БЕЛКОВСКИЙ О ГАЛКОВСКОМ
Ну вот и сбылась моя давняя мечта - поговорить с Белковским о Галковском.
Разговор получился не очень обстоятельный, мой собеседник заранее оговорился, что временем для длительной беседы не располагает, но и то, что получилось - лучше, чем ничего. Вот запись нашего разговора:
Х: Станислав Александрович, расскажите, пожалуйста, как Вы познакомились с Галковским, какое он произвёл на Вас первое впечатление?
Б: Сейчас точно не вспомню, но думаю, лет десять назад. Познакомил нас Глеб Павловский. Было это в каком-то ресторане. Галковский не произвёл на меня никакого особенного впечатления, тихо говорил какие-то общие места, пытался шутить.
Х: А вы были знакомы до этого с его текстами?
Б: Да, читал кое-что. По правде говоря, из-за них я и согласился на эту встречу, мне он казался интересным писателем, оригинально мыслящим, эрудированным. Но личная встреча меня, скорее, разочаровала.
Х: А что было потом?
Б: Потом он стал работать на мой институт, писать кое-какие аналитические материалы.
Х: А дальше?
Б: Дальше он переключился на блог. Мы решили, что это самое для него подходящее. Он развил бурную деятельность, стал заметной фигурой в блогосфере.
Х: Значит, его блог - ваш совместный проект?
Б: Ну да, в известном смысле. Видите ли, какая штука. Любые политтехнологии наиболее эффективны при наиболее естественном их применении. Идёт блог - пусть будет. У него получилось - и отлично, зачем искать от добра добра?
Х: Но в чём смысл такой политтехнологии?
Б: Смысл очевиден - в управлении аудиторией, во внедрении в неё определённых смыслов, в отслеживании реакций. Это опытная площадка, полигон. Он же работает не по большим площадям, у него своя грядка. Огород Галковского (смеётся).
Х: Но в каком направлении, что именно он проводил, какие идеи?
Б: Самые разные. Свои собственные и мои. Мы обсуждали общее направление, а он брался за осуществление по своему усмотрению.
Х: Находились ли Вы тогда в оппозиции к режиму?
Б: В определённой степени. Я никогда не был прямым оппозиционером, мне казалось более правильным формировать критическую позицию. В данном случае - с правой, националистической стороны. Галковский этому вполне сочувствовал.
Х: И как долго продолжалось это ваше сотрудничество?
Б: До недавнего времени. Дальше я прекратил этот проект, мы расстались.
Х: Дружески?
Б: Насколько это возможно с таким субъектом (смеётся). Ну, вы же сами знаете, что он обо мне написал не так давно.
Х: Станислав Александрович, а что это за история с «Цифровой машиной», все эти города-сады в Исландии?
Б: Это Вы обратитесь в АП, там Вам всё расскажут. И документы покажут (смеётся).
Х: Иными словами, Вы это не комментируете?
Б: Вы правильно меня поняли.
Х: Спасибо за беседу.
Разговор получился не очень обстоятельный, мой собеседник заранее оговорился, что временем для длительной беседы не располагает, но и то, что получилось - лучше, чем ничего. Вот запись нашего разговора:
Х: Станислав Александрович, расскажите, пожалуйста, как Вы познакомились с Галковским, какое он произвёл на Вас первое впечатление?
Б: Сейчас точно не вспомню, но думаю, лет десять назад. Познакомил нас Глеб Павловский. Было это в каком-то ресторане. Галковский не произвёл на меня никакого особенного впечатления, тихо говорил какие-то общие места, пытался шутить.
Х: А вы были знакомы до этого с его текстами?
Б: Да, читал кое-что. По правде говоря, из-за них я и согласился на эту встречу, мне он казался интересным писателем, оригинально мыслящим, эрудированным. Но личная встреча меня, скорее, разочаровала.
Х: А что было потом?
Б: Потом он стал работать на мой институт, писать кое-какие аналитические материалы.
Х: А дальше?
Б: Дальше он переключился на блог. Мы решили, что это самое для него подходящее. Он развил бурную деятельность, стал заметной фигурой в блогосфере.
Х: Значит, его блог - ваш совместный проект?
Б: Ну да, в известном смысле. Видите ли, какая штука. Любые политтехнологии наиболее эффективны при наиболее естественном их применении. Идёт блог - пусть будет. У него получилось - и отлично, зачем искать от добра добра?
Х: Но в чём смысл такой политтехнологии?
Б: Смысл очевиден - в управлении аудиторией, во внедрении в неё определённых смыслов, в отслеживании реакций. Это опытная площадка, полигон. Он же работает не по большим площадям, у него своя грядка. Огород Галковского (смеётся).
Х: Но в каком направлении, что именно он проводил, какие идеи?
Б: Самые разные. Свои собственные и мои. Мы обсуждали общее направление, а он брался за осуществление по своему усмотрению.
Х: Находились ли Вы тогда в оппозиции к режиму?
Б: В определённой степени. Я никогда не был прямым оппозиционером, мне казалось более правильным формировать критическую позицию. В данном случае - с правой, националистической стороны. Галковский этому вполне сочувствовал.
Х: И как долго продолжалось это ваше сотрудничество?
Б: До недавнего времени. Дальше я прекратил этот проект, мы расстались.
Х: Дружески?
Б: Насколько это возможно с таким субъектом (смеётся). Ну, вы же сами знаете, что он обо мне написал не так давно.
Х: Станислав Александрович, а что это за история с «Цифровой машиной», все эти города-сады в Исландии?
Б: Это Вы обратитесь в АП, там Вам всё расскажут. И документы покажут (смеётся).
Х: Иными словами, Вы это не комментируете?
Б: Вы правильно меня поняли.
Х: Спасибо за беседу.