Если такие материалы выводить в топ, они обрушат рынок нового жилья
Оригинал взят у famiak в Завод.
Многие из вас заводы видели только на картинках и советской хронике, а я на заводе отработал 4 месяца. И сейчас расскажу, как там все устроено.
Я работал на заводе ЖБИ, мы делали плиты, перекрытия и сваи для домов. Строительство в Москве сейчас идет, заказы есть. Раньше, по словам очевидцев, было хуже. Однако денег что сейчас платят мало и невовремя, что и тогда. Год назад зимой работала только первая смена, но зарплату получали все. Сейчас работают все, но зарплата за январь придет не раньше 5го февраля, а кто-то еще за декабрь не получил.
А разгадка проста - наш директор ездит на GL 500.
Кто работает на заводе? На заводе работают самые сливки. Студенты, которые днем работают, а вечером покупают экзамены в строительных институтах. Но этих мало и они на чистых должностях. Формовщиками - это люди, которые носят арматуру, собирают изделия, заливают их бетоном, долбят отбойными молотками люльки, потому что нихуя их не моют - так вот, формовщиками работают либо чурки, либо люди с непонятной мне мотивацией. Они нормальные здоровые русские мужики. Зарплата формовщика - двадцать тысяч, если повезет.
Как можно жить в Москве с семьей и детьми на двадцать тысяч в месяц я не знаю, но еще больше, конечно, доставляют те, у кого даже квартиры в Москве нет и они либо снимают ее вскладчину (по 7 с носа нопример, то есть живешь ты на 13 штук), либо живут в общежитии, которое понятно в каком состоянии. Большинство работающих сидит в кредитах, особенно одаренные - берут машины без первого взноса.
Перспектив у рабочего на заводе нет никаких, только уйти на другой такой же завод.
Нет, конечно, есть люди, которые получают по 50 тысяч, например. Я их видел два раза в жизни, рядом с банкоматом, в день зарплаты. Кто они и чем они занимаются, я не знаю.
Поскольку в формовщики идут самые тупые и бесперспективные идиоты (я с трудом понимаю, чем руководствуются чурки, которые ебашат в две смены, когда можно продавать наркотики), изделия получаются соответствующие. Кривые, недовибрированные, с пропадающими закладными. На заводе часто не хватает металла, моэтому вместо 16 арматуры могут поставить 14. Вместо 20 петель 16. Бетон марки 400 охуительно разбавить песочком и водой.
Из всего этого строят дома. Мы примерно знаем, на какие объекты какие изделия идут. Есть объекты, где вообще похуй, есть те, где нужна хотя бы видимость старания. На одно такое съездил на экскурсию один наш мастер цеха и вернулся с квадратными глазами и фразой "нахуя мы тут закладные до сантиметра вымеряем, они на стройке тупо бетоном хуячат, даже не варят ничего".
Нужно понимать, что завод - это тепличные условия. Здесь относительно тепло и светло. Самые потерянные идут работать на стройку, где летом жарко, а зимой холодно, но даже наличие снега не останавливает закладку фундамента. Там, на 13 этаже, в лютый ветер и мороз, чурки вручную, в корытце, на глаз, мешают бетон.
Если вы думаете, что такое происходит только на строительстве дешевого муниципального жилья для инвалидов, вы ошибаетесь, потому что заводы, рабочие и прорабы - они везде одинаковые. Рынок этот довольно узкий, мастера разных заводов друг друга знают лично, текучка кадров довольно велика, хотя смысла в ней ноль - везде один и тот же раздрай.
Иными словами, если ваша новостройка не сложится, как карточный домик, спустя пять лет после выдачи ордера на квартиру, то вам несказанно повезло.
Сообразно оплате люди и работают: варят арматуру, подкладывая пенопласт; срезают арматуру, не заботясь о вылетающих искрах; стропают без касок; точат ломы о болгарку ну и так далее. В душевой из восьми душей работает три, горячая вода исчезает пару раз в неделю.
Продукцию ОТК принимает либо сразу, либо после того, как начальник посмотрит и скажет "пиздец, конечно, но что делать". В редких случаях проводится ремонт изделия. Чтобы присвоить статус н/к должен получиться совсем ебаный пиздец. Совсем ебаный пиздец либо продают налево за подешевле, либо слегка отделывают, перемаркировывают и подкладывают по чуть-чуть в партии с нормальными изделиями.
Изделия, если их не забирают прямо из цеха, отвозят на склад. Склад - это навес рядом с цехами, оборудованный кранами. Никаких стен и обогрева. Щебень и песок привозят вагонами и они лежат под такими же завесами (только без кранов).
Олсо, если вдруг приходит автомобиль, то принимают любые изделия, лишь бы машина не простаивала. Звучит это как "я с утра ве машины заказала, так что принимай все". В долгожданную машину грузят до тех пор, пока у нее не лопаются шины или водитель не залезает на кран и угрожает крановщику физической расправой. В документах вес предусмотрительно не указывается.
Про то, в каком состоянии находится все оборудование, я думаю, даже не стоит говорить. Хотя есть некоторое количество новых станков, с ними все нормально.
Но есть, конечно, и хорошее. Во-первых, это отличная практика. Настоящее живое производство.
Во-вторых, отличный коллектив. Те, которые могут по-русски, довольно неплохо относятся друг к другу, общаются открыто и напрямую. В день, когда я забирал документы, заводчане скидывались на похороны дочери одного мастера. То есть разницу с офисным быдлом я заметил даже не смотря на то, что в офисе я работал всего месяц и коллектив там был нормальный.
Многие из вас заводы видели только на картинках и советской хронике, а я на заводе отработал 4 месяца. И сейчас расскажу, как там все устроено.
Я работал на заводе ЖБИ, мы делали плиты, перекрытия и сваи для домов. Строительство в Москве сейчас идет, заказы есть. Раньше, по словам очевидцев, было хуже. Однако денег что сейчас платят мало и невовремя, что и тогда. Год назад зимой работала только первая смена, но зарплату получали все. Сейчас работают все, но зарплата за январь придет не раньше 5го февраля, а кто-то еще за декабрь не получил.
А разгадка проста - наш директор ездит на GL 500.
Кто работает на заводе? На заводе работают самые сливки. Студенты, которые днем работают, а вечером покупают экзамены в строительных институтах. Но этих мало и они на чистых должностях. Формовщиками - это люди, которые носят арматуру, собирают изделия, заливают их бетоном, долбят отбойными молотками люльки, потому что нихуя их не моют - так вот, формовщиками работают либо чурки, либо люди с непонятной мне мотивацией. Они нормальные здоровые русские мужики. Зарплата формовщика - двадцать тысяч, если повезет.
Как можно жить в Москве с семьей и детьми на двадцать тысяч в месяц я не знаю, но еще больше, конечно, доставляют те, у кого даже квартиры в Москве нет и они либо снимают ее вскладчину (по 7 с носа нопример, то есть живешь ты на 13 штук), либо живут в общежитии, которое понятно в каком состоянии. Большинство работающих сидит в кредитах, особенно одаренные - берут машины без первого взноса.
Перспектив у рабочего на заводе нет никаких, только уйти на другой такой же завод.
Нет, конечно, есть люди, которые получают по 50 тысяч, например. Я их видел два раза в жизни, рядом с банкоматом, в день зарплаты. Кто они и чем они занимаются, я не знаю.
Поскольку в формовщики идут самые тупые и бесперспективные идиоты (я с трудом понимаю, чем руководствуются чурки, которые ебашат в две смены, когда можно продавать наркотики), изделия получаются соответствующие. Кривые, недовибрированные, с пропадающими закладными. На заводе часто не хватает металла, моэтому вместо 16 арматуры могут поставить 14. Вместо 20 петель 16. Бетон марки 400 охуительно разбавить песочком и водой.
Из всего этого строят дома. Мы примерно знаем, на какие объекты какие изделия идут. Есть объекты, где вообще похуй, есть те, где нужна хотя бы видимость старания. На одно такое съездил на экскурсию один наш мастер цеха и вернулся с квадратными глазами и фразой "нахуя мы тут закладные до сантиметра вымеряем, они на стройке тупо бетоном хуячат, даже не варят ничего".
Нужно понимать, что завод - это тепличные условия. Здесь относительно тепло и светло. Самые потерянные идут работать на стройку, где летом жарко, а зимой холодно, но даже наличие снега не останавливает закладку фундамента. Там, на 13 этаже, в лютый ветер и мороз, чурки вручную, в корытце, на глаз, мешают бетон.
Если вы думаете, что такое происходит только на строительстве дешевого муниципального жилья для инвалидов, вы ошибаетесь, потому что заводы, рабочие и прорабы - они везде одинаковые. Рынок этот довольно узкий, мастера разных заводов друг друга знают лично, текучка кадров довольно велика, хотя смысла в ней ноль - везде один и тот же раздрай.
Иными словами, если ваша новостройка не сложится, как карточный домик, спустя пять лет после выдачи ордера на квартиру, то вам несказанно повезло.
Сообразно оплате люди и работают: варят арматуру, подкладывая пенопласт; срезают арматуру, не заботясь о вылетающих искрах; стропают без касок; точат ломы о болгарку ну и так далее. В душевой из восьми душей работает три, горячая вода исчезает пару раз в неделю.
Продукцию ОТК принимает либо сразу, либо после того, как начальник посмотрит и скажет "пиздец, конечно, но что делать". В редких случаях проводится ремонт изделия. Чтобы присвоить статус н/к должен получиться совсем ебаный пиздец. Совсем ебаный пиздец либо продают налево за подешевле, либо слегка отделывают, перемаркировывают и подкладывают по чуть-чуть в партии с нормальными изделиями.
Изделия, если их не забирают прямо из цеха, отвозят на склад. Склад - это навес рядом с цехами, оборудованный кранами. Никаких стен и обогрева. Щебень и песок привозят вагонами и они лежат под такими же завесами (только без кранов).
Олсо, если вдруг приходит автомобиль, то принимают любые изделия, лишь бы машина не простаивала. Звучит это как "я с утра ве машины заказала, так что принимай все". В долгожданную машину грузят до тех пор, пока у нее не лопаются шины или водитель не залезает на кран и угрожает крановщику физической расправой. В документах вес предусмотрительно не указывается.
Про то, в каком состоянии находится все оборудование, я думаю, даже не стоит говорить. Хотя есть некоторое количество новых станков, с ними все нормально.
Но есть, конечно, и хорошее. Во-первых, это отличная практика. Настоящее живое производство.
Во-вторых, отличный коллектив. Те, которые могут по-русски, довольно неплохо относятся друг к другу, общаются открыто и напрямую. В день, когда я забирал документы, заводчане скидывались на похороны дочери одного мастера. То есть разницу с офисным быдлом я заметил даже не смотря на то, что в офисе я работал всего месяц и коллектив там был нормальный.