Романтика старых расписаний. Застава на Кресах
В сети на сайте газеты Rzeczpospolita встретилась статья Kresowa stanica. Решил перевести для книжки.
В годы холодной войны Берлин называли Frontstadt - фронтовым городом. В межвоенный период в Польше был свой фронтовой город - Столпце. Здесь заканчивался западный мир и начиналась советская антицивилизация. Здесь пассажиры железнодорожной линии Париж-Варшава-Москва-Владивосток пересаживались с европейской колеи на широкую советскую. Город над Неманом штурмовали советские диверсанты, здесь обменивались шпионами, и до этого города прорывались через зелёную границу перебежчики из Страны Советов. Столпце был настолько известным, что в 1930 году попал на картинки известного бельгийского автора комиксов.
Полякам, направленным сюда для обороны восточных границ Речи Посполитой, 17 сентября 1939 года пришлось заплатить за свой город самую высокую цену.
Город столбов
В историю Столпце вошло в 1593 году, когда Хальшка Кмицянка Слушкова, вдова кричевского старосты Миколая Слушка, основала здесь местечко. Род Слушков владел Столпцами 200 лет. Потом пограничный город перешёл во владение князей Чарторыйских. С течением лет название Столпце пытались выводить от каменных столбов, которые отделяли владения Слушков (потом Чарторыйских) от владений Радзивиллов. Во время русско-польских войн в XVII веке и Северной войны России со Швецией в начале XVIII века местечко сгорело и до второй половины XIX века не отличалось ничем особенным. Судьба улыбнулась местечку Столпце в 1871 году, когда в его окрестностях прошла железная дорога Москва-Брест, доведённая затем до самой Варшавы. Это придало городку стратегическое значение. Об этом помнили польские военачальники, отбившие Столпце в ходе Неманской операции октября 1920 года из рук большевиков. А поскольку Столпце был важным железнодорожным узлом, поляки сделали всё, чтобы город остался на польской стороне т.н. «рижской границы» (т.е. границы, установленной по Рижскому мирному договору - rdp4v.).
Когда после нормализации советско-польских отношений было восстановлено железнодорожное сообщение по маршруту Париж-Берлин-Москва, то именно в Столпцах осуществлялась пересадка пассажиров, едущих с Запада, на поезда до Москвы и далее до Владивостока.
Собственно говоря, в Столпцах проходило оформление паспортов, после чего поезд доезжал до последней польской пограничной станции Колосово. Здесь пассажиры пешком переходили границу до первой советской станции Негорелое, где их ожидал состав на советской широкой колее.
Станция в Колосове использовалась также для скрытных дипломатических контактов. Самым странным из них был, пожалуй, эпизод с передачей Польше от СССР в 1938 году останков Станислава Августа Понятовского. Наводнение вымыло из крипты ленинградского костела св. Екатерины прах короля, и Советы постановили возвратить его властям в Варшаве.
Въезд в Советский Союз в Колосове обозначали деревянные ворота с надписью: «Привет трудящимся Запада!» Но когда в Москву приезжал какой-нибудь очень важный гость, идеологическая принципиальность уступала своё место. В 1928 году во время визита короля Афганистана Амануллы-хана интернационалистический лозунг на время заменили на другой: «Привет шаху Афганистана!»
Война без войны
Жители Столпцев, поверившие было, что конец советско-польской войны и Рижский мирный договор принесут стабилизацию, были разочарованы. Тем более, что продолжавшийся на той территории с 1916 года конфликт породил сотни деморализованных бандитов, происходивших в большинстве своём из белорусов, но также и из поляков, русских и евреев. Кроме того, начало двадцатых - это время, когда Советская Россия периода НЭПа не была так плотно заперта, как в более позднее время. Через советско-польскую границу на всех парах шла контрабанда людей и товаров, что так прекрасно описывал Сергей Пясецкий в свой книге «Любовник Большой Медведицы».
Наконец, пользуясь хаосом и разгулом бандитизма, по Кресам (Кресы - окраины Польши - rdp4v) бродили партизанско-диверсионные подразделения. Поначалу главной проблемой польских властей были партизанские группы под знаком Белорусской Народной Рады, действовавшие с территории недружественной Польше ковенской Литвы (Ковенская Литва - так в польской литературе называлась межвоенная Литва со столицей в Каунасе, по-польски Ковно - rdp4v). Впоследствии дополнительную головную боль доставляли повстанческие группы Компартии Западной Белоруссии (КПЗБ), бывшие фактически кадровыми подразделениями, атакующими Польшу под надзором советской разведки. Москва проводила тогда хаотичную и одновременно авантюрную кампанию преследования «буржуазных диктатур», граничивших с СССР. Власти в Варшаве, несколько усыплённые победой в 1920 году, долго не включали в список приоритетов создание солидных сил охраны границы. Полицейских было слишком мало, и они не были обучены действиям в лесисто-болотистой местности. А местное белорусское население прислушивалось к заверениям коммунистических партизан в том, что польская власть и Рижский договор - вещи временные. Среди белорусов, веривших революционной пропаганде, росла слава местных главарей: Кирилла Островского, Станислава Ваупшасова, Александра Рабцевича и Юзефа Мухи-Михальского. Большевики демонстративно не делали тайны из того, чьим делом были постоянные нападения на полицейские посты и здания польской администрации.
Кульминация советских диверсий падает на 1924 год. В Москве сторонником этой «войны без войны» был Михаил Фрунзе, заместитель комиссара по военным и морским делам, который продвигал политику дестабилизации «ближней заграницы». Операции готовил т.н. «Закордот», или Закордонный Отдел - организация, основанная в 1920 году как секция по диверсиям за границей Советской России. Так, в декабре 1924 года советские спецслужбы пытались совершить государственный переворот в Эстонии. Как сообщает историк польских окраин Войцех Матерский, в том самом 1924 году на территории восточных воеводств Речи Посполитой начитывалось «свыше 200 крупных нападений и диверсионных актов, в которых приняло участие около 1000 бандитов, погибло по меньшей мере 54 человека».
Одним из наиболее унизительных для Польши поражений было большевистское нападение на Столпце в ночь с 3 на 4 августа 1924 года. Офицер советской разведки Станислав Ваупшасов во главе группы в 150 боевиков, вооружённых автоматическим оружием и гранатами, перешёл границу с Польшей, поглощая по пути более мелкие просоветские группы. Среди ночи диверсанты вошли в Столпце. Прежде всего захватили участок Государственной полиции. В то же самое время другие группы подожгли вокзал и здание администрации. Остальные группы грабили магазины. Однако главной целью было взломать городскую тюрьму. В ходе нападения было освобождено около 150 деятелей Компартии Западной Белоруссии во главе с Иосифом Логиновичем и Станиславом Мертенсом. Прибывшие в Столпце подразделения польских уланов нашли трупы семи полицейских и служащего староства (местной администрации - rdp4v). Большинство боевиков скрылось за границей, кроме двух советских и двух местных. Схваченные, они признались в окончании диверсионных курсов в Минске. Польское общественное мнение находилось в небывалом шоке. Оказалось, что советские могли входить в польские городки, как бандиты из вестернов, и освобождать своих. Еженедельник «Святовид» писал: «Жители приграничных поселений каждый день ложатся спать с трепетом. Правительство должно предпринять очень энергичные шаги, создать крепкую службу общественной безопасности, хорошо её оснащать и заботиться о судьбе вдов и сирот тех, кто отдал свою жизнь в борьбе с деструктивными элементами».
Широкое возмущение побудило тогдашнего военного министра Владислава Сикорского создать KOP (Korpus Ochrony Pogranicza) - Корпус охраны границы. Понимали, что агрессии с восточной границы давать отпор должны не пограничники, а войсковые части. Тем более, что необходимость создания KOP подтвердил ещё один унизительный инцидент, произошедший вскоре.
24 сентября 1924 года советская диверсионная группа Кирилла Орловского взорвала рельсы на линии Брест-Лунинец и остановила поезд, в котором ехали, среди прочих, Полесский воевода Станислав Довнарович, сенатор от Народной партии «Пяст» Болеслав Вислоух, епископ Минский Зигмунт Лозинский, окружной начальник Государственной полиции инспектор Юзеф Менсович и больше десятка полицейских. Воевода Довнарович и инспектор Менсович были выпороты. После акции диверсанты без проблем перешли на другую сторону границы.
Создание KOP значительно упрочило границу. Было обеспечены специальная подготовка и хорошее вооружение подразделений, куда направлялись офицеры и солдаты только из западных воеводств. Символом размаха преобразований стало строительство военного аэродрома. Но успокоением на границе в 1924-1928 гг. Польша, как ни парадоксально, обязана Иосифу Сталину. Он отверг дилетантскую тактику подрывной деятельности по отношению к своим соседям. Он считал, что сначала надо развивать тяжелую и оборонную промышленность, а уж потом нападать на Запад. Красные полевые командиры стали не нужны. Об одном из самых известных, Юзефе Мухе-Михальском, вообще пропали слухи. Больше преуспел Станислав Ваупшасов, покоритель Столпцев. В 1930-е его отправили в Испанию, а во время Второй мировой войны он командовал партизанским отрядом в Белоруссии. Умер генералом КГБ в 1976 году.
В фильмах о тридцатых годах часто присутствуют сцены прибытия международного поезда на границу Третьего рейха. Контроль документов сотрудниками гестапо был призван привести новичков в атмосферу ужаса, царившую в нацистской Германии. Похожую атмосферу запечатлели в своих воспоминаниях пассажиры с Запада, пересекавшие советскую границу.
Столпце в 1938 году был совсем другим городом, нежели бедный деревянный населенный пункт до 1921 года. В 1921 году население Столпцев составляло 2956 жителей. Закон Моисеев исповедовали 1428 человек, за ними шли православные - 1116, католики были на третьей позиции - 403 чел., и в самом конце были евангелисты - 7 человек. В 1926 году был построен современный вокзал, а вместе с ним специальный посёлок для железнодорожников и государственных служащих. Были построены новые здания гмины и суда, военные Корпуса охраны границы получили казармы. В 1935 году в новом здании открылись гимназия и лицей имени Тадеуша Холувки, львовского воеводы, застреленного оуновцами (ОУН запрещена в РФ - автор) в 1931 году. Было построено также здание гражданского клуба «Редута» с собственными кафе, бильярдом и бальным залом. На Немане соорудили туристическую деревню с пристанью для каноэ, небольшой гостиницей и смотровой площадкой. Католики начали отстраивать костёл св. Казимира, существовавший еще до времён разделов Польши. В тридцатых годах население Столпцев достигло восьми тысяч человек. Дух окраинной крепости оживил гордость служащих, направленных сюда из центральной Польши.
Конец света
Всё рухнуло в воскресенье 17 сентября 1939 года. Виктор Кшиштоф Цыган, автор монографии «Кресы в крови», пишет: «Участок, охранявшийся малочисленным (двухбатальонного состава) полком «Снув» подполковника Яцека Юры, оказался на направлении главного удара войск Белорусского фронта. Сконцентрированные части Дзержинской конно-механизированной группы (20 пехотных батальонов, 12 полков кавалерии, около 920-930 боевых машин) имели сокрушительное превосходство над батальоном «Столпце» подполковника Станислава Краевского. Уже до 5 часов были взяты заставы «Колосово», «Бардже», «Морозовице». В руки нападавших попали 30 защитников двух последних застав, среди них были раненые. (...) Личному составу заставы «Колосово» удалось отступить после боя, в котором противник применил артиллерию».
Эугениуш Ковальский, один из польских жителей Столпце, вспоминал: «С восточной стороны гудели двигатели. (...) Танки остановились перед мостом. Наши последние солдаты шли по Доминиканской улице, жаловались и ругались, что на границе нет армии. (...) Судьба солдат, отступавших поодиночке, была иной, некоторым удалось сменить мундир на какую-то другую одежду, другие попадали в плен, а некоторые предпочли умереть. По дороге в Заямну на северо-запад от города один капрал, не желая попасть в плен, подорвал себя гранатой. Со стороны предместья в город через железнодорожный переезд въехала танкетка. (...) Евреи бежали с цветами, чтобы приветствовать захватчиков».
В годы холодной войны Берлин называли Frontstadt - фронтовым городом. В межвоенный период в Польше был свой фронтовой город - Столпце. Здесь заканчивался западный мир и начиналась советская антицивилизация. Здесь пассажиры железнодорожной линии Париж-Варшава-Москва-Владивосток пересаживались с европейской колеи на широкую советскую. Город над Неманом штурмовали советские диверсанты, здесь обменивались шпионами, и до этого города прорывались через зелёную границу перебежчики из Страны Советов. Столпце был настолько известным, что в 1930 году попал на картинки известного бельгийского автора комиксов.
Полякам, направленным сюда для обороны восточных границ Речи Посполитой, 17 сентября 1939 года пришлось заплатить за свой город самую высокую цену.
Город столбов
В историю Столпце вошло в 1593 году, когда Хальшка Кмицянка Слушкова, вдова кричевского старосты Миколая Слушка, основала здесь местечко. Род Слушков владел Столпцами 200 лет. Потом пограничный город перешёл во владение князей Чарторыйских. С течением лет название Столпце пытались выводить от каменных столбов, которые отделяли владения Слушков (потом Чарторыйских) от владений Радзивиллов. Во время русско-польских войн в XVII веке и Северной войны России со Швецией в начале XVIII века местечко сгорело и до второй половины XIX века не отличалось ничем особенным. Судьба улыбнулась местечку Столпце в 1871 году, когда в его окрестностях прошла железная дорога Москва-Брест, доведённая затем до самой Варшавы. Это придало городку стратегическое значение. Об этом помнили польские военачальники, отбившие Столпце в ходе Неманской операции октября 1920 года из рук большевиков. А поскольку Столпце был важным железнодорожным узлом, поляки сделали всё, чтобы город остался на польской стороне т.н. «рижской границы» (т.е. границы, установленной по Рижскому мирному договору - rdp4v.).
Когда после нормализации советско-польских отношений было восстановлено железнодорожное сообщение по маршруту Париж-Берлин-Москва, то именно в Столпцах осуществлялась пересадка пассажиров, едущих с Запада, на поезда до Москвы и далее до Владивостока.
Собственно говоря, в Столпцах проходило оформление паспортов, после чего поезд доезжал до последней польской пограничной станции Колосово. Здесь пассажиры пешком переходили границу до первой советской станции Негорелое, где их ожидал состав на советской широкой колее.
Станция в Колосове использовалась также для скрытных дипломатических контактов. Самым странным из них был, пожалуй, эпизод с передачей Польше от СССР в 1938 году останков Станислава Августа Понятовского. Наводнение вымыло из крипты ленинградского костела св. Екатерины прах короля, и Советы постановили возвратить его властям в Варшаве.
Въезд в Советский Союз в Колосове обозначали деревянные ворота с надписью: «Привет трудящимся Запада!» Но когда в Москву приезжал какой-нибудь очень важный гость, идеологическая принципиальность уступала своё место. В 1928 году во время визита короля Афганистана Амануллы-хана интернационалистический лозунг на время заменили на другой: «Привет шаху Афганистана!»
Война без войны
Жители Столпцев, поверившие было, что конец советско-польской войны и Рижский мирный договор принесут стабилизацию, были разочарованы. Тем более, что продолжавшийся на той территории с 1916 года конфликт породил сотни деморализованных бандитов, происходивших в большинстве своём из белорусов, но также и из поляков, русских и евреев. Кроме того, начало двадцатых - это время, когда Советская Россия периода НЭПа не была так плотно заперта, как в более позднее время. Через советско-польскую границу на всех парах шла контрабанда людей и товаров, что так прекрасно описывал Сергей Пясецкий в свой книге «Любовник Большой Медведицы».
Наконец, пользуясь хаосом и разгулом бандитизма, по Кресам (Кресы - окраины Польши - rdp4v) бродили партизанско-диверсионные подразделения. Поначалу главной проблемой польских властей были партизанские группы под знаком Белорусской Народной Рады, действовавшие с территории недружественной Польше ковенской Литвы (Ковенская Литва - так в польской литературе называлась межвоенная Литва со столицей в Каунасе, по-польски Ковно - rdp4v). Впоследствии дополнительную головную боль доставляли повстанческие группы Компартии Западной Белоруссии (КПЗБ), бывшие фактически кадровыми подразделениями, атакующими Польшу под надзором советской разведки. Москва проводила тогда хаотичную и одновременно авантюрную кампанию преследования «буржуазных диктатур», граничивших с СССР. Власти в Варшаве, несколько усыплённые победой в 1920 году, долго не включали в список приоритетов создание солидных сил охраны границы. Полицейских было слишком мало, и они не были обучены действиям в лесисто-болотистой местности. А местное белорусское население прислушивалось к заверениям коммунистических партизан в том, что польская власть и Рижский договор - вещи временные. Среди белорусов, веривших революционной пропаганде, росла слава местных главарей: Кирилла Островского, Станислава Ваупшасова, Александра Рабцевича и Юзефа Мухи-Михальского. Большевики демонстративно не делали тайны из того, чьим делом были постоянные нападения на полицейские посты и здания польской администрации.
Кульминация советских диверсий падает на 1924 год. В Москве сторонником этой «войны без войны» был Михаил Фрунзе, заместитель комиссара по военным и морским делам, который продвигал политику дестабилизации «ближней заграницы». Операции готовил т.н. «Закордот», или Закордонный Отдел - организация, основанная в 1920 году как секция по диверсиям за границей Советской России. Так, в декабре 1924 года советские спецслужбы пытались совершить государственный переворот в Эстонии. Как сообщает историк польских окраин Войцех Матерский, в том самом 1924 году на территории восточных воеводств Речи Посполитой начитывалось «свыше 200 крупных нападений и диверсионных актов, в которых приняло участие около 1000 бандитов, погибло по меньшей мере 54 человека».
Одним из наиболее унизительных для Польши поражений было большевистское нападение на Столпце в ночь с 3 на 4 августа 1924 года. Офицер советской разведки Станислав Ваупшасов во главе группы в 150 боевиков, вооружённых автоматическим оружием и гранатами, перешёл границу с Польшей, поглощая по пути более мелкие просоветские группы. Среди ночи диверсанты вошли в Столпце. Прежде всего захватили участок Государственной полиции. В то же самое время другие группы подожгли вокзал и здание администрации. Остальные группы грабили магазины. Однако главной целью было взломать городскую тюрьму. В ходе нападения было освобождено около 150 деятелей Компартии Западной Белоруссии во главе с Иосифом Логиновичем и Станиславом Мертенсом. Прибывшие в Столпце подразделения польских уланов нашли трупы семи полицейских и служащего староства (местной администрации - rdp4v). Большинство боевиков скрылось за границей, кроме двух советских и двух местных. Схваченные, они признались в окончании диверсионных курсов в Минске. Польское общественное мнение находилось в небывалом шоке. Оказалось, что советские могли входить в польские городки, как бандиты из вестернов, и освобождать своих. Еженедельник «Святовид» писал: «Жители приграничных поселений каждый день ложатся спать с трепетом. Правительство должно предпринять очень энергичные шаги, создать крепкую службу общественной безопасности, хорошо её оснащать и заботиться о судьбе вдов и сирот тех, кто отдал свою жизнь в борьбе с деструктивными элементами».
Широкое возмущение побудило тогдашнего военного министра Владислава Сикорского создать KOP (Korpus Ochrony Pogranicza) - Корпус охраны границы. Понимали, что агрессии с восточной границы давать отпор должны не пограничники, а войсковые части. Тем более, что необходимость создания KOP подтвердил ещё один унизительный инцидент, произошедший вскоре.
24 сентября 1924 года советская диверсионная группа Кирилла Орловского взорвала рельсы на линии Брест-Лунинец и остановила поезд, в котором ехали, среди прочих, Полесский воевода Станислав Довнарович, сенатор от Народной партии «Пяст» Болеслав Вислоух, епископ Минский Зигмунт Лозинский, окружной начальник Государственной полиции инспектор Юзеф Менсович и больше десятка полицейских. Воевода Довнарович и инспектор Менсович были выпороты. После акции диверсанты без проблем перешли на другую сторону границы.
Создание KOP значительно упрочило границу. Было обеспечены специальная подготовка и хорошее вооружение подразделений, куда направлялись офицеры и солдаты только из западных воеводств. Символом размаха преобразований стало строительство военного аэродрома. Но успокоением на границе в 1924-1928 гг. Польша, как ни парадоксально, обязана Иосифу Сталину. Он отверг дилетантскую тактику подрывной деятельности по отношению к своим соседям. Он считал, что сначала надо развивать тяжелую и оборонную промышленность, а уж потом нападать на Запад. Красные полевые командиры стали не нужны. Об одном из самых известных, Юзефе Мухе-Михальском, вообще пропали слухи. Больше преуспел Станислав Ваупшасов, покоритель Столпцев. В 1930-е его отправили в Испанию, а во время Второй мировой войны он командовал партизанским отрядом в Белоруссии. Умер генералом КГБ в 1976 году.
В фильмах о тридцатых годах часто присутствуют сцены прибытия международного поезда на границу Третьего рейха. Контроль документов сотрудниками гестапо был призван привести новичков в атмосферу ужаса, царившую в нацистской Германии. Похожую атмосферу запечатлели в своих воспоминаниях пассажиры с Запада, пересекавшие советскую границу.
Столпце в 1938 году был совсем другим городом, нежели бедный деревянный населенный пункт до 1921 года. В 1921 году население Столпцев составляло 2956 жителей. Закон Моисеев исповедовали 1428 человек, за ними шли православные - 1116, католики были на третьей позиции - 403 чел., и в самом конце были евангелисты - 7 человек. В 1926 году был построен современный вокзал, а вместе с ним специальный посёлок для железнодорожников и государственных служащих. Были построены новые здания гмины и суда, военные Корпуса охраны границы получили казармы. В 1935 году в новом здании открылись гимназия и лицей имени Тадеуша Холувки, львовского воеводы, застреленного оуновцами (ОУН запрещена в РФ - автор) в 1931 году. Было построено также здание гражданского клуба «Редута» с собственными кафе, бильярдом и бальным залом. На Немане соорудили туристическую деревню с пристанью для каноэ, небольшой гостиницей и смотровой площадкой. Католики начали отстраивать костёл св. Казимира, существовавший еще до времён разделов Польши. В тридцатых годах население Столпцев достигло восьми тысяч человек. Дух окраинной крепости оживил гордость служащих, направленных сюда из центральной Польши.
Конец света
Всё рухнуло в воскресенье 17 сентября 1939 года. Виктор Кшиштоф Цыган, автор монографии «Кресы в крови», пишет: «Участок, охранявшийся малочисленным (двухбатальонного состава) полком «Снув» подполковника Яцека Юры, оказался на направлении главного удара войск Белорусского фронта. Сконцентрированные части Дзержинской конно-механизированной группы (20 пехотных батальонов, 12 полков кавалерии, около 920-930 боевых машин) имели сокрушительное превосходство над батальоном «Столпце» подполковника Станислава Краевского. Уже до 5 часов были взяты заставы «Колосово», «Бардже», «Морозовице». В руки нападавших попали 30 защитников двух последних застав, среди них были раненые. (...) Личному составу заставы «Колосово» удалось отступить после боя, в котором противник применил артиллерию».
Эугениуш Ковальский, один из польских жителей Столпце, вспоминал: «С восточной стороны гудели двигатели. (...) Танки остановились перед мостом. Наши последние солдаты шли по Доминиканской улице, жаловались и ругались, что на границе нет армии. (...) Судьба солдат, отступавших поодиночке, была иной, некоторым удалось сменить мундир на какую-то другую одежду, другие попадали в плен, а некоторые предпочли умереть. По дороге в Заямну на северо-запад от города один капрал, не желая попасть в плен, подорвал себя гранатой. Со стороны предместья в город через железнодорожный переезд въехала танкетка. (...) Евреи бежали с цветами, чтобы приветствовать захватчиков».