додумать до конца
В связи "топотом котов" и последними холиварами по поводу ЮЮ и "религиозных чувств" подумалось.
Вот, скажем, Переслегин вопиёт о "взбесившемся праве". Но это лишь оценочные суждения (где и когда было такое право, которое всем покажется "мягким и пушистым"?), а не размышления о сути права как такового.
Если посмотреть исторически, то право как зафиксированные нормы изначально имело сакральное обоснование. Воля богов, выраженная через пророков или правителей как представителей богов. С появлением новых идеологем о природе власти источником права стали называть "волю народа" как единого целого - что эмпирически заведомо не так, и потому подразумевает сакрализцию самого абстрактного конструкта "народ" (или "нация"). Однако, направление движения в "посюстороннюю" сторону здесь уже налицо. Следующий шаг в этом направлении - разделение "народа" на "классы", понимание права как инструмента классового господства (в том числе "революционная законность" как выражение "диктатуры пролетариата", и т.п.) Предельным же выражением этой тенденции должен быть "либеральный" тезис о том, что источником права является отдельный индивид. (Хм-хм... делить можно бы и дальше, но об этом пока промолчу.) Натуральных либералов в этом месте, кажется, останавливает остаточная сакральность "священной частной собственности" (т.е. затык на уровне веры в классовую солидарность). Но если додумать эту мысль до конца...
Как должна выглядеть система права, признающая его источником индивида?
Очевидно, что одного индивида для возникновения права недостаточно. Но как источник его нужно сохранить. Тогда получаем, что право - это фиксация договоренностей индивидов. "Давай наперёд положим, как урожай соберём, что кому брать: всё ли поровну, всё ли пополам, или кому вершки, а кому корешки?" Никаких внешних критериев ("справедливость", "общепринятость") договоренность (если в ней это явно не оговорено) не подразумевает. "Согласие есть продукт при полном непротивлении сторон".
Мотив, по которому каждая сторона принимает соглашение, значения не имеет, т.е. таковым может оказаться и угроза прямого насилия ("я сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться"). С этой точки зрения, за претензией на "всеобщность" правовых норм можно предположить наличие доминирущего силового ресурса.
Как может выглядеть право как система при таких исходных посылках? Мое воображение пока буксует, поэтому обращаюсь с этим вопросом к френдам. Давайте проведем мысленный эксперимент.
P.S. Чем "свободы" отличаются от "прав". "Свобода" - это разновидность "права" (т.е. результата соглашения), которая по содержанию является запретом на введение правового регулирования в некторой области. Например, "свобода дышать" - это запрет введения "права собственности на воздух". Таким образом, идея обуздания "взбесившегося права" должна вести к идее "свобод", как внутренних самоограничений права.
Вот, скажем, Переслегин вопиёт о "взбесившемся праве". Но это лишь оценочные суждения (где и когда было такое право, которое всем покажется "мягким и пушистым"?), а не размышления о сути права как такового.
Если посмотреть исторически, то право как зафиксированные нормы изначально имело сакральное обоснование. Воля богов, выраженная через пророков или правителей как представителей богов. С появлением новых идеологем о природе власти источником права стали называть "волю народа" как единого целого - что эмпирически заведомо не так, и потому подразумевает сакрализцию самого абстрактного конструкта "народ" (или "нация"). Однако, направление движения в "посюстороннюю" сторону здесь уже налицо. Следующий шаг в этом направлении - разделение "народа" на "классы", понимание права как инструмента классового господства (в том числе "революционная законность" как выражение "диктатуры пролетариата", и т.п.) Предельным же выражением этой тенденции должен быть "либеральный" тезис о том, что источником права является отдельный индивид. (Хм-хм... делить можно бы и дальше, но об этом пока промолчу.) Натуральных либералов в этом месте, кажется, останавливает остаточная сакральность "священной частной собственности" (т.е. затык на уровне веры в классовую солидарность). Но если додумать эту мысль до конца...
Как должна выглядеть система права, признающая его источником индивида?
Очевидно, что одного индивида для возникновения права недостаточно. Но как источник его нужно сохранить. Тогда получаем, что право - это фиксация договоренностей индивидов. "Давай наперёд положим, как урожай соберём, что кому брать: всё ли поровну, всё ли пополам, или кому вершки, а кому корешки?" Никаких внешних критериев ("справедливость", "общепринятость") договоренность (если в ней это явно не оговорено) не подразумевает. "Согласие есть продукт при полном непротивлении сторон".
Click to viewМотив, по которому каждая сторона принимает соглашение, значения не имеет, т.е. таковым может оказаться и угроза прямого насилия ("я сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться"). С этой точки зрения, за претензией на "всеобщность" правовых норм можно предположить наличие доминирущего силового ресурса.
Как может выглядеть право как система при таких исходных посылках? Мое воображение пока буксует, поэтому обращаюсь с этим вопросом к френдам. Давайте проведем мысленный эксперимент.
P.S. Чем "свободы" отличаются от "прав". "Свобода" - это разновидность "права" (т.е. результата соглашения), которая по содержанию является запретом на введение правового регулирования в некторой области. Например, "свобода дышать" - это запрет введения "права собственности на воздух". Таким образом, идея обуздания "взбесившегося права" должна вести к идее "свобод", как внутренних самоограничений права.