Тайна тайного советника Сталина. Часть 2
«ЛУКАШОВ» БЫЛ НЕ СОВЕТНИКОМ. Ну, то есть, Ломов был на самом деле не советником Сталина, а что-то вроде тайного агента. Он выполнял какие-то особые поручения Сталина. Какие - о том Ломов не распространяется. Но кое о чём он сказал. Например, в конце войны Сталин направил Ломова в Берлин, чтобы тот контролировал процесс сбора и отправки в Москву секретных документов побеждённой Германии.
Но зачем Ломов назвал себя советником Сталина? Ну, тут, наверное, нетрудно догадаться. Слово «советник» звучит солиднее, чем слово «агент», поэтому он и назвался Успенскому советником. А Успенский ему поверил. Он же не мог проверить правдивость слов Ломова. Тем более что официально Ломов считался не советником и не агентом Сталина, а, например… работником Генштаба. То есть, в трудовой книжке и ещё в каких-то документах было указано, что Ломов работает в Генштабе и получает там зарплату, хотя фактически он там даже и не появлялся.
И теперь можно объяснить, почему в биографической справке Ломова указано, что в 1940-1943 годах он работал в штабе Дальневосточного фронта. Да не работал он там! Это по указанию Сталина в трудовой книжке Ломова и, возможно, в военном билете написали, что он там работал, а в действительности его там даже и не было. Все эти манипуляции нужны были вот для чего: для начисления пенсии. Ведь пенсия даётся по трудовой книжке. Но не могли же Ломову в трудовой книжке написать, например, так: с такого-то по такой год он работал тайным агентом Сталина. Во-первых, это государственная тайна, и никто не должен был знать, кем на самом деле работал Ломов. Во-вторых, официальной должности под названием «тайный агент Сталина» в СССР не было, а значит, и тарифа на должностной оклад не было, и начисления пенсии, естественно, тоже. Вот и приходилось в трудовых книжках «тайных агентов» приписывать им те должности, по которым они на самом деле не работали.
А впрочем, так же дело обстоит и с разведчиками. Неужели у разведчика пишут в трудовой книжке, что он работает разведчиком? Разумеется, нет. Там, скорее всего, написана какая-то другая, вполне безобидная профессия.
Таким образом, той биографической справке Ломова, приведённой в энциклопедии «Великая Отечественная война 1941-1945» полностью верить нельзя. Кое-что в ней является вымыслом. Например, утверждение, что в 1940-1943 годах он работал на Дальнем Востоке.
А теперь подведу итоги сказанному.
Итак, Ломов обманул Успенского. Не тайным советником у Сталина он был, а тайным агентом. Выполнял он какие-то секретные поручения Сталина. Ломов хотел выглядеть солидно перед Успенским, перед читателями будущего романа, поэтому назвался советником. И ради этого он и свой возраст преувеличил. Ведь советником у руководителя государства не может быть человек, который по возрасту годится ему в сыновья. Ломов был на 20 лет моложе Сталина, и поэтому в своих мемуарах «исправил» этот недостаток. Судя по тому, что пишет Ломов-Лукашов, у него был такой же возраст, как у Сталина или даже чуть больше. Но, разумеется, это неправда.
Советником у руководителя государства не мог быть и какой-то необразованный человек. Вот Ломов и придумал, что он ещё до первой мировой войны закончил Военную академию Генштаба. Впрочем, академию Генштаба Ломов, кажется, всё-таки закончил. Но не до Первой мировой войны, а в 1939 году, как указано в биографической справке Ломова. Кроме того, там указано, что в 1935 году Ломов закончил Военную академию механизации и моторизации. В настоящее время академии с таким названием в России нет. Очевидно, она называется сейчас как-то иначе. Возможно, это Военная академия бронетанковых войск.
В июне 1943 года Ломов, кажется, перешёл с «нелегального» положения на «легальное». В его биографической справке указано, что с этого времени он работал в Генштабе. А в январе 1944 года его назначили заместителем начальника Оперативного управления Генштаба.
Почему же Сталин решил «легализовать» Ломова? Очевидно, по причине возраста. В 1943 году Ломову было 44 года. Быть тайным агентом - это всё равно, что мальчиком на побегушках. А в 44 года человек уже явно не мальчик.
Но в апреле-мае 1945 года Сталин опять решил использовать Ломова в качестве своего личного тайного агента. Он дал ему такое поручение: проконтролировать поиск и переправку в СССР секретных документов поверженной фашистской Германии.
Если судить по биографической справке Ломова, то заместителем начальника Оперативного управления Генштаба он проработал до 1952 года. Или по 1952 год. И с этого года он будто бы «снова» перешёл на работу в штаб Дальневосточного округа. Причём начальником штаба. Соответствует ли это истине, или это опять «легенда»? А если соответствует, то насколько?
Как показывают мои исследования истории «тайного советника вождя», не следует всему верить: и тому, что написано в мемуарах «Лукашова», и тому, что написано в биографической справке Ломова.
«Лукашов» пишет, что он постоянно жил в Москве. А в биографической справке написано, что Ломов в 1952-1954 годах жил и работал на Дальнем Востоке. А вот что написано в книге «Краснознамённый Дальневосточный» (М., Воениздат, 1985): в июне 1953 года было сформировано новое управление Дальневосточного военного округа, а начальником его штаба стал генерал-лейтенант Ломов Н. А. (стр. 252). Информация, как видим, противоречивая даже в официальных источниках. В одном источнике написано, что Ломов стал начальником штаба ДВО в 1952 году, а в другом написано, что он стал им в июне 1953 года. Чему верить?
Но книге «Краснознамённый Дальневосточный», кажется, всё-таки придётся верить. Ведь она создана на основе архива ДВО, а не на основе трудовой книжки Ломова. Можно твёрдо сказать: да, в 1953-1954 годах работал Ломов начальником штаба ДВО.
Но «Лукашов» в книге Успенского рассказывает об этом периоде значительно иначе. Да, он пишет, что пришлось ему в 1953 году сменить и место работы, и жительства. От Берии, пишет он, пришлось ему скрываться, ибо Берия очень уж хотел сейф найти. Но скрывался «Лукашов» от Берии не на Дальнем Востоке, а тут же, в Москве. Вот что пишет «Лукашов»: «в Химках, поблизости от Речного вокзала, в посёлке Лебедь» он скрывался (стр. 1114 романа Успенского, II том). В этом посёлке, пишет «Лукашов», была территория, полностью контролируемая военными моряками, и она надёжно охранялась, так что агенты Берии туда не могли проникнуть.
Правду ли пишет «Лукашов»? Действительно ли он скрывался в московских Химках, а не на Дальнем Востоке?
Я уже имел возможность убедиться, что «Лукашов» обладал довольно богатой фантазией (был из крестьянской семьи, а придумал, что из дворянской, хе-хе). Так что очень даже возможно, что «Лукашов» наврал и про Химки, и про Лебедь. И в самом деле: не стал бы он писать, что на Дальний Восток уехал, начальником штаба работать! Ведь если бы он это написал, то тем самым выдал бы своё настоящее имя! Фамилию, то есть. Ведь в архивах ДВО наверняка указано, кто там работал в качестве начальника штаба в 1952-1954 годах.
Кстати, «Лукашов», рассказывая о своем пребывании в химкинском Лебеде, опять повторяет, что воинское звание у него было… подполковник. Ну это уж совершеннейший бред! Неужели даже до 1953 года Сталин так и не удосужился повысить в звании своего верного «советника»?!
И еще одну явную фантазию пишет «Лукашов»: будто бы в первой половине июня 1953 года к нему в химкинский Лебедь приехал маршал Жуков, чтобы поделиться с ним планами… ареста Берии.
Почему я считаю, что это фантазия? Во-первых, потому, что Берию решил свергнуть не Жуков, а Хрущёв. Во-вторых, всемирно известный маршал не стал бы лично договариваться с никому не известным подполковником о свершении государственного переворота. У Жукова были и более высокопоставленные друзья. И хотя Ломов-Лукашов был в звании генерал-лейтенанта, а не подполковника, но он был не на такой уж высокой должности, чтобы сам Жуков посетил его.
Как видим, фантазия у Ломова-Лукашова была богатая, а значит, не следует доверять всему тому, что он пишет в своих мемуарах. А отсюда вывод: очень даже возможно, что рассказ о его пребывании в химкинском Лебеде в 1953 году - это чистейший вымысел, а был он на самом деле на Дальнем Востоке, в Хабаровске, в штабе ДВО, в должности начальника штаба, а через год, в 1954 году снова переехал в Москву.
Далее в биографической справке Ломова написано, что в 1954-1969 годах он работал в Военной академии Генштаба. Кем работал - не указано. Но в книге «Краснознамённый Дальневосточный» сказано следующее: Ломов стал крупным военным учёным, профессором и достиг звания генерал-полковника.
Ну, вот и всё, что я мог бы рассказать о личности «тайного советника вождя». Единственное, что ещё хотел бы я добавить, так это следующее: отчество у «Лукашова», настоящего «Лукашова», Ломова, то есть, было всё-таки не Алексеевич, а Андреевич. Так написано в биографической справке.
Но, несмотря на то, что с этим «тайным советником вождя» уже почти всё ясно, некоторые вопросы всё-таки остаются без ответа. Например, такой: а знал ли Успенский реальную биографию «Лукашова»? Знал ли Успенский, что «Лукашов» был у Сталина не советником, а всего лишь тайным агентом? И знал ли Успенский, что у «Лукашова» было не дворянское, а крестьянское происхождение, и что не был он подполковником во время Первой мировой войны?
Но главный вопрос - такой: а знал ли Успенский, что «Лукашов» где-то спрятал сталинский сейф?
На первый взгляд, конечно, следует ответить так: знал. Ведь он же сам сказал, что свой роман он создал на основе мемуаров Лукашова, а там было написано о сейфе. Но если Успенский знал, что «Лукашов» где-то хранит сейф Сталина, то как Успенский рискнул упомянуть об этом в романе? Ведь КГБ, а точнее, руководители СССР уже давно, с 1953 года, ищут этот сейф. И прочитав о сейфе в романе Успенского, они тут же могли взять Успенского, как говорится, в оборот. После выхода романа в свет, к Успенскому заявились бы люди из компетентных органов и устроили бы ему допрос, требуя, чтобы он выдал им настоящее имя «Лукашова» и его домашний адрес.
Если Успенский верил, что сказанное в мемуарах «Лукашова» - чистейшая правда, то он не должен был включать в роман рассказ о сейфе! А раз включил, значит, он не верил, что в мемуарах Лукашова написана правда? Но если не верил, то почему он сам же и уверял читателей романа, что написанное в нём - правда?
Но ещё и такой вопрос возникает: а с чего это «Лукашов» решил в своих мемуарах рассказать, что он участвовал в вывозе сейфа из Кремля? Неужели он не понимал, что как только Успенский выпустит в свет этот роман, так к Успенскому тут же заявятся люди из компетентных органов, желая узнать, где же находится этот сейф? И «Лукашов» бы тоже попался со своим сейфом!
Впрочем, попался бы «Лукашов» только в таком случае: если он сообщил Успенскому свой домашний адрес и телефон. Но, судя по тому, что пишет Успенский, «Лукашов» не сообщил ему.
Но если не сообщил, то получается, что он, «Лукашов», этим рассказом о сейфе хотел Успенского подставить? Арестовали бы Успенского кагэбисты и замучили в своих застенках, пытаясь узнать, где находится сейф…
М-да.
В общем, много вопросов возникает, на которые пока нет ответа.
Но из всего вышесказанного следует ещё и такой вывод: роман Успенского основан не только на мемуарах Ломова, но и на... документах из того сейфа. Почему я так думаю?
Во-первых, было бы странно, если бы Ломов, зная такие огромные сталинские секреты, решил ни словом не упоминать о них в своих мемуарах. Во-вторых, в дальнейшем моём повествовании вы сами увидите, что Ломов слишком много чего знал, а получить эти знания он мог только из каких-то секретных документов. В-третьих, Успенский в предисловии к роману написал, что Ломов передал ему два чемодана своих мемуаров. Что-то слишком многовато для мемуаров. Наверняка там были не только мемуары, но и какие-то документы из сталинского сейфа.
Сталин - агрессор
На несколько лет раньше выхода книги Успенского в свет вышла на Западе книга Виктора Суворова «Ледокол».
Виктор Суворов - это псевдоним Владимира Богдановича Резуна, офицера Главного Разведывательного Управления Генштаба советской армии. В 1978 году В. Б. Резун бежал на Запад. Так сказать, выбрал свободу. За это его в СССР заочно приговорили к расстрелу. Ибо если работник разведки бежал из СССР, то это считалось изменой родине. А за измену полагается расстрел. Если бы какой-то писатель сбежал за границу, то это не считалось изменой родине, и за это не приговаривали к расстрелу. Скажем, писатель Солженицын эмигрировал за границу, но его за это не приговорили к расстрелу. Потому что он был не разведчиком, а писателем. А Резуна приговорили, потому что он не писатель, а разведчик. Писателям эмигрировать за границу можно, а разведчикам нельзя - вот такая логика.
О чём же написал Резун в своей книге «Ледокол»? Главная мысль книги такова: Сталин был таким же агрессором как и Гитлер. То есть, Сталин, как и Гитлер, тоже мечтал захватывать другие страны. Отличие же Сталина от Гитлера заключалось в том, что если Гитлер открыто рассказывал о своих захватнических планах, то Сталин о своих планах не рассказывал всем. Только в узком кругу своих друзей и соратников он делился своими агрессивными планами.
Вот таков общий смысл книги Резуна В. Б., то есть, Виктора Суворова.
Конечно, когда книга Суворова вышла в свет, советские историки были возмущены ею. Они яростно обвиняли Суворова в клевете на Советский Союз.
Но вот примерно в то же время вышел в свет роман Успенского «Тайный советник вождя». Эта книга, в отличие от книги Суворова, была направлена в защиту Сталина, на восхваление Сталина. Но, как это ни странно, в книге Успенского приводятся факты, подтверждающие некоторые мысли Суворова в его книге «Ледокол».
Интересно, правда?
По идеологической направленности книга Успенского противоположна книге Суворова. Успенский восхваляет Сталина, а Суворов «очерняет». Но факты в книге Успенского подтверждают то, о чём говорит Суворов!
Вот давайте рассмотрим один факт.
Самый безобидный факт.
Суворов в своей книге говорит: советская армия в 30-х го-дах была самой сильной в мире. Танков и самолётов в советской армии, пишет Суворов, было больше, чем во всех армиях мира, вместе взятых.
Но ведь и Успенский в своей книге тоже утверждает, что советская армия была самой сильной в мире! Точнее, это, ко-нечно, не Успенский утверждает, а тот самый «тайный советник Лукашов». Правда, о конкретном количестве танков и самолётов «Лукашов» не говорит, но из того, что он рассказывает, видно, что, действительно, советская армия была самой сильной в мире. Сейчас я кое-что процитирую из книги Успенского:
«… наша Красная Армия была самой сильной в мире, наиболее оснащённой и обученной, располагала передовой во-енной теорией и самыми опытными, самыми подготовленными командными кадрами» (стр. 502, I том).
«В Соединённых Штатах регулярной армии, способной вести операции в широких масштабах, практически не было. Существенной силой, рассчитанной на оборону, можно было считать лишь их авиацию и военно-морской флот. Франция и Англия всё ещё упивались своей мертворождённой победой в мировой войне, продолжали делить лавры… Они жили прошлым, не торопясь перевооружаться…» (стр. 502, I том).
«По численности, по организованности и по полевой выучке на первом месте среди зарубежных армий были японцы. Но они имели ряд уязвимых мест. Это - слабая техническая оснащённость пехоты, разбросанность войск на больших пространствах, отсутствие опыта ведения крупных операций в современных условиях… [В Китае] японцы имели дело лишь с полупартизанскими соединениями» (стр. 502). Танковые войска и авиация «у японцев были в зачаточном состоянии. Французы и англичане об авиации заботились скорее теоретически, чем практически, не столько выпуская самолёты, сколько разрабатывая доктрины массированного использования своих воздушных флотов. А вот от танков они, выдумавшие эти грозные машины, почти отказались … У немцев ещё не было ни новой военной техники, ни обученных кадров» (стр. 503, I том).