Испания - 16 (Испанский треугольник: Карл IV, Мария-Луиза и Годой - 2)
Начало
...30 апреля года 1808-го едва ли кто-то задумывался о далеком будущем. Французы демонстрировали испанцам оружие и устраивали салют, а карета с королевской семьей катила в Байонну. В Байонне короля с королевой встречал "несравненный Мануэль", и не было ничего более приятного для Карла IV и Марии-Луизы, чем эта встреча.
Испанская пьеса, казалось, подходила к концу, оставался последний штрих: Фердинанд передал корону Испании и обеих Индий старому отцу, а тот, в свою очередь, отказался от короны в пользу Наполеона, у которого уже был на нее свой кандидат - собственный брат Жозеф. Были определены размеры пенсий, так никогда и не выплаченных до конца, уходящим монархам, а также место ссылки. Кареты опять двинулись на север, но мрачного Фердинанда, который спустя 8 лет вернет себе верную ему страну и войдет в историю Фердинандом VII, в них не было. Не успел закончиться фарс, как начался эпос. Испанский народ понял, что его обманули. Прискакавший в Байонну посланник поведал о восстании мадридцев против армии Мюрата. Dos de Mayo. Вооруженное ножами, вилами, всем, что под руку попалось, население высыпало на улицы и убивало встречных французов. Мюрат ввел в бой кавалерию, частично состоящую из мамелюков. Их кривые сабли и скрученные тюрбаны разбудили в потомках реконкистадоров генетическую ярость. К ущемленной испанской гордости добавилась ненависть, и никто, даже сам Наполеон, не понял значения происходящего. Процесс, окончившийся Ватерлоо, пошел.
Наша троица прожила еще многие лета в мире и согласии. Король ремонтировал часы и музицировал на скрипке. Однажды он играл с четырьмя итальянцами квинтет Боккерини и закончил значительно раньше них. "Вы видите, вы видите, вы слышите!", - закричал он, войдя в комнату, где за скрипичной "гонкой" наблюдали Годой и Мария-Луиза, и стал вытирать голову полотенцем. - "Они за мной не поспевают. Ах, если бы здесь был мой скрипач Дюпон! Он бы смог. А эти римляне... Что с них взять." Когда он в очередной раз ушел вперед на несколько тактов, он заявил, что короли не ждут.
Годой часто вывозил старую королеву в лодке на середину небольшого пруда в парке виллы Маттеи, пока король ждал на берегу и светился от счастья. Однажды Мария-Луиза спросила у посетившего их на вилле Боргезе французского дворянина, видел ли тот Годоя в униформе Принца Мира. Оказалось. что нет. Незамедлительно были принесены костюмы, и престарелый фаворит предстал перед глазами зрителей во всем великолепии. "Походи туда-сюда, Мануэль", - попросила королева. "Да, походи туда-сюда", - добавил король. Годой гордо маршировал по комнате. "Qu'il est beau!", - воскликнула королева. "Qu'il est beau!", - воскликнул король. "Mon Dieu, qu'il est beau!", - повторили присутствующие. Потом принесли еще мундиры адмирала, генералиссимуса, главнокомандующего... Трудно сказать, кому этот маскарад доставлял больше удовольствия: королю, королеве или самому Годою.
Когда королева умирала, один лишь Годой находился с нею рядом. Король был на охоте. Чрезвычайно холодная зима того года в Риме не позволила как следует протопить дворец Барберини, и Мария-Луиза слегла с воспалением легких. В день ее смерти Годой написал королю: "Я исполнил свой долг друга, она ушла с миром." Король получил известие несколько дней спустя и ответил: "Друг Мануэль, я не могу сказать, как я перенес этот ужасный удар от потери моей любимой жены после 53-х лет счастливой семейной жизни".
Годой присутствовал и на траурной церемонии, состоявшейся в Santa Maria Maggiore. Там же были и 21 кардинал - Марию-Луизу, верную дочерью церкви, хоронили как королеву. Звучит невероятно, но по специальному распоряжению Папы, перед тем, как оправить тело умершей в Эскориал, его положили в усыпальницу San Pietro. Единственная женщина между римскими Папами. Ее бы это по-королевски развеселило.
...30 апреля года 1808-го едва ли кто-то задумывался о далеком будущем. Французы демонстрировали испанцам оружие и устраивали салют, а карета с королевской семьей катила в Байонну. В Байонне короля с королевой встречал "несравненный Мануэль", и не было ничего более приятного для Карла IV и Марии-Луизы, чем эта встреча.
Испанская пьеса, казалось, подходила к концу, оставался последний штрих: Фердинанд передал корону Испании и обеих Индий старому отцу, а тот, в свою очередь, отказался от короны в пользу Наполеона, у которого уже был на нее свой кандидат - собственный брат Жозеф. Были определены размеры пенсий, так никогда и не выплаченных до конца, уходящим монархам, а также место ссылки. Кареты опять двинулись на север, но мрачного Фердинанда, который спустя 8 лет вернет себе верную ему страну и войдет в историю Фердинандом VII, в них не было. Не успел закончиться фарс, как начался эпос. Испанский народ понял, что его обманули. Прискакавший в Байонну посланник поведал о восстании мадридцев против армии Мюрата. Dos de Mayo. Вооруженное ножами, вилами, всем, что под руку попалось, население высыпало на улицы и убивало встречных французов. Мюрат ввел в бой кавалерию, частично состоящую из мамелюков. Их кривые сабли и скрученные тюрбаны разбудили в потомках реконкистадоров генетическую ярость. К ущемленной испанской гордости добавилась ненависть, и никто, даже сам Наполеон, не понял значения происходящего. Процесс, окончившийся Ватерлоо, пошел.
Наша троица прожила еще многие лета в мире и согласии. Король ремонтировал часы и музицировал на скрипке. Однажды он играл с четырьмя итальянцами квинтет Боккерини и закончил значительно раньше них. "Вы видите, вы видите, вы слышите!", - закричал он, войдя в комнату, где за скрипичной "гонкой" наблюдали Годой и Мария-Луиза, и стал вытирать голову полотенцем. - "Они за мной не поспевают. Ах, если бы здесь был мой скрипач Дюпон! Он бы смог. А эти римляне... Что с них взять." Когда он в очередной раз ушел вперед на несколько тактов, он заявил, что короли не ждут.
Годой часто вывозил старую королеву в лодке на середину небольшого пруда в парке виллы Маттеи, пока король ждал на берегу и светился от счастья. Однажды Мария-Луиза спросила у посетившего их на вилле Боргезе французского дворянина, видел ли тот Годоя в униформе Принца Мира. Оказалось. что нет. Незамедлительно были принесены костюмы, и престарелый фаворит предстал перед глазами зрителей во всем великолепии. "Походи туда-сюда, Мануэль", - попросила королева. "Да, походи туда-сюда", - добавил король. Годой гордо маршировал по комнате. "Qu'il est beau!", - воскликнула королева. "Qu'il est beau!", - воскликнул король. "Mon Dieu, qu'il est beau!", - повторили присутствующие. Потом принесли еще мундиры адмирала, генералиссимуса, главнокомандующего... Трудно сказать, кому этот маскарад доставлял больше удовольствия: королю, королеве или самому Годою.
Когда королева умирала, один лишь Годой находился с нею рядом. Король был на охоте. Чрезвычайно холодная зима того года в Риме не позволила как следует протопить дворец Барберини, и Мария-Луиза слегла с воспалением легких. В день ее смерти Годой написал королю: "Я исполнил свой долг друга, она ушла с миром." Король получил известие несколько дней спустя и ответил: "Друг Мануэль, я не могу сказать, как я перенес этот ужасный удар от потери моей любимой жены после 53-х лет счастливой семейной жизни".
Годой присутствовал и на траурной церемонии, состоявшейся в Santa Maria Maggiore. Там же были и 21 кардинал - Марию-Луизу, верную дочерью церкви, хоронили как королеву. Звучит невероятно, но по специальному распоряжению Папы, перед тем, как оправить тело умершей в Эскориал, его положили в усыпальницу San Pietro. Единственная женщина между римскими Папами. Ее бы это по-королевски развеселило.