Оригинал взят у
lazuri в
post Джон на диване ссутулился. Смотрит в стену.
Сколько прошло? Две недели? Четыре? Двадцать?
В комнате тихо. У Джона болит колено.
Он наливает виски вместо лекарства.
Где-то на третьей порции (или дозе?)
Пальцы сжимаются. Хруст. На ладони - стекла.
Джон продолжает сидеть, не меняя позы.
После смеется - эй, где-нибудь здесь есть доктор?
Раковина не мыта давно. Нормально.
Воду включает холодную. Пальцам - жарко.
Джон поднимает глаза - из мути зеркальной
Смотрит осунувшийся, похудевший Артур.
Джон говорит - ты доволен? Вышло как нужно?
Как же ты можешь дальше дышать и слышать,
Если он так. Если ты его так. Бездушно.
Так бессердечно. С края. С обрыва. С крыши.
Артур вздыхает: Ты мало что знаешь, мальчик.
Я вот дитя схоронил. Что жалеть героя.
Там, на войне - места нет для пустого плача.
Я не хочу обсуждать это здесь с тобою.
Джон говорит - значит жертва? Верните сына?
Я вам взамен вышлю пару своих сюжетов?
Это же низко. Это невыносимо.
Мне не хватает слов, как жестоко это.
Артур вздыхает: Ну ладно. Пускай он выжил.
Пусть он и дальше играет в свои игрушки.
Пусть удержался. Свернул на другую крышу.
Словом, пиши, все, что посчитаешь нужным.
Джон выбирает название поинтересней.
Ночь на исходе. Английский скупой рассвет.
К вечеру будет готово. Герой воскреснет.
До остального читателю - дела нет.