"Меня лично, как христианина, не интересуют чужие богатства."
nikolay_saharov считает, что христианин не имеет права (по своему званию христианина) выступать против коррупции, я пытаюсь объяснить ему что он не прав: http://rechi-k-bogu.livejournal.com/190693.html?thread=2784997#t2784997 . Комментарий из дискуссии:
"Меня лично, как христианина, не интересуют чужие богатства."
Странно. А вот апостола Петра интересовали - он потребовал отчёта об утаенном у Анания и Сапфиры.
Или например вот что нам известно о деятельности святителя Иоанна Златоуста:
Златоуст бесстрашно обличал сильных мира сего. Он один среди придворных льстецов не боялся возвысить голос против злоупотреблений временщика Евтропия, он смело обличал аристократию и даже саму императрицу Евдоксию. Но он не боялся также один противостоять страстям толпы. Народ не одобрял того, что Златоуст дал убежище в Церкви всем ненавистному Евтропию, но Златоуст в пощаде врага видел величайшую победу Церкви. Неподкупный и прямой стоял он между угнетателями и угнетенными, и его голос был голосом совести мира. В Константинополе, в последний период своего служения Церкви, он восстановил против себя фактически всю правящую верхушку и аристократию. На его стороне были любивший его народ и небольшой кружок интеллигенции, близкой ему по духу.
"Меня лично, как христианина, не интересуют чужие богатства."
Странно. А вот апостола Петра интересовали - он потребовал отчёта об утаенном у Анания и Сапфиры.
Или например вот что нам известно о деятельности святителя Иоанна Златоуста:
Златоуст бесстрашно обличал сильных мира сего. Он один среди придворных льстецов не боялся возвысить голос против злоупотреблений временщика Евтропия, он смело обличал аристократию и даже саму императрицу Евдоксию. Но он не боялся также один противостоять страстям толпы. Народ не одобрял того, что Златоуст дал убежище в Церкви всем ненавистному Евтропию, но Златоуст в пощаде врага видел величайшую победу Церкви. Неподкупный и прямой стоял он между угнетателями и угнетенными, и его голос был голосом совести мира. В Константинополе, в последний период своего служения Церкви, он восстановил против себя фактически всю правящую верхушку и аристократию. На его стороне были любивший его народ и небольшой кружок интеллигенции, близкой ему по духу.