"...при капитализме люди учатся и обязаны быть эгоистичными." ©
Читаю Карчеди. Мне в целом нравится, но есть вопросы. Во-первых, автор таки написал, что капиталист и его агенты могут выступать на стороне труда, когда занимаются координацией процесса производства. Координацию он отделяет от функций надзора и контроля, которые также выполняются капиталистом. Прочел две главы книги, разъяснения не нашел, при том, что стоимость однозначно у него производится трудом. Позиция автора неясна.
Также, есть тонкий намек на вульгаризатора марксизма Энгельса.
Я подробней напишу о книге, в т.ч. о том, как автор применяет диалектическую логику, когда дочитаю книгу (до этого попытаюсь изложить противоречия между симультанистами и темпоралистами в марксистской теории как их видит Карчеди). Но пока под катом изложение авторской позиции относительно чуждой рациональности homo economicus:
Согласно мейнстримной экономической теории, свободная от ограничений капиталистическая экономика стремится к равновесному состоянию. Эта тенденция основывается на понятии "экономического человека", который по преимуществу является рациональным существом. Эта рациональность может быть рассмотрена при помощи кривых предложения и спроса: если спрос на товар растет, его цена растет и наоборот; если предложение товара растет, его цена падает и наоборот. Две кривые имеют разные углы наклона: у одной наклон восходящий, у другой нисходящий. Поэтому они могут пересекаться, фиксируя равновесную цену, когда спрос и предложение совпадают. Это альфа и омега рацональности хомо экономикус.
Здесь нужно быть осторожным с критикой. Например, говорится, что рациональность эгоистична, т.к. индивиды максимизируют собственное богатство независимо от других, как если бы они были монадами, для которых общество не существует. Это не вполне правильно. Хомо экономикус является эгоистом, т.к. он алчен и является эксплуататором, т.е. обладает качествами, которые предполагают существование других людей, так же как и интерес в этих людях. Возьмем кривые спроса и предложения. Если спрос на товар растет, и если для тех, кто его не имеет, существует большая нужда в нем, то те, у кого есть этот товар, имеют преимущество в этой ситуации и повышают цену на него. Хомо экономикус максимизирует свое богатство не независимо от других, но за счет других. Он является эгоистом, т.к. эксплуатирует нужду других.
Можно возразить, что в реальности экономические агенты могут действовать и действуют различным образом, например, альтруистично. Ортодоксальные экономисты могут отвергнуть такое возражение, соотнеся альтруизм с эгоизмом: если индивиды максимизируют свое удовольствие, действуя альтруистично, они вовсе не избавляются от своей эгоистичной рациональности. Разумеется, перед нами идеология, но эту позицию можно рассмотреть подробней. Во-первых, если люди и эгоистичны, и альтруистичны, если они максимизируют свое богатство, действуя эгоистично и альтруистично, и если максимизация является рациональной, тогда они всегда рациональны, вне зависимости от того, как они действуют. Если никакой иррациональности нет, понятие рациональности становится бессмысленным, т.к. оно не объясняет ничего. Во-вторых, альтруистичное поведение не соответствует теоретическим установкам неоклассики. Альтруистичное поведение снижало бы цены при возрастании спроса, действуя во имя удовлетворения нужд [других людей]. Но такое поведение подразумевает, что кривая спроса имеет и положительный, и отрицательный угол наклона. Тогда нет гарантий, что она может пересечься с кривой предложения. В этом случае вся неоклассическая конструкция, включая позицию о равновесии, рушится.
Эгоизм, т.о., является единственным типом поведения, совместимым с неоклассической теорией. Какие есть эмпирические доказательства того, что люди действуют как хомо экономикус? Есть большой разброс товаров, таких как статусные товары, финансовые товары, чей спрос растет, если их цена растет, и падает, если цена падает. Например, на повышательной фазе капиталистического цикла капиталисты увеличивают спрос на средства производства и рабочую силу, несмотря на то, что их цена растет. На понижательной фазе, они могут снизить свой спрос, даже если цена падает. Все товары, от товаров потребления до инвестиций, от финансовых товаров до статусных, могут вести себя так, как предполагается концепцией хомо экономикус, а могут и не вести.
При этом наклон кривой спроса и т.о. рациональность хомо экономикус не могут быть эмпирически проверены. Если я хочу узнать, как спрос на товар меняется в результате изменения цены, я должен принять условие ceteris paribus (при всех прочих равных), т.е. что данная личность имеет тот же интерес (предпочтение) для этого товара и до, и после изменения цены на него. Другими словами, мои предпочтения не должны меняться в данный период времени или я буду не способен проверить, изменяется ли мой спрос и как он изменяется как разультат изменения цены (как единственного предиктора). Такая гипотеза может быть проверена только если мы предположим, что реальность не изменяется, т.е. если мы исключим из рассмотрения время. Альфред Маршалл, основатель неоклассической теории, так и написал: мы не учитываем время для любых изменений в предпочтениях людей. Если теория проверяема, она нерелевантна, т.к. вычеркивает из рассмотрения время. Если время включается в анализ, теория не может быть проверена. В терминах попперианской методологии (которая поддерживается неоклассикой) такая теория является чистой метафизикой.
При этом, хомо экономикус не только эгоистичен и алчен. Он еще и высокомерен. Он предполагает, что его рациональность не менее чем проявление человеческой природы. Рассмотрим маржинализм. Теория покоится на утверждении о снижении предельной полезности, когда снижающееся удовлетворение потребителя является результатом потребления дополнительных единиц конкретного товара. В равновесии, отношение между предельной полезностью товараи его ценой должно быть равным для всех товаров. Тогда, если предельная полезность товара растет, увеличивается его спрос. В то же время, отношение между предельной полезностью и ценой также растет. Для того, чтобы снова достичь равновесия, цена товара должна расти. То же самое происходит при снижении предельной полезности. В этом плане есть следующие утверждения: 1. Спрос крутится вокруг полезности, извлеченной из потребления дополнительной единицы товара, и т.о. спрос падает, когда возрастает пресыщение; 2. Сравнение между полезностями подразумевает, что они связаны с ценами, которые не являются показателями покупательной способности, но просто фактором, который делает сравнение возможныи; 3. На основе сравнения между этими отношениями они оба определяют кривую спроса (со стороны эгоистичных и рациональных экономических агентов) и равновесие может быть достигнуто.
Возражения:
1. Если спрос снижается вместе с возрастанием пресыщения, движение спроса является биологически, а не социально обусловленным. Такая позиция классово обусловлена: она отражает взгляды тех, для которых покупательная способность не является проблемой и единственным ограничителем их потребления является их пресыщение, а не рабочего класса и большей части мирового населения, покупательная способность которых недостаточна (хотя и количественнео выражение этой недостаточности может варьироваться). Для них, если цена на товар, в котором они нуждаются, растет, спрос падает, но именно вследствие падения покупательной способности, обусловленной их недостаточным доходом, а не вследствие пресыщения. И наклон кривой спроса (поведение людей), и его теоретизация (отражение человеческой рациональности) социально, классово детерминированы. Теория маржинализма накладывает взгляды сверх-богатых на остальное мировое население.
"Рациональное" (эксплуататорские и эгоистичное) поведение хомо экономикус детерминировано капиталистическим обществом и его функция в воспроизводстве этого общества. Ничего рационального в таком поведении нет, за исключением того, что при капитализме люди учатся и обязаны быть эгоистичными. С марксистской перспективы человеческая природа ни эгоистична, ни альтруистична. Люди склонны к максимальной реализации своих возможностей, которые могут реализовываться только в конкретных социальных условиях, прои которых отношения собственности и производства яваляются детерминантами. Поэтому они могут стремиться к полному развитию либо вместе с кем-то, либо за счет кого-то.
Хомо экономикус ничто иное, как идеологическая конструкция. Даже такой очевидно безвредный выбор, как использование латыни [в понятии], имеет идеологический налет, т.к. последней стадией человеческой эволюции является на homo sapiens, но homo economicus.
Капитализм может обороняться на других основаниях. Например, Милтон Фридман утверждал, что ортодоксальная экономическая теория может быть защищена не на основаниях ее реалистичности, но на основаниях ее предсказательной силы. Однако, данная теория предсказывает поведение экономических агентов в случаях, когда они ведут себя эгоистично и не может этого сделать, если они ведут себя по-другому. Последних случаев настолько много, что такое поведение скорее правило, чем исключение. Но и это не главное. Даже если прогноз верен (цены растут как следствие роста спроса), хомо экономикус не может дать валидное объяснение этому, т.к. объяснение основано на неисторичном предположении об эгоистичной прироже человека. Все объяснения тогда случайны.
Все теории основаны на нереалистичных предположениях, т.к. они представляют собой сильнейшее упрощение реальности. Следовательно, проблема реалистичности или нереалистичности теории зависит от типа предположений. Два типа допущений: в первом мы отталкиваемся от конечной точки процесса абстрагирования с выделением сущностных и детерминирующих характеристик того сегмента реальности, который мы хотим проанализировать. Это процесс индукции, которую применял Маркс. Мы извлекаем понятия из реальности, которые содержат другие, более конкретные и детализированные аспекты реальности. Процесс дедукции начинается с этих понятий и обращается назад, с самого высокого к более низким уровням абстракции. Во втором типе мы начинаем с допущений, которые не реалистичны, т.к. реальность безнадежно удалена из них, теория, основанная на них не может быть не отделена от реальности непреодолимым разрывом. Это пример хомо экономикуса, чье теоретическое существование зависит от отсутствия времени. Как только время добавляется в анализ, хомо экономикус не может существовать.
(vladoff_revolt, о противоречивости ортодоксальной экономики (мейнстрима))