"Побег" Кэролайн Джессоп
Однажды мне в руки попала удивительная книга. Документальная история жизни женщины, рожденной в патриархальной, тоталитарной секте. Рожденной бесправной рабыней, собственностью мужчин. История осознания себя как личности и борьбы за эту новую личность. История побега к себе и к свободе. История спасения детей. Я читала и не могла оторваться.
Недавно я попыталась найти ее на русском, но ничего не нашла. А так хотелось поделиться историей этой храброй женщины с другими людьми. Показать, что путь к свободе возможен даже из самого темного ада. Поэтому я решила самостоятельно перевести эту книгу на русский и по кусочку разместить здесь (если модераторы не возражают). Пожалуйста, прокомментируйте и напишите, интересно ли вам будет прочитать эту книгу полностью и что эта история затронула в вашей душе. Также буду очень рада, если кто то присоединится к переводу. Даже если это будет один человек, мы переведем книгу в два раза быстрее. А возможно, кто-то найдет уже готовый перевод. В любом случае, любая помощь приветствуется.
Я посвящаю эту книгу моим восьми детям: Артуру, Бетти, ЛуЭнн, Эндрю, Патрику, Меррили, Харисону и Брайсону. Моя любовь к вам безгранична. Даже в самые суровые дни вы всегда давали мне смысл, в котором я нуждалась, чтобы двигаться вперед.
Эту книгу я также посвящаю женщинам и детям, которые, возможно, чувствуют то же отчаяние, запертые в ловушку полигамии, которое чувствовала я, и, возможно, задаются вопросом, а заслуживают ли они даже мечтать о свободе и безопастности. Вы заслуживаете.
Предисловие
Побег. Момент настал. Я вела наблюдение и ждала месяцами. Время было подходящим. Я должна была действовать быстро и без страха. Я не могла себе позволить неудачную попытку. Девять жизней были на кону: жизни моих восьми детей и моя.
Понедельник, 21 апреля, 2003. В десять вечера я узнала, что ранее этим вечером мой муж уехал в командировку. Все восемь моих детей были дома - включая Артура, пятнадцати лет, моего старшего, который постоянно был в разьездах, работая на строительстве. Две вещи, которые должны были случиться, для того, чтобы я смогла убежать, только что случились: мой муж уехал и все мои дети дома. Я должна была действовать в течении нескольких часов.
Выбор был - свобода или страх. Мне было тридцать пять и я жаждала сбежать от полигамии, единственного мира, который я знала. Я произошла от шести поколений полигамистов и была частью секты, известной как Фундаменталистическая Церковь Святых Последних Дней. (ФСПД) Нас было десять тысяч, живущих в маленьком поселении на границе между Ютой и Аризоной.
В восемнадцать, меня принудили к заранее договоренному браку с Меррилом Джессопом, пятьдесятиоднолетним мужчиной, которого я едва знала. Я стала его четвертой женой и родила от него восемь детей в течении пятнадцати лет. От Артура, моего старшего, до Брайсона, моего младшего, которому тогда было восемнадцать месяцев и он все еще был на грудном вскармливании. Шесть детей между ними включали моего сына Харрисона, которому было почти четыре и при этом он был тяжелым инвалидом, с пораженной агрессивным раком, известным как позвоночная нейробластома, нервной системой.
Первое, что я сделала, когда я поняла, что, возможно, смогу сбежать - я отправилась в дом моей сестры Линды, чтобы позвонить по телефону. Я не могла позвонить из своего дома, потому что телефоны прослушивались. Шесть других жен моего мужа что-то подозревали. У меня была репутация независимой и себе на уме, так что другие жены держали со мной уши востро. Если кто-нибудь что-то заподозрит, одна из жен тут же позвонит Меррилу.
Моя сестра была частью ФСПД общины, но они и ее муж не состояли в полигамном браке. Она знала из наших предыдущих разговоров как отчаянно я хотела сбежать. Мы обе чувствовали, что секта становится черезчур экстремистской и пугающей под руководством пророка Уоррена Джеффса. Обычная наша телефонная шутка была «Не пей пунш».
(пояснение: в американском сленге «пить Кул-ейд» - слепо верить, без критики и вопросов)
С тех пор как Джеффс принял на себя руководство сектой, после смерти его отца, Рулона Джеффса, он проповедовал, что он является воплощением Иисуса Христа и что его отец был Богом. Он также начал говорить, используя апокалиптические термины о том, чтобы перевезти его последователей в «Центральное место». Мы боялись, что это означало огороженный лагерь, откуда невозможно сбежать. Джеффс не верил, что у людей есть право самим делать выбор. Мой муж был могущественным членом общины и очень близок с Джеффсом. С его семью женами и пятьдесят четырьмя детьми, шансы были таковы, что мой муж будет одним из первых, кого возьмут в «Центральное место». Это будет равносильно концлагерю для меня и моих детей - такому, в котором нас заставят стучать на других, тех отошел или не послушался слова Бога.
Когда я росла в общине ФСПД, наши жизни не были такими экстремальными, как при Уоррене Джеффсе. Дети общины ходили в общеобразовательную школу. Все это закончилось, когда к власти пришел Джефф. Он чувствовал, что учителя в общеобразовательной школе обучались у язычников и были «заражены». Джефф приказал всем детям ФСПД общины перейти в школы, которые организовали при церквях и назвали «Частные священнические школы».
Джефф проповедовал, что наши дети были «избранным семенем от Бога» и что это была наша обязанность, как Божьего народа, защищать их от всего нечистого. В ФСПД школах детям промывали мозги, а не обучали наукам. Моих детей учили, что динозавры никогда не существовали, и что человек никогда не ступал на Луну. Я наблюдала, как быстро они начали отставать в образовании.
Я была учительницей в общеобразовательной школе и обожала литературу. Я собрала более трехсот детских книг. Вскоре после того, как Джефф пришел к власти, он постановил, что все мирские материалы - включая книги - запрещены в общине. Мой муж приказал нам подчиниться. Наш дом был обыскан, вся литература была изьята и уничтожена, включая мои детские книги.
Мы все знали, что Джеффс женится на все более и более молодых девушках и берет себе все больше жен. (При последнем подсчете у него их было семьдесят.) Однажды я приехала домой, после очередной госпитализации Харрисона и не смогла найти мою двенадцатилетнюю дочь Бетти. Мои вопросы игнорировали, когда я пыталась выяснить где она. Я была подавлена. Наконец кто-то сказал, что она «выполняет волю отца». Я наконец узнала, что она и несколько других молодых девочек были приглашены переночевать в дом пророка.
***
Когда я приехала в дом сестры, первый звонок, который я сделала, был звонком в полицию. В такой час никто не ответил в Аризонской полицейской станции, меня перебросили на их голосовую почту. Но полиция Юты ответила. Я спросила хочет ли кто нибудь помочь женщине и ее детям оставить ФСПД общину. Полиция сказала, что у них нет здесь юрисдикции, несмотря на то, что мы были всего в миле или что-то вроде того от границы штата, но юридически мы были в Аризоне.
Приближалось 11 вечера, я попыталась позвонить в группу, которая помогала женщинам, сбегавшим от полигамии. Но никто не мог действовать незамедлительно.
С приближением полночи я чувствовала как ловушка захлопывается. Моя сестра и я позвонили моему брату в Солт Лейк Сити. Артур покинул ФСПД четырьмя годами ранее, чтобы женится на женщине, которую он любил, и кто так же была его сводной сестрой. Когда третья жена нашего отца переехала жить к нам, они переехала с ее восемью детьми. Артур влюбился в Тельму, одну из ее дочерей. Им не разрешали жениться, даже несмотря на отсутствие биологического родства. Когда тогдашний пророк, отец Уоррена Джеффса, приказал Тельме выйти замуж за кого-то, за кого она не хотела, она и Артур сбежали, вышли из секты, поженились и жили счастливо в Солт Лейк Сити.
Артур был дома, когда я позвонила.
«Артур, если я сделаю это этой ночью, я смогу вырваться. Ты можешь мне помочь?»
«Кэролайн» - сказал он, «Я сделаю все, чтобы помочь тебе, но даже если я выеду прямо сейчас, самое раннее когда я смогу быть там - пять утра».
«Ты это сделаешь?» - я пыталась, чтобы мой голос не выдавал того отчаяния, в котором я была. Между нами были три сотни миль. Ему придется вести машину всю ночь.
«Я приеду». - сказал он.
Мы условились встретиться у Углов Ханаана - ночного ларька в трех милях от города на стороне границы Юты. Артур сказал, что привезет трейлер, чтобы чтобы отвезти мою машину обратно в Солт Лейк Сити. Она была зарегистрирована на мое имя, но номерные знаки были просрочены. (Женщины в общине могли водить машину, но наши машины были или без номеров или с просроченными номерами, для того, чтобы мы не могли уехать без разрешения мужа, нас бы остановила полиция). Девятеро из нас могли поместиться в спортивную машину Артура, и он сказал, что он попросит нашего другого брата, Даррела тоже приехать.
Я сказала Артуру, что в моей машине почти закончился бензин, но я сделаю все, чтобы добраться туда. «Если я не появлюсь, приезжай искать меня» - сказала я. «Возможно я не смогу выбраться из города, но пожалуйста, не уезжай без меня.»
Теперь мне нужно было придумать как заставить моих детей выйти из дома и сесть в машину. Они бы никогда не послушались, если бы знали, что мы сбегаем из общины.
Мои дети ужасно боялись мира вне общины. Нас учили, что каждый посторонний человек - зло. Надвигающийся ужас - неотьемлемая часть культуры ФСПД. Вместо того, чтобы играть в прятки детьми, мы играли в апокалипсис. Мы верили, что когда Бог придет уничтожить проклятых, все люди вне общины будут убиты. Но те, кто доказали верность, будут вознесены в царство небесное и будут сохранены как богоизбранные люди.
Когда я была моложе, я помню как на меня смотрели с презрением и отвращением, когда мы приезжали в город в длинных пастельных платьях, которые мы носили поверх темных гамаш. Люди называли нас «многожены» и иногда бросали в нас камни. Их враждебность подтверждала, что все злые люди внешнего мира были готовы повредить нам или даже убить нас.
***
Было как раз после полуночи, когда я покинула дом моей сестры Линды. Когда я вернулась домой, было тихо. На кухне я взяла два черных мусорных пакета и потом тихо проскользнула в комнаты моих детей, чтобы собрать одежды - запас на два дня для каждого. Поскольку я часто была на ногах поздно ночью, занимаясь стиркой, никто бы ничего не заподозрил, если бы заметил как я ношу детскую одежду из комнаты в комнату.
Моя спальня в полуподвале выходила на террасу. Я могла входить и выходить через большую стеклянную дверь. Когда я вернулась от сестры, я припарковала машину перед своей спальней, чтобы было легче загружаться. Я тщательно уложила детскую одежду, семейные фотографии и медикаменты Харрисона в машину.
Я копила лекарства Харрисона в течении последних пяти месяцев, чтобы у меня было что давать ему, после того как мы убежим. Я не знала сколько времени пройдет перед тем, как я найду новых докторов. Поэтому я начала урезать его дневные дозы - миллиграм там, миллиграм тут, пока не собрала небольшой запас.
Харрисону было почти четыре, он не мог ни ходить, ни говорить и до сих пор носил подгузники. Он не мог принимать пищу через рот. У него была трубка, через которую вводились высококалорийные растворы прямо в желудок. Чтобы сделать его сильнее, я начала сцеживать мое грудное молоко - я все еще кормила своего младшего - и добавлять его в трубку Харрисона. Я делала так в течении шести месяцев и казалось, что это сработало. Перед тем, как я начала давать Харрисону грудное молоко, я отвозила его в больницу примерно раз в неделю. Но в тот шестимесячный период перед нашим побегом мне не пришлось отвозить его в больницу ни разу.
Но я должна была научить его принимать пищу через рот. Харрисон вопил и боролся со мной всякий раз, когда я клала ему еду в рот. Он ненавидел это. Но я знала, что я не смогу взять все его оборудование для кормления с нами, когда мы сбежим.
Нас спасла пицца. Харрисон полюбил ее. Я наконец-то научила его жевать и глотать кусочки пиццы. Это заняло почти четыре месяца, но я все таки убедила его есть маленькие кусочки и другой пищи.
Харрисон был глубоким инвалидом, но он помог спасти нас. Ему нужен был уход почти 24 часа семь дней в неделю. Я знала, что мой муж думал, что я никогда не смогу сбежать с Харрисоном. Как бы я смогла? Харрисону нужен был кислород, чтобы спать. Я держала кислородную машину возле его кроватки, чтобы он мог дышать. Я боялась прекращать давать ему кислород, но этот риск я вынуждена была принять.
В четыре утра я начала всех будить. Я была очень деловой и собранной, когда я разбудила каждого из моих детей. Я сказала, что Харрисону плохо и его нужно отвезти к доктору. Это было абсолютно правдоподобно - Харрисона нужно было постоянно возить к доктору. Младшие дети думали, что это будет отличным приключением. Они не часто уезжали за пределы общины. Я сказала старшим детям, что поскольку Артур сейчас дома, все должны поехать со мной, чтобы потом мы могли сделать семейные фотографии в «Sears”.
Старшие дети были раздражены. Они не хотели ехать. Я настаивала.
Одна из других жен Меррила вошла как раз тогда, когда моя дочь Бетти одевалась. Она что-то заподозрила и начала расспрашивать Бетти. Было примерно 4.20 утра. Затем она очевидно позвонила моему мужу и доложила, что я не сплю и одеваю всех своих детей. Мой отец рассказал мне позже, что Меррил позвонил ему примерно в 4.25 и сказал: «Что за черт устроила Кэролайн? Она не спит и одевает всех своих детей», Отец говорил ему правду, когда сказал, что понятия не имеет, что происходит. Я думаю, что Мэррил был застигнут врасплох. Я была так осторожна эти последние недели, чтобы он ничего не заподозрил. У нас был секс двумя днями ранее.
Мэррил снова позвонил домой, отчаянно пытаясь найти меня. Я слышала как мое имя произносилось по домовому интеркому. Я знала, что если поговорю с ним, то никогда не смогу сбежать. Было почти 4.30. У меня оставались только минуты.
Одного за другим я посадила своих детей в машину и сказала им пристегнуться. Я была как безумная. И у меня совсем не было времени. Харрисон был последним. Я вбежала в дом, выключила его кислород, и выхватила его из кроватки. Я пристегнула его в автокресле, включила зажигание и проверила все ли дети были со мной. Бетти не было.
У меня были всего секунды для принятия решения. Оставить одну, чтобы спасти семерых? Нет. Или все, или никто. Я побежала в дом и нашла Бетти плачущей и взбешенной в ее комнате.
“Мать, то, что ты делаешь - неправильно! Почему Отец не знает, что ты делаешь?»
Я схватила ее руку. Она сопротивлялась, пытаясь вырваться. Я сильно потянула. «Бетти, я не оставляю тебя. Ты едешь со мной.»
Она продолжала вопить. Я запихнула ее в машину, захлопнула дверь и включала мотор. Один телефонный звонок от Меррила в местную полицию и мы будем в ловушке. Местные полицейские - все члены ФСПД общины и мужчины, на которых расчитывал бы Меррил, чтобы предотвратить мой побег. У общины была также дружина, которая патрулировала по округе по ночам. Если кто-то увидит, меня остановят и спросят, а знает ли мой муж что я делаю.
Ночь была очень темной. Мои глаза приросли к зеркалу заднего вида, выискивая другую машину. Если кто-то начнет догонять нас, я нажму на газ.
Примерно через две мили, мой мотор начал глохнуть. У меня почти что закончился бензин. Дети понимали, что-то не так и были напуганы. Я видела вдалеке «Углы Ханаана». Мое сердце выпрыгивало из груди. Я не могла дышать. Когда я почувствовала, что машина готова совсем умереть, я остановилась на краю дороги. Я сказала детям, что у нас кончился бензин, но я вижу людей впереди кто может нам помочь. Я оставила машину и побежала вперед, где ждали Артур и Даррел.
Я бросилась им в обьятья. Но не было времени для волнений и чувства облегчения. Я сказала моему брату, что дети еще ничего не знают, и что я не могу им сказать - правда будет черезчур большим ударом для них.
Когда мы вернулись к машине, я сказала детям, что эти два мужчины подбросят нас до заправки, чтобы купить бензина.
Мой сын посмотрел на моего брата, своего тезку, и спросил: «А это не дядя Артур?» Я ничего не ответила. Я не хотела лгать, но другие бы просто взорвались, если бы поняли, что в действительности происходит. А он сохранял молчание.
Первые двадцать минут поездка прошла гладко. Я не знала, где мы будем прятаться, когда доедем до Солт Лейк Сити. Я знала, что Меррил погонится за мной. Я не могла остановиться у брата, потому что это было бы первое место, где он стал бы искать. Я должна была найти кого-то, кого мой муж не будет подозревать в помощи нам. Но кого? Может быть я буду стучать в двери незнакомцев, пока не найду того, кто спрячет нас.
Все поменялось, когда мы доехали до выезда на скоростную трассу и направились к Солт Лейк Сити, вместо Святого Джорджа, где работал доктор Харрисона. Бетти взорвалась, как атомная бомба.
“Ты нас крадешь! Мать, ты нас крадешь! Дядя Уоррен приедет и заберет нас.» У нее началась истерика.
“Бетти, я не могу украсть своих собственных детей».
“Мы не принадлежим тебе! Мы принадлежим пророку! У тебя нет на нас никакого права!»
“Ну, посмотрим, что они скажут в суде». Я пыталась урезонить ее. «В судах настоящие матери имеют право на их детей».
Эндрю, мой семилетний сын, обернулся и посмотрел на нас. «А разве Мама не повезет нас фотографироваться после доктора?»
“Она везет нас не фотографироваться! Она везет нас в ад!» - Бетти дрожала от ярости.
“Зачем ты делаешь это?» Cпросил маленький Эндрю. «Зачем ты везешь нас в ад?»
Артур сохранял молчание, но был напряжен. Я подвергала всех нас риску и он знал это.
Наконец он начал орать на Бетти, чтобы она заткнулась.
“Ты ничем не можешь повлиять на эту ситуацию, Бетти. Успокойся. Просто молчи”. Артур повторял это снова и снова. Бетти орала в ответ, что пророк пошлет меня в ад. Артур не сдавался. Обессиленная, Бетти наконец успокоилась.
Пятью часами позже мы приехали в Солт Лейк Сити и ушли в подполье. Впервые за тридцать пять лет моей жизни я была свободна. У меня было восемь детей и двадцать долларов на счету. В течении следующих нескольких часов Меррил начал выслеживать меня, как дикого зверя.
На фото Меррил Джессоп со своими женами. Кэролайн единственная, кто не улыбается на камеру.