…
Я не знаю как отделить войну и смерть от жизни. И что значит «сказать войне нет»?
Я вижу сейчас много жизни вокруг. А в мирное время я видела кругом войны.
К слову «мир» у меня много недоверия. Но обесценивать его я не буду.
Я не хочу прогнать зло ссаными тряпками, уничтожив одного или нескольких человек. Но понимаю тех, кто хотел бы, чтобы это было возможно.
Для меня воевать и погибнуть на войне не стыдно. И не воевать и не погибнуть не стыдно. Не стыдно жить. Не стыдно работать. Не стыдно иметь позицию, и не иметь ее, если она мне не нужна. Не стыдно не соответствовать чему-то, не стыдно соответствовать.
Я делаю все возможное, чтобы не началась война. Моя война. А в чужой я могу не участвовать. В своей я могу начать первой, если меня захотят напугать. Или не начать вообще, если захотят спровоцировать.
В эти дни, работая с клиентами, я понимаю каждого в его агрессии, отвращении, страхе, беспомощности, хотя они находятся по разную сторону их баррикад. И у меня внутри нет противоречий. Но я понимаю и тех, у кого они есть. Меня не бесит никто из них. Не потому что я добрая, а потому что у меня хорошая связь с агрессией, она меня не бесит ни в себе, ни в других.
Она - моя сила. Мне с ней хорошо. Мне плохо с ненавистью. Но если нужно…
Я могу разделить мир на своих и чужих. Не ради агрессии на чужих, ради защиты своих. Могу помнить обиды, несправедливость, не боюсь предьявить счёт. А если не предъявляю, то не из-за страха. А ещё я могу не разделять мир на своих и чужих. Какое-то время…
Я могу воевать. Могу не воевать. Сложно и то, и другое.
Я хочу защищать только слабых и мирных - детей. Взрослые меня не интересуют. Но и не пугают.
Чужая агрессия и сила либо увеличивает мою силу сопротивления, либо даёт покой и расслабление в беспомощности.
По-настоящему я ничего не знаю о смерти. Но близость к ней делает меня очень живой. Я не знаю, что лучше жизнь или смерть, ведь я не могу сравнить.
Я не хочу расставаться с теми, кого люблю и с тем, что люблю. Но допускаю, что это может быть мне и им напользу.
Если мой старший сын спросит, что делать с его призывом, я скажу «не знаю». На войне можно быть и за войну, и за мир. С миром тоже есть два варианта. Я не знаю, что хорошо для него из этих вариантов. Не знаю, что хорошо для меня. Для вас.
Но вы меня и не спрашиваете. Сын тоже. А ещё он слишком сильный и совсем не мирный. Он больше не ребёнок.
Мне кажется, я нужна миру точно так же как и другие. Я - нота в красивом музыкальном произведении. У меня в нем есть своё место, которое никогда не будет пусто, даже когда меня не станет. И все остальные тогда на своём месте.
Я уверена, что мы все за мир, даже когда воюем за него друг с другом.
И что мы все не в порядке.
Я вижу сейчас много жизни вокруг. А в мирное время я видела кругом войны.
К слову «мир» у меня много недоверия. Но обесценивать его я не буду.
Я не хочу прогнать зло ссаными тряпками, уничтожив одного или нескольких человек. Но понимаю тех, кто хотел бы, чтобы это было возможно.
Для меня воевать и погибнуть на войне не стыдно. И не воевать и не погибнуть не стыдно. Не стыдно жить. Не стыдно работать. Не стыдно иметь позицию, и не иметь ее, если она мне не нужна. Не стыдно не соответствовать чему-то, не стыдно соответствовать.
Я делаю все возможное, чтобы не началась война. Моя война. А в чужой я могу не участвовать. В своей я могу начать первой, если меня захотят напугать. Или не начать вообще, если захотят спровоцировать.
В эти дни, работая с клиентами, я понимаю каждого в его агрессии, отвращении, страхе, беспомощности, хотя они находятся по разную сторону их баррикад. И у меня внутри нет противоречий. Но я понимаю и тех, у кого они есть. Меня не бесит никто из них. Не потому что я добрая, а потому что у меня хорошая связь с агрессией, она меня не бесит ни в себе, ни в других.
Она - моя сила. Мне с ней хорошо. Мне плохо с ненавистью. Но если нужно…
Я могу разделить мир на своих и чужих. Не ради агрессии на чужих, ради защиты своих. Могу помнить обиды, несправедливость, не боюсь предьявить счёт. А если не предъявляю, то не из-за страха. А ещё я могу не разделять мир на своих и чужих. Какое-то время…
Я могу воевать. Могу не воевать. Сложно и то, и другое.
Я хочу защищать только слабых и мирных - детей. Взрослые меня не интересуют. Но и не пугают.
Чужая агрессия и сила либо увеличивает мою силу сопротивления, либо даёт покой и расслабление в беспомощности.
По-настоящему я ничего не знаю о смерти. Но близость к ней делает меня очень живой. Я не знаю, что лучше жизнь или смерть, ведь я не могу сравнить.
Я не хочу расставаться с теми, кого люблю и с тем, что люблю. Но допускаю, что это может быть мне и им напользу.
Если мой старший сын спросит, что делать с его призывом, я скажу «не знаю». На войне можно быть и за войну, и за мир. С миром тоже есть два варианта. Я не знаю, что хорошо для него из этих вариантов. Не знаю, что хорошо для меня. Для вас.
Но вы меня и не спрашиваете. Сын тоже. А ещё он слишком сильный и совсем не мирный. Он больше не ребёнок.
Мне кажется, я нужна миру точно так же как и другие. Я - нота в красивом музыкальном произведении. У меня в нем есть своё место, которое никогда не будет пусто, даже когда меня не станет. И все остальные тогда на своём месте.
Я уверена, что мы все за мир, даже когда воюем за него друг с другом.
И что мы все не в порядке.