(no subject)
«Обинять - можно. Иногда и нужно. Страшно только в одном случае: когда человек остается в этом транзитном заштатном городишке навечно. Обычно все-таки люди куда-то двигающиеся все-таки приходят к тому, что никакого прощения буквально становится и не нужно , как только собственная жизнь начинает проживаться, на поиски виноватых вдруг не остается времени.
Густые связи»
" тот кто не рискует, рискует больше всего" - Авантюрное Сознание
Переживание восхищения и ужаса одновременно
«Все, к чему мечтаешь прийти со временем, может быть сей час твоим,
если к себе же не будешь скуп, то есть если оставишь все прошлое,
будущее поручишь промыслу
и единственно с настоящим станешь справляться праведно и справедливо.
Праведно -- это с любовью к тому, что уделяет судьба, раз природа принесла тебе это, а тебя этому.
А справедливо -- это благородно и без обиняков высказывая правду и поступая по закону и по достоинству.
И пусть не помешает тебе ни порок чужой, ни признание, ни речи, ни, конечно же, ощущения этой нарощенной тобою плоти -- страдает, так ее забота.
И когда бы ни предстоял тебе выход -- если ты оставишь все остальное и, почитая единственно свое ведущее и то, что в тебе божественного, не того станешь бояться, что надо когда-то прекратить жизнь, а что так и не начнешь никогда жить по природе, тогда будешь ты человек, достойный своего родителя-мира, а не чужестранец в своем отечестве, изумляющийся как неожиданности тому, что происходит изо дня в день, и от всякой всячины зависящий.
«Чудо является самым тяжелым элементом в периодической таблице. Даже его крошечное количество останавливает время.
/Диана Акерман/
Время не значит ничего. Это абстракция. Оно нужно только для того, чтобы фиксировать движение.
/Энн Карсон/
«Не я, не я, а ветер, который дует через меня.
/Д. Г. Лоуренс/
«Мы все уже выяснили, кроме того как жить.
/Жан-Поль Сартр/
“Это не значит, что надо закрывать глаза на реальность, одобрять насилие, и улыбаться, когда он рассказывает, что вчера отлупил ребенка и т. д. Это значит решительно встать с ним по одну сторону баррикады, а по другую оставить то плохое, что он творит. Называть своими именами деяния, требовать изменений, но не сдавать человека, чтобы у него был шанс вступить со своими моделями в конфронтацию и победить.
«При этом неважно, идет ли речь о заблаговременном просвещении, или о работе в кризисе, или о терапии, если нет этого поддерживвающего месседжа, уважения, презумпции "хорошести", если есть осуждекние и поучение, будет ттолько хуже.
«Нормально злиться, кричать и плакать -- это и делают обычно дети, которых обидели. Но не надо создавать у них иллюзию, что они могут "победить" родителей, осудить родителей, исправить родителей и вообще в той или иной форме одержать над ними верх. Не могут. И чем скорее и полнее это осознают и примут, тем скорее и полнее избавятся от собственной вины, ибо какой спрос с ребенка? Он маленький. Он не выбирает. Он принимает то, что есть.
Родители -- это люди, которые когда-то были нашим миром. Мирозданием, стихиями, погодой, средой, образом жизни. Стремясь их осудить и "морально наказать" , мы похожи на того царя-идиота, который приказал высечь море. Нет, это нормально лет в 15, когда как раз идет мучительное, с протестом и откатами в регрессии осознание факта, что родители -- не мир и не боги, а просто дядька и тетька, несовершенные, но родные и мои
“"Безмолвие - язык на котором говорит Бог, все остальное - плохой перевод".
- о. Томас Китинг
“1. Прежде всего рабской делает мораль сама ее претензия на безусловность, абсолютность. / абсолютные идеалы нужны человеку не сами по себе, не в их абсолютности, а в их особой функции, позволяющей человеку примириться со своей малостью
2. Рабская мораль есть мораль стандная. / Ницше имел ввиду омассовление, обезличивание людей
3. Рабская мораль имеет отчужденный характер. / она реализуется во внешне фиксированных нормах, призванных усреднить индивидов
4. Рабская мораль замыкается областью духа, намерений / она представлена в человеке неким вторым человеком, который постоянно недоволен первым, внушает ему сознание виновности и обрекает его на постоянные сомнения, нерешительность, муки
5. Наиболее полно и рельефно рабская сущность морали выражается в ее тартюфстве, лицемерии. / мораль претендует на то, чтобы говорить от имени абсолюта
6. Квинтэссенцией стадной морали является ressentiment / ресентимент - философский термин, означающий чувство враждебности к тому, что субъект считает причиной своих неудач («врагу»), бессильная зависть. Чувство слабости или неполноценности, а также зависти по отношению к «врагу» приводит к формированию системы ценностей, которая отрицает систему ценностей «врага». Субъект создает образ «врага», чтобы избавиться от чувства вины за собственные неудачи. Ресентимент является более сложным понятием, чем зависть или неприязнь. Феномен ресентимента заключается в сублимации чувства неполноценности в особую систему морали.
“"Любовная встреча производит разрыв в знаемом о себе, «…под влиянием любовной встречи - и если я хочу быть ей действительно верным - я должен перестроить снизу доверху мой обычный способ «обживать» мою ситуацию». Отсюда опасность, подстерегающая субъекта во всех процедурах истины, в том числе и в любовной. Опасность эта заключается в том, что есть искушение покинуть эту ситуацию, обратившись к комфортным благам, «…уступить, вернуться в лоно простой принадлежности к «обычной» ситуации, вымарать последствия незнаемого». Именно поэтому, в этом охвате процессом истины всегда требуется доля настойчивости субъекта, его готовности к риску".
Густые связи»
" тот кто не рискует, рискует больше всего" - Авантюрное Сознание
Переживание восхищения и ужаса одновременно
«Все, к чему мечтаешь прийти со временем, может быть сей час твоим,
если к себе же не будешь скуп, то есть если оставишь все прошлое,
будущее поручишь промыслу
и единственно с настоящим станешь справляться праведно и справедливо.
Праведно -- это с любовью к тому, что уделяет судьба, раз природа принесла тебе это, а тебя этому.
А справедливо -- это благородно и без обиняков высказывая правду и поступая по закону и по достоинству.
И пусть не помешает тебе ни порок чужой, ни признание, ни речи, ни, конечно же, ощущения этой нарощенной тобою плоти -- страдает, так ее забота.
И когда бы ни предстоял тебе выход -- если ты оставишь все остальное и, почитая единственно свое ведущее и то, что в тебе божественного, не того станешь бояться, что надо когда-то прекратить жизнь, а что так и не начнешь никогда жить по природе, тогда будешь ты человек, достойный своего родителя-мира, а не чужестранец в своем отечестве, изумляющийся как неожиданности тому, что происходит изо дня в день, и от всякой всячины зависящий.
«Чудо является самым тяжелым элементом в периодической таблице. Даже его крошечное количество останавливает время.
/Диана Акерман/
Время не значит ничего. Это абстракция. Оно нужно только для того, чтобы фиксировать движение.
/Энн Карсон/
«Не я, не я, а ветер, который дует через меня.
/Д. Г. Лоуренс/
«Мы все уже выяснили, кроме того как жить.
/Жан-Поль Сартр/
“Это не значит, что надо закрывать глаза на реальность, одобрять насилие, и улыбаться, когда он рассказывает, что вчера отлупил ребенка и т. д. Это значит решительно встать с ним по одну сторону баррикады, а по другую оставить то плохое, что он творит. Называть своими именами деяния, требовать изменений, но не сдавать человека, чтобы у него был шанс вступить со своими моделями в конфронтацию и победить.
«При этом неважно, идет ли речь о заблаговременном просвещении, или о работе в кризисе, или о терапии, если нет этого поддерживвающего месседжа, уважения, презумпции "хорошести", если есть осуждекние и поучение, будет ттолько хуже.
«Нормально злиться, кричать и плакать -- это и делают обычно дети, которых обидели. Но не надо создавать у них иллюзию, что они могут "победить" родителей, осудить родителей, исправить родителей и вообще в той или иной форме одержать над ними верх. Не могут. И чем скорее и полнее это осознают и примут, тем скорее и полнее избавятся от собственной вины, ибо какой спрос с ребенка? Он маленький. Он не выбирает. Он принимает то, что есть.
Родители -- это люди, которые когда-то были нашим миром. Мирозданием, стихиями, погодой, средой, образом жизни. Стремясь их осудить и "морально наказать" , мы похожи на того царя-идиота, который приказал высечь море. Нет, это нормально лет в 15, когда как раз идет мучительное, с протестом и откатами в регрессии осознание факта, что родители -- не мир и не боги, а просто дядька и тетька, несовершенные, но родные и мои
“"Безмолвие - язык на котором говорит Бог, все остальное - плохой перевод".
- о. Томас Китинг
“1. Прежде всего рабской делает мораль сама ее претензия на безусловность, абсолютность. / абсолютные идеалы нужны человеку не сами по себе, не в их абсолютности, а в их особой функции, позволяющей человеку примириться со своей малостью
2. Рабская мораль есть мораль стандная. / Ницше имел ввиду омассовление, обезличивание людей
3. Рабская мораль имеет отчужденный характер. / она реализуется во внешне фиксированных нормах, призванных усреднить индивидов
4. Рабская мораль замыкается областью духа, намерений / она представлена в человеке неким вторым человеком, который постоянно недоволен первым, внушает ему сознание виновности и обрекает его на постоянные сомнения, нерешительность, муки
5. Наиболее полно и рельефно рабская сущность морали выражается в ее тартюфстве, лицемерии. / мораль претендует на то, чтобы говорить от имени абсолюта
6. Квинтэссенцией стадной морали является ressentiment / ресентимент - философский термин, означающий чувство враждебности к тому, что субъект считает причиной своих неудач («врагу»), бессильная зависть. Чувство слабости или неполноценности, а также зависти по отношению к «врагу» приводит к формированию системы ценностей, которая отрицает систему ценностей «врага». Субъект создает образ «врага», чтобы избавиться от чувства вины за собственные неудачи. Ресентимент является более сложным понятием, чем зависть или неприязнь. Феномен ресентимента заключается в сублимации чувства неполноценности в особую систему морали.
“"Любовная встреча производит разрыв в знаемом о себе, «…под влиянием любовной встречи - и если я хочу быть ей действительно верным - я должен перестроить снизу доверху мой обычный способ «обживать» мою ситуацию». Отсюда опасность, подстерегающая субъекта во всех процедурах истины, в том числе и в любовной. Опасность эта заключается в том, что есть искушение покинуть эту ситуацию, обратившись к комфортным благам, «…уступить, вернуться в лоно простой принадлежности к «обычной» ситуации, вымарать последствия незнаемого». Именно поэтому, в этом охвате процессом истины всегда требуется доля настойчивости субъекта, его готовности к риску".