"Побег", Глава 29 "Переломный момент", часть первая
Глава 29
Переломный момент
Нам с Джереми удалось добиться исключительных успехов на поприще управления мотелем. Мы приступили к работе в апреле 1998-го, а уже концу осени наша чистая прибыль составила шестьдесят тысяч долларов, что позволило Меррилу расплатиться с некоторыми долгами. Гостиница сияла чистотой, постояльцы были довольны, и было ясно, что бизнес теперь уже стабильно идет в гору.
Теперь каждое утро я просыпалась с радостью. Я знала, что мои дети теперь в безопасности, и мои повседневные заботы теперь принадлежали только мне. Выведя мотель на хороший уровень доходности, мы с Джереми рассчитывали сосредоточиться на нашем сайте в Интернете. Это была та сфера деятельности, где Меррил с Барбарой не могли бы нам навредить; этот бизнес был бы наш, и только наш.
Лето подходило к концу, и Джереми взял две недели отпуска, а ко мне приехали погостить мои сестры. Перед осенне-зимним снижением активности туристов мы собирались выдраить гостиницу от подвала до чердака.
Я убиралась в западном здании, когда ко мне подошел человек. Джейсон мне не понравился с первого взгляда; в нем было что-то зловещее. Он сказал, что ему нужно жилье на длительный срок. Я ответила, что нам нечего ему предложить.
Он рассказал, что его выгнала девушка и ему некуда податься. Он был высокий, мускулистый и готов был делать любую работу, лишь бы взамен ему предоставили крышу над головой. Мне пришлось отослать его ни с чем.
На следующий день он появился вновь и заявил, что хочет поговорить с хозяином; глаза у него бегали, голос был резкий, грубый. Я сказала, что хозяина нет в городе. Но он продолжал появляться рядом, проезжая туда-сюда мимо мотеля. Казалось, будто он обдумывает какой-то план. Доверия он не вызывал ни малейшего.
Через три дня, заметив у гостиницы машину Меррила и увидев, как Меррил разговаривает со мной, он сделал несложные сопоставления и понял, что Меррил и есть хозяин. Он напросился на разговор.
История у Джейсона была и впрямь печальнее некуда. Он рассказал Меррилу, что ночует в городе на скамейке, и что от обезвоживания он недавно попал в больницу. Он готов сделать все, что угодно, лишь бы Меррил дал ему работу, да просто шанс проявить себя. Меррил нашел сломанную газонокосилку и поручил Джейсону починить ее.
Она была починена, а потом Джейсон постриг траву вокруг гостиницы. Меррил был доволен, принял его на работу, и потребовал, чтобы я выделила Джейсону комнату. Я была против. Я сказала Меррилу, что мне не нравится его вид, и мне не хочется оставаться с ним наедине в мотеле. И это была ошибка. Подобные ошибки я раз за разом допускала, общаясь с Меррилом; таким образом он вычислял мои слабые места и бил в них упорно и безжалостно.
Теперь в руках у Меррила было нечто, что существенно осложняло мне жизнь. Он упивался этим. Он настоял, чтобы Джейсон звонил ему каждый день и обсуждал с ним задачи на предстоящий день.
Я была беременна седьмым ребенком, и снова по утрам меня изматывающе тошнило. Я давно знала, что Меррилу плевать на меня, но, похоже, ему было также плевать на своего еще не рожденного ребенка.
В день, когда Джейсон был официально принят на работу, в мотель приехал офицер полиции и подозвал к себе Меррила. В его голосе были тревожные нотки. Он уже видел Джейсона в мотеле и теперь уверял меня, что ему крайне необходимо поговорить с Меррилом. Они беседовали несколько часов.
Когда беседа их завершилась, я спросила Меррила, о чем они говорили. Он отозвался беззаботно: «А, ему не понравилось, что Джейсон к нам устроился, потому что Джейсон, видите ли, вроде как преступник и вообще нехороший человек». Мои догадки на его счет подтверждались. Этот человек был опасен.
Но это никого не волновало. На следующее утро Меррил преспокойно расхаживал по нашей территории, а Джейсон подбегал к нему и обсуждал с ним свои текущие поручения.
Джейсон стал вести себя как охотник. Он всюду выслеживал меня, ему непременно надо было ужинать вместе со мной и моими сестрами. Я отказалась и выносила ему еду отдельно, на улицу. У него каждый раз находился предлог, чтобы зайти в домик, где мы жили. Я отстраняла его, как могла.
Когда из отпуска вернулся Джереми, я уехала на выходные домой. За это время Джереми пустил Джейсона в нашу прачечную стирать свое белье. Что было плохо, так как для этого Джейсон заходил в наш домик. Потом у нас начали пропадать вещи, в первую очередь полотенца. Я приложила столько усилий, чтобы гостиница всегда была полностью укомплектована полотенцами, и когда они стали исчезать в пугающих количествах, это очень разозлило меня. Пришлось позвонить Меррилу и рассказать о своих подозрениях.
Меррил ответил, что я зря обвиняю ни в чем не повинного человека. Он предположил, что нехватка полотенец - прямое следствие моей лени, и обвинил меня в том, что я использую Джейсона как прикрытие для себя. Я бросила трубку.
А Джейсон между тем начал требовать моего внимания. Он каждые десять минут приходил в мотель с вопросами или жалобами на свою работу. У него всегда находились причины не начинать работу, или не заканчивать очередную задачу, пока не возвращался Меррил.
Я в очередной раз обратилась к Меррилу, спрашивая, что мне делать с Джейсоном. Меррил посмеялся надо мной, но пообещал поговорить с ним.
Но ничего не изменилось - не считая того, что Джейсон стал еще наглее. Однажды, зайдя под каким-то предлогом в холл нашей гостиницы, он схватил меня за руку, воспользовавшись тем, что я протянула ему какой-то предмет.
«Я не знаю, что мне делать с моей девушкой,» - сказал он. «Она ревнует меня, потому что я все время вместе с тобой»
«Так проводи побольше времени с ней, в чем проблема?» - спросила я, и тут же пожалела о своих словах.
«Я не хочу с ней проводить время, потому что она не такая хорошая, как ты,» - ответил он.
На следующие выходные ситуация обострилась настолько, что я снова позвонила Меррилу. Джейсон лез ко мне на каждом шагу. Отмывая ванну, я могла выпрямиться и обнаружить, что за моей спиной стоит Джейсон и неотрывно смотрит на меня. Он мог пройти за мной в прачечную и наблюдать, как я перекладываю белье из стиральной машины в сушилку. Я сообщила Меррилу, что эта моя беременность - самая тяжелая из всех, что я и так держусь из последних сил, а Джейсон еще добавляет мне проблем.
Меррил ответил, что Джейсон ходит за мной лишь постольку, поскольку я сама ему позволяю. Если он домогается меня, то только потому, что я сама внутренне этого желаю. Также меня снова обвинили в том, что я прикрываюсь беременностью дабы не работать.
Меня затрясло от злости, от обиды. Меррил впустил к нам преступника, поставил под угрозу наши жизни, наше дело. В очередной раз я прочувствовала то, что ощущала всегда: от Меррила нельзя ждать помощи и защиты. Мне самой придется защищать себя и своих детей.
Я объяснила Джейсону, что разговаривать со мной он может только раз в день, в шесть часов утра. Мы будем обсуждать, какие средства ему понадобятся для выполнения его многочисленных задач. После этого я закрылась в холле гостиницы и заперла все двери в наш дом. Он вставал снаружи и непрерывно жал на кнопку звонка. Я отключила звонок.
Тут как раз вернулся из отпуска Джереми, и я рассказала ему, что происходит, и попросила фиксировать на бумаге все подозрительные поступки Джейсона. Я попросила Джереми записывать каждый раз, когда Джейсон стучит в окно или ломится в дверь. Если звонил телефон и на том конце провода был Джейсон, я кивала Джереми и он делал очередную пометку в тетради.
За три часа Джереми зафиксировал тридцать попыток Джейсона вмешаться в нашу работу.
Когда Меррил снова приехал в Калиенте, Джереми рассказал ему, что ситуация становится опасной, и что контролировать Джейсона уже невозможно. Он продемонстрировал Меррилу запись действий Джейсона, которую мы с ним вели. Меррил бегло просмотрел бумаги, и, подняв на нас глаза, сказал: «Ну, надо же все-таки понимать, что Джейсон посидел на наркоте и теперь малость не в себе.»
Я не верила своим ушам. Я-то уже считала, что Меррилу нечем меня удивить, но тут он превзошел сам себя. Он не просто знал о криминальном прошлом Джейсона, он знал и том, что Джейсон «посидел на наркоте».
Джейсон ошивался у нас уже порядка шести недель, когда вдруг к нам заявился его подозрительного вида приятель. Было уже довольно холодно, а на нем из одежды были только рваные коричневые шорты, цепь на шее, да сережки в носу и ушах. Исходившая от него вонь сразу же наполняла помещение, где бы он ни находился.
Он попросил позвать Джейсона и смерил меня жутковатым взглядом. Джейсон вышел к нему, и они тут же вдвоем удалились. Когда я в следующий раз увидела Джейсона, от него разило той же мерзостью, что и от его дружка.
Я сообщила Меррилу, что не могу находиться в мотеле рядом с Джейсоном и с человеком, который больше всего похож на наркодилера. Тот в ответ высмеял меня: «Кэролайн, я только-только нашел нам мужика рукастого, а ты требуешь, чтобы я его выгнал? Ну-ну.»
А тем временем по маленькому городку уже поползли слухи, что в мотеле поселился Джейсон. У него была репутация маргинала, опасного психа, и то тут, то там мы стали слышать, что люди не хотят к нам приезжать. Никто не верил, что Джейсону можно доверять, а меньше всего верил Джеймс.
Джеймс жил в трейлере на земле гостиницы; предыдущие управляющие наняли его в качестве сторожа. Ему было уже за семьдесят; он рассказывал, будто в молодости имел связи с мафией, и даже якобы убивал людей и прятал трупы в пустыне.
После сделки со следствием о признании вины Джеймс отсидел в тюрьме двадцать лет. Он держал у себя в трейлере гремучих змей и держался всегда обособленно, не ища компании или друзей.
А мне нравился Джеймс, и нравилось то, что если нажать тревожную кнопку на стойке в холле, он появлялся через несколько минут. Джеймс умел обращаться с ружьем. Люди боялись ссориться с ним.
Джеймс никогда и ни на что не жаловался. Но через несколько недель он пришел ко мне, потому что Джейсон лез уже и к нему. Он строго наказывал мне держаться от Джейсона подальше, потому что, как рассказывали Джеймсу полицейские, Джейсон изнасиловал несколько женщин в округе. Ни одно из дел не дошло до суда, потому что женщины были слишком запуганы и не решились выступать с обвинениями.
Никто в моей жизни так не беспокоился обо мне, как Джеймс тогда. «Я уже не раз разговаривал об этом с Меррилом, и просил его не оставлять тебя с ним в гостинице одну.» Я кивнула. Он был более чем прав.
«Почему мужики из Колорадо Сити так относятся к своим женщинам?» - спросил меня Джеймс, и лицо его вдруг налилось злостью, и речь ускорилась: «Ты в опасности, и твой муж прекрасно это знает. Полиция ему об этом сказала, и я ему об этом сказал.»
Уголовник, которого мы называли между собой «гремучим человеком», тронул меня тогда до глубины души. Он был странным, диким, но он так беспокоился обо мне и был так добр, как Меррил Джессоп не был никогда.
Джейсону скоро стало мало одной его комнаты - он занял соседнюю. Я сказала ему, что это недопустимо, потому что все комнаты забронированы на предстоящий сезон. Он разозлился на меня, и вскоре проговорился Джимми, сыну Джеймса, что хочет отравить воду в нашей скважине, залив туда кислоты. Я поручила Джимми сменить все замки на всех дверях, которые вели к сараю, где внутри находилась наша скважина.
Тут Джейсон позвонил в полицию с какими-то дикими и несуразными обвинениями в адрес Меррила. Когда полицейские связались с Меррилом, чтобы выслушать его версию событий, он наконец перестал во всем оправдывать Джейсона и примчался в мотель, дабы его уволить. Нападок на себя Меррил не терпел никогда.
Приехали и полицейские, и произошла перепалка с участием Джейсона, весьма ожесточенная. Джейсон обвинял меня в оскорбительном и грубом поведении, извергая на ходу претензии одна другой нелепее. Но никто на это не купился. Дейл, офицер полиции, потребовал, чтобы Джейсон покинул территорию гостиницы.
Потом он повернулся к Меррилу и настоятельно попросил перевезти меня куда-нибудь в другое место. Находиться в Калиенте было уже небезопасно, потому что весь свой гнев Джейсон готов был излить на меня. Джеймс, который тоже присутствовал при разговоре, повернулся к Меррилу и сказал: «Нужно забрать отсюда Кэролайн сегодня же! Оставишь ее тут - и он может ее убить!»
Меррил снова перевел все в шутку. Мой мир сходил с ума настолько, что в нем человек, отсидевший двадцать лет за убийство, заботился обо мне больше, чем мой собственный муж.
Увидев легкомысленную, веселенькую реакцию Меррила, Джеймс буквально взорвался: «Черт тебя побери, Меррил! Ты же понятия не имеешь, о чем говоришь. Этот человек опасен. Я его лучше убью к чертям собачим, но твою беременную жену в обиду не дам!»
Тут вмешался Дейл и сказал, что уважает благородные порывы Джеймса, однако же обращает его внимание на то обстоятельство, что в случае убийства ему придется провести остаток жизни в тюрьме.
Джеймс был слишком зол, чтобы обратить на него внимание: «Меррил, мать твою, да проснись же уже! Не вынуждай меня руки марать!»
«Я в упор не вижу здесь никакой проблемы,» - ответил Меррил в той странной, напыщенной манере, которая у него иногда появлялась.
Джеймс не сдавался: «Если ты сегодня не заберешь ее домой, значит ты остаешься с ней здесь, правильно?»
Меррил ответил, что да, останется.
«У тебя хоть пистолет-то есть?» - спросил Джеймс.
«Нет, конечно!»
«Если нет пушки, так хоть молоток под подушку положи. Ты же не знаешь, что это за человек! Это такой человек, который в бутылку тряпок напихает, бензина туда нальет, подожжет, и тебе в окно кинет.»
Меррил заверил Джеймса, что волноваться тут не о чем.
Наконец Джеймс и полицейские ушли. А через пару минут ушел Меррил. Он взял ключи от комнаты, в которую Джейсон попасть не мог, и там они с Барбарой заночевали.
Я боялась пошевелиться, но нужно было что-то делать. Спать в моей комнате было нельзя, ибо Джейсон хорошо знал, которая из комнат моя. Моя сестра, малышка Рози, ночевала в служебном помещении, бывшем у нас офисом, и я решила переждать ночь с ней. Когда я зашла в комнату, она спала. Я не хотела ее пугать, поэтому не стала ее будить и рассказывать, что произошло. Дети мои были отправлены обратно в Колорадо Сити через три недели после появления Джейсона в гостинице, потому что уже тогда я чувствовала, что от него исходит какая-то угроза. Возможно, это и была одна из причин, почему Меррил нанял Джейсона и не хотел выгонять: он знал, что если я почувствую опасность, я оставлю детей дома, под его контролем, и не буду забирать их в Калиенте.
Я заперла все двери, но оставила открытой дверь в ванную, через окно которой были видны фонари на дверях нашего сарая со скважиной. Это были сенсорные фонари, реагировавшие на движение. Следующие два часа я лежала на кровати, наблюдая, как они включаются и выключаются. Там явно кто-то был.
В час ночи в гостинице зазвонил телефон. Незнакомый голос попросил перевести звонок в комнату Джейсона - я ответила, что ночью мы не переключаем звонки в номера. Страх парализовал меня. Я до сих пор уверена, что звонивший проверял, сплю ли я.
Я была уже так измотана, что вскоре провалилась в сон. Но в два ночи меня разбудили царапающие звуки, доносившиеся с крыши. Я различила что-то, похожее на звуки шагов, и еще какой-то предмет волокли по крыше мотеля. Потом донеслись еще шаги. Там был не один человек, их было несколько. Я попыталась разбудить Рози, но тут шаги затихли.
Я набрала номер Джеймса и через минуту они с сыном Джимми уже стояли у хода в мотель с фонарями и ружьями. Они позвонили мне, и сообщили, что никого не видели. Но Джеймс был уверен: «Если мы никого не видели, это еще не значит, что все в порядке. Не засыпай. Если он решил что-то сделать, скорее всего, он вот-вот это сделает.»
Я поблагодарила Джеймса и села в кровати неподвижно. Тут телефон зазвонил снова. Звонил Джеймс: «Кэролайн, у меня плохое предчувствие. Мы прибудем и останемся у тебя. То, что ты слышала на крыше - возможно, только начало чего-то, какого-то плана. Если мы простоим здесь несколько часов, то ближе к утру Джейсон уже не решится ничего предпринять.»
Следующие несколько часов Джеймс и Джимми и впрямь провели перед самым входом в гостиницу. Через равные промежутки времени они обходили вокруг здания с фонарями и ружьями наготове. Возможно, они спасли мне жизнь. Совершенно определенно, они спасли мне рассудок.
Наутро я рассказала Меррилу обо всем: и про подозрительные шаги на крыше, и про то, что Джеймс всю ночь обходил дозором нашу территорию, чтобы предотвратить беду. Это вывело Меррила из себя; он кричал, что я раздуваю из мухи слона. Джеймса он обвинил в том, что тот-де подыгрывает моему параноидальному страху. Задав мне обстоятельную головомойку, он отбыл домой с Барбарой. Я сказала им, что перед отъездом в Колорадо Сити хочу прибраться в прачечной. Меньше всего мне хотелось ехать вместе с ними.
Когда я добралась в Колорадо Сити, Меррил с Барбарой уже куда-то уехали. А я была развалиной, обессиленной, издерганной, больной. Хуже того, меня по-прежнему тошнило и рвало из-за беременности. Добравшись домой, я наконец смогла осознать, через что мне пришлось пройти; я начала рыдать и не могла остановиться. На следующий день я была жутко разбита, меня всю обсыпало какой-то крапивницей, зудящей сыпью. Мне было так плохо, что я стояла уже с трудом.
Никогда еще в моей жизни мне не было так плохо. Я с трудом доползала до ванной, чтобы поблевать. Мое тело было все в сыпи, целиком.
Позвонил Меррил, изъявил желание поговорить со мной. Я сказала ему, что я жутко заболела, что я вся в сыпи. «Вот и хорошо,»- сказал Меррил.
Я подумала, что он шутит. «Хорошо?»
Его злость ощущалась даже в телефонной трубке: «Ну, с учетом того, как ты себя вела - хорошо.»
Я попрощалась и положила трубку.
Мне нужна была помощь, я не могла вернуться в Калиенте беззащитной. Моя сестра Аннетт была замужем за Бобом, сводным братом Меррила. Когда-то они управляли этим же мотелем в течение более чем четырех лет. Я была готова спорить, что они знают Джейсона.
Переломный момент
Нам с Джереми удалось добиться исключительных успехов на поприще управления мотелем. Мы приступили к работе в апреле 1998-го, а уже концу осени наша чистая прибыль составила шестьдесят тысяч долларов, что позволило Меррилу расплатиться с некоторыми долгами. Гостиница сияла чистотой, постояльцы были довольны, и было ясно, что бизнес теперь уже стабильно идет в гору.
Теперь каждое утро я просыпалась с радостью. Я знала, что мои дети теперь в безопасности, и мои повседневные заботы теперь принадлежали только мне. Выведя мотель на хороший уровень доходности, мы с Джереми рассчитывали сосредоточиться на нашем сайте в Интернете. Это была та сфера деятельности, где Меррил с Барбарой не могли бы нам навредить; этот бизнес был бы наш, и только наш.
Лето подходило к концу, и Джереми взял две недели отпуска, а ко мне приехали погостить мои сестры. Перед осенне-зимним снижением активности туристов мы собирались выдраить гостиницу от подвала до чердака.
Я убиралась в западном здании, когда ко мне подошел человек. Джейсон мне не понравился с первого взгляда; в нем было что-то зловещее. Он сказал, что ему нужно жилье на длительный срок. Я ответила, что нам нечего ему предложить.
Он рассказал, что его выгнала девушка и ему некуда податься. Он был высокий, мускулистый и готов был делать любую работу, лишь бы взамен ему предоставили крышу над головой. Мне пришлось отослать его ни с чем.
На следующий день он появился вновь и заявил, что хочет поговорить с хозяином; глаза у него бегали, голос был резкий, грубый. Я сказала, что хозяина нет в городе. Но он продолжал появляться рядом, проезжая туда-сюда мимо мотеля. Казалось, будто он обдумывает какой-то план. Доверия он не вызывал ни малейшего.
Через три дня, заметив у гостиницы машину Меррила и увидев, как Меррил разговаривает со мной, он сделал несложные сопоставления и понял, что Меррил и есть хозяин. Он напросился на разговор.
История у Джейсона была и впрямь печальнее некуда. Он рассказал Меррилу, что ночует в городе на скамейке, и что от обезвоживания он недавно попал в больницу. Он готов сделать все, что угодно, лишь бы Меррил дал ему работу, да просто шанс проявить себя. Меррил нашел сломанную газонокосилку и поручил Джейсону починить ее.
Она была починена, а потом Джейсон постриг траву вокруг гостиницы. Меррил был доволен, принял его на работу, и потребовал, чтобы я выделила Джейсону комнату. Я была против. Я сказала Меррилу, что мне не нравится его вид, и мне не хочется оставаться с ним наедине в мотеле. И это была ошибка. Подобные ошибки я раз за разом допускала, общаясь с Меррилом; таким образом он вычислял мои слабые места и бил в них упорно и безжалостно.
Теперь в руках у Меррила было нечто, что существенно осложняло мне жизнь. Он упивался этим. Он настоял, чтобы Джейсон звонил ему каждый день и обсуждал с ним задачи на предстоящий день.
Я была беременна седьмым ребенком, и снова по утрам меня изматывающе тошнило. Я давно знала, что Меррилу плевать на меня, но, похоже, ему было также плевать на своего еще не рожденного ребенка.
В день, когда Джейсон был официально принят на работу, в мотель приехал офицер полиции и подозвал к себе Меррила. В его голосе были тревожные нотки. Он уже видел Джейсона в мотеле и теперь уверял меня, что ему крайне необходимо поговорить с Меррилом. Они беседовали несколько часов.
Когда беседа их завершилась, я спросила Меррила, о чем они говорили. Он отозвался беззаботно: «А, ему не понравилось, что Джейсон к нам устроился, потому что Джейсон, видите ли, вроде как преступник и вообще нехороший человек». Мои догадки на его счет подтверждались. Этот человек был опасен.
Но это никого не волновало. На следующее утро Меррил преспокойно расхаживал по нашей территории, а Джейсон подбегал к нему и обсуждал с ним свои текущие поручения.
Джейсон стал вести себя как охотник. Он всюду выслеживал меня, ему непременно надо было ужинать вместе со мной и моими сестрами. Я отказалась и выносила ему еду отдельно, на улицу. У него каждый раз находился предлог, чтобы зайти в домик, где мы жили. Я отстраняла его, как могла.
Когда из отпуска вернулся Джереми, я уехала на выходные домой. За это время Джереми пустил Джейсона в нашу прачечную стирать свое белье. Что было плохо, так как для этого Джейсон заходил в наш домик. Потом у нас начали пропадать вещи, в первую очередь полотенца. Я приложила столько усилий, чтобы гостиница всегда была полностью укомплектована полотенцами, и когда они стали исчезать в пугающих количествах, это очень разозлило меня. Пришлось позвонить Меррилу и рассказать о своих подозрениях.
Меррил ответил, что я зря обвиняю ни в чем не повинного человека. Он предположил, что нехватка полотенец - прямое следствие моей лени, и обвинил меня в том, что я использую Джейсона как прикрытие для себя. Я бросила трубку.
А Джейсон между тем начал требовать моего внимания. Он каждые десять минут приходил в мотель с вопросами или жалобами на свою работу. У него всегда находились причины не начинать работу, или не заканчивать очередную задачу, пока не возвращался Меррил.
Я в очередной раз обратилась к Меррилу, спрашивая, что мне делать с Джейсоном. Меррил посмеялся надо мной, но пообещал поговорить с ним.
Но ничего не изменилось - не считая того, что Джейсон стал еще наглее. Однажды, зайдя под каким-то предлогом в холл нашей гостиницы, он схватил меня за руку, воспользовавшись тем, что я протянула ему какой-то предмет.
«Я не знаю, что мне делать с моей девушкой,» - сказал он. «Она ревнует меня, потому что я все время вместе с тобой»
«Так проводи побольше времени с ней, в чем проблема?» - спросила я, и тут же пожалела о своих словах.
«Я не хочу с ней проводить время, потому что она не такая хорошая, как ты,» - ответил он.
На следующие выходные ситуация обострилась настолько, что я снова позвонила Меррилу. Джейсон лез ко мне на каждом шагу. Отмывая ванну, я могла выпрямиться и обнаружить, что за моей спиной стоит Джейсон и неотрывно смотрит на меня. Он мог пройти за мной в прачечную и наблюдать, как я перекладываю белье из стиральной машины в сушилку. Я сообщила Меррилу, что эта моя беременность - самая тяжелая из всех, что я и так держусь из последних сил, а Джейсон еще добавляет мне проблем.
Меррил ответил, что Джейсон ходит за мной лишь постольку, поскольку я сама ему позволяю. Если он домогается меня, то только потому, что я сама внутренне этого желаю. Также меня снова обвинили в том, что я прикрываюсь беременностью дабы не работать.
Меня затрясло от злости, от обиды. Меррил впустил к нам преступника, поставил под угрозу наши жизни, наше дело. В очередной раз я прочувствовала то, что ощущала всегда: от Меррила нельзя ждать помощи и защиты. Мне самой придется защищать себя и своих детей.
Я объяснила Джейсону, что разговаривать со мной он может только раз в день, в шесть часов утра. Мы будем обсуждать, какие средства ему понадобятся для выполнения его многочисленных задач. После этого я закрылась в холле гостиницы и заперла все двери в наш дом. Он вставал снаружи и непрерывно жал на кнопку звонка. Я отключила звонок.
Тут как раз вернулся из отпуска Джереми, и я рассказала ему, что происходит, и попросила фиксировать на бумаге все подозрительные поступки Джейсона. Я попросила Джереми записывать каждый раз, когда Джейсон стучит в окно или ломится в дверь. Если звонил телефон и на том конце провода был Джейсон, я кивала Джереми и он делал очередную пометку в тетради.
За три часа Джереми зафиксировал тридцать попыток Джейсона вмешаться в нашу работу.
Когда Меррил снова приехал в Калиенте, Джереми рассказал ему, что ситуация становится опасной, и что контролировать Джейсона уже невозможно. Он продемонстрировал Меррилу запись действий Джейсона, которую мы с ним вели. Меррил бегло просмотрел бумаги, и, подняв на нас глаза, сказал: «Ну, надо же все-таки понимать, что Джейсон посидел на наркоте и теперь малость не в себе.»
Я не верила своим ушам. Я-то уже считала, что Меррилу нечем меня удивить, но тут он превзошел сам себя. Он не просто знал о криминальном прошлом Джейсона, он знал и том, что Джейсон «посидел на наркоте».
Джейсон ошивался у нас уже порядка шести недель, когда вдруг к нам заявился его подозрительного вида приятель. Было уже довольно холодно, а на нем из одежды были только рваные коричневые шорты, цепь на шее, да сережки в носу и ушах. Исходившая от него вонь сразу же наполняла помещение, где бы он ни находился.
Он попросил позвать Джейсона и смерил меня жутковатым взглядом. Джейсон вышел к нему, и они тут же вдвоем удалились. Когда я в следующий раз увидела Джейсона, от него разило той же мерзостью, что и от его дружка.
Я сообщила Меррилу, что не могу находиться в мотеле рядом с Джейсоном и с человеком, который больше всего похож на наркодилера. Тот в ответ высмеял меня: «Кэролайн, я только-только нашел нам мужика рукастого, а ты требуешь, чтобы я его выгнал? Ну-ну.»
А тем временем по маленькому городку уже поползли слухи, что в мотеле поселился Джейсон. У него была репутация маргинала, опасного психа, и то тут, то там мы стали слышать, что люди не хотят к нам приезжать. Никто не верил, что Джейсону можно доверять, а меньше всего верил Джеймс.
Джеймс жил в трейлере на земле гостиницы; предыдущие управляющие наняли его в качестве сторожа. Ему было уже за семьдесят; он рассказывал, будто в молодости имел связи с мафией, и даже якобы убивал людей и прятал трупы в пустыне.
После сделки со следствием о признании вины Джеймс отсидел в тюрьме двадцать лет. Он держал у себя в трейлере гремучих змей и держался всегда обособленно, не ища компании или друзей.
А мне нравился Джеймс, и нравилось то, что если нажать тревожную кнопку на стойке в холле, он появлялся через несколько минут. Джеймс умел обращаться с ружьем. Люди боялись ссориться с ним.
Джеймс никогда и ни на что не жаловался. Но через несколько недель он пришел ко мне, потому что Джейсон лез уже и к нему. Он строго наказывал мне держаться от Джейсона подальше, потому что, как рассказывали Джеймсу полицейские, Джейсон изнасиловал несколько женщин в округе. Ни одно из дел не дошло до суда, потому что женщины были слишком запуганы и не решились выступать с обвинениями.
Никто в моей жизни так не беспокоился обо мне, как Джеймс тогда. «Я уже не раз разговаривал об этом с Меррилом, и просил его не оставлять тебя с ним в гостинице одну.» Я кивнула. Он был более чем прав.
«Почему мужики из Колорадо Сити так относятся к своим женщинам?» - спросил меня Джеймс, и лицо его вдруг налилось злостью, и речь ускорилась: «Ты в опасности, и твой муж прекрасно это знает. Полиция ему об этом сказала, и я ему об этом сказал.»
Уголовник, которого мы называли между собой «гремучим человеком», тронул меня тогда до глубины души. Он был странным, диким, но он так беспокоился обо мне и был так добр, как Меррил Джессоп не был никогда.
Джейсону скоро стало мало одной его комнаты - он занял соседнюю. Я сказала ему, что это недопустимо, потому что все комнаты забронированы на предстоящий сезон. Он разозлился на меня, и вскоре проговорился Джимми, сыну Джеймса, что хочет отравить воду в нашей скважине, залив туда кислоты. Я поручила Джимми сменить все замки на всех дверях, которые вели к сараю, где внутри находилась наша скважина.
Тут Джейсон позвонил в полицию с какими-то дикими и несуразными обвинениями в адрес Меррила. Когда полицейские связались с Меррилом, чтобы выслушать его версию событий, он наконец перестал во всем оправдывать Джейсона и примчался в мотель, дабы его уволить. Нападок на себя Меррил не терпел никогда.
Приехали и полицейские, и произошла перепалка с участием Джейсона, весьма ожесточенная. Джейсон обвинял меня в оскорбительном и грубом поведении, извергая на ходу претензии одна другой нелепее. Но никто на это не купился. Дейл, офицер полиции, потребовал, чтобы Джейсон покинул территорию гостиницы.
Потом он повернулся к Меррилу и настоятельно попросил перевезти меня куда-нибудь в другое место. Находиться в Калиенте было уже небезопасно, потому что весь свой гнев Джейсон готов был излить на меня. Джеймс, который тоже присутствовал при разговоре, повернулся к Меррилу и сказал: «Нужно забрать отсюда Кэролайн сегодня же! Оставишь ее тут - и он может ее убить!»
Меррил снова перевел все в шутку. Мой мир сходил с ума настолько, что в нем человек, отсидевший двадцать лет за убийство, заботился обо мне больше, чем мой собственный муж.
Увидев легкомысленную, веселенькую реакцию Меррила, Джеймс буквально взорвался: «Черт тебя побери, Меррил! Ты же понятия не имеешь, о чем говоришь. Этот человек опасен. Я его лучше убью к чертям собачим, но твою беременную жену в обиду не дам!»
Тут вмешался Дейл и сказал, что уважает благородные порывы Джеймса, однако же обращает его внимание на то обстоятельство, что в случае убийства ему придется провести остаток жизни в тюрьме.
Джеймс был слишком зол, чтобы обратить на него внимание: «Меррил, мать твою, да проснись же уже! Не вынуждай меня руки марать!»
«Я в упор не вижу здесь никакой проблемы,» - ответил Меррил в той странной, напыщенной манере, которая у него иногда появлялась.
Джеймс не сдавался: «Если ты сегодня не заберешь ее домой, значит ты остаешься с ней здесь, правильно?»
Меррил ответил, что да, останется.
«У тебя хоть пистолет-то есть?» - спросил Джеймс.
«Нет, конечно!»
«Если нет пушки, так хоть молоток под подушку положи. Ты же не знаешь, что это за человек! Это такой человек, который в бутылку тряпок напихает, бензина туда нальет, подожжет, и тебе в окно кинет.»
Меррил заверил Джеймса, что волноваться тут не о чем.
Наконец Джеймс и полицейские ушли. А через пару минут ушел Меррил. Он взял ключи от комнаты, в которую Джейсон попасть не мог, и там они с Барбарой заночевали.
Я боялась пошевелиться, но нужно было что-то делать. Спать в моей комнате было нельзя, ибо Джейсон хорошо знал, которая из комнат моя. Моя сестра, малышка Рози, ночевала в служебном помещении, бывшем у нас офисом, и я решила переждать ночь с ней. Когда я зашла в комнату, она спала. Я не хотела ее пугать, поэтому не стала ее будить и рассказывать, что произошло. Дети мои были отправлены обратно в Колорадо Сити через три недели после появления Джейсона в гостинице, потому что уже тогда я чувствовала, что от него исходит какая-то угроза. Возможно, это и была одна из причин, почему Меррил нанял Джейсона и не хотел выгонять: он знал, что если я почувствую опасность, я оставлю детей дома, под его контролем, и не буду забирать их в Калиенте.
Я заперла все двери, но оставила открытой дверь в ванную, через окно которой были видны фонари на дверях нашего сарая со скважиной. Это были сенсорные фонари, реагировавшие на движение. Следующие два часа я лежала на кровати, наблюдая, как они включаются и выключаются. Там явно кто-то был.
В час ночи в гостинице зазвонил телефон. Незнакомый голос попросил перевести звонок в комнату Джейсона - я ответила, что ночью мы не переключаем звонки в номера. Страх парализовал меня. Я до сих пор уверена, что звонивший проверял, сплю ли я.
Я была уже так измотана, что вскоре провалилась в сон. Но в два ночи меня разбудили царапающие звуки, доносившиеся с крыши. Я различила что-то, похожее на звуки шагов, и еще какой-то предмет волокли по крыше мотеля. Потом донеслись еще шаги. Там был не один человек, их было несколько. Я попыталась разбудить Рози, но тут шаги затихли.
Я набрала номер Джеймса и через минуту они с сыном Джимми уже стояли у хода в мотель с фонарями и ружьями. Они позвонили мне, и сообщили, что никого не видели. Но Джеймс был уверен: «Если мы никого не видели, это еще не значит, что все в порядке. Не засыпай. Если он решил что-то сделать, скорее всего, он вот-вот это сделает.»
Я поблагодарила Джеймса и села в кровати неподвижно. Тут телефон зазвонил снова. Звонил Джеймс: «Кэролайн, у меня плохое предчувствие. Мы прибудем и останемся у тебя. То, что ты слышала на крыше - возможно, только начало чего-то, какого-то плана. Если мы простоим здесь несколько часов, то ближе к утру Джейсон уже не решится ничего предпринять.»
Следующие несколько часов Джеймс и Джимми и впрямь провели перед самым входом в гостиницу. Через равные промежутки времени они обходили вокруг здания с фонарями и ружьями наготове. Возможно, они спасли мне жизнь. Совершенно определенно, они спасли мне рассудок.
Наутро я рассказала Меррилу обо всем: и про подозрительные шаги на крыше, и про то, что Джеймс всю ночь обходил дозором нашу территорию, чтобы предотвратить беду. Это вывело Меррила из себя; он кричал, что я раздуваю из мухи слона. Джеймса он обвинил в том, что тот-де подыгрывает моему параноидальному страху. Задав мне обстоятельную головомойку, он отбыл домой с Барбарой. Я сказала им, что перед отъездом в Колорадо Сити хочу прибраться в прачечной. Меньше всего мне хотелось ехать вместе с ними.
Когда я добралась в Колорадо Сити, Меррил с Барбарой уже куда-то уехали. А я была развалиной, обессиленной, издерганной, больной. Хуже того, меня по-прежнему тошнило и рвало из-за беременности. Добравшись домой, я наконец смогла осознать, через что мне пришлось пройти; я начала рыдать и не могла остановиться. На следующий день я была жутко разбита, меня всю обсыпало какой-то крапивницей, зудящей сыпью. Мне было так плохо, что я стояла уже с трудом.
Никогда еще в моей жизни мне не было так плохо. Я с трудом доползала до ванной, чтобы поблевать. Мое тело было все в сыпи, целиком.
Позвонил Меррил, изъявил желание поговорить со мной. Я сказала ему, что я жутко заболела, что я вся в сыпи. «Вот и хорошо,»- сказал Меррил.
Я подумала, что он шутит. «Хорошо?»
Его злость ощущалась даже в телефонной трубке: «Ну, с учетом того, как ты себя вела - хорошо.»
Я попрощалась и положила трубку.
Мне нужна была помощь, я не могла вернуться в Калиенте беззащитной. Моя сестра Аннетт была замужем за Бобом, сводным братом Меррила. Когда-то они управляли этим же мотелем в течение более чем четырех лет. Я была готова спорить, что они знают Джейсона.