Час слабости
Смотрю в окно. Над бетонными ульями плывут сероватые рваные облака. Навстречу им и под ними плывет Ан-24 обновленный. И слабость накатила, вспомнил, что 20 лет назад я также смотрел в это же окно. Все было то же, лишь новый уродливый улей еще воткнул Дерипаска, закрыв мне линию раздела земли и неба, да Ан-24 был еще сделан в СССР.
20 лет жизни протекло перед моими глазами. А что изменилось? Ничего. Впрочем, изменение ничего это уже что-то. Как и не изменение ничего. Но вот вопрос, ответить на который нет силы: жизнь течет передо мной, я теку в ее потоке, но что во мне видит незыблемость текущего? Что?
20 лет жизни протекло перед моими глазами. А что изменилось? Ничего. Впрочем, изменение ничего это уже что-то. Как и не изменение ничего. Но вот вопрос, ответить на который нет силы: жизнь течет передо мной, я теку в ее потоке, но что во мне видит незыблемость текущего? Что?