свобода от культуры vs. свобода в культуре
Увидел у страдающего нарциссическим расстройством личности интеллектуального идиота уважаемого langobard любопытный размышлизм. Для желающих ознакомиться полностью даю ссылку: http://langobard.livejournal.com/2608358.html , для остальных коротко процитирую:
«Конечные истины» - признак тоталитарности. У нас их, (увы) уже нет, - а на Западе, пруд пруди: «Свобода, Холокост, Рынок!» И мы, конечно же (снова - увы) - более свободны, чем эти зомби с запада.
..............
В ней (России) нет Холокоста, Голодомора, политкорректности, мультикультурализма, прав человека, антикоммунизма, превентивных прав меньшинств - много чего нет (кажется, есть антифашизм, но и тут не все просто). Если от этого всего вести толкование свободы, то по сравнению с масштабами свободы в России, наверное, весь Запад выглядит жалким карликом.
aletehia пишет про какую-то научную тусовку: «... Завкафедры фак-та фил-и позволял себе ироничные и откровенно обсценные выражения, типа "коллектив свободомыслящих женщин", "приятные девушки" и еще что-то про "постель". В Америке за такое можно схлопотать в челюсть...»
... В стране, в которой нельзя ругать президента по основным телеканалам, в которой, страшно подумать, что сделали бы с человеком, который рискнул бы содеять с Путиным хоть что-то отдаленно похожее на то, что сделали с Берлускони, можно чувствовать себя абсолютно свободным от той фигни, что описана у aletehia («В Америке за такое можно схлопотать в челюсть»).
И до окончания споров по вопросу о том, что из этих двух свобод является НАСТОЯЩЕЙ свободой, мне не дожить никогда. К сожалению, не дожить даже до хоть каких-нибудь намеков на попытку переформулировки самого вопроса или уточнения понятий.
======================
Это, по-моему, не столько 1001-я декларация модного среди определенного толка "интеллектуалов" морального релятивизма, сколько случай искреннего непонимания, в чем собственно состоит различие двух видов свободы. Товарищ не надеется даже "дожить до хоть каких-нибудь намеков на попытку переформулировки самого вопроса или уточнения понятий", хотя мне кажется, что в этом смысле все давно сформулировано, и основные понятия определены достаточно точно.
Но есть и интересный, прежде мне не приходивший в голову аспект, который захотелось обсудить с кем-нибудь поумнее langobardа:
1. Исходным (то есть его обсуждать не хотелось бы, чтобы не уйти в дискуссию о царе Горохе, просто предлагается принять как исходное) моментом рассуждения предлагается фрейдовское определение культуры как механизма ограничения форм и способов отреагирования влечений. От самого первого запрета на инцест и далее вплоть до викторианского идеала джентльмена, полностью подавившего все проявления эмоций, и фригидной леди.
2. На этом месте репрессивность культуры по отношению к проявлениям сексуальности достигла предела, и с появлением психоанализа (в той части человечества, которая с ним в массе ознакомилась) началось, примитивизируя, откатное движение в сторону ослабления затянутых гаек.
3. В то время, как культура столь успешно продвигалась по пути наложения все новых запретов на сексуальное влечение, похоже, что в отношени агрессивного влечения она была гораздо менее репрессивной, а то и вовсе индифферентной.
Человечество всегда сохраняло и практиковало легитимные и даже сакрализованные способы прямого отреагирования агрессии - я говорю не только о войне, хотя в первую очередь о войне, но и о гладиаторских боях, рыцарских турнирах, об институте поединков и дуэлей, кулачных боях стенка на стенку, боксе, борьбе и других единоборствах, спортивных состязаниях, особенно командных.
Бессознательно я только что перечислил в таком порядке, что может создаться впечатление некоего исторического продвижения от прямых способов отреагирования к более и более "отложенным по цели". Но нет совершенно никаких оснований располагать их именно в таком порядке: ведь в отличие от случая сексуального влечения, укоренение новых, более "отложеных по цели" способов отреагирования агрессии не приводит к маргинализации и вытеснению более примитивных в зону запретного. Даже наиболее прямой способ отреагирования агрессивного влечения, война, практикуется по сей день не в маргинальном, "подпольном" виде, но открыто, массово, легитимно, его легитимность и даже сакральность публично обосновывают и защищают политики и определенной направленности мыслители, писатели и художники, не говоря уже об обывателях. И хотя массовая компульсивная жестокость и зверство по отношению к беззащитным и безоружным во время военных действий со сравнительно недавнего времени и получила официальный статус "военного преступления", даже в этих случаях осуждение никогда не бывает единогласным, они в лучшем случае вызывают ожесточенный раскол мнений, причем количество тех, кто готов громогласно защищать, легитимизировать и даже придавать статус сакрального действия военным преступлениям в каждом случае никак нельзя назвать пренебрежимо небольшим.
(Интересно отметить: я не могу вспомнить прецедента, когда бы традиционный проводник культуры, религия, освящал бы какие-либо проявления сексуальности, кроме одного единственного, самого рестриктивного из всех возможных, и то скрепя сердце - поскольку основоположник Религии Любви К Ближнему (TM) Св.Павел допускал возможность брака в крайнем случае, если совсем уж сил терпеть нет, а так, конечно, гораздо лучше совсем без сексуальности. Может быть кто-то меня поправит и назовет примеры освящения борделей, торжественных молебнов перед массовыми оргиями и т.п.? В то же время торжественные молебны перед массовым убийством - общепринятая практика во все времена).
4. Итак, мы собственно подошли к тому, что я собирался обсудить:
Чем с этой точки зрения являются политкорректность, мультикультурализм, права человека, антикоммунизм, превентивные права меньшинств, антифашизм и прочая по выражению langobardа "фигня", от которой мы в России свободны, как птицы?
Мне кажется, нельзя отрицать, что все упомянутые явления и принципы действительно так, или иначе ограничивают свободу. Вопрос только в том, свободу чего?
Ответ при таком подходе к вопросу тоже кажется очевидным: свободу проявления агрессии. То есть, "фигня" является движением в сторону укрепления культуры (в силу определения культуры как механизма ограничения свободы выражения влечений).
5. Напрашивается мысль, что таким образом на Западе уже лет 50 поисходит процесс устранения дисбаланса, перекоса в культуре, с одной строны некогда слишком далеко зашедшей по пути ограничения сексуальности, так что невротизировала субъекта сверх всякой меры, и с другой не уделявшей до последнего времени должного внимания ограничению агрессии.
6. В России же в этом смысле (укрепления культурного запрета на проявления агрессии) конь не валялся и принципиально валяться не хочет (в чем его поддерживает почти поголовно и "интеллектуальная" прослойка, для которой слово "политкорректность" - бранное).
7. В то же самое время демонтаж некогда весьма ригидных культурных органичений на проявления сексуальности в России в последние 20-30 лет происходил такими головокружительными темпами, что по этой части мы цивилизованный мир давно уже догнали и давно уже далеко обогнали - о чем знает каждый, кто жил на Западе хоть какое-то время. А хоть бы и на Востоке.
Молодому русскому мужчине, попадающему на Запад (на Востоке, наверняка, та же история), местные сексуальные нравы кажутся поразительно чопорными (вследствие чего большинство эмигрантов на долгие годы погружается в унылые воспоминания о том, как весело было резвиться на родине и периодически за этим на родину ездят, либо находят возможность продолжать удовлетворять сексуальное влечение в прежней манере на месте, но исключительно в русскоязычной среде).
В то же время у местных обывателей и на Востоке, и на Западе русские женщины имеют стойкую и популярную репутацию шлюх. Причем если те, кто с ними не встречался лично, а знает только понаслышке, полагают, что все русские женщины проститутки, то все имевшие опыт личных контактов знают, что русские женщины и бесплатно дают первому встречному с поразительной легкостью, чем в крайне выгодную сторону отличаются от чопорных местных дам - будь то в Америке, Турции, пресловутой Франции, Израиле или Голландии. (Прошу прощения, я сейчас высказывался не от собственного лица, но от лица среднего иноязычного обывателя).
8. Суммируя все выше сказанное, мне кажется, можно удовлетворить тоску langobard'а, еще при его жизни переформулировав заданный им вопрос и уточнив понятия:
В Росси мы наблюдаем случай нарастающей свободы от культуры. Можно предположить, что в случае поступательного продолжения этого процесса в конечном итоге мы придем к освобождению массового сознания, как от запрета на инцест, так и от запрета на каннибализм и таким образом придем (вернемся) наконец к полной и окончательной свободе от цивилизации.
В то же время западная "фигня" направлена на укрепление культуры и свободы в рамках культуры.
9. Сравнивать одно с другим в категориях "лучше - хуже", тем более пытаться выделить "настоящую" свободу, неправомерно.
У каждого из этих разнонаправленных процессов имеются свои поклонники, и в пользу каждого из них имеются очевидные и неопровержимые аргументы. Просто каждому приходится выбирать, что ему лично нравится.
«Конечные истины» - признак тоталитарности. У нас их, (увы) уже нет, - а на Западе, пруд пруди: «Свобода, Холокост, Рынок!» И мы, конечно же (снова - увы) - более свободны, чем эти зомби с запада.
..............
В ней (России) нет Холокоста, Голодомора, политкорректности, мультикультурализма, прав человека, антикоммунизма, превентивных прав меньшинств - много чего нет (кажется, есть антифашизм, но и тут не все просто). Если от этого всего вести толкование свободы, то по сравнению с масштабами свободы в России, наверное, весь Запад выглядит жалким карликом.
aletehia пишет про какую-то научную тусовку: «... Завкафедры фак-та фил-и позволял себе ироничные и откровенно обсценные выражения, типа "коллектив свободомыслящих женщин", "приятные девушки" и еще что-то про "постель". В Америке за такое можно схлопотать в челюсть...»
... В стране, в которой нельзя ругать президента по основным телеканалам, в которой, страшно подумать, что сделали бы с человеком, который рискнул бы содеять с Путиным хоть что-то отдаленно похожее на то, что сделали с Берлускони, можно чувствовать себя абсолютно свободным от той фигни, что описана у aletehia («В Америке за такое можно схлопотать в челюсть»).
И до окончания споров по вопросу о том, что из этих двух свобод является НАСТОЯЩЕЙ свободой, мне не дожить никогда. К сожалению, не дожить даже до хоть каких-нибудь намеков на попытку переформулировки самого вопроса или уточнения понятий.
======================
Это, по-моему, не столько 1001-я декларация модного среди определенного толка "интеллектуалов" морального релятивизма, сколько случай искреннего непонимания, в чем собственно состоит различие двух видов свободы. Товарищ не надеется даже "дожить до хоть каких-нибудь намеков на попытку переформулировки самого вопроса или уточнения понятий", хотя мне кажется, что в этом смысле все давно сформулировано, и основные понятия определены достаточно точно.
Но есть и интересный, прежде мне не приходивший в голову аспект, который захотелось обсудить с кем-нибудь поумнее langobardа:
1. Исходным (то есть его обсуждать не хотелось бы, чтобы не уйти в дискуссию о царе Горохе, просто предлагается принять как исходное) моментом рассуждения предлагается фрейдовское определение культуры как механизма ограничения форм и способов отреагирования влечений. От самого первого запрета на инцест и далее вплоть до викторианского идеала джентльмена, полностью подавившего все проявления эмоций, и фригидной леди.
2. На этом месте репрессивность культуры по отношению к проявлениям сексуальности достигла предела, и с появлением психоанализа (в той части человечества, которая с ним в массе ознакомилась) началось, примитивизируя, откатное движение в сторону ослабления затянутых гаек.
3. В то время, как культура столь успешно продвигалась по пути наложения все новых запретов на сексуальное влечение, похоже, что в отношени агрессивного влечения она была гораздо менее репрессивной, а то и вовсе индифферентной.
Человечество всегда сохраняло и практиковало легитимные и даже сакрализованные способы прямого отреагирования агрессии - я говорю не только о войне, хотя в первую очередь о войне, но и о гладиаторских боях, рыцарских турнирах, об институте поединков и дуэлей, кулачных боях стенка на стенку, боксе, борьбе и других единоборствах, спортивных состязаниях, особенно командных.
Бессознательно я только что перечислил в таком порядке, что может создаться впечатление некоего исторического продвижения от прямых способов отреагирования к более и более "отложенным по цели". Но нет совершенно никаких оснований располагать их именно в таком порядке: ведь в отличие от случая сексуального влечения, укоренение новых, более "отложеных по цели" способов отреагирования агрессии не приводит к маргинализации и вытеснению более примитивных в зону запретного. Даже наиболее прямой способ отреагирования агрессивного влечения, война, практикуется по сей день не в маргинальном, "подпольном" виде, но открыто, массово, легитимно, его легитимность и даже сакральность публично обосновывают и защищают политики и определенной направленности мыслители, писатели и художники, не говоря уже об обывателях. И хотя массовая компульсивная жестокость и зверство по отношению к беззащитным и безоружным во время военных действий со сравнительно недавнего времени и получила официальный статус "военного преступления", даже в этих случаях осуждение никогда не бывает единогласным, они в лучшем случае вызывают ожесточенный раскол мнений, причем количество тех, кто готов громогласно защищать, легитимизировать и даже придавать статус сакрального действия военным преступлениям в каждом случае никак нельзя назвать пренебрежимо небольшим.
(Интересно отметить: я не могу вспомнить прецедента, когда бы традиционный проводник культуры, религия, освящал бы какие-либо проявления сексуальности, кроме одного единственного, самого рестриктивного из всех возможных, и то скрепя сердце - поскольку основоположник Религии Любви К Ближнему (TM) Св.Павел допускал возможность брака в крайнем случае, если совсем уж сил терпеть нет, а так, конечно, гораздо лучше совсем без сексуальности. Может быть кто-то меня поправит и назовет примеры освящения борделей, торжественных молебнов перед массовыми оргиями и т.п.? В то же время торжественные молебны перед массовым убийством - общепринятая практика во все времена).
4. Итак, мы собственно подошли к тому, что я собирался обсудить:
Чем с этой точки зрения являются политкорректность, мультикультурализм, права человека, антикоммунизм, превентивные права меньшинств, антифашизм и прочая по выражению langobardа "фигня", от которой мы в России свободны, как птицы?
Мне кажется, нельзя отрицать, что все упомянутые явления и принципы действительно так, или иначе ограничивают свободу. Вопрос только в том, свободу чего?
Ответ при таком подходе к вопросу тоже кажется очевидным: свободу проявления агрессии. То есть, "фигня" является движением в сторону укрепления культуры (в силу определения культуры как механизма ограничения свободы выражения влечений).
5. Напрашивается мысль, что таким образом на Западе уже лет 50 поисходит процесс устранения дисбаланса, перекоса в культуре, с одной строны некогда слишком далеко зашедшей по пути ограничения сексуальности, так что невротизировала субъекта сверх всякой меры, и с другой не уделявшей до последнего времени должного внимания ограничению агрессии.
6. В России же в этом смысле (укрепления культурного запрета на проявления агрессии) конь не валялся и принципиально валяться не хочет (в чем его поддерживает почти поголовно и "интеллектуальная" прослойка, для которой слово "политкорректность" - бранное).
7. В то же самое время демонтаж некогда весьма ригидных культурных органичений на проявления сексуальности в России в последние 20-30 лет происходил такими головокружительными темпами, что по этой части мы цивилизованный мир давно уже догнали и давно уже далеко обогнали - о чем знает каждый, кто жил на Западе хоть какое-то время. А хоть бы и на Востоке.
Молодому русскому мужчине, попадающему на Запад (на Востоке, наверняка, та же история), местные сексуальные нравы кажутся поразительно чопорными (вследствие чего большинство эмигрантов на долгие годы погружается в унылые воспоминания о том, как весело было резвиться на родине и периодически за этим на родину ездят, либо находят возможность продолжать удовлетворять сексуальное влечение в прежней манере на месте, но исключительно в русскоязычной среде).
В то же время у местных обывателей и на Востоке, и на Западе русские женщины имеют стойкую и популярную репутацию шлюх. Причем если те, кто с ними не встречался лично, а знает только понаслышке, полагают, что все русские женщины проститутки, то все имевшие опыт личных контактов знают, что русские женщины и бесплатно дают первому встречному с поразительной легкостью, чем в крайне выгодную сторону отличаются от чопорных местных дам - будь то в Америке, Турции, пресловутой Франции, Израиле или Голландии. (Прошу прощения, я сейчас высказывался не от собственного лица, но от лица среднего иноязычного обывателя).
8. Суммируя все выше сказанное, мне кажется, можно удовлетворить тоску langobard'а, еще при его жизни переформулировав заданный им вопрос и уточнив понятия:
В Росси мы наблюдаем случай нарастающей свободы от культуры. Можно предположить, что в случае поступательного продолжения этого процесса в конечном итоге мы придем к освобождению массового сознания, как от запрета на инцест, так и от запрета на каннибализм и таким образом придем (вернемся) наконец к полной и окончательной свободе от цивилизации.
В то же время западная "фигня" направлена на укрепление культуры и свободы в рамках культуры.
9. Сравнивать одно с другим в категориях "лучше - хуже", тем более пытаться выделить "настоящую" свободу, неправомерно.
У каждого из этих разнонаправленных процессов имеются свои поклонники, и в пользу каждого из них имеются очевидные и неопровержимые аргументы. Просто каждому приходится выбирать, что ему лично нравится.