Деда Веня
http://www.realchina.ru/wp-content/uploads/2016/03/IMG_1740-1024x398.jpg
Моего деда по отцовской линии зовут Вениамин Александрович. Я называю его Деда Веня. Мы с ним на вы. Так, почему-то, повелось с самого детства. Бабушка умерла несколько лет назад. Сейчас деду 82.
Он статен. Широкоплеч. Сильные ладони. Капитанская борода. Густые волосы. И глубокие морщины расходящиеся лучами от уголков глаз. В голосе - бас от которого позвякивает сервант.
В квартире у Деды Вени музейный порядок. Книжные полки. Мольберт. Краски. На стенах картины. Резные маски из дерева. Деревянные часы ручной работы. Пахнет мебелью и тишиной.
Деда-Веня живет блестящей стариковской жизнью. У него всегда есть текущий проект и дело. Не так давно он отремонтировал квартиру. Поменял окна. Сделал кухню. Устроил натяжные потолки.
Летом он живет в деревне. Зимой в городе. «Где вам больше нравится?» - спрашиваю его я. «Везде свои плюсы». - отвечает мне 82-х летний старик.
Я сижу у него на кухне и задаю вопросы. Про жизнь. Про смерть. Про религию. Про ощущения. Деда-Веня стоит в пол-оборота ко мне и варит борщ на электрической плите. Он режет картофель и морковь крупными кубиками и, не спеша, отправляет их в кипящую кастрюлю. Он делает это естественно и уверенно, словно крутит штурвал.
Его ответы адекватны и в масть. В них нет ни слабости, ни стариковского наставительства. Когда он не знает, как ответить, он говорит: «слушай, Гриша, я не знаю».
Деда Веня рассказывает мне про своих одноклассников, с которыми встречался на прошлой неделе. Их осталось шестеро. Он рассказал им анекдот про секс. Хороший анекдот. Никто не оценил. Старые стали!
Он рассказывает мне, как ему меняли коленный сустав несколько месяцев назад. Что это был целый проект к которому он долго готовился. Что сейчас в его организме много титана. Как он шутил над медсестричками в стационаре. И удивлял докторов своими превосходными анализами.
Рассказывает что он и рад бы как-то простроить свои отношения с церковью и он пытался, но его не устроил интеллектуальный уровень батюшки с которым он разговаривал.
А на мой вопрос счастлив ли он, Деда Веня спокойно ответил: «Да».
Потом он рассказывал, как они с его другом-камнерезом Власовым, покупали большой кусок эфиопского малахита на каменной ярмарке у черного, как маслина, эфиопа. За какие-то бешенные деньги. Чтобы потом сделать из этого очередное свое произведение искусства. И, когда разрезали малахит, он оказался пещеристым. И это был провал.
А когда я спросил его про смерть, он сказал, что не думает об этом. И что, похоже, это какая-то защитная функция мозга, которая с возрастом снижает тревожность при мысли о смерти.
- О чем вы больше всего жалеете? - спросил я его.
- Я взял кисть мазнул по холсту и понимаю, что не вижу линии. Границы плывут. Вот о чем я жалею, Гриша.
(На следующей неделе ему поправят хрусталик в центре микро хирургии глаза).
- А что самое главное? - спросил я.
Он взял с кухонного стола венчик укропа и показал его мне.
- Укроп самое главное! - сунул его в кастрюлю и выключил конфорку. - помоешь руки?
Я провел у Деды Вени три часа. Вышел улыбаясь. Весь мир - в нашей голове. Старость может быть любой. Как и зрелость. Как и юность. Важно любить себя. И жить. И, похоже, действительно, укроп - самое главное.
Спасибо, Деда-Веня, вы мой восмидесяти двух летний герой!
http://www.realchina.ru/archives/6498
Моего деда по отцовской линии зовут Вениамин Александрович. Я называю его Деда Веня. Мы с ним на вы. Так, почему-то, повелось с самого детства. Бабушка умерла несколько лет назад. Сейчас деду 82.
Он статен. Широкоплеч. Сильные ладони. Капитанская борода. Густые волосы. И глубокие морщины расходящиеся лучами от уголков глаз. В голосе - бас от которого позвякивает сервант.
В квартире у Деды Вени музейный порядок. Книжные полки. Мольберт. Краски. На стенах картины. Резные маски из дерева. Деревянные часы ручной работы. Пахнет мебелью и тишиной.
Деда-Веня живет блестящей стариковской жизнью. У него всегда есть текущий проект и дело. Не так давно он отремонтировал квартиру. Поменял окна. Сделал кухню. Устроил натяжные потолки.
Летом он живет в деревне. Зимой в городе. «Где вам больше нравится?» - спрашиваю его я. «Везде свои плюсы». - отвечает мне 82-х летний старик.
Я сижу у него на кухне и задаю вопросы. Про жизнь. Про смерть. Про религию. Про ощущения. Деда-Веня стоит в пол-оборота ко мне и варит борщ на электрической плите. Он режет картофель и морковь крупными кубиками и, не спеша, отправляет их в кипящую кастрюлю. Он делает это естественно и уверенно, словно крутит штурвал.
Его ответы адекватны и в масть. В них нет ни слабости, ни стариковского наставительства. Когда он не знает, как ответить, он говорит: «слушай, Гриша, я не знаю».
Деда Веня рассказывает мне про своих одноклассников, с которыми встречался на прошлой неделе. Их осталось шестеро. Он рассказал им анекдот про секс. Хороший анекдот. Никто не оценил. Старые стали!
Он рассказывает мне, как ему меняли коленный сустав несколько месяцев назад. Что это был целый проект к которому он долго готовился. Что сейчас в его организме много титана. Как он шутил над медсестричками в стационаре. И удивлял докторов своими превосходными анализами.
Рассказывает что он и рад бы как-то простроить свои отношения с церковью и он пытался, но его не устроил интеллектуальный уровень батюшки с которым он разговаривал.
А на мой вопрос счастлив ли он, Деда Веня спокойно ответил: «Да».
Потом он рассказывал, как они с его другом-камнерезом Власовым, покупали большой кусок эфиопского малахита на каменной ярмарке у черного, как маслина, эфиопа. За какие-то бешенные деньги. Чтобы потом сделать из этого очередное свое произведение искусства. И, когда разрезали малахит, он оказался пещеристым. И это был провал.
А когда я спросил его про смерть, он сказал, что не думает об этом. И что, похоже, это какая-то защитная функция мозга, которая с возрастом снижает тревожность при мысли о смерти.
- О чем вы больше всего жалеете? - спросил я его.
- Я взял кисть мазнул по холсту и понимаю, что не вижу линии. Границы плывут. Вот о чем я жалею, Гриша.
(На следующей неделе ему поправят хрусталик в центре микро хирургии глаза).
- А что самое главное? - спросил я.
Он взял с кухонного стола венчик укропа и показал его мне.
- Укроп самое главное! - сунул его в кастрюлю и выключил конфорку. - помоешь руки?
Я провел у Деды Вени три часа. Вышел улыбаясь. Весь мир - в нашей голове. Старость может быть любой. Как и зрелость. Как и юность. Важно любить себя. И жить. И, похоже, действительно, укроп - самое главное.
Спасибо, Деда-Веня, вы мой восмидесяти двух летний герой!
http://www.realchina.ru/archives/6498