“Слово о Мавриной”
Творческая энергия Татьяны Алексеевны Мавриной было неиссякаема. Оно работало изо дня в день, из года в год, из десятилетия в десятилетие, как бы в ритме дыхания, без напряжения, естественно, как летают птицы, как течет река. Работала до последнего вздоха. Ее листы, созданные в такой глубокой старости, когда, казалось бы, угасание неизбежно, не несут никаких его следов. Они сделаны уверенной рукой и сохраняют высокий художественный уровень ее зрелых лет. Такая способность не терять достигнутой высоты была свойственно великим старикам - Матиссу, Пикассо, Шагалу. Маврина - из этой породы.
Но по всему своему складу, склонностям и пристрастиям Маврина, пожалуй, самая русская из всех художников. Мало кто так сроднился с русской природой, так проник в дух русского изобразительного фольклора. Ее ранние впечатления бытия были связаны с Волгой, со старинным городом Нижним Новгородом, где она родилась в интеллигентной семье педагога, земского деятеля Я. И. Лебедева (Маврина - фамилия матери) и беспечально провело детство и юность. Уже там она заочно, по репродукциям в журналах, полюбила живопись Васнецова, Врубеля, посещала художественный кружок и, очевидно, не мыслила для себя другой будущности. В 1921 году Маврина переехала в Москву и поступила на живописный факультет ВХУТЕМАСа. Началось ее жизнь в искусстве, продолжавшаяся 75 лет.
Татьяна Алексеевна не сразу стала художницей сказок и «чудо-городов», какой ее все знают. Ученица Роберта Фалька, она была, по ее словам, воспитана на «французах». В 20-е и 30-е годы много писала маслом. Ей особенно удавались этюды обнаженной натуры, так называемые «ню»: написанные тонко и артистично, в сияющих перламутровых тонах, они могут напомнить о Ренуаре или Боннаре. В те времена любимой картиной Мавриной была «Венера перед зеркалом» Тициана.
Постепенно она стала предпочитать маслу гуашь и акварель. Кропотливая техника масляной живописи не отвечала ее художественному темпераменту, побуждавшему работать быстро, схватывать и запечатлевать увиденное на лету. Это свойство ее таланта развилось до степени осознанного метода, когда Маврина вошла в Группу «13» - объединение художников-графиков, возникшее в 1929 году. Его участников связывала общая любовь к быстрому легкому рисунку-наброску, сохраняющему живость непосредственного впечатления. Объединение просуществовало недолго, но оставило хорошую помять по себе и заметный след.
В Группу «13» входил и Николай Васильевич Кузьмин, замечательный график, знаток литературы, вскоре получивший широкую известность кок иллюстратор А. С. Пушкина. Он стал спутником жизни Мавриной. Их долголетнее супружество было но редкость гармоничным, хотя каждый шел в искусстве своим путем, не навязывая его другому.
Начиная с военных лет, когда у людей обострилось чувство родины и усилился интерес к национальной истории, Т. А. Маврина стала работать над серией «Русские города, архитектурные памятники и пейзажи», и в этом жанре нашла свое истинное призвание. Один из альбомов этой серии называется «Пути-дороги». Дороги вели от Москвы и Загорска к Переславль-Залесскому, Костроме, Ростову Великому, Суздалю, Угличу, Ярославлю, дальше и дальше. Примерно тогда же Маврина заново открыла для себя цветистый мир народного творчества. Ожила память детских лет о красочных нижегородских ярмарках.
Художница полюбила не только русскую иконопись, но и лубки, вышивки, глиняные игрушки. Эти вещи стали для нее камертоном ее собственного творчества, многое ей подсказывали. Ее особенно увлекали городецкие росписи прялок - к альбому «Городецкая живопись» Маврина написала интереснейший сопроводительный текст. Она писала, что очарована совсем другой, не ведомой ей техникой, совсем другим способом «крашения», дающим «большой звук». Со временем она сама пришла к «большому звуку» - стала брать цвета в полную силу, превращая свои листы в подобия самоцветов. Она могла себе это позволить, не боясь утратить гармонию колорита: у Мавриной такое же абсолютное чувство цвета, как у музыкантов бывает абсолютный слух.
Стихия народного искусства с его фантастическими зверями и узорами пробудила в Т. А. Мавриной дремавший дар сказочницы. Книжки русских сказок и сказок Пушкина принесли художнице мировую известность.
Плодотворным было ее сотрудничество с писателем Юрием Ковалем. Маленькие рассказы Ю. Коваля о природе, лирические и шутливые, хорошо сочетались по принципу контрапункта с композициями Мавриной, которые она делала в своих неустанных поездках по городам, селам и проселкам России.
Между сказочными и «натурными» картинами Мавриной нет резкого рубежа: быль и небыль сливаются. Некое волшебство присутствует и там, где взяты простые мотивы, увиденные в натуре. Женщины с ведрами на коромыслах - обыкновенные деревенские жительницы, и они же «богини-водоноски»; облака пасутся, как овцы на голубом лугу; весенние лужи - синие зеркала неба. И птицы, которые, кажется, могут заговорить человеческим голосом, если захотят. Сказка возникает из знакомого и повседневного.
Нет разрыва и между стариной и сегодняшним днем. Маврина, большой знаток русских древностей, не хочет делать из старины неприкасаемый заповедник. Ей нравится соседство пронзительно-голубого киоска «Пиво - воды» с разноцветными куполами Лавры, туристские автобусы в ансамбле Суздаля. Это - жизнь, а все живое ей дорого.
В XX веке, драматическом и неуютном, художница Т. А. Маврина создала тысячи, может быть, десятки тысяч жизнерадостных картин, напоминая, что «мир прекрасен, как всегда» - по словам ее любимого поэта Александра Блока. Говоря словами другого поэта, «в этих тысячах и тьмах не встретишь мертвого листа».
Н. А. Дмитриева
Из альбома «Мгновение, остановленное цветом»