(no subject)
Сегодня РЖ опубликовал замечательную выдержку из книги Тони Джадта. Очень хочется книгу целиком.
Большинство критиков нашего сегодняшнего положения начинают с институтов. Они смотрят на парламенты, сенаты, президентов, выборы и лобби и указывают на то, как они деградировали или злоупотребили доверием и властью, которые были им предоставлены. Любая реформа, заключают они, должна начинаться с институтов. Нам нужны новые законы, иные избирательные режимы, ограничение лоббирования и финансирования политических партий, мы должны дать больше (или меньше) полномочий исполнительной ветви и должны найти способы сделать выборных и невыборных чиновников ответственными и подотчетными их избирателям и тем, кто платит им зарплату, то есть нам.
Все это правда. Но подобные изменения носятся в воздухе в течение десятилетий. К сегодняшнему дню должно быть уже ясно, что причина, по которой они не произошли или не оказались эффективными, заключается в том, что эти изменения придумываются, разрабатываются и осуществляются теми же самыми людьми, которые ответственны за возникновение этой дилеммы.
Стало общим местом утверждать, что все мы хотим одного и того же, у нас просто немного разные пути достижения этого.
Но это просто ложь. Богатые хотят не того же, чего хотят бедные. Те, кто зависит от своей работы для выживания, хотят не того же, чего хотят люди, живущие на свои инвестиции и дивиденды. Те, кому не нужны государственные услуги, потому что они могут оплатить частный транспорт, образование и защиту, не стремятся к тому же, к чему стремятся те, кто зависит исключительно от государственного сектора. Те, кто получает прибыль от войны - оборонные подрядные организации или люди, получающие «идеологическую прибыль» - преследуют цели, которые отличаются от целей людей, протестующих против войны.
Рынки обладают естественной склонностью отдавать предпочтение нуждам и потребностям, которые могут быть сведены к коммерческим критериям или измерены экономическими методами. Если это можно продать и купить, значит это поддается количественному определению, и мы можем оценить его вклад в коллективное благосостояния. Но что делать с теми благами, которые люди всегда ценили, но которые не поддаются подсчету?
Что делать с благополучием? Что делать со справедливостью или беспристрастностью (в ее изначальном смысле)? Что делать с исключением, возможностями (или их отсутствием) или потерянной надеждой? Подобные вещи для большинства людей значат намного больше, чем совокупная или даже индивидуальная прибыль или рост. Возьмем унижение: что если бы мы рассматривали его как экономическую затрату, как цену, оплачиваемую обществом? Что если бы мы решили «подсчитать» ущерб, наносимый, когда людей позорят их сограждане в качестве условия получения простых предметов первой необходимости?
Сегодня нас побуждают верить в идею, что политика отражает наши мнения и помогает нам оформить совместное общественное пространство. Политики говорят, а мы отвечаем - нашими голосами на выборах. Но правда совсем в другом. Большинство людей не чувствуют себя частью разговора, обладающего хоть каким-либо значением. Им говорят, что думать и как думать это. Их заставляют чувствовать себя неосведомленными, как только начинается обсуждение деталей проблем, что же до общих целей, людей заставляют думать, что они давно уже определены.
.....
Мы должны заново открыть другой род дискуссий. Мы должны снова поверить нашим собственным инстинктам: если политический курс, действие или решение кажутся нам не правильными, мы должны найти слова, чтобы сказать об этом.
Большинство критиков нашего сегодняшнего положения начинают с институтов. Они смотрят на парламенты, сенаты, президентов, выборы и лобби и указывают на то, как они деградировали или злоупотребили доверием и властью, которые были им предоставлены. Любая реформа, заключают они, должна начинаться с институтов. Нам нужны новые законы, иные избирательные режимы, ограничение лоббирования и финансирования политических партий, мы должны дать больше (или меньше) полномочий исполнительной ветви и должны найти способы сделать выборных и невыборных чиновников ответственными и подотчетными их избирателям и тем, кто платит им зарплату, то есть нам.
Все это правда. Но подобные изменения носятся в воздухе в течение десятилетий. К сегодняшнему дню должно быть уже ясно, что причина, по которой они не произошли или не оказались эффективными, заключается в том, что эти изменения придумываются, разрабатываются и осуществляются теми же самыми людьми, которые ответственны за возникновение этой дилеммы.
Стало общим местом утверждать, что все мы хотим одного и того же, у нас просто немного разные пути достижения этого.
Но это просто ложь. Богатые хотят не того же, чего хотят бедные. Те, кто зависит от своей работы для выживания, хотят не того же, чего хотят люди, живущие на свои инвестиции и дивиденды. Те, кому не нужны государственные услуги, потому что они могут оплатить частный транспорт, образование и защиту, не стремятся к тому же, к чему стремятся те, кто зависит исключительно от государственного сектора. Те, кто получает прибыль от войны - оборонные подрядные организации или люди, получающие «идеологическую прибыль» - преследуют цели, которые отличаются от целей людей, протестующих против войны.
Рынки обладают естественной склонностью отдавать предпочтение нуждам и потребностям, которые могут быть сведены к коммерческим критериям или измерены экономическими методами. Если это можно продать и купить, значит это поддается количественному определению, и мы можем оценить его вклад в коллективное благосостояния. Но что делать с теми благами, которые люди всегда ценили, но которые не поддаются подсчету?
Что делать с благополучием? Что делать со справедливостью или беспристрастностью (в ее изначальном смысле)? Что делать с исключением, возможностями (или их отсутствием) или потерянной надеждой? Подобные вещи для большинства людей значат намного больше, чем совокупная или даже индивидуальная прибыль или рост. Возьмем унижение: что если бы мы рассматривали его как экономическую затрату, как цену, оплачиваемую обществом? Что если бы мы решили «подсчитать» ущерб, наносимый, когда людей позорят их сограждане в качестве условия получения простых предметов первой необходимости?
Сегодня нас побуждают верить в идею, что политика отражает наши мнения и помогает нам оформить совместное общественное пространство. Политики говорят, а мы отвечаем - нашими голосами на выборах. Но правда совсем в другом. Большинство людей не чувствуют себя частью разговора, обладающего хоть каким-либо значением. Им говорят, что думать и как думать это. Их заставляют чувствовать себя неосведомленными, как только начинается обсуждение деталей проблем, что же до общих целей, людей заставляют думать, что они давно уже определены.
.....
Мы должны заново открыть другой род дискуссий. Мы должны снова поверить нашим собственным инстинктам: если политический курс, действие или решение кажутся нам не правильными, мы должны найти слова, чтобы сказать об этом.