (получая его из рук все тех же московских друзей), наткнулась на рецензию издания «Водою и Духом» на английском языке, заканчивавшуюся пожеланием, чтобы кто-нибудь перевел книгу на русский язык. И мне захотелось любыми путями переправить мой перевод ее автору, заодно выразив мое им восхищение. Мне посоветовали обратиться за помощью к поэту Юрию Кублановскому, работавшему в то время сторожем при одном из московских храмов. Юрий пообещал передать рукопись по «дипломатическим каналам». Через некоторое время он мне сообщил, что перевод доставлен по назначению и что автору книги он понравился. Шел 1978 год. Передавая рукопись, я сопроводила ее письмом к о. Александру, в котором между прочим, в случае издания книги, просила нигде не упоминать моей фамилии, поскольку в Институте связи, где я работала, сотрудникам запрещалось любое общение с иностранцами.
И вот уже в 1987 г., после того как моя семья переехала в Подмосковье, от о. Александра Шаргунова, у которого я тогда окормлялась и которому, конечно, в свое время подарила экземпляр перевода, я узнала, что в парижском издательстве «ИМКА-пресс» вышла книга о. Александра Шмемана «Водою и Духом» в моем переводе, правда без упоминания моего имени, и что в своем предисловии автор цитирует мое письмо к нему. Отец Александр (Шаргунов) подарил мне книгу, попавшую к нему неведомыми мне путями (ведь все еще существовал запрет на ввоз религиозной литературы в нашу страну). Ну а потом, как известно, все запреты были сняты, и вот уже в 1993 г. издательство «Гнозис» предложило мне издать «Водою и Духом» в моем переводе. Так появилось первое издание этой книги в России, уже с упоминанием моего имени как переводчика и с посвящением перевода моему сыну Андрею. С тех пор книга издавалась несколько раз.
Когда в 2005 г. в издательстве «Русский путь» вышли «Дневники» о. Александра Шмемана, я сразу же подумала, что о. Александр должен был отразить историю с переводом «Водою и Духом» в своем дневнике. И действительно, я нашла там два упоминания. Перевод о. Александр получил летом, когда был в Канаде на отдыхе и при нем не было его дневниковой тетрадки. Но по возвращении домой, в Крествуд, он счел нужным записать (под 13 сентября 1978 г.) главные для него события лета, среди которых он отметил «контакты с Россией: самиздатский перевод "Водою и Духом"». И через некоторое время снова записал: «10 октября 1978 г. Радость: все учащающиеся свидетельства о том, что мои книги “доходят”, оказываются кому-то нужными. Пример: полученный мною из России полный русский перевод “Водою и Духом” и письмо переводчицы-киевлянки». Эту же радость он выразил в предисловии к первому изданию книги, которое читатель имеет возможность прочитать в начале и настоящего издания.
Ирина Дьякова
P.S. Хочется добавить, что благодаря этому переводу я познакомилась с замечательным киевским священником, сыном новомученика о. Михаила Едлинского о. Георгием. Я надеялась, что цитаты из Иоанна Златоуста, приводимые Шмеманом, можно найти по-русски в дореволюционном издании Златоуста, и кто-то мне сказал, что у батюшки на Татарке очень хорошая библиотека. И я направилась в район, совершенно мне незнакомый, хотя я жила уже в Киеве около 30 лет. Это была очаровательная деревушка посреди большого города со своими оврагами и полянами. На пригорке стояла маленькая деревянная церквушка, и во дворе ее я нашла о. Георгия. Выслушав мою просьбу, он сразу же пригласил меня к себе, в маленький кирпичный домик возле храма, и вынес мне из задней комнатки дореволюционное многотомное «Полное собрание сочинений» Иоанна Златоуста. К сожалению, все же нужных мне трудов святителя там не оказалось, но зато с о. Георгием мы потом дружили до самой его смерти в 1988 г. Все члены моей семьи стали прихожанами его храма, что во многом определило дальнейшую жизнь мою и моего мужа. Между прочим, он крестил моего сына и мою лучшую подругу. И вот что написала мне по прочтении моего послесловия моя подруга Алла, уже много лет живущая в Чикаго: "Мы все тогда готовились к крещению по твоей рукописи, как по учебнику, - и я, и Андрюша. Даже старенький отец Георгий использовал её при подготовке к Таинству. Мы с Андреем крестились 18 апреля 1978, а причащались 23 апреля на Вербное воскресенье..."
И именно о. Георгий познакомил нас с самиздатскими воспоминаниями об о. Анатолии Жураковском, замечательном киевском священнике 20-30-х годов, расстрелянном в 1937, исследованию жизни которого, а также судеб его духовных чад посвятил много лет мой муж Павел Проценко.