(no subject)
* * *
В. Преснякову
В пельменной на Пушкинской говор сквозь стук
Покоцанных вилок по блюдцам.
«Петрович, плесни-ка!» Ну, раз просит друг,
Придётся под столик нагнуться.
Три булька на каждого, сочный пельмень,
Четыре восторженных стона….
Ещё есть бутылка, что снимет мигрень,
В помятом чехле саксофона.
Да, он запрещён, и в почёте - кларнет,
Но всё же, но всё же, но всё же…
Милей в этом свете звучания нет
И в том, полагаю, что тоже.
А после пельменной - халтура в ОДО,
Где пары танцуют семейно,
А ночью снимаю с пласта от и до
Горячие вздохи Колтрейна.
Насквозь видно сломанный палец ноги
На пленке со сказочным звуком.
Ну всё, кочумай. Ночь. И трость береги,
Она дорогущая, сука.
Назавтра Свердловск, и Бродвей, и снега,
И Шуман, и Брамс, и всё снова…
Но скоро закончится. Брошусь в бега
От ВИЗа и до Кишинёва.
26.03.21
В. Преснякову
В пельменной на Пушкинской говор сквозь стук
Покоцанных вилок по блюдцам.
«Петрович, плесни-ка!» Ну, раз просит друг,
Придётся под столик нагнуться.
Три булька на каждого, сочный пельмень,
Четыре восторженных стона….
Ещё есть бутылка, что снимет мигрень,
В помятом чехле саксофона.
Да, он запрещён, и в почёте - кларнет,
Но всё же, но всё же, но всё же…
Милей в этом свете звучания нет
И в том, полагаю, что тоже.
А после пельменной - халтура в ОДО,
Где пары танцуют семейно,
А ночью снимаю с пласта от и до
Горячие вздохи Колтрейна.
Насквозь видно сломанный палец ноги
На пленке со сказочным звуком.
Ну всё, кочумай. Ночь. И трость береги,
Она дорогущая, сука.
Назавтра Свердловск, и Бродвей, и снега,
И Шуман, и Брамс, и всё снова…
Но скоро закончится. Брошусь в бега
От ВИЗа и до Кишинёва.
26.03.21