Птица счастья
Леть пять назад я уже выкладывала эту историю, но очень уж она в тему недавно поднятому вопросу о причинах депрессии, так что выложу-ка я её заново тут - тем более, что к ней и картинка давно нарисовалась:
ПТИЦА СЧАСТЬЯ
Я стала бояться ночи. Я наливаюсь крепким кофе, брожу из угла в угол, включаю телевизор погромче и думаю только о том, чтобы не уснуть.
Не спать, спать нельзя, не спать, нет, нельзя, не спать, спааааать...
Битву со сном невозможно выиграть. Рано или поздно я валюсь с ног и впадаю в забытье. И тогда я вижу сон. Один и тот же сон.
Низкое серое небо тяжело давит на плечи. Здесь нет ни дня, ни ночи, только вечный сумрак. Здесь нет ни зимы, ни лета, только вечная стылая осень с промозглым туманом и леденящим ветром. Узкие улочки вливаются друг в друга, переплетаются, петляют и никуда не ведут. Здесь нет ничего, кроме Города - унылого, серого Города. Вдоль улиц, стена к стене, стоят холодные здания из серого камня, в которых чернеют глазницы окон. В этих окнах никогда не горит свет. Я даже не знаю, живет ли кто-то в домах или все жители Города просто бродят по улицам. Мужчины и женщины, молодые и старые - все они молча и понуро бредут куда-то. Здесь никто не смеется, не поёт и не плачет. Да это и не люди вовсе: вместо тела у них клетка, вроде птичьей, а к ней приделаны руки, ноги и голова. Ходячая клетка, внутри которой слабо копошится какой-то серый комочек. Наверное, я выгляжу точно так же, потому что никто не обращает на меня внимания. Впрочем, местные жители, похоже, вообще ни на что не обращают внимания. Они безучастно бредут куда-то, сами не зная, куда.
Поначалу я пыталась заговорить с ними, но никто меня не слышал. Я пыталась хватать их за руки, но пальцы встречали пустоту. Наверное, это призрачный Город и населен он призраками. Мне ничего не остается, как бродить вместе со всеми в надежде, что где-то есть выход. Каждую ночь я возвращаюсь в этот унылый Город и снова бреду по узким улочкам - но выхода нет.
От холодного ветра у меня немеет все тело, удушливая гарь наполняет легкие, я задыхаюсь, кашляю - и в конце концов теряю сознание и просыпаюсь.
Или не просыпаюсь. В последнее время я уже и не знаю, где сон, а где явь. Дневной мир становится всё больше похож на кошмарный сон: краски выцветают, звуки глохнут, цветы теряют запах, а еда - вкус, а ещё я постоянно мерзну. Ни шерстяной свитер, ни одеяло, ни горячий кофе - ничто не может растопить ледяной комок внутри. С каждым днем ледышка растет, и скоро я превращусь в сплошной кусок льда. По утрам я смотрю на себя в зеркало и вижу тёмные круги под глазами, посеревшее лицо и вклокоченные волосы. Я боюсь выходить на улицу: мне упорно кажется, что за очередным поворотом я попаду в серый Город моих кошмаров, и тогда сон станет явью.
А может, на самом деле я всегда жила в сером Городе, а разноцветный мир мне только снился? Может, я придумала себе краски и звуки, пытаясь убежать от реальности? Но от реальности нельзя убежать, и теперь она просачивается в мой сон, стирая придуманный мир.
А может, я просто схожу с ума? Незаметно, ночь за ночью и день за днем, теряю рассудок, превращаюсь в лунатика и скоро буду биться в припадках безумия?
Чёрт, как хочется закурить! Никогда не курила, а теперь вот невыносимо тянет сунуть в рот сигарету и затянуться вонючим дымом. Или напиться. Выпить залпом бутылку водки и забыть этот кошмар.
Только нет у меня ни сигарет, ни водки. Разве что сварить еще чашку кофе... Чёрт, и кофе кончился.
Глаза слипаются, и невыносимо хочется спать.
Нельзя! Нет! Не хочу! Не спать, слышишь? Не спааааать...
Свинцовое небо нависло над головой, под ногами - мощёная булыжником мостовая. Я снова бреду куда-то по серому Городу. По сторонам можно и не смотреть - там всегда одно и то же. Невозможно понять, то ли я хожу кругами по одной и той же улице, то ли Город бесконечен и все улицы похожи друг на друга, как близнецы.
И вдруг я услышала голос...
Впервые я услышала человеческий голос в этом Городе призраков!
На каменном парапете набережной сидел юноша и, глядя в непроницаемо черные воды, читал стихи:
Я хотел бы бродить по свету -
Просто так, без дорог, без цели.
Я хотел бы встречать рассветы,
Я хотел бы дарить букеты,
Я хотел бы, чтоб птицы пели,
И я вечно бродил по свету.
Но сижу я, как птица в клетке,
И ловлю отголоски песен:
Мой мирок слишком мал и тесен -
Мне всю жизнь не покинуть клетки.
Я хотел бы дарить всем радость -
Просто так, потому что весел.
Я хотел бы дарить улыбки,
Я хотел бы прощать ошибки,
Я хотел бы спеть много песен,
Чтобы песни дарили радость.
Только жаль, я петь не умею,
И забот самому хватает;
Жаль, душа лишь во сне летает -
Наяву я летать не смею.
- Это твои стихи? - неожиданно вырвалось у меня;
Юноша вздрогнул и обернулся.
- Н-нет... Это мой друг написал.
- У тебя есть друг? - Я не верила своим ушам: неужели в этом Городе есть живые люди, которые могут разговаривать и даже дружить?!
- Был... - неохотно ответил юноша и снова отвернулся к реке.
Я подошла и села рядом с ним на парапет.
- Как тебя зовут? - спросила я.
- Януш, - отозвался он, не поворачивая головы.
- А меня Кира.
Мы помолчали. Конечно, неловко навязывать свое общество совершенно незнакомому человеку, но что поделать, если в этом Городе нас, живых, говорящих людей, всего двое? Или есть ещё и другие?
- А что случилось с твоим другом? - не выдержала я.
- Не знаю. Наверное, он умер.
Каждое слово приходилось вытягивать клещами, но я не сдавалась. Отступать было некуда.
- А как вы познакомились?
- Так же, как мы с тобой. Однажды я вышел на набережную, а он сидел на этом месте и читал стихи.
- Те самые?
- Нет, другие. Он писал много стихов.
- А другие стихи почитать можешь?
- Нет. Забыл. Только эти и помню.
- Тогда хотя бы расскажи о своем друге.
- Что тут рассказывать? Его больше нет.
- А как его звали?
- Джоник.
Мы молча смотрели на густую чёрную жидкость, текущую мимо нас. Интересно, река глубокая? Бесшумно катившиеся волны завораживали, тянули к себе.
- Он утонул, да? - спросила я.
Януш недоуменно посмотрел на меня.
- Почему - утонул? Скорее, сгорел...
Видя, что от меня просто так не отделаешься, Януш вздохнул и принялся рассказывать:
- Джоник был выдумщик. Он вечно сочинял какие-то сказки. Одна из них и довела до беды. Джоник придумал Птицу счастья. Он говорил, что её разноцветные пёрышки горят и переливаются на солнце, а поёт она так, что люди забывают всё плохое и грустное. Когда Птица счастья летит по небу, за ней тянется радуга. Когда садится на землю, расцветают цветы. Когда люди видят её, они невольно начинают петь и смеяться. А тот, кого она коснётся крылом, сам обретает крылья и взлетает в небо...
Януш замолчал.
Не дождавшись продолжения, я спросила:
- А где живет эта Птица счастья?
Януш смущенно поглядел на меня.
- В этом-то все и дело. Джоник говорил, что она живет в каждом из нас. Внутри. Мы боимся выпустить её наружу, и она чахнет в тесноте и темноте. Разноцветные перья сереют и тускнеют, крылья теряют силу, и Птица умирает...
- Так что же случилось с Джоником? - Я сгорала от любопытства.
Януш опустил голову.
- Не знаю. Джоник говорил, что хочет выпустить свою Птицу счастья на волю, пока совсем не зачахла, но всё не решался. Птица-то улетит, а что от него самого останется? Пустая клетка? Я пробовал его отговорить, даже смеялся над ним и называл фантазёром, но он не унимался. Всё думал о Птице счастья. Видать, в конце концов он так поверил в свою сказку, что взял да и открыл клетку...
- И что потом?
- Я и сам толком не знаю. Однажды я шел по набережной к тому месту, где обычно сидел Джоник, и вдруг по глазам ударила ослепительная вспышка света. Я бросился туда, но было уже поздно. Осталось только это...
Януш разжал руку - на ладони, переливаясь всеми цветами радуги, лежало яркое перышко.
навеяно рассказом Джона Маверика
ПТИЦА СЧАСТЬЯ
Я стала бояться ночи. Я наливаюсь крепким кофе, брожу из угла в угол, включаю телевизор погромче и думаю только о том, чтобы не уснуть.
Не спать, спать нельзя, не спать, нет, нельзя, не спать, спааааать...
Битву со сном невозможно выиграть. Рано или поздно я валюсь с ног и впадаю в забытье. И тогда я вижу сон. Один и тот же сон.
Низкое серое небо тяжело давит на плечи. Здесь нет ни дня, ни ночи, только вечный сумрак. Здесь нет ни зимы, ни лета, только вечная стылая осень с промозглым туманом и леденящим ветром. Узкие улочки вливаются друг в друга, переплетаются, петляют и никуда не ведут. Здесь нет ничего, кроме Города - унылого, серого Города. Вдоль улиц, стена к стене, стоят холодные здания из серого камня, в которых чернеют глазницы окон. В этих окнах никогда не горит свет. Я даже не знаю, живет ли кто-то в домах или все жители Города просто бродят по улицам. Мужчины и женщины, молодые и старые - все они молча и понуро бредут куда-то. Здесь никто не смеется, не поёт и не плачет. Да это и не люди вовсе: вместо тела у них клетка, вроде птичьей, а к ней приделаны руки, ноги и голова. Ходячая клетка, внутри которой слабо копошится какой-то серый комочек. Наверное, я выгляжу точно так же, потому что никто не обращает на меня внимания. Впрочем, местные жители, похоже, вообще ни на что не обращают внимания. Они безучастно бредут куда-то, сами не зная, куда.
Поначалу я пыталась заговорить с ними, но никто меня не слышал. Я пыталась хватать их за руки, но пальцы встречали пустоту. Наверное, это призрачный Город и населен он призраками. Мне ничего не остается, как бродить вместе со всеми в надежде, что где-то есть выход. Каждую ночь я возвращаюсь в этот унылый Город и снова бреду по узким улочкам - но выхода нет.
От холодного ветра у меня немеет все тело, удушливая гарь наполняет легкие, я задыхаюсь, кашляю - и в конце концов теряю сознание и просыпаюсь.
Или не просыпаюсь. В последнее время я уже и не знаю, где сон, а где явь. Дневной мир становится всё больше похож на кошмарный сон: краски выцветают, звуки глохнут, цветы теряют запах, а еда - вкус, а ещё я постоянно мерзну. Ни шерстяной свитер, ни одеяло, ни горячий кофе - ничто не может растопить ледяной комок внутри. С каждым днем ледышка растет, и скоро я превращусь в сплошной кусок льда. По утрам я смотрю на себя в зеркало и вижу тёмные круги под глазами, посеревшее лицо и вклокоченные волосы. Я боюсь выходить на улицу: мне упорно кажется, что за очередным поворотом я попаду в серый Город моих кошмаров, и тогда сон станет явью.
А может, на самом деле я всегда жила в сером Городе, а разноцветный мир мне только снился? Может, я придумала себе краски и звуки, пытаясь убежать от реальности? Но от реальности нельзя убежать, и теперь она просачивается в мой сон, стирая придуманный мир.
А может, я просто схожу с ума? Незаметно, ночь за ночью и день за днем, теряю рассудок, превращаюсь в лунатика и скоро буду биться в припадках безумия?
Чёрт, как хочется закурить! Никогда не курила, а теперь вот невыносимо тянет сунуть в рот сигарету и затянуться вонючим дымом. Или напиться. Выпить залпом бутылку водки и забыть этот кошмар.
Только нет у меня ни сигарет, ни водки. Разве что сварить еще чашку кофе... Чёрт, и кофе кончился.
Глаза слипаются, и невыносимо хочется спать.
Нельзя! Нет! Не хочу! Не спать, слышишь? Не спааааать...
Свинцовое небо нависло над головой, под ногами - мощёная булыжником мостовая. Я снова бреду куда-то по серому Городу. По сторонам можно и не смотреть - там всегда одно и то же. Невозможно понять, то ли я хожу кругами по одной и той же улице, то ли Город бесконечен и все улицы похожи друг на друга, как близнецы.
И вдруг я услышала голос...
Впервые я услышала человеческий голос в этом Городе призраков!
На каменном парапете набережной сидел юноша и, глядя в непроницаемо черные воды, читал стихи:
Я хотел бы бродить по свету -
Просто так, без дорог, без цели.
Я хотел бы встречать рассветы,
Я хотел бы дарить букеты,
Я хотел бы, чтоб птицы пели,
И я вечно бродил по свету.
Но сижу я, как птица в клетке,
И ловлю отголоски песен:
Мой мирок слишком мал и тесен -
Мне всю жизнь не покинуть клетки.
Я хотел бы дарить всем радость -
Просто так, потому что весел.
Я хотел бы дарить улыбки,
Я хотел бы прощать ошибки,
Я хотел бы спеть много песен,
Чтобы песни дарили радость.
Только жаль, я петь не умею,
И забот самому хватает;
Жаль, душа лишь во сне летает -
Наяву я летать не смею.
- Это твои стихи? - неожиданно вырвалось у меня;
Юноша вздрогнул и обернулся.
- Н-нет... Это мой друг написал.
- У тебя есть друг? - Я не верила своим ушам: неужели в этом Городе есть живые люди, которые могут разговаривать и даже дружить?!
- Был... - неохотно ответил юноша и снова отвернулся к реке.
Я подошла и села рядом с ним на парапет.
- Как тебя зовут? - спросила я.
- Януш, - отозвался он, не поворачивая головы.
- А меня Кира.
Мы помолчали. Конечно, неловко навязывать свое общество совершенно незнакомому человеку, но что поделать, если в этом Городе нас, живых, говорящих людей, всего двое? Или есть ещё и другие?
- А что случилось с твоим другом? - не выдержала я.
- Не знаю. Наверное, он умер.
Каждое слово приходилось вытягивать клещами, но я не сдавалась. Отступать было некуда.
- А как вы познакомились?
- Так же, как мы с тобой. Однажды я вышел на набережную, а он сидел на этом месте и читал стихи.
- Те самые?
- Нет, другие. Он писал много стихов.
- А другие стихи почитать можешь?
- Нет. Забыл. Только эти и помню.
- Тогда хотя бы расскажи о своем друге.
- Что тут рассказывать? Его больше нет.
- А как его звали?
- Джоник.
Мы молча смотрели на густую чёрную жидкость, текущую мимо нас. Интересно, река глубокая? Бесшумно катившиеся волны завораживали, тянули к себе.
- Он утонул, да? - спросила я.
Януш недоуменно посмотрел на меня.
- Почему - утонул? Скорее, сгорел...
Видя, что от меня просто так не отделаешься, Януш вздохнул и принялся рассказывать:
- Джоник был выдумщик. Он вечно сочинял какие-то сказки. Одна из них и довела до беды. Джоник придумал Птицу счастья. Он говорил, что её разноцветные пёрышки горят и переливаются на солнце, а поёт она так, что люди забывают всё плохое и грустное. Когда Птица счастья летит по небу, за ней тянется радуга. Когда садится на землю, расцветают цветы. Когда люди видят её, они невольно начинают петь и смеяться. А тот, кого она коснётся крылом, сам обретает крылья и взлетает в небо...
Януш замолчал.
Не дождавшись продолжения, я спросила:
- А где живет эта Птица счастья?
Януш смущенно поглядел на меня.
- В этом-то все и дело. Джоник говорил, что она живет в каждом из нас. Внутри. Мы боимся выпустить её наружу, и она чахнет в тесноте и темноте. Разноцветные перья сереют и тускнеют, крылья теряют силу, и Птица умирает...
- Так что же случилось с Джоником? - Я сгорала от любопытства.
Януш опустил голову.
- Не знаю. Джоник говорил, что хочет выпустить свою Птицу счастья на волю, пока совсем не зачахла, но всё не решался. Птица-то улетит, а что от него самого останется? Пустая клетка? Я пробовал его отговорить, даже смеялся над ним и называл фантазёром, но он не унимался. Всё думал о Птице счастья. Видать, в конце концов он так поверил в свою сказку, что взял да и открыл клетку...
- И что потом?
- Я и сам толком не знаю. Однажды я шел по набережной к тому месту, где обычно сидел Джоник, и вдруг по глазам ударила ослепительная вспышка света. Я бросился туда, но было уже поздно. Осталось только это...
Януш разжал руку - на ладони, переливаясь всеми цветами радуги, лежало яркое перышко.
навеяно рассказом Джона Маверика