Защитники статуса Защитника
Смотрю иногда, в каких уродцев вырождается в мужском сознании старательно скармливаемая им легенда о Защитниках, которыми они должны быть (если они, конечно, Настоящие Мужчины) и даюсь диву. Пару лет назад проскакивало сообщение о бизнесмене, расстрелявшем свою жену и двух дочерей из-за... собственных долгов. Когда к крупно задолжавшему бизнесмену начали наведываться недовольные кредиторы, тот решил, что его семью либо убьют за его долги, либо, что вероятнее, он обанкротится, и они станут бомжами («это будет загнивание», как он выразился). И решил их от этого защитить. По зрелому размышлению он пришел к выводу, что лучшим вариантом будет убить жену с дочерьми собственными руками - ну, чтоб уж точно защитить, от всего. Убивал наверняка, стрелял в спящих, с глушителем и контрольными выстрелами. Потом сбежал в другой город. А трупы обнаружил его 19-летний сын, с которым бизнесмен вел дела. По итогам сотворенного бизнесмену дали двадцать лет тюрьмы, так что можно сказать, что в его случае нечто похожее на справедливость восторжествовало.
Сегодня нашла еще один пример мужчины-защитника в интернет-проповеди какого-то попа. Это так прекрасно, что даже ужасно. Позволю себе процитировать:
«Один товарищ рассказывал мне, что во время войны на Кавказе, когда Союз распался, и соседи стали врагами, он был в ополчении. Они защищали село от превосходящих сил врага. Большинство ополченцев предлагали увести детей и женщин подальше в тыл. Но была и другая точка зрения - оставить. И вот почему. «Если за спиной у нас не будет жен, мы убежим, спасая собственные жизни. Не умирать же нам за дома и кухонную утварь. А если они будут за спиной, мы умрем, но не сдадимся. Мы точно умрем, потому что зачем тебе жизнь, если ее изнасилуют?» Этот совет превозмог. Знаете, что было дальше? Они победили. Ведь тот, кто уже решился умереть, становится непобедимым. Так любовь к жене делает мужчину воином».
Что за интересная любовь к семьям. Пусть жены вместе с детьми подвергаются опасности, пусть в случае поражения Защитников рискуют быть изнасилованными и убитыми (и это при возможности увести их в безопасное место), пусть! Кому какое дело до реального благополучия жен и детей, когда единственное их назначение в сказочке о Мужчинах-Благородных-Защитниках-Женщин-И-Детей - быть декорациями на сцене, где мужчины играют эту свою сказочную роль. Соответственно, если мужчины сыграют роль неудачно, то и декорации окажутся не нужны. Зачем думать, какая судьба постигнет декорации после того, как Защитники благородно примут вражеский огонь на себя и покинут сей бренный мир? Ведь главные герои спектакля, единственные люди в нем, уже сойдут со сцены, декорации же не обладают субъектностью и собственными личностями и существуют только как дополнения к людям. Какое значение имеет благополучие декораций после того, как люди перестанут существовать? Бизнесмен-убийца из первого примера тоже играл спектакль, в котором он был Успешным Предпринимателем, Хорошим Семьянином и Защитником Семьи от Невзгод. Обставил себе жизненную сцену, обзавелся дорогими декорациями. А когда стало понятно, что игра не вытанцовывается, уничтожил дорогие декорации. Чтобы не так обидно было, когда Злые Враги придут. Сына, что любопытно, не уничтожил - сын был нужного, человеческого пола. Обладающего субъектностью.
Морали никакой не будет. Просто изумляюсь, как трансформируется в мозгах некоторых представителей рода мужского защита людей в защиту собственного статуса Защитника за счет защищаемых людей. Не то чтобы я питала большие иллюзии по поводу Мужчин-Защитников, но с подобным сталкиваться еще не доводилось.
Сегодня нашла еще один пример мужчины-защитника в интернет-проповеди какого-то попа. Это так прекрасно, что даже ужасно. Позволю себе процитировать:
«Один товарищ рассказывал мне, что во время войны на Кавказе, когда Союз распался, и соседи стали врагами, он был в ополчении. Они защищали село от превосходящих сил врага. Большинство ополченцев предлагали увести детей и женщин подальше в тыл. Но была и другая точка зрения - оставить. И вот почему. «Если за спиной у нас не будет жен, мы убежим, спасая собственные жизни. Не умирать же нам за дома и кухонную утварь. А если они будут за спиной, мы умрем, но не сдадимся. Мы точно умрем, потому что зачем тебе жизнь, если ее изнасилуют?» Этот совет превозмог. Знаете, что было дальше? Они победили. Ведь тот, кто уже решился умереть, становится непобедимым. Так любовь к жене делает мужчину воином».
Что за интересная любовь к семьям. Пусть жены вместе с детьми подвергаются опасности, пусть в случае поражения Защитников рискуют быть изнасилованными и убитыми (и это при возможности увести их в безопасное место), пусть! Кому какое дело до реального благополучия жен и детей, когда единственное их назначение в сказочке о Мужчинах-Благородных-Защитниках-Женщин-И-Детей - быть декорациями на сцене, где мужчины играют эту свою сказочную роль. Соответственно, если мужчины сыграют роль неудачно, то и декорации окажутся не нужны. Зачем думать, какая судьба постигнет декорации после того, как Защитники благородно примут вражеский огонь на себя и покинут сей бренный мир? Ведь главные герои спектакля, единственные люди в нем, уже сойдут со сцены, декорации же не обладают субъектностью и собственными личностями и существуют только как дополнения к людям. Какое значение имеет благополучие декораций после того, как люди перестанут существовать? Бизнесмен-убийца из первого примера тоже играл спектакль, в котором он был Успешным Предпринимателем, Хорошим Семьянином и Защитником Семьи от Невзгод. Обставил себе жизненную сцену, обзавелся дорогими декорациями. А когда стало понятно, что игра не вытанцовывается, уничтожил дорогие декорации. Чтобы не так обидно было, когда Злые Враги придут. Сына, что любопытно, не уничтожил - сын был нужного, человеческого пола. Обладающего субъектностью.
Морали никакой не будет. Просто изумляюсь, как трансформируется в мозгах некоторых представителей рода мужского защита людей в защиту собственного статуса Защитника за счет защищаемых людей. Не то чтобы я питала большие иллюзии по поводу Мужчин-Защитников, но с подобным сталкиваться еще не доводилось.