Суть даблбайнда
Оригинал взят у double_bind в 62. Очередной виток диалектической спирали
Недолеченные болезни время от времени обостряются. Вот опять вылезла эта ерунда, восходящая к статье "Double bind" из английской Википедии, с которой я когда-то боролся, да так и не довел дело до конца. Там можно вычитать следующую тривиальную и бьющую мимо цели "формулировку"
Thus the essence of a double-bind is two conflicting demands, neither of which can be ignored, which leave the victim torn both ways in such a way that whichever demand they try to meet, the other demand cannot be met. "I must do it but I can't do it" is a typical description of the double-bind experience.
Я утверждаю, что это описание нерелевантно и его автор так и понял, что такое double bind. Также не поняли этого многие другие, которые продолжают считать, что double bind -- это что-то вроде "иди налево -- иди направо", "стой там -- иди сюда", "говори громче -- заткнись" ит.д. ит.п.
Эту схему с "двумя конфликтующими требованиями" уместно, вероятно, назвать "парадигмой буриданова осла", но это НЕ double bind. Безусловно, парадигма буриданова осла также может стать достаточно неприятным положением -- ослик, как известно, сдох -- но только это все равно не double bind. (Ослик, кстати, сдох, а не спятил. Можно сказать, легко отделался.)
Надо признать, что в том, что представления широкой общественности о феномене double bind не пошли дальше двух кучек вкусного сена, отчасти виноват сам Бейтсон, точнее известная статья "К теории шизофрении" 1956 года. В последствии Бейтсон неоднократно выражал сожаление по поводу публикации этой статьи, называя ее "незрелой" и "преждевременной". Именно в этой статье и содержится многословное и путанное определение, которое (увы, надо это признать) дает все основания для превратного понимания. Сразу скажем, что здесь мы не будем касаться т.н. "третичного негативного предписания" (запрет на уход со сцены) и "мета-табу" (запрет на комментирование ситуации в целом), а сосредоточимся исключительно на взаимодействии т.н. "первичного" и "вторичного" предписания и их якобы "конфликте".
С "первичным предписанием" все ясно, поэтому приведем из упомянутой статьи лишь описание "вторичного предписания":
<...> Вторичное предписание, которое вступает в конфликт с первым на более абстрактном уровне и так же, как и первое, подкрепляется наказаниями или сигналами, угрожающими самому существованию. Вторичное предписание описать труднее, нежели первичное, по двум причинам. Во-первых, вторичное предписание относится к более абстрактному уровню и обычно передается ребенку невербальными средствами. Это могут быть поза, жест, тон голоса, значимое действие, нечто подразумеваемое в словесном комментарии. Во-вторых, оно может противоречить любому элементу первичного запрещения. Вербальные формулировки вторичного предписания, следовательно, могут быть чрезвычайно разнообразными. Например: "Не считай это наказанием", "Не считай, что это наказание исходит от меня", "Не подчиняйся моим запретам", "Не думай о том, чего ты не должен делать", "Не сомневайся в моей любви. Мой запрет является (или не является) ее выражением" и т.д. Возможны также случаи, когда double bind создается не одним индивидом, а двумя, например, один из родителей может отрицать на более абстрактном уровне предписания другого.
Со времени написания этого текста прошло уже более 50 лет и сейчас всем ясно, что эти невнятные слова про "более абстрактный уровень" означают просто то, что "вторичное" имеет более высокий Логический тип относительно "первичного". Поэтому конфликтовать (от лат. conflictus - столкновение), т.е. вступать в прямое противоречие, они никак не могут, как не может, например, конфликтовать текст поздравления с указанием "слишком тихие и слишком громкие поздравления недействительны". Вот это ужасное словосочетание "конфликтует на более абстрактном уровне", в котором все воспринимают только слово "конфликтует", а невнятный "более абстрактный уровень" пропускают мимо ушей, и отправляет мысль широкой общественности прямиком в стойло к ослику. Утешаться остается только тем, что у этой статьи еще три автора помимо Бейтсона, значит нельзя все сваливать на него одного.
Как я ни ломал голову, чем бы в этом контексте можно было заменить слово "конфликтует", так ничего и не придумал. Надо переделывать все это определение. Я бы сказал так:
Double bind -- это специфическое сочетание т.н. "первичного" и "вторичного" сообщения, из которых вторичное сообщение имеет более высокий логический тип и действует таким образом, что не позволяет получателю ясно определить логический тип первичного сообщения. В результате любая интерпретация (логическая типизация) получателем первичного сообщения может быть объявлена неправильной, и если речь идет о шизофреногенной коммуникации, то и повлечь за собой наказание. (Очевидно, сама возможность объявлять что-либо "правильным" или "неправильным", а также наказывать, предполагает доминирование.)
Поясним сказанное примером. Неоднократно говорилось, что в предельно формализованной форме double bind сводится к парадоксу Эпименида. (Напомним, что вся Теория логических типов возникла из борьбы с этим парадоксом.) Этот парадокс также является сочетанием первичного и вторичного сообщения:
Первичное сообщение: Все критяне лжецы;
Вторичное сообщение: Эти слова сказал Эпименид, который сам критянин.
Категорически обращаем внимание на то, что вторичное сообщение НЕ ЕСТЬ другое "конфликтующее" сообщение того же логического уровня, что и первичное, говорящее что-то противоречащее, например, "нет, все критяне правдивы". Вторичное сообщение есть сообщение не о критянах, а о самом первичном сообщении, в результате чего мы не можем однозначно типизировать первичное сообщение ни как истинное, ни как ложное. Вот это -- double bind.
Если внимательно посмотреть на раскритикованное определение из статьи 1956 года, то можно убедиться, что приведенные в нем варианты "вербальных формулировок вторичного предписания" представляют из себя директивы по классификации, т.е. являются мета-сообщениями (ЛТ= +1). (Ну не идиоты же в самом деле это писали!) Отметим идущую первой директиву "не классифицируй первичное предписание как наказание". И действительно, "наказание" (как и "преступление") не есть имя действия, а есть имя класса действий. Федор Михалыч, ау!
То обстоятельство, что в реальной коммуникации вторичное сообщение сплошь и рядом является невербальным и его "вербальная формулировка" всегда условна и может отрицаться, создает бескрайние возможности для создания double bind'ов. Пример:
Предположим, для вас очень важно узнать, какой сейчас день недели. Вы спрашиваете и...
X говорит: "Сегодня понедельник".
Y говорит: "Нет, сегодня вторник".
X говорит: "Слушай меня, а то убью!"
Y говорит: "Слушай меня, а то убью!"
Это -- парадигма буриданова осла.
А вот если X говорит: "Сегодня понедельник, хи-хи", то это -- double bind, поскольку вторичное сообщение "хи-хи", возможно, значит "не верь моим словам", а, возможно, и не значит. Именно такая трансакция имеет место в описанной в той же статье ситуации с шизофреногенной матерью, которая сперва подает некий невербальный сигнал, выступающий как мета-комментарий к предшествующей коммуникации и прочитываемый сыном-психотиком как нежелательность интимности, а затем вербально отрицает такое значение. Она выставляет дело так, словно парнишка снова промазал с логической типизацией (неправильно прочел мета-сообщение), от чего тот приходит в большое огорчение.
Напоследок два замечания:
1) Хотя англофонам, пишущим хроническую ерунду в свою Википедию, и ведома вся семантическая многомерность выражения "double bind", которая ускользает от носителей прочих языков (о чем говорится в предисловии к "Экологии разума" 2000), это ничем не помогает оным англофонам понять смысл обозначаемой данным выражением концепции. Поэтому возникает вопрос, так ли уж важно ломать голову над поисками русского аналога этого выражения. Не лучше ли сосредоточить усилия на разъяснении этого понятия, а для его обозначения принять какую-то условную формулу -- например, "даблбайнд" (именно так, без дефиса)?
2) Само упомянутое предисловие, написанное в начале 1999 года, нуждается в корректировке в свете изложенных соображений. Прошу относиться к нему с долей критики.
Недолеченные болезни время от времени обостряются. Вот опять вылезла эта ерунда, восходящая к статье "Double bind" из английской Википедии, с которой я когда-то боролся, да так и не довел дело до конца. Там можно вычитать следующую тривиальную и бьющую мимо цели "формулировку"
Thus the essence of a double-bind is two conflicting demands, neither of which can be ignored, which leave the victim torn both ways in such a way that whichever demand they try to meet, the other demand cannot be met. "I must do it but I can't do it" is a typical description of the double-bind experience.
Я утверждаю, что это описание нерелевантно и его автор так и понял, что такое double bind. Также не поняли этого многие другие, которые продолжают считать, что double bind -- это что-то вроде "иди налево -- иди направо", "стой там -- иди сюда", "говори громче -- заткнись" ит.д. ит.п.
Эту схему с "двумя конфликтующими требованиями" уместно, вероятно, назвать "парадигмой буриданова осла", но это НЕ double bind. Безусловно, парадигма буриданова осла также может стать достаточно неприятным положением -- ослик, как известно, сдох -- но только это все равно не double bind. (Ослик, кстати, сдох, а не спятил. Можно сказать, легко отделался.)
Надо признать, что в том, что представления широкой общественности о феномене double bind не пошли дальше двух кучек вкусного сена, отчасти виноват сам Бейтсон, точнее известная статья "К теории шизофрении" 1956 года. В последствии Бейтсон неоднократно выражал сожаление по поводу публикации этой статьи, называя ее "незрелой" и "преждевременной". Именно в этой статье и содержится многословное и путанное определение, которое (увы, надо это признать) дает все основания для превратного понимания. Сразу скажем, что здесь мы не будем касаться т.н. "третичного негативного предписания" (запрет на уход со сцены) и "мета-табу" (запрет на комментирование ситуации в целом), а сосредоточимся исключительно на взаимодействии т.н. "первичного" и "вторичного" предписания и их якобы "конфликте".
С "первичным предписанием" все ясно, поэтому приведем из упомянутой статьи лишь описание "вторичного предписания":
<...> Вторичное предписание, которое вступает в конфликт с первым на более абстрактном уровне и так же, как и первое, подкрепляется наказаниями или сигналами, угрожающими самому существованию. Вторичное предписание описать труднее, нежели первичное, по двум причинам. Во-первых, вторичное предписание относится к более абстрактному уровню и обычно передается ребенку невербальными средствами. Это могут быть поза, жест, тон голоса, значимое действие, нечто подразумеваемое в словесном комментарии. Во-вторых, оно может противоречить любому элементу первичного запрещения. Вербальные формулировки вторичного предписания, следовательно, могут быть чрезвычайно разнообразными. Например: "Не считай это наказанием", "Не считай, что это наказание исходит от меня", "Не подчиняйся моим запретам", "Не думай о том, чего ты не должен делать", "Не сомневайся в моей любви. Мой запрет является (или не является) ее выражением" и т.д. Возможны также случаи, когда double bind создается не одним индивидом, а двумя, например, один из родителей может отрицать на более абстрактном уровне предписания другого.
Со времени написания этого текста прошло уже более 50 лет и сейчас всем ясно, что эти невнятные слова про "более абстрактный уровень" означают просто то, что "вторичное" имеет более высокий Логический тип относительно "первичного". Поэтому конфликтовать (от лат. conflictus - столкновение), т.е. вступать в прямое противоречие, они никак не могут, как не может, например, конфликтовать текст поздравления с указанием "слишком тихие и слишком громкие поздравления недействительны". Вот это ужасное словосочетание "конфликтует на более абстрактном уровне", в котором все воспринимают только слово "конфликтует", а невнятный "более абстрактный уровень" пропускают мимо ушей, и отправляет мысль широкой общественности прямиком в стойло к ослику. Утешаться остается только тем, что у этой статьи еще три автора помимо Бейтсона, значит нельзя все сваливать на него одного.
Как я ни ломал голову, чем бы в этом контексте можно было заменить слово "конфликтует", так ничего и не придумал. Надо переделывать все это определение. Я бы сказал так:
Double bind -- это специфическое сочетание т.н. "первичного" и "вторичного" сообщения, из которых вторичное сообщение имеет более высокий логический тип и действует таким образом, что не позволяет получателю ясно определить логический тип первичного сообщения. В результате любая интерпретация (логическая типизация) получателем первичного сообщения может быть объявлена неправильной, и если речь идет о шизофреногенной коммуникации, то и повлечь за собой наказание. (Очевидно, сама возможность объявлять что-либо "правильным" или "неправильным", а также наказывать, предполагает доминирование.)
Поясним сказанное примером. Неоднократно говорилось, что в предельно формализованной форме double bind сводится к парадоксу Эпименида. (Напомним, что вся Теория логических типов возникла из борьбы с этим парадоксом.) Этот парадокс также является сочетанием первичного и вторичного сообщения:
Первичное сообщение: Все критяне лжецы;
Вторичное сообщение: Эти слова сказал Эпименид, который сам критянин.
Категорически обращаем внимание на то, что вторичное сообщение НЕ ЕСТЬ другое "конфликтующее" сообщение того же логического уровня, что и первичное, говорящее что-то противоречащее, например, "нет, все критяне правдивы". Вторичное сообщение есть сообщение не о критянах, а о самом первичном сообщении, в результате чего мы не можем однозначно типизировать первичное сообщение ни как истинное, ни как ложное. Вот это -- double bind.
Если внимательно посмотреть на раскритикованное определение из статьи 1956 года, то можно убедиться, что приведенные в нем варианты "вербальных формулировок вторичного предписания" представляют из себя директивы по классификации, т.е. являются мета-сообщениями (ЛТ= +1). (Ну не идиоты же в самом деле это писали!) Отметим идущую первой директиву "не классифицируй первичное предписание как наказание". И действительно, "наказание" (как и "преступление") не есть имя действия, а есть имя класса действий. Федор Михалыч, ау!
То обстоятельство, что в реальной коммуникации вторичное сообщение сплошь и рядом является невербальным и его "вербальная формулировка" всегда условна и может отрицаться, создает бескрайние возможности для создания double bind'ов. Пример:
Предположим, для вас очень важно узнать, какой сейчас день недели. Вы спрашиваете и...
X говорит: "Сегодня понедельник".
Y говорит: "Нет, сегодня вторник".
X говорит: "Слушай меня, а то убью!"
Y говорит: "Слушай меня, а то убью!"
Это -- парадигма буриданова осла.
А вот если X говорит: "Сегодня понедельник, хи-хи", то это -- double bind, поскольку вторичное сообщение "хи-хи", возможно, значит "не верь моим словам", а, возможно, и не значит. Именно такая трансакция имеет место в описанной в той же статье ситуации с шизофреногенной матерью, которая сперва подает некий невербальный сигнал, выступающий как мета-комментарий к предшествующей коммуникации и прочитываемый сыном-психотиком как нежелательность интимности, а затем вербально отрицает такое значение. Она выставляет дело так, словно парнишка снова промазал с логической типизацией (неправильно прочел мета-сообщение), от чего тот приходит в большое огорчение.
Напоследок два замечания:
1) Хотя англофонам, пишущим хроническую ерунду в свою Википедию, и ведома вся семантическая многомерность выражения "double bind", которая ускользает от носителей прочих языков (о чем говорится в предисловии к "Экологии разума" 2000), это ничем не помогает оным англофонам понять смысл обозначаемой данным выражением концепции. Поэтому возникает вопрос, так ли уж важно ломать голову над поисками русского аналога этого выражения. Не лучше ли сосредоточить усилия на разъяснении этого понятия, а для его обозначения принять какую-то условную формулу -- например, "даблбайнд" (именно так, без дефиса)?
2) Само упомянутое предисловие, написанное в начале 1999 года, нуждается в корректировке в свете изложенных соображений. Прошу относиться к нему с долей критики.