Красота - страшная сила
Внимание - великая вещь.
Специально записалась к вету на попозже, надеясь на послабление - как бы не так. Ожидалка была набита самыми разными зверьми и хозяевами. У ресепшена выписывали счет на крошечную кошечку, гладкую и черно-белую, она выглядывала из большого яшика, заботливо укрытого теплым. Из-под теплого раздавался однозначный писк, а потом и на мгновение показался пискатель, крошечный, но отчаянно ползучий - судя по всему, кесарили девочку. По полу, тяжело наступая на лапу в кожаном башмачке, бродил очень, очень пожилой лабрадор-ретривер и пытался со всеми познакомиться. Очень изящную бело-рыжую дворняжку, ухоженную до писка, почесывала бешено размалеванная девица, приговаривая: "Все, киска, сейчас домой" - очаровав меня нелогичностью.
Мы уселись на стул и стали ждать: я и огромная тканевая переноска формата XXL, в которой всю дорогу оглушительно рыдал от ужаса Кося. В ожидальне он притих и только мрачно пялился через сетчатую стенку.
Через некоторое время, однако, почти все разбрелись, лишь напротив нас, через комнату, сидела небольшая компания чехов: две девицы, один парень и две собаки - смешной некрупный пес, похожий на болонку, и крошечная китайская хохлатая в понтовом розово-белом комбезике.
Хозяйка хохлатой поглядывала на нас со странной смесью любопытства, опаски и вожделения.
Я приоткрыла верхний "люк", чтобы кот мог высунуть голову. Кот высунул, но тут же усунулся обратно. Сила воли хозяйки хохлатой псинки треснула по швам. Не спуская любимицу с рук, она подскочила к нам, склонившись с высоты немалого, оказывается, роста.
- Ой! Простите! Это котик?
- Котик, - согласилась я.
- Такой большой?
"Главное, не лопнуть!" - и я напустила вид "ачотакова".
- Да, это мейнкун.
Реакция была примечательной. Тетка подскочила, обернулась и почти взвизгнула, обращаясь к товарищам:
- Это он! ОН!!!
Следующие десять минут Кося купался в лучах внимания. Его гладили и чесали прямо в переноске. Ему расправляли воротник со словами "Ах какой!". Его сравнивали с собачкой - примерно вчетверо по линейным размерам мой котик превышал это милое недоразумение. Меня расспросили, можно ли их держать дома ("Что, вот прямо в квартире?!"), убивают ли они других животных (нет), можно ли их к детям (да), заводчик ли я (нет), кастрат ли он (да), и кто это тут такой красивый (Кося).
Результат превзошел все ожидания. Кося и вообще-то очень покладист и все процедуры сносит без писка, чем очаровывает всех попавшихся врачей.
Но зрелище кота, растянутого за передние и задние лапы, брюхом кверху, брюхо в геле, по нему ползает сонограф... и передние лапы, сжатые у меня в кулаке, распрямляются и сжимаются в молочном шаге, а сам кот еле слышно урчит, явно греясь в лучах пережитой славы. Незабываемо.
До дома мы добрались в благостной тишине.
Хвалите ближних своих, дорогие. И восхишайтесь. Это очень помогает.
(По делу - новостей у нас нет, гадость продолжает уменьшаться, но очевидно совсем не исчезнет; вот-вот надо будет думать операцию, пока кот на пике формы, и ему не навредили лекарства.)
Специально записалась к вету на попозже, надеясь на послабление - как бы не так. Ожидалка была набита самыми разными зверьми и хозяевами. У ресепшена выписывали счет на крошечную кошечку, гладкую и черно-белую, она выглядывала из большого яшика, заботливо укрытого теплым. Из-под теплого раздавался однозначный писк, а потом и на мгновение показался пискатель, крошечный, но отчаянно ползучий - судя по всему, кесарили девочку. По полу, тяжело наступая на лапу в кожаном башмачке, бродил очень, очень пожилой лабрадор-ретривер и пытался со всеми познакомиться. Очень изящную бело-рыжую дворняжку, ухоженную до писка, почесывала бешено размалеванная девица, приговаривая: "Все, киска, сейчас домой" - очаровав меня нелогичностью.
Мы уселись на стул и стали ждать: я и огромная тканевая переноска формата XXL, в которой всю дорогу оглушительно рыдал от ужаса Кося. В ожидальне он притих и только мрачно пялился через сетчатую стенку.
Через некоторое время, однако, почти все разбрелись, лишь напротив нас, через комнату, сидела небольшая компания чехов: две девицы, один парень и две собаки - смешной некрупный пес, похожий на болонку, и крошечная китайская хохлатая в понтовом розово-белом комбезике.
Хозяйка хохлатой поглядывала на нас со странной смесью любопытства, опаски и вожделения.
Я приоткрыла верхний "люк", чтобы кот мог высунуть голову. Кот высунул, но тут же усунулся обратно. Сила воли хозяйки хохлатой псинки треснула по швам. Не спуская любимицу с рук, она подскочила к нам, склонившись с высоты немалого, оказывается, роста.
- Ой! Простите! Это котик?
- Котик, - согласилась я.
- Такой большой?
"Главное, не лопнуть!" - и я напустила вид "ачотакова".
- Да, это мейнкун.
Реакция была примечательной. Тетка подскочила, обернулась и почти взвизгнула, обращаясь к товарищам:
- Это он! ОН!!!
Следующие десять минут Кося купался в лучах внимания. Его гладили и чесали прямо в переноске. Ему расправляли воротник со словами "Ах какой!". Его сравнивали с собачкой - примерно вчетверо по линейным размерам мой котик превышал это милое недоразумение. Меня расспросили, можно ли их держать дома ("Что, вот прямо в квартире?!"), убивают ли они других животных (нет), можно ли их к детям (да), заводчик ли я (нет), кастрат ли он (да), и кто это тут такой красивый (Кося).
Результат превзошел все ожидания. Кося и вообще-то очень покладист и все процедуры сносит без писка, чем очаровывает всех попавшихся врачей.
Но зрелище кота, растянутого за передние и задние лапы, брюхом кверху, брюхо в геле, по нему ползает сонограф... и передние лапы, сжатые у меня в кулаке, распрямляются и сжимаются в молочном шаге, а сам кот еле слышно урчит, явно греясь в лучах пережитой славы. Незабываемо.
До дома мы добрались в благостной тишине.
Хвалите ближних своих, дорогие. И восхишайтесь. Это очень помогает.
(По делу - новостей у нас нет, гадость продолжает уменьшаться, но очевидно совсем не исчезнет; вот-вот надо будет думать операцию, пока кот на пике формы, и ему не навредили лекарства.)